свою жертву, из люка, ведущего в матросский кубрик, высунулась
встревоженная голова одного из пиратов и раздался окрик:
-- Эй, что у вас там за шум, ребята?
В этот миг сверкнувший меч Тонгора перерезал любопытному
горло. Безжизненное тело покатилось по трапу вниз и оттуда
донесся грохот и треск ломающихся перил. Раздался настоящий
сигнал тревоги, и тотчас же до слуха Тонгора и Чарна Товиса
донесся топот десятков пар ног.
-- Я задержу их на выходе из трюма! -- крикнул Тонгор. --
А ты -- быстро к лампе! Разбей ее, сломай, сделай что-нибудь! И
живо, приятель!
Сжав меч обеими руками, валкар метнулся к открытому люку.
Длинный клинок сверкнул, описав дугу, и первые пираты, даже не
поняв, что происходит, поплатились жизнью, высунувшись из люка.
Взмах за взмахом... один за другим падали под ударами
валкар сраженные противники. Меч рассекал плоть, с треском
раскалывал кости... Очередной пират появился в люке, подняв
меч, чтобы отбить удар. Меч Тонгора, словно не заметив
препятствия, выбил оружие из рук пирата и раскроил ему череп.
Мало что так любил могучий северянин, как хороший бой. А
этот был одним из лучших в его жизни! Тонгор орудовал мечом не
ведая усталости. Перекрыв выход из трюма, он оказался выше
своих противников и получил второе, не менее важное
преимущество: в узком проходе пираты могли нападать на него по
одному. Один мертвый пират падал на другого, и за все это время
Тонгор получил лишь один порез острием меча по груди и пару
царапин на предплечьях.
С носовой надстройки, куда он отправил Чарна Товиса, не
доносилось ни звука. Это насторожило Тонгора, но он долго не
мог выбрать время, чтобы рискнуть хоть на миг отвести взгляд от
наседающих противников. Но вот, улучив момент, когда очередной
убитый пират повалился вниз, сбивая с ног своих товарищей,
Тонгор обернулся, и в этот момент... кончик колдовского жезла
Белшатлы коснулся его плеча. Тонгора словно ударило молнией.
Электрический разряд прошел по руке и всему телу валкара.
Бессильные пальцы разжались, и тяжелый меч с грохотом рухнул на
доски палубы. Прежде чем, собрав всю свою волю, Тонгор сумел
пошевелиться, на него со всех сторон налетели пираты, повиснув
на руках и ногах могучего северянина. Белшатла молча наблюдал
за происходящим, холодно и беспощадно улыбаясь.
Последнее, что успел заметить Тонгор, было безжизненно
лежащее рядом с невредимой Лампой Безумия тело Чарна Товиса.
Затем, согнувшись под весом нападавших и градом их ударов, все
еще полупарализованный, Тонгор чуть не упал на палубу.
Белшатла выскочил из носовой надстройки как раз вовремя,
чтобы ударить Чарна Товиса парализующим тело жезлом и не дать
ему разрушить дьявольское орудие. Видимо, какое-то предчувствие
опасности заставило Белшатлу ночевать в тесной рубке на носу, а
не в отведенной ему каюте на корме. Разделавшись с
непосредственно угрожавшим его Лампе юношей, колдун подкрался к
Тонгору сзади, намереваясь ткнуть его жезлом в затылок. Тогда
Тонгор надолго потерял бы сознание. Но в тот самый момент
Тонгор обернулся, и удар пришелся в плечо валькара, парализовав
лишь часть тела, а не мозг.
Именно поэтому валькар не потерял сознания, а продолжал
видеть, слышать и осознавать происходящее.
Даже безоружный, с парализованной рукой, варвар оказался
серьезным противником. Прежде чем пираты смогли повалить его,
нескольким из них пришлось испытать на себе дикую силу ударов
здоровой руки и ног северянина, расплатившись за это сломанными
ребрами, вывихнутыми челюстями, отбитыми внутренними органами и
наиболее деликатными частями тела. Но все же численное
превосходство было слишком велико, и через некоторое время
Тонгор оказался лежащим на палубе без движения, со всех сторон
облепленный пиратами.
