14
ГЛАВА I
это выражение философского релятивизма и скептицизма,
"эпистемологического сомнениям, являющегося по своей сути тео-
ретической реакцией на позитивистские представления о природе
человеческого знания.
Критика метафизического дискурса и критика языка
Выявляя во всех формах ду-
ховной деятельности человека
признаки "скрытой, но вездесу-
щей" (cachee mais omnipresente)
метафизики, постструктуралисты
выступают прежде всего как
критики "метафизического дис-
курса". На этом основании со-
временные западные классификаторы философских направлений
относят постструктурализм к общему течению "критики языка"
(la critique du langage), в котором соединяются традиции, веду-
щие свою родословную от Г. Фреге (Л. Витгенштейн,
Р. Карнап, Дж. Остин, У. В. О. Куайн), с одной стороны, и от
Ф. Ницше и М. Хайдеггера (М. Фуко, Ж. Деррида) -- с
другой. Если классическая философия в основном занималась
проблемой познания, т. е. отношениями между мышлением и ве-
щественным миром, то практически вся западная новейшая фило-
софия переживает своеобразный "поворот к языку" (a linguistic
turn), поставив в центр внимания проблему языка, и поэтому
вопросы познания и смысла приобретают у них чисто языковой
характер. В результате и критика метафизики принимает форму
критики ее дискурса или дискур-
сивных практик, как у Фуко.
Знание как продукт
Так, для Фуко знание не
может быть нейтральным или
объективным, поскольку всегда
является продуктом властных
отношений. Вслед за Фуко постструктуралисты видят в совре-
менном обществе прежде всего борьбу за "власть интерпретации"
различных идеологических систем. При этом "господствующие
идеологии", завладевая индустрией культуры, иными словами,
средствами массовой информации, навязывают индивидам свой
язык, т. е., по представлениям постструктуралистов, отождеств-
ляющих мышление с языком, навязывают сам образ мышления,
отвечающий потребностям этих идеологий. Тем самым господ-
ствующие идеологии якобы существенно ограничивают способ-
ность индивидуумов осознавать свой жизненный опыт, свое мате-
риальное бытие. Современная индустрия культуры, утверждают
15
Р0ЖДЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ
постструктуралисты, отказывая индивиду в адекватном средстве
для организации его собственного жизненного опыта, тем самым
лишает его необходимого языка для понимания (в терминах пост-
структуралистов -- "интерпретации") как самого себя, так и ок-
ружающего мира.
Таким образом, язык рассматривается не просто как средст-
во познания, но и как инструмент социальной коммуникации,
манипулирование которым господствующей идеологией касается
не только языка наук (так называемых научных дискурсов каж-
дой дисциплины), но главным образом проявляется в "деградации
языка" повседневности, служа признаком извращения человече-
ских отношений, симптомом "отношений господства и подавле-
ния". При этом ведущие представители постструктурализма
(такие, как Деррида и Фуко), продолжая традиции Франкфурт-
ской школы Kulturkritik, воспринимают критику языка как кри-
тику культуры и цивилизации.
Привлекательность постструктурализма
Причины, по которым об-
щефилософские идеи постструк-
турализма оказались столь при-
влекательными для современного
литературоведения, обусловлены
рядом факторов. Во-первых, все основные представители пост-
структурализма (Ж. Деррида, Ж. Делез, Ф. Гваттари, М. Фуко,
Ж. Лакан, Р. Барт, Ю. Кристева), что, кстати, очень характер-
но вообще для теоретической мысли конца XX в., активно ис-
пользуют художественную литературу для доказательства и де-
монстрации своих гипотез и выводов. В этом отношении пост-
структурализм, о чем уже говорилось выше, находится в общем
русле той тенденции научного мышления современности, для ко-
торого изящная словесность стала испытательным полигоном для
разного рода концепций философского, культурологического, со-
циологического и даже научно-естественного характера.
