сознания буржуазного -- состояла в том, чтобы выявить сущно-
стный, хотя и неявный иррационализм претендующих на безус-
ловную рациональность философских построений и доказательств
здравого смысла, лежащих в основе легитимации -- самооправ-
дания западной культуры по-
следних столетий.
"Историческое бессознательное" Фуко
Так, основная цель исследо-
ваний Фуко -- выявление
"исторического бессознательного"
различных эпох начиная с Воз-
рождения и по XX в. включительно. Исходя из концепций язы-
кового характера мышления и сводя деятельность людей к
"дискурсивным практикам", Фуко постулирует для каждой кон-
кретной исторической эпохи существование специфической эпи-
стемы -- "проблемного поля", достигнутого к данному времени
уровня культурного знания, образующегося из дискурсов различ-
ных научных дисциплин.
При всей разнородности этих дискурсов, обусловленной спе-
цифическими задачами разных форм познания, в своей совокуп-
ности они образуют, по утверждению Фуко, более или менее
единую систему знаний -- эпистему. В свою очередь, она реали-
зуется в речевой практике современников как строго определен-
ный языковой код -- свод предписаний и запретов. Эта языко-
____________________________
1Более подробно о теориях Ж. Дерриды см.: Ильин И. П. Постструктура-
лизм. Деконструктивиэм. Постмодернизм. -- М.:Интрада. 1996. С. 10-50.
20
ГЛАВА I
вая норма якобы бессознательно предопределяет языковое пове-
дение, а следовательно, и мышление отдельных индивидов.
Господству этого культурного бессознательного Фуко проти-
вопоставляет деятельность "социально отверженных": безумцев,
больных, преступников и, естественно, в первую очередь, худож-
ников и мыслителей. С этим связана и мечта Фуко об идеальном
интеллектуале, который, являясь аутсайдером по отношению к
современной ему эпистеме, осуществляет ее деконструкцию, ука-
зывая на слабые места -- на изъяны общепринятой аргумента-
ции, призванной укрепить власть господствующих авторитетов и
традиций.
Самым существенным в учении Фуко, как об этом свиде-
тельствует практика постструктурализма, явилось его положение о
необходимости критики "логики власти и господства" во всех ее
проявлениях. Именно это является наиболее привлекательным
тезисом его доктрины, превратившимся в своего рода негативный
императив, затронувший сознание широких кругов современной
западной интеллигенции. При этом дисперсность, дискретность,
противоречивость, повсеместность и обязательность проявления
власти в понимании Фуко придают ей налет мистической ауры,
не всегда уловимой и осознаваемой, но тем не менее активно дей-
ствующей надличной силы.
Разработанная Фуко методика анализа общественного соз-
нания, концепция "децентрированного субъекта", трактовка
"воли-к-знанию" как "воли-к-власти", интерес к маргинальным
явлениям цивилизации, иррационалистическое толкование истори-
ческого прогресса -- все это было взято на вооружение левыми
деконструктивистами и постмо-
дернистами 2.
Сознание как текст
Рассматривая мир только
через призму его осознания, т. е.
исключительно как идеологиче-
ский феномен культуры и, даже более узко, как феномен пись-
менной культуры, постструктуралисты готовы уподобить самосоз-
нание личности некой сумме текстов в той массе текстов различ-
ного характера, которая, по их мнению, и составляет мир культу-
ры. Поскольку, как не устает повторять Деррида, "ничего не
существует вне текста", то и любой индивид в таком случае не-
избежно находится внутри текста, т. е. в рамках определенного
исторического сознания, что якобы и определяет границы интер-
__________________________________
2Более подробно о Фуко -- там же, с. 51-94.
21
РОЖДЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ
претативного своеволия критика. Весь мир в конечном счете вос-
принимается Дерридой как бесконечный, безграничный текст.