-- Колдун! Дай мне прикончить его! -- прохрипел один из
пиратов, занося над грудью Тонгора остро отточенный стилет.
Резкий окрик Каштара с капитанского мостика заставил
пирата отвести клинок в сторону.
Подойдя к лежащему Тонгору, Каштар улыбнулся ледяной
безжалостной улыбкой победителя.
-- Ну и ну! Сам Повелитель Патанги прибыл ко мне, чтобы
пригласить почетных гостей в свой город, -- притворно
приветливо произнес предводитель пиратов.
-- Его нужно убить! Немедленно! -- суетливо вступил в
разговор Серый Колдун. -- Слишком опасно оставлять его в живых,
даже пленного. Многим доводилось брать в плен этого варвара, но
ни один из этих людей не дожил до сего дня. У Тонгора какой-то
талант сбегать из плена, расправляясь с теми, кто его
захватил...
Каштар покачал головой.
-- Может быть, ты и великий колдун, но ты еще и такой же
великий дурак, серый пес. Ибо ты готов выбросить за борт
подаренный нам богами ключ. Ключ, которым мы распахнем ворота
Патанги. Ведь ни один из жителей города не устоит против наших
требований, увидев нож приставленный к груди их повелителя.
Белшатла что-то хотел сказать, нерешительно подбирая
нужные слова. Старый колдун чувствовал, что нужно убить
отважного воина-северянина. Убить немедленно, пока он лежит
неподвижный и беспомощный! Разве нужно бояться сопротивления
крепости Патанги, раз у них есть Лампа Безумия? Но здесь
командовал Каштар, а не Белшатла.
-- Что будем с ним делать? -- задал вопрос один из
помощников Красного Волка.
-- Привяжите этого пса к носу корабля, чтобы, когда мы
войдем в бухту, все горожане увидели, что их могучий король --
наш беспомощный раб.
На руки и ноги Тонгора надели кандалы и потащили его на
нос судна и приковали там.
В этот миг над палубой прокатился крик, заставивший всех
вздрогнуть и замереть, словно статуи.
-- Отпустите Повелителя Тонгора, или вам всем конец!
x x x
Каштар резко развернулся на месте.
У Лампы Безумия стоял Чарн Товис, очнувшийся и пришедший в
себя, пока все пираты занимались Тонгором. Обнаружив, что за
ним никто не следит, молодой офицер встал рядом с лампой и,
развернув ее, направил на палубу, включив и прогрев аппарат на
минимальной мощности, точно так как рассказал ему Карм Карвус.
Все пираты, включая самого Белшатлу, побледнели, с ужасом
глядя на смертоносную трубку, направленную на них. Никто, глядя
на Чарна Товиса, не усомнился в том, что он готов выполнить
свою угрозу.
Руки, удерживающие Тонгора, разжались, и северянин встал,
гремя кандалами.
-- Отлично сработано, Чарн Товис, -- крикнул Тонгор,
вырывая из рук одного из своих мучителей связку ключей.Сбросив
кандалы, валкар немедленно поднял свой меч, валявшийся на
палубе в луже крови.
Никто не заметил ухмыляющегося первого помощника Каштара
-- Дурангу Тула, пробиравшегося по внешней стороне борта, чтобы
зайти Чарну Товису со спины. Неожиданно перевалившись через
борт и вскочив на носовую надстройку, пират схватил офицера за
плечи и отшвырнул от смертоносного аппарата.
В тот же миг меч Тонгора оборвал жизнь ближайшего к нему
пирата, стоявшего между валкаром и Лампой Безумия.
В следующий момент палуба "Красного Волка" превратилась в
кровавый д.
Белшатла хотел вновь ткнуть Тонгора своим жезлом, но тот
увернулся, и парализующий удар пришелся в бок одному из
пиратов.
Каштар успел прокричать приказ пиратам брать Тонгора живым
и, обнажив свою тонкую шпагу, бросился наперерез валкару.
Вокруг Тонгора сверкало в воздухе множество клинков --
сабли, кинжалы, мечи, скимитары и ятаганы... Словно загнанный
тигр, северянин сражался один против множества врагов.
А на носу Чарн Товис, вскочив на ноги, подхватил с палубы
свою шпагу и вступил в бой с Дурангой Тулом.
