задачей далеко не простой. Хотя, всегда можно обратиться за помощью к
Большому Брату - тому, что стоит за спиной симпатичного Агента на
Контракте. Но это - в последнюю очередь. Не стоит подставлять людей,
которым многим обязан под этот прожектор. Что ж, попробуем подойти к этому
вот с какого конца,,.
Он порылся в памяти и набрал номер, который считал давно забытым.
- Мэри-Энн? - спросил он без особой надежды услышать положительный ответ.
- Это я, Пер. - ответили откуда-то издалека.
- Ты так быстро узнала меня? - Пер поскреб в затылке.
- В этом нет ничего сложного. Ты из тех, кто мало меняется. Я знала, что
ты мне позвонишь, когда выберешься из-за решетки... Хочешь увидиться?
- Это сейчас - опасное дело. Лучше подождать с этим...
Пер откашлялся, побарабанил пальцами по столу.
На том конце линии терпеливо и чуть напряженно молчали...
- Тебя... тебя не тревожили относительно меня - за последние день-два? -
осведомился он.
- Нет. Ты имеешь ввиду легавых?
- Не только их...
- Нет. Никто не интересовался. Просто было предчувствие...
Тебе нужна помощь?
- Ты помнишь Кона Гривнина? Того, что был с нами _т_а_м_?
- Я очень хорошо его помню...
- Мне надо поговорить с ним... Он на какой-то барже теперь живет,
что-ли... Называется Нимфа.
- Яхта, - уточнила Мери-Энн. - Купил по случаю.
- Где она сейчас плавает? И как к нему дозвониться? Он свой номер на себя
не зарегестрировал...
- Он его зарегестрировал на меня. Мы вместе... плаваем. А Нимфа причалена
на Кузнечной. Если ты из Центра звонишь, то это - десять минут на такси.
Приедешь?
Некоторое время Пер переваривал эту информацию.
- Ты не можешь позвать его к аппарату? - наконец спросил он. - Это в
связи с делом одного нашего друга - Тора Толле. Ты знаешь. С ним сейчас
нехорошо...
Теперь несколько секунд помолчала Мери-Энн.
- С Кондратом тоже... нехорошо сейчас... Обо всем этом надо поговорить...
Приезжай.
Пер еще раз отбил по поверхности стола короткую дробь.
- Жди. - наконец сказал он.
* * *
Ганс Крюге был полной противоположностью тому образу, что сложился в
воображении комиссара, после краткой характеристики, которую выдал ему
раздосадованный Ким. Больше всего приват-доцент в отставке и сотрудник
исследовательского отдела Разведслужбы (из которой, как говорят, в отставку
не уходят) походил на лавочника-антиквара. Возраст его определить было,
пожалуй, невозможно - есть такой тип людей, для которых в сорок время
останавливается и напоминает о себе лишь в глубокой старости.
Еле кивнув комиссару, он продолжил энергично рыться в допотопной
картотеке. Его повадки были повадками явного холерика.
С немцами всегда так, - подумал Роше, - или педант или холерик. Зато,
если уж холерик - так еще тот...
Он пристроил шляпу на вешалку, роль которой выполнял мудреный рог
какой-то нездешней твари и стал осмотриваться , привлекая внимание хозяина
задумчивым посапыванием.
Кабинет, любезно оставленный администрацией университета за доктором
Крюге после его ухода на вольные хлеба, еще больше усиливал ассоциации с
антикварной лавкой. На полках и стеллажах теснились экспонаты невиданные и
чудесные. Тут были: целая коллекция мечей - удивительно узких и хищных,
словно воплотивших в себе саму идею убийства, масса различных предметов
вооружения и экипировки - от изящных стилетов до боевых шлемов с мощными
респираторами, мудреной оптикой. Книги и свитки в причудливых футлярах.
Одежда - словно из реквизита к модернистскому спектаклю о жизни древности.
Масса предметов неизвестного комиссару назначения. Снимки - много снимков.
И даже картины. Техника исполнения - детская какая-то. Примитивизм.
Неосознанный, пожалуй, примитивизм. Но зато - как выразительно...
Вжатые в почерневшую, выгоревшую чашу долины строения - что-то явно
оборонное: доты, бункеры.
Безжизненные, грозным хороводом замкнувшие горизонт изломанные вершины
горной гряды. В узком просвете - жуткая даль, тонущая в зыбком, гноящемся
мареве.
