общины, жившие в соответствии с простыми и гуманными
принципами... Кстати, в эти же общины влились постепенно и все
потомки исполнителей программы "Резус". Стали кастой жрецов
культа Растения... А то, что отдаленные социальные и другие
последствия применения вируса совершенно не были изучены...
Сначала это умалчивали, чтобы не смущать умы местной
Администрации, а потом, когда Любовь к Растению познал уже каждый
житель планеты, всякое обсуждение этой темы стало просто
возмутительной ересью...
-- Так значит -- Любовь к Растению. Как общая связующая идея.
И вирус -- как ее причина...
-- И само Растение -- как его переносчик и инкубатор. Второй
хозяин вируса. Здесь все было продумано с гениальной
изобретательностью. Вирус внедряется в хромосомы земляники,
множится с ее клетками, а в спелый ягодах образует множество
копий, приобретает специфическую белковую оболочку, защищающую от
действия антител человека и, попадая в его организм вместе с
ягодами, атакует центральную нервную систему, трансформирует всю
систему его ценностей и -- гоп-ля! -- благодарный "хомо сапиенс"
хватает лопату, рассаду и спешит к грядкам... Идеальный порочный
круг.
-- Но почему, черт возьми, земляника?
-- Думаю, что в том варианте программы, который отрабатывали
на Ферне, решающую роль сыграли просто климатические условия. На
других...
-- Значит, возможны и другие варианты?! Мило.
-- Вообще-то, Любовь к Растению задумывалась просто как
вспомогательная поведенческая подпрограмма, обеспечивающая
быстрое распространение вируса и его постоянное присутствие в
организме каждого жителя планеты. Вирус был задуман так, что его
предполагалось оснастить "сменными боеголовками" -- группами
генов, обеспечивающих самые различные, более... осмысленные
поведенческие программы, на которые могли бы опираться какие-то
экономические, политические, идеологические мероприятия. Наличие
такой "основной нагрузки" должно было смягчить и действие
"земляничной" подпрограммы -- сводить ее действие к обычной
привычке. А оставшись без всякого противовеса, гены Любви к
Растению породили манию, культ. Начали работать еще и законы
коллективной психологии...
Некоторое время они молчали. Потом кэп откашлялся.
-- Да не в землянике дело, -- сказал он в пространство, больше
самому себе. -- Не в землянике и не в вирусах... Мы, люди -- просто
народ такой, что с нами всегда ухо востро держать надо: даешь нам
идею свободной конкуренции и получаешь царство монополий, даешь
идею любви к ближнему -- и получаешь инквизицию. А из идеи
всеобщего равенства вообще такое выросло... Ладно. Не в
землянике, одним словом, дело.
Кай был несколько поражен неожиданным философским экскурсом
кэпа и не нашелся, что сказать.
-- Так, ну и почему же Станция сама не убереглась? -- несколько
вне связи с вышесказанным, спросил Капитан. -- И почему с самого
начала замалчивались данные о положении в Колонии?
-- На второй вопрос ответить легко -- комендант-директор был
заранее проинструктирован в отношении программы. Собственно,
анализ ее результатов и был основной целью работы "Ферн-21". Их
даже снабдили ракетами с антивирусом -- весьма эффективным
препаратом, разработанным уже в наше время, где-то в научном
"андерграунде". Так что куцая отчетность шла, думаю,
первоначально просто во исполнение секретных инструкций... Они и
ракеты приготовились всерьез пустить в дело, когда поняли, как
далеко тут все зашло... Все погубила непредвиденная случайность.
Одна из сотрудниц биохимической лаборатории решила
попробовать злополучную землянику на вкус. Обычная женская дурь.