Панъязыковая и пантекстуальная позиция постструктурали-
стов, редуцирующих сознание человека до письменного текста, а
заодно и рассматривающих как текст (или интертекст) литерату-
ру, культуру, общество и историю, обуславливала их постоянную
критику суверенной субъективности личности и порождала много-
численные концепции о "смерти субъекта", через которого
"говорит язык" (М. Фуко), "смерти автора" (Р. Барт), а в ко-
нечном счете и "смерти читателя" с его "текстом-сознанием",
растворенном в всеобщем интертексте культурной традиции.
Практические аспекты критики теории художественной ком-
муникации более детально были разработаны в концепциях де-
конструктивистов и постмодернистов, их критика коммуникатив-
ности в основном сводилась к выявлению трудности или просто
невозможности адекватно понять и интерпретировать текст. Есте-
ственно, что предметом их анализов становились в первую оче-
редь произведения тех поэтов и писателей (Рембо, Лотреамон,
Роб-Грийе, Джойс), у которых смысловая неясность, двусмыс-
ленность, многозначность интерпретации выступали на передний
план. С этим связано и ключевое для деконструктивизма понятие
смысловой "неразрешимости" как одного из принципов организа-
ции текста, введенное Дерридой.
Постструктурализм в целом можно определить как общеме-
тодологическую основу, на базе которой деконструктависты и
постмодернисты выстраивали свои концепции, отличающиеся фак-
тически лишь сменой исследовательских приоритетов, иными
идейно-эстетическими ориентациями и более практическим харак-
тером анализа, нацеленного прежде всего на изучение литерату-
ры.
Постмодернизм как маргинализм
В определенном смысле и
постструктурализм, и постмодер-
низм могут быть охарактеризова-
ны как проявления феномена
маргинализма -- специфического
фактора именно модернистско-современного модуса мышления,
скорее даже самоощущения, творческой интеллигенции XX в.
Здесь очень важно в каждом конкретном историческом случае
суметь по возможности правильно оценить удельный вес этого
явления в общей системе координат своего времени. Ибо если
понимать под маргинальностью лишь только философский аспект
проблемы ("общее название ряда направлений, развивающихся
22
ГЛАВА I
вне и в противовес доминирующим в ту или иную эпоху правилам
рациональности, представленным в господствующей философской
традиции, часто антисоциальных или асоциальных") (37, с. 170),
то она существовала всегда в истории человечества. Так, Рыклин
в качестве одного из первых маргиналистов в философии называ-
ет Антисфена -- основателя кинизма.
Однако меня интересует не столько собственно философская
традиция маргинальности, сколько та позиция нравственного про-
теста и неприятия окружающего мира, та позиция всеобщей кон-
тестации, которая стала отличительной чертой именно модернист-
ского художника, в свою очередь получившая специфическую
трактовку в постмодернизме. Начиная с постструктурализма
маргинальность превратилась в уже осознанную и теоретическую
рефлексию, приобретя статус центральной идеи -- выразительни-
цы духа своего времени. Причем следует иметь в виду, что мар-
гинализм как сознательная установка на периферийность по от-
ношению к обществу в целом, в том числе и к его морали, всегда
порождала пристальный интерес и к "пограничной нравственно-
сти". Феномен де Сада был заново переосмыслен в структурали-
стской и постструктуралистской мысли, получив своеобразное
теоретическое оправдание. Проблема, разумеется, не исчерпыва-
ется лишь имморализмом, ее суть в том, что Томас Манн устами
Сетгембрини определил как placet experiri -- жажду экспери-
мента, искус любопытства и познания, часто любой ценой и в
любой ранее считавшейся запретной, табуированной области.
Постструктуралистско-деконструктивистский комплекс пред-
ставлений в основном сложился на пересечении взаимодействий
французской и англо-американской (вернее, наверно, было бы
сказать, англоязычной) литературоведческой мысли, чем в значи-
тельной степени и определяется выбор имен тех его представите-
лей, концепции которых анализируются в данной работе. Постмо-
дернизм с самого начала был гораздо более интернациональным
по своей природе явлением, в нем сразу о себе заявили и гол-
ландские, и немецкие исследователи и теоретики.
