затруднения с рукой, не привыкшей к движению, необходимому для образования
букв. То же самое бывает с медиумами-живописцами, не умеющими рисовать.
19) Может ли неумный медиум передавать сообщения возвышенные?
Д Да, по той же причине, по которой медиум может писать на незнакомом
ему языке. Собственно медиумическая способность не зависит от ума, так
же как и от нравственных качеств, и за неимением лучшего орудия дух может
употреблять то, которое находится под рукой. Но очень естественно, что для
сообщений более важных, он предпочитает медиума, представляющего ему менее
материальных затруднений. И потом другое обстоятельство: идиот часто бывает
идиотом по одному только несовершенству органов, но дух его может быть
более развит, чем вы предполагаете. Вам это доказывают некоторые вызывания
идиотов, мертвых или живых.
Этот факт подтверждается опытами. Мы часто вызывали идиотов живых, которые
представляли ясные доказательства своего тождества и отвечали очень умно
и даже возвышенно. Это состояние есть наказание для духа, страдающего от
стеснения, в котором он находится. Следовательно, медиум-идиот может иногда
представить духу, желающему сообщаться, более средств, чем предполагают
(смотри в "Revue Spirite", июль 1860 г., статью о френологии и физиогномике).
20) Откуда происходит способность некоторых медиумов писать в стихах,
несмотря на их невежество относительно стихосложения?
Д Стихосложение это тоже речь. Медиумы могут писать в стихах, как могут
писать на языке, не известном им. Кроме того, они могли быть поэтами в
другом существовании, потому что, как вам было говорено, приобретенные
незнания никогда не теряются для духа, который должен достигнуть
совершенства во всех отношениях. В таком случае то, что они знали, дает
им, хотя они и не подозревают этого, склонность, которой они не имеют в
обыкновенном состоянии.
21) Можно ли сказать то же самое о специальной способности медиумов к
рисованию или к музыке?
Д Да, рисование и музыка также есть способы выражения мысли.
Духи употребляют орудия, которые представляют им больше удобства.
22) Выражение мысли посредством поэзии, рисования или музыки зависит
единственно от специальной способности медиума или также от способностей
сообщающегося духа?
Д Иногда от медиума, иногда от духа. Высшие духи имеют все способности.
Познания же низших духов очень ограничены.
23) Почему человек, имевший высокий талант в предшествовавшем
существовании, не имеет его в существовании последующем?
Д Это бывает не всегда. Часто он совершенствует в следующем существовании
то, что начал в предыдущем. Но может случиться также, что высокая
способность дремлет в продолжение известного времени для того, чтобы другая
могла свободнее развиваться. Это безжизненный зародыш, который проявится
позже и от которого всегда остаются какие-нибудь следы или, по крайней
мере, смутное сознание.
224. Посторонний дух, без сомнения, понимает все языки, потому что язык
есть выражение мысли, а дух понимает посредством мысли. Но чтобы передать
эту мысль, нужно орудие: это орудие есть медиум. Душа медиума, получающая
постороннее сообщение, не иначе может передать его, как только через органы
своего тела. Органы эти не могут быть так послушны для языка им не
известного, как для того, к которому они уже привыкли. Медиум, знающий
один только французский язык, может случайно дать ответ на языке английском,
например, если дух этого пожелает.
Но духи, которые находят и без того уже, что человеческий язык слишком
вял в сравнении с быстротою мысли, вследствие чего они сокращают его, как
только могут, теряют терпение, испытывая механическое затруднение. Вот
почему они не всегда делают это.
По этой же причине медиум начинающий, который медленно и с трудом пишет
даже на своем собственном языке, получает вообще ответы короткие и без
всякого развития. Вследствие этого духи советуют задавать через посредство
таких медиумов одни только простые вопросы. Для вопросов же высоких нужен
медиум совершенно сформированный, который не представляет для духа никакого
механического затруднения.