Любопытство, хотел я сказать... Зная, что вирус локализован в
ядерных хромосомах, она на ультрацентрифуге отделила клеточный
сок, свободный, по ее мнению, от возбудителей Любви, и пригубила
его. Промах состоял, видимо, в том, что в жидкости находились
соединения, образовавшиеся уже как продукты вирусных генов --
что--то типа очень эффективно действующего наркотика. Слабого, но
с эффектом мгновенного привыкания. А может, под влиянием разных
спонтанных процессов часть генов из ядра перекочевала за этот
срок в цитоплазму -- в пластиды, плазмиды... В общем, через три
недели она уже сознательно подала зараженную вирусом землянику к
общему столу. Искренне веря, что творит благое дело. И с ней все
согласились... Три недели спустя -- это инкубационный период Любви
к Растению...
-- Черт бы ее побрал! И здесь Тимоти оказался прав.
-- Увы. "Шерше ля фам"... Только три человека, которые в это
время монтировали последние ракетные платформы, избежали
заражения, и то на время. Среди них был наш "Гость-2". Случай,
когда дополнительный стукач весьма пригодился. Вы представляете,
что могло бы начаться, если бы "Ферн-21" сохранил свою тайну до
смены экипажа? И потом -- по возвращении на Землю... Эти трое
успели запастись кое-какими медикаментами и передать на ближайший
транслятор шифровку. Потом забаррикадировались в третьем отсеке.
К сожалению, оставшиеся на Станции образцы антивируса уничтожены.
Те трое подавляют действие вируса психотропными препаратами...
Поэтому приступы заболевания у них чередуются с ясным пониманием
обстановки. Но периоды прояснения все сокращаются, а увеличивать
дозу препаратов возможности нет. Они и так вводят предельные
дозы. По их расчетам у них остается не более трех суток, кэп. Уже
сейчас трудно их понимать...
Кай не стал уточнять, что значило слово "трудно". Шесть лет
работы в программе борьбы с Наркомафией -- достаточно хорошая
школа для того, кому с помощью обычной азбуки Морзе приходится
вытягивать информацию из одурманенных действием "колес"
партнеров. Он просто, насколько мог, выразительно смотрел на
капитана.
-- Надо спешить, -- сказал тот.
15.
Трое сидели в кабинете кэпа. Он сам, командир Десанта и
Федеральный Следователь. Момент пришел такой, что говорили они
почти на равных.
-- Вариантов два, -- разглядывая безупречную поверхность
стола, сказал капитан. -- Первый -- неожиданный и тотальный штурм
Станции. Как неприятельского обьекта, с выключением всего ее
персонала. Затем их госпитализация в изолированном блоке и
мероприятия по транспортировке зараженных в карантин. Дезинфекция
корабля, оборудования, Станции. Возможно -- ее уничтожение. Имеем
для этого полторы тысячи бойцов...
-- Достаточно полусотни, -- глухо заметил командир Десанта.
-- ... четыре штурмовых бота с маскировкой, триста
спецкостюмов -- "невидимок". Относительных, конечно, невидимок, но
здесь у противника спецсредств обнаружения не предвидится.
Штатное оружие и штурмовой инструмент. Парализующий газ,
индивидуальные парализаторы. Оценка потерь -- десять процентов
участников штурма. Пятнадцать -- обороняющихся. Все штурмующие
рискуют получить заражение. Вероятность... Впрочем, все это не
имеет значения, поскольку, как вы установили по... своему каналу,
-- кэп повернулся к Каю, -- система самоуничтожения Станции
активирована и любой член ее экипажа может нам здесь устроить
маленький конец света. В радиусе полумили, примерно. В любой
момент, сигналом с обычного индивидуального браслета. Кроме того,
как я понимаю, предусмотрены варианты автоматического включения
системы. Тогда -- потери сто на сто.
-- Мы можем дистанционно вырубить систему самоуничтожения? --
осведомился Следователь. -- Ведь практически крейсер может
задавить работу любой электроники на тысячи миль вокруг...
-- Если бы речь шла о шлюзовом замке, -- стоило бы
попробовать, -- пояснил Каю командир Десанта. -- А здесь не тот
случай. Малейший сбой -- и мои ребята испаряются вместе с этими
говнюками. Гори оно огнем.