Говоря о постструктурализме и деконструктивизме в целом,
мы вынуждены отметить один парадоксальный факт: хотя и сам
постструктурализм, и первые версии деконструктивистского при-
менения его концепций для нужд критики возникли на француз-
ской почве, тем не менее именно в США и частично Англии
была разработана та относительно доступная модель критического
анализа, которая и сделала деконструктивизм самым модным и
влиятельным критическим направлением в течение последних два-
РОЖДЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ
25
дцати лет. Разумеется, необходимо сразу оговориться, что то, что
можно было бы назвать "литературоведческим постструктурализ-
мом" -- как наиболее обобщенным названием для всех его де-
конструктивистских изводов, -- никогда не исчерпывал собой
всего разнообразия направлений и школ в современной западной
критике. Можно, конечно, спорить, в какой мере он олицетворял
собой господствующую тенденцию в гуманитарной науке Запада.
Тем не менее есть все основания утверждать, что как раз в об-
ласти теории его концепции оказывали и, судя по всему, продол-
жают оказывать наиболее сильное воздействие.
Многосторонность и разнообразие анализируемых в работе
проблем с неизбежными экскурсами в самые различные области
знания делает проблематичной саму возможность дать хоть в
какой-то степени детальный обзор критической литературы, вы-
шедшей в России по данному кругу вопросов. Для этого надо
было просто написать еще одну книгу. К тому же в данной рабо-
те сознательно не затрагивается весь тот огромный пласт публи-
цистики, появившийся в основном в виде журнальных публикаций
последних лет, по проблеме постмодернизма, поскольку, как пра-
вило, в нем обсуждается так или иначе вопрос о русском постмо-
дернизме, что выходит за пределы тематики нашего исследования.
Если говорить о западных ученых, на труды которых мне
постоянно приходится ссылаться, то и они сами в той же мере
являлись предметом анализа, как и критикуемые ими теоретики.
В определенном свете вся моя работа является своеобразной
"критикой в третьей степени" -- т. е. критикой критики критиче-
ских концепций -- да простят мне снисходительные читатели эту
невольную тавтологию. И мне трудно выделить кого-нибудь из
них, кто бы мог мне послужить, как рассказчику "Божественной
комедии", надежным Вергилием в нисходящих кругах постструк-
туралистской бездны. Более подробные сведения о литературе по
рассматриваемым проблемам можно получить в прилагаемой биб-
лиографии.
ПOCTCTPУKTУPAЛИЗМ ПРОТИВ СТРУКТУРАЛИЗМА
Очень часто при анализе постструктуралистского течения
приходится сталкиваться с дилеммой: что относить к "чистому",
"подлинному", "истинному" постструктурализму, а что к тому,
что лишь только отмечено его влиянием. Можно, разумеется,
ограничиться исследованием трудов тех ученых, принадлежность
которых к данному течению ни у кого не вызывает сомнения, но
тогда общая картина окажется явно неполной. Мы не поймем
самой природы его притягательности для исследователей самого
разного толка, а тем самым и того рационального зерна, что в
нем содержится, ибо, рассматривая его изолированно, в самом
себе, мы невольно сосредоточимся на том, что прежде всего бро-
сается в глаза: на его парадоксальности, его явном противоречии
законам здравого смысла, и он предстанет перед нами как нагро-
мождение нелепостей, произвольных экстраполяций, необъясни-
мого нигилизма по отношению ко всей культурной традиции, на
которой воспитано гуманистическое сознание многих представите-
лей человечества.
Поместив же постструктурализм в культурный контекст эпо-
хи, мы сразу увидим неслучайность его появления и определен-
ную закономерность его влияния. Но для этого необходимо при-
влечь для анализа значительно больший контингент ученых, чем
казалось бы необходимым на первый взгляд. Многие тенденции
постструктуралистского подхода к самым разным явлениям жизни