Во-вторых, сама специфика научного мышления, заостренного на
языковых проблемах и апеллирующего не к языку логического и
строго формализованного понятийного аппарата, а к языку интуи-
тивно-метафорических, поэтически многозначных понятий, вызы-
вала повышенный интерес к проблематике литератур-
но-художественного свойства. И, наконец, в-третьих, при таком
подходе литературоведение, со своей стороны, перестает быть
только наукой о литературе и превращается в своеобразный спо-
соб современного философствования.
16
ГЛАВА I
В связи с этим резко изменились роль и функция литерату-
роведения как науки. С одной стороны, оно начало терять свою
специфику, традиционный набор признаков и параметров, харак-
терных лишь только для него как строго специализированной
дисциплины тем и объектов исследования, а также привычный
понятийный аппарат и аналитический инструментарий. Литерату-
роведение стало размываться, превращаться в интердисциплинар-
ную науку без четко сформулированного и определенного предме-
та изучения.
Разумеется, речь не идет обо всем современном западном
литературоведении, а лишь о наиболее характерных тенденциях
его теоретического обоснования. И еще одно немаловажное заме-
чание. Уход в философское теоретизирование гораздо характернее
для французских философов-литературоведов, нежели для их за-
океанских коллег. Но даже и у последних практически любой
анализ художественного произведения volens nolens, как правило,
имеет тенденцию превращаться в философские рассуждения о
познаваемости (вернее, о непознаваемости) мира, о специфиче-
ской природе языка и ненадежности знания, получаемого с его
помощью. Фактически основные теоретики деконструктивизма
(например, П. де Ман, Г. Блум, X. Миллер) не столько анали-
зируют художественные тексты, сколько стремятся выявить их
скрытый алогизм, обусловленный риторической природой языка.
Да к тому же не следует забывать, что деконструктивизм не при-
знает существования отдельного текста как такового, его привер-
женцы вообще изучают не тексты, а "интертекстуальность".
Разумеется, приоритет общетеоретических интересов у осно-
воположников постструктурализма и деконструктивизма не ис-
ключает наличия примерных, образцовых анализов отдельных
текстов, моделирующих основные принципы "нового подхода" к
произведению, как у первопроходцев этого течения, так и прежде
всего у большой массы критиков, захваченных этим движением и
составляющих, условно говоря, его нижний эшелон. Как уже от-
мечалось, даже и эти анализы во многом сохраняют абстракт-
но-теоретический характер, хотя справедливости ради необходимо
сказать, что это больше является достоянием скорее французских,
нежели американских критиков, у которых гораздо заметнее пре-
обладание практических интересов к скрупулезному словес-
но-текстуальному анализу в духе традиций "тщательного прочте-
ния" "новой критики".
17
РОЖДЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ
Четыре направления критики структурализма
В философско-методологи-
ческом плане теория постструк-
турализма развивалась как кри-
тика структурализма, которая
велась по четырем основным направлениям:
проблемам структурности, знаковости, коммуни
кативности и целостности субъекта.
Следует отметить, что критика концепции целостного субъекта
была осуществлена в значительной мере уже в рамках структура-
лизма и в теории постструктурализма получила лишь свое оконча-
тельное завершение.
Если попытаться осмыслить, каков же был общий итог
столь, казалось бы, разных подходов и предлагаемых схем и тео-
рий Ж. Дерриды, Ю. Кристевой и Р. Барта с семиотической
точки зрения, то постструктуралистская подоплека обнаружится
прежде всего в разрушении традиционной структуры знака. В
первую очередь эти попытки были направлены на размывание
замкнутости, внутренней закрытости знака (знаменитое понятие
cloture, вокруг которого развернулись споры в конце 60-х --
начале 70-х годов) по отношению к другим знакам, способности
означающего прямо, непосредственно и полно репрезентировать,
представлять обозначаемое им явление.