-- Таким образом, это вариант отпадает, -- резюмировал кэп
Джейкобс. -- Второй вариант -- тайный подход к Станции парой
"невидимок" с мешком-шлюзом и запасной спецодеждой, взлом
третьего отсека, освобождение или... захват тех троих, смотря по
их состоянию. Отход за корпус крейсера. Захваченных -- в
карантинную капсулу, и всех -- под дезинфекцию. Через сорок секунд
после этой фазы -- последнее обращение к экипажу Станции.
Раскрываем все карты и ставим вокруг них "кокон". Доклад штабу,
все.
Некоторое время все трое молчали. Должно быть, каждый из них
достаточно хорошо и ясно представлял себе, что может случиться
там, в "коконе". И наверняка случится.
-- Пожалуй, это единственный реальный вариант, -- с трудом
выговорил Кай.
-- Да, -- подтвердил Десантник. -- Вероятность прокола равна
вероятности отказа спецкостюма, умноженной на число участников
операции. А уж что будет на уме у того психа, который будет
сидеть там у них на пульте наблюдения, я уж не знаю... Но я -- за
этот вариант. Пойдут Стивенс и Юнь Май.
-- Мне кажется... -- Кай впервые за время этого разговора
посмотрел в глаза кэпу Джейкобсу. -- Поскольку в контакте с теми
ребятами из отсека нахожусь именно я, и верят они именно мне,
лично... то я должен быть там.
-- М-м-м... не лишено логики, -- молвил кэп. -- У вас есть опыт
работы в открытом космосе?
-- Разве Вы не знакомились с моим личным делом?
-- Ладно, вы идете, -- кэп замял вопрос о файле Федерального
Следователя. (Возможно, там написано, что у него дюймовая грыжа,
но я этого не читал. Просто никогда не стоит мешать чиновнику
побыть хоть немного человеком, если он того хочет... Малый он
тихий, и под надзором двоих из Десанта большой помехи не
составит). -- Согласуйте действия с Командиром Десанта.
16.
-- Первый -- пошел!
И первая черная тень провалилась в звездные россыпи -- там,
далеко внизу -- или наоборот, очень--очень высоко вверху.
-- Второй -- пошел!
Кай отметил, что, действительно, человек в "невидимке"
становится совершенно неразличим в полутора десятках метров.
Только пристальные, немигающие звезды открытого космоса начинали
по-земному мерцать там, куда ушли превратившиеся в сгустки
темноты коммандос.
"Все-таки довольно просто нас засечь вот так -- по заслонению
звезд", -- подумал он, готовясь к прыжку.
И как в воду глядел. Потому что именно так и действовала
штуковина, называемая АСД-М (активное средство демаскировки,
модернизированное ), которая сработала за полсекунды до того, как
"Третий -- пошел!" должно было сорваться с уст комдесанта.
И Стивенс стал елочной игрушкой. Облачко обрезков
металлизированной липучки, выброшенное крошечной петардой,
окутало его и сделало блестящей карнавальной фигуркой,
ожесточенно барахтающейся средь извечного покоя звездных
россыпей. И прекрасно отражающей сигнал радара.
-- "Хлопушка" -- черт меня задави! -- констатировал Дирек. --
Они "хлопушек" понакидали на подходах, чтоб у них хрен во лбу
вырос! А мы-то думали, что тут один хлам...
Пока он произносил свой озадаченный монолог, на небосводе
воссиял Юнь Май.
-- Провал, -- глухо констатировал капитан. -- Сигнал отзыва,
полковник...
-- А много вы засекли этого... мусора? -- осведомился с
корпуса по экранированному проводу Кай.
-- В маршрутном секторе -- около двадцати предметов, --
довольно индифферентно констатировал оператор с пульта. Он уже
понял, что будет крайним в этой истории.
-- Ну что ж, -- подумав сказал Кай. -- Дирек, а не сделать ли
нам так, чтобы его стало совсем много -- этого мусора, а?..