Цепочка отрешенных, отвернувшихся от царства зла, что там, внизу лун,
спешащих по своему, неземному делу в стынущем небе: Чур...
Только потом, уже отрывая взгляд от полотна, замечаешь людей.
И Псов, разумеется. Словно просто для масштаба нарисованных. Но
присмотрись к их вдаль уходящей цепи, что эхом повторяет цепочку лун в
небесах - темнеющих, безнадежно отрешенных земного зла: нет, наверное, не
просто для масштаба...
- Вам понравилось? - осведомился хозяин кабинета. - Мне тоже нравится их
искусство. Тем более, что сами они его ни в грош не ставят - там, на
Чуре... Могу смотреть на это часами... Вот и сейчас - засиделся здесь,
среди этого...
Он повел вокруг себя руками. Роше перевел взгляд на свою нераскуренную
трубку, которую машинально достал из кармана.
- Это - целый музей, - согласился он. - Конечно не такой, как тот, внизу,
но... - комиссар постарался окрасить свой голос нотками восхищения.
И попал в точку. Ему даже было предложено сесть.
- Я так и задумывал свою коллекцию, - с гордостью признал Крюге. - Как
музей - небольшой, но вполне самостоятельный... Я завещаю его Университету.
Пожалуй, даже при жизни еще передам - тому жулью доверять нельзя... Я -
про... - он ткнул крючковатым пальцем вверх. - Но тут еще уйма работы -
многое нужно описать, определить, свести в приличный каталог... На мой век
дел хватит...
- А я-то удивился, застав вас тут в столь поздний час, док, - тут Роше
принял как можно более смиренный вид. - Однако может у вас все-таки
найдется чуток времени на то, чтобы выслушать меня?
Момент был сучковатый, как определил бы Джон Старинов.
- У меня-то найдется, с грехом пополам, - разом утратил благостное
расположение духа Крюге. - А вот вы напрасно теряете время, комиссар. Ваш
коллега уже имел удовольствие вести со мной душеспасительную беседу. Боюсь,
что был с ним излишне резок. Мои ему извинения... На этом, думаю, нашу
беседу можно закончить. Не сотрудничаю с властями. И не напоминайте мне о
подписке, которую я дал этим интеллектуалам при погонах... Они могут
использовать этот пипифакс по назначению...
- Воля ваша, - пожал плечами комиссар. - Слава Богу, не при Империи
живем... Но ситуация изменилась с того момента, когда вас навестил господин
Яснов. Погибли люди...
- Вот как? - поджал губы Крюге.
- Именно так, док, - трое человек, - комиссар выпрямился в кресле. - И
трое - в реанимации. Так что дело приобрело м-м... моральный аспект. Вы,
док, не хотите, чтобы Прерия вооружалась.
Верите, что можете остановить потоп, как тот мальчик из легенды, что
пальцем затыкал дыру в плотине. Только речь идет уже не о том. Хотите вы
того или нет, а кто-то да заполучит Тора Толле...
Крюге иронически скривился.
- Я без малого десяток лет работал на Чуре. Из них большую часть - рука
об руку с Тором. Получить его в свое распоряжение, говорю вам это с полной
гарантией, не может никто. Даже Господь Бог. Если уж Тору вступило в голову
сотрудничать со Спецакадемией, то он только с людьми из Академии и будет
иметь дело - ни с кем больше. И не думайте, что Тор - рассеянный профессор
из анекдота. На Чуре рассеянных не водится. Тор - Оружейник.
И сам пострашнее любого оружия. А то, что у него в башке - еще страшнее.
И с этой точки зрения то, что Торвальд Толле похищен - большая удача. И для
Прерии и для Чура. И, думаю, для всей Вселенной,
- Мне казалось, - Роше вздохнул и спрятал трубку в карман. - Мне
казалось, что к человеку, с которым проработал столько лет рука, как вы
говорите, об руку вы должны были бы питать некую м-м... симпатию. Во всяком
случае, не желать ему зла.
Крюге молча рассматривал какую-то диковину на витрине своей экспозиции.
- Всегда приходится выбирать... - сухо обронил он.
И вдруг, резко повернувшись к Роше, разразился потоком сбивчивых, одна на
другую налезающих, нестыкующихся фраз.