"Знакоборчество"; "скользящее означающее" Лакана
Прежде всего была пред-
принята попытка дезавуалироватъ
традиционную структуру знака,
-- то, что Р. Барт по аналогии с
иконоборчеством назвал "знако-
борчеством" (58, с. 271). Пер-
вым против соссюровской кон-
цепции знака выступил в 50-х годах Ж. Лакан, отождествив
бессознательное со структурой языка, и заявил, что "работа сно-
видений следует законам означающего" (206, с. 116). Он утвер-
ждал, что означающее и означаемое образуют отдельные ряды,
"изначально разделенные барьером, сопротивляющимся обозначе-
нию" (207, с. 149). Тем самым Лакан фактически раскрепостил
означающее, освободив его от зависимости от означаемого, и ввел
в употребление понятие "скользящего", или "плавающего озна-
чающего".
18
ГЛАВА I
Критика "трансцендентального означаемого" у Дерриды
Но, собственно, наиболее
авторитетное среди постструкту-
ралистов теоретическое обоснова-
ние этой критики традиционной
концепции знака дал Ж. Дерри-
да. Он предпринял попытку оп-
ровергнуть эпистемологическое
обоснование, на котором покоил
ся классический структурализм, а именно невозможность разде-
ления означаемого ряда от ряда означающего в функционирова-
нии знака. Детально разработанная аргументация Дерриды на-
правлена не столько на выявление ненадежности любого способа
знакового обозначения, сколько на то, что обозначается, -- на
мир вещей и законы, им управляющие. С точки зрения француз-
ского ученого, все эти законы, якобы отражающие лишь желание
человека во всем увидеть некую "Истину", на самом деле не что
иное, как "Трансцендентальное Означаемое" -- порождение
"западной логоцентрической традиции", стремящейся во всем
найти порядок и смысл, во всем отыскать первопричину (или, как
чаще выражается Деррида, навязать смысл и упорядоченность
всему, на что направлена мысль человека).
В частности, вся восходящая к гуманистам традиция работы
с текстом выглядит в глазах Дерриды как порочная практика
насильственного овладения текстом, рассмотрения его как некой
замкнутой в себе ценности, практика, вызванная ностальгией по
утерянным первоисточникам и жаждой обретения истинного
смысла. Понять текст для них означало "овладеть" им,
"присвоить" его, подчинив его смысловым стереотипам, господ-
ствовавшим в их сознании.
Центр как "феноменологический голос"
Здесь на первый план вы-
ходит вторая важная сторона
деятельности Дерриды -- его
критика самого принципа
"структурности структуры", в
основе которого и лежит понятие
"центра" структуры как некоего организующего ее начала, --
того, что управляет структурой, организует ее, в то время, как
оно само избегает структурности. Для Дерриды этот центр -- не
объективное свойство структуры, а фикция, постулированная на-
блюдателем, результат его "силы желания" или "ницшеанской
воли к власти"; в конкретном же случае толкования текста --
следствие навязывания ему читателем собственного смысла.
19
РОЖДЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ
В некоторых своих работах Деррида рассматривает этот "центр"
как "сознание", "cogito", или "феноменологический голос". Само
интерпретирующее "я" вместе с тем понимается им как своеоб-
разный текст, составленный из культурных систем и норм своего
времени1.
Эта критика структуры -- самая показательная сторона док-
тонны постструктурализма. Наиболее последовательно она прово-
дилась в теориях деконструкции Дерриды и его американских
последователей, "текстуальной продуктивности" Ю. Кристевой,
"шизофренического дискурса" и "ризомы" Ж. Делеза и
Ф. Гваттари, "текстового анализа" Р. Барта и т. д. В том же
направлении развивалась мысль и второго после Дерриды по сво-
ему влиянию теоретика постструктурализма М. Фуко. В значи-
тельной степени он явился продолжателем той "разоблачительной
критики", начатой еще теоретиками Франкфуртской школы
Т. В. Адорно, М. Хоркхаймером и В. Беньямином, главная цель
которой -- критика всех феноменов общественного сознания как