Мы не возьмем в чтецы ученика, читающего только по складам. Хороший
работник не любит дурных инструментов. Прибавим другое замечание, весьма
важное в отношении иностранных языков. Подобные ответы всегда делаются
с целью любопытства и испытания. Но для духов нет ничего неприятнее
испытаний, которым их хотят подвергнуть. Возвышенные духи никогда этому не
подчиняются и удаляются тотчас же, как только заметят, что вызывающие их
хотят приступить к этому. Сколько их интересуют вещи полезные и серьезные,
столько же неприятно им заниматься вещами пустыми и не ведущими ни к какой
цели.
Это делается, скажут неверующие, для того, чтобы нас убедить, а это цель
полезная, потому что таким образом можно увеличить число последователей
спиритизма. На это духи отвечают:
Д Спиритизм не нуждается в тех, которые имеют столько гордости, чтобы
считать себя необходимыми. Мы призываем к себе тех, кого желаем, и это
часто бывают люди самые незначительные и самые смиренные. Иисус делал ли
чудеса, о которых просили его книжники, и каких людей употребил он, чтобы
произвести переворот в мире? Если вы желаете убедиться, то имеете для этого
другие средства, кроме фокусов. Начните сперва с вашей покорности. Не в
порядке вещей, чтобы ученик указывал учителю образ его действий.
Из этого следует, что за немногими исключениями, медиум передает мысль духа
посредством находящихся в его распоряжении механических средств. Выражение
этой мысли может и даже должно, большей частью, носить на себе отпечаток
несовершенства этих средств. Таким образом, человек необразованный,
крестьянин, может говорить прекрасные вещи, выражать мысли самые
возвышенные, самые философские, но языком крестьянина, потому что для
духов мысль преобладает над всем.
Это может быть ответом на возражения некоторых критиков относительно
неправильностей слога и орфографических ошибок, в которых можно упрекнуть
духов. Привязываться к подобным вещам, значит обнаруживать мелочность.
Не менее смешно поступают и те, которые стараются воспроизводить эти
неправильности со всевозможной точностью, как мы иногда видели это. Итак,
их можно исправлять без всякого опасения, если они только не составляют
характеристической черты сообщающегося духа. В таком случае их полезно
сохранять как доказательство тождества духа. Так, например, мы видели, что
один дух постоянно писал "Jule", Юлий, (без "S"), говоря о своем внуке,
потому что во время своей жизни он всегда писал это имя таким образом,
хотя внук его, бывший в этом случае медиумом, очень хорошо знал, как нужно
писать свое имя.
225. Следующее рассуждение, данное самопроизвольно одним высшим духом,
который проявлялся уже самыми возвышенными сообщениями, заключает самое
ясное и полное разрешение вопроса о роли медиумов,
Д Каковы бы ни были свойства пишущих медиумов, будут ли это медиумы
механические, полумеханические или просто сознательные, наш способ действий
с ними, в сущности, не изменяется. В самом деле, мы сообщаемся с воплощенными
духами точно так же, как и с блуждающими, только посредством передачи мыслей.
Наши мысли не нуждаются в одежде слова, чтобы их понимали духи. Все духи
видят мысль, которую мы желаем сообщить им, потому что мы направляем ее к
ним, в зависимости от степени развития своих умственных способностей. Такая
мысль может быть понята духом, сообразно с его развитием, между тем, как
для другого духа мысль эта, не пробуждая в его сердце или в его уме
никакого воспоминания, никакого сведения, остается для него незамеченной.
В этом случае воплощенный дух, который служит нам медиумом, более годен
для передачи нашей мысли другим людям, хотя и не понимает ее, чем дух
невоплощенный и малоразвитый, если бы мы принуждены были прибегнуть к его
посредничеству, потому что земное существо предоставляет свое тело, как
орудие, в наше распоряжение, чего блуждающий дух не может сделать.