Тонгор продолжал пробиваться к лампе сквозь частокол
нацеленных на него клинков.
Дуранга Тул, ухмыляясь, отбивал удары шпаги Чарна Товиса
своим мечом. Пират был выше ростом, шире в плечах и мощнее, чем
его молодой противник. Опыт тоже был на его стороне. Шаг за
шагом молодой офицер отступал к носу корабля, пока не уперся
спиной в борт. Из последних сил, призвав на помощь все свое
искусство фехтования, Чарн Товис отражал атаки противника, не
давая ему ударить себя в сердце или распороть горло.
По трапам, ведущим из трюмов, протопали десятки пар ног.
Это все новые пираты спешили на помощь своим товарищам, чтобы
поучаствовать в неравной схватке.
Шесть трупов лежало вокруг Тонгора, но теперь противники
окружили его таким плотным кольцом, что он тратил все силы лишь
на то, чтобы отбить сыплющиеся на него со всех сторон уколы и
удары. Долго так продолжаться не могло. Северянин понимал, что
рано или поздно коварный удар в спину тяжело ранит его, сделав
беспомощным пленником пиратов. Но выхода не было, и могучий
воин продолжал безнадежный бой.
Чтобы действительно не стать живым ключом от ворот своего
города, Тонгор решил, что как только почувствует, что силы его
на исходе, или если получит серьезную рану, то сам нанесет
последний, смертельный удар себе в сердце или в горло. А смерть
в бою, с оружием в руках, обагренным кровью множества убитых
противников, -- этого Тонгор не боялся.
x x x
Прижатый спиной к борту, Чарн Товис из последних сил
отбивал сыплющиеся на него удары меча Дуранги Тула. В какой-то
момент обрушившийся сверху тяжелый клинок пирата отбросил руку
Чарна Товиса вниз вместе со шпагой, к самой палубе, оставив его
на мгновение беззащитным перед вооруженным противником.
Со сверхъестественной отчетливостью молодой офицер видел
каждую морщину на лице своего врага, отводящего меч для
последнего удара в сердце. Чарн Товис видел, как выражение
ненависти сменяется на лице пирата выражением презрения и
торжества победителя, увидел, как вспыхнула радость в налитых
кровью глазах...
Вдруг совершенно другие чувства отразились на лице Дуранги
Тула: изумление, сменяемое ужасом. Занесенный для удара клинок
дрогнул и отклонился в сторону.
Чарн Товис не знал, что вызвало такое удивление у его
противника, почти парализовав того. Не тратя времени на
выяснение, офицер воспользовался кратким преимуществом и в
следующий миг из последних сил вонзил шпагу в грудь Дуранги
Тула.
Кровь хлынула изо рта пирата, рухнувшего на палубу у ног
Чарна Товиса.
А в следующий миг молодой офицер понял, что же так
напугало его сильного и уверенного в себе противника.
Из густой пелены тумана медленно вынырнула и нависла над
бортом пиратского корабля огромная блестящая голова дракона.
Свет фонарей на палубе "Красного Волка" выхватил из темноты
золоченую оскаленную пасть и прищуренный глаз.
В следующее мгновение палуба пиратского флагмана
вздрогнула. Послышался треск ломаемых досок обшивки. Это
отточенный нос "Ятагана" пронзил борт "Красного Волка" ниже
ватерлинии.
Голова и шея дракона снесла фальшборт флагмана пиратов. Не
ожидавшие удара моряки повалились на палубу, потеряв
равновесие.
А уже в следующий миг два десятка воинов, издав боевые
кличи, спрыгнули с носа вонзившегося в "Красного Волка"
корабля, сжимая в руках обнаженные клинки. Впереди всех мчался,
словно бык, великан в стальной кирасе и рогатом шлеме,
размахивающий огромным топором. Рыжая борода этого великана
сверкала словно боевой штандарт.
Барим Рыжая Борода пришел на помощь друзьям и вступил в
бой.
Глава 16. Лучи Безумия
Барим Рыжая Борода ждал столько, сколько мог, прежде чем
направить свою галеру в борт "Красного Волка". Время,
оговоренное с Тонгором, прошло; капитан подождал еще немного,