- Вы хотя бы представляете о какой опасности для всего Человечества идет
речь? Вы, наверное, только и слышали то, что в уши вам надули наши
замечательные СМИ: гравитационное, де, оружие будет самым гуманным
средством защиты Федерации. Противник, буде такой объявится, просто-де не
сможет преодолеть гравитационный барьер, без всякого вреда для нас и для
себя. А то, что с помощью выдумок Тора гораздо легче печь черные дыры - вы
знаете? И что ничто не помешает тем, у кого будет в руках способ
манипулировать гравитационным потенциалом создать такую дыру, в которой
сгинет вся Вселенная, это вы знаете? Кому вы можете доверить т-а-к-о-е?
А свертка?! Вы что-нибудь слыхали о так называемой свертке?
- Это что-то вроде... - Роше замялся. - Вроде того, что можно
путешествовать с помощью этих самых черных дыр...
- Не совсем тех самых... - спокойствие отчасти вернулось к Крюге, а с ним
и менторский тон. Это похоже, но не совпадает...
Падая в черную дыру, любой физический объект неизбежно разрушится. А в
случае свертки такой объект как бы заворачивают в складки искаженного
сложным гравитационным полем пространства, а внутри него самого поле
остается неизменным.
Образуется как бы пузырь, изолированный от всей остальной Вселенной. В
свертки можно упаковывать целые миры. По идее, без разрушения. Но где такой
пузырь всплывет, где окажутся заключенные в нем путешественники сказать
никто не берется. Очень неплохой способ карать миллионы, оставляя всем
надежду, что лишь перемещаете прочь из Обитаемого Космоса неугодный
корабль, астероид, планету, галактику...
- Все это - пока теории, - вздохнул комиссар. - А людей убивают уже на
практике. Сейчас и здесь.
Подумайте об этом...
Он снял с рога неизвестной твари свою шляпу и двинулся к выходу. В дверях
обернулся.
- Я не стану над этим думать, - ответил Крюге, не глядя на него. - Ни
минуты. Я уже достаточно думал об этом.
* * *
Нимфа действительно была на месте - тихо покачивалась на ночных водах у
полупустого причала Кузнечной набережной. Она казалась покинутой - эта
среднего пошиба, оборудованная своим хозяином под постоянное жилье
прогулочная яхта. Только трап был сброшен с борта на причал.
Ступив на него, Пер громко откашлялся.
- Мери-Энн! - окликнул он. - Проходи сюда...
Мери темной, ночной птицей нахохлилась поодаль - на корме.
Тихо клацнула зажигалка - Мери прикуривала.
Некоторое время они всматривались друг другу в лицо в зыбком свете
неровного пламени. Оба изменились за эти семь лет.
- Если хочешь, сначала спустись в каюту - повидаешь Кона. - сухо сказала
Мери. - Выключатель у двери - слева.
- Он спит?
Темная фигура в ответ только вздернула плечи.
Пер, неуверенно ступая, спустился к дверям каюты. Толкнул их. Было не
заперто. Под ногами звякнула бутылка.
Коротко щелкнул выключатель. Приглушенный свет залил тесноватую каюту. В
общем-то в комнате царил не такой уж и большой беспорядок. Если не считать
крутого перегара, пропитавшего весь ее объем, и большого количества
емкостей из-под спиртного, набросанных на полу, каюта была вполне
приемлемым для жизни человека местом. На столе тихо мерцал высокого класса
профессиональный компьютер, мебель была расставлена по местам, кровати
застелены. Кондрат не лежал на койке, как того ожидал Пер. Он сидел на
корточках в углу - зажатый между столом и стенкой. Его трясло.
- Н-ну... - осторожно нагнулся к нему Пер. - Ты меня узнаешь, Кондрат?
- Д-дом... - с трудом выговорил Гривнин. -С-снова идти в с-старый
д-дом... П-погоди, я - сейчас...
- В какой дом? - без всякой надежды получить толковый ответ недоуменно
спросил Пер.
Кон посмотрел на него мутными глазами, с трудом поднялся и чуть не рухнул
вперед. Пер подхватил его и помог улечься на узкой откидной койке. Это,
похоже, успокоило системотехника высшей квалификации, и каюта почти
мгновенно огласилась судорожным похрапыванием.
Пер оляделся еще раз, выключил свет и поднялся на палубу.