Таким образом, когда мы находим в медиуме ум, обогащенный познаниями,
приобретенными в настоящей жизни, и дух, богатый бездейственными прежними,
познаниями, способными облегчить наши сообщения, мы пользуемся
преимущественно им, потому что с ним феномен сообщения делается для нас
гораздо легче, чем с медиумом, которого умственные способности были бы
ограниченны и предшествовавшие познания которого оказались бы недостаточны.
Мы постараемся с помощью ясных и точных объяснений, чтобы нас поняли.
С медиумом, умственная сторона которого развита в настоящем и
предшествовавшем существовании, наша мысль сообщается тотчас, от духа к
духу, вследствие способности, свойственной природе самого духа. В этом
случае мы находим в мозгу медиума элементы, нужные для того, чтобы дать
нашей мысли одежду слова, соответствующую этой мысли и это может быть
медиум сознательный, полумеханический или чисто механический.
Вот почему, каково бы ни было разнообразие духов, сообщающихся с медиумом,
сообщения получаемые им, происходя от различных духов, имеют отпечаток
формы и оттенков, свойственных медиуму. Да, хотя мысль совершенно чужда
ему, хотя предмет выходит из круга его обыкновенных понятий, хотя то, что
мы желаем сказать, не происходит вовсе от него, но он не менее того имеет
влияние на форму своими личными качествами и свойствами.
Это то же самое, когда вы рассматриваете различные виды в цветные очки,
зеленые, белые или синие. Хотя эти виды или рассматриваемые предметы
совершенно различны и не имеют ничего общего между собой, но вы всегда
увидите в них оттенок, зависящий от цвета очков.
Или лучше сравним медиумов со стеклянными шарами, наполненными прозрачными
окрашенными жидкостями, которые выставляют в аптечных лабораториях. Мы
подобно свету освещаем некоторые моральные и философские взгляды на вещи.
Когда светящиеся лучи принуждены проходить сквозь стекло, более или менее
полированное, более или менее прозрачное,Дв данном случае через медиумов,
более или менее развитых, Д они достигают предмета, который мы желаем
осветить, не иначе, как заимствовав цвет, или, лучше сказать, форму,
свойственную этим медиумам. Наконец, чтобы закончить последним сравнением,
положим, что мы, духи, подобно композитору, который желает сочинить или
сымпровизировать мотив, имеет под рукой фортепьяно, скрипку, флейту, фагот
или свисток в две копейки. Очевидно, что с фортепьяно, флейтой или скрипкой
мы исполним наш мотив так, что он будет понятен для слушателей, и хотя
звуки фортепьяно, фагота или кларнета будут совершенно различны между
собой, сочинение наше останется одним и тем же, исключая оттенки звука.
Но если в нашем распоряжении будет только свисток или воронка, тогда для
нас возникает затруднение.
В самом деле, когда мы принуждены бываем употреблять медиумов развитых
мало, наш труд делается гораздо медленнее, гораздо тягостнее, потому что
мы принуждены бываем прибегать к формам неполным, что для нас весьма
затруднительно. В таком случае мы должны расчленять свою мысль и передавать
слово за словом и букву за буквой, что чрезвычайно скучно и тягостно для
нас и представляет действительное препятствие скорости и развитию наших
проявлений.
Вот почему мы бываем счастливы, когда находим медиумов способных,
снабженных материалами, готовыми для действия, одним словом, Д хорошие
орудия, потому что в таком случае нашему периспри, действующему на периспри
того, кого мы медиумизируем, остается только давать движение руке, служащей
нам ручкою пера или карандаша, между тем как с медиумами недостаточными мы
должны делать почти то же, что делаем, когда сообщаемся посредством ударов,
т.е. обозначать буквально слово в слово каждую фразу, составляющую перевод
мыслей, которые мы желаем сообщить.
Вследствие этого мы обратились преимущественно к классам просвещенным и
образованным для распространения спиритизма и развития способностей пишущих
медиумов, несмотря на то, что в этих-то классах именно встречаются люди
