времени Миров, микроорганизмов, спор, насекомых. А со временем в атаку
пошли подработанные генетиками под местные условия злаки, за ними - мясные
стада - и вот теперь только в витрине музея можно было лицезреть
легендарное Дождь-Дерево, только в немногочисленных, отснятых, как назло,
неспециалистами можно было увидеть заросли осьминожьих кустов, о которых со
времен Первопроходцев ходили по всей Федерации и вовсе уж похожие на сказки
истории. Победа земных видов в борьбе за биосферу Прерии была пирровой. С
огромной скоростью началось превращение в болота озер и рек, массивы лесов
стали угрюмыми чащобами мертвого леса. Стремительно пошло разрушение почвы,
которую подняли в небо закружившие по планете пыльные бури.
Наступила эпоха черных зим. И без того неприветливая Прерия стала почти
идеальным местом для размещения системы исправительных учреждений.
Собственно, весь период пребывания в статусе Имперской колонии Прерия
отчаянно боролась за спасение биосферы - благо тогдашняя система жесткой
вертикальной иерархии и суровой регламентации всех сторон жизни позволяла
сосредоточить огромные - по понятиям того времени - ресурсы людей,
материалов, энергии, на осуществлении непонятных большинству, только на
потомков рассчитанных проектов. И ситуацию удалось переломить. Но к тому
времени, когда экологическая кома пошла на убыль, на убыль пошла и Империя.
Грянула Эпоха Изоляции.
Для всех Обитаемых Миров эта эпоха началась гордыми победами
разношерстных движений за политическую и экономическую самостоятельность и
продолжалась, как правило, десятилетиями борьбы за элементарное выживание в
чуждых мирах, в обстановке чудовищных внутренних склок и всеобщего раздрая.
Исключение составляли, разве что процветающая с момента своего открытия
Океания да Миры Фронтира, которые в Систему никогда и не вписывались и
вписываться не собирались.
В остальных Мирах - Прерия-II не составила исключения - потеря связи с
Метрополией обернулась стремительной деградацией технологий и
инфраструктур. Почти все Миры потеряли свой космические флот. Предприятий,
способных изготовить ракеты, которые бы смогли выводить хотя бы на низкие
орбиты простейшие метеоспутники или спутники связи, на Прерии не было. Не
было кораблей, способных обслуживать Ближний Космос. История отрезанных от
планеты населенных орбитальных станций - отдельная эпопея. Довольно
трагическая. Не было предприятий для поддержания и ремонта термоядерных
энергоустановок. Не существовало производства интегральных микросхем и
биокомпьютеров. Не было...
Много чего не было. К счастью, в лагерях, за колючей проволокой и среди
расконвоированных вольнопоселенцев нашлось достаточно много головастых
мужиков, имевших неплохой опыт работы в сфере высоких технологий. Они
оправдали возложенные на них надежды - за два десятилетия на Прерии были
возрождены все необходимые для нормального существования производства и
промыслы, пошли в гору урожаи, по заросшим смесью здешних и земных трав
разбрелись тучные стада... Прерия снова вышла в Ближний Космос и с почетом
приняла на новоотстроенных Космотерминалах остатки выживших на обитаемых
станциях робинзонов Космоса.
Портреты и изваяния создателей новой Прерии были симметрично расставлены
по всему музею.
А еще в музее были выставлены поистине удивительные доститжения
изобретательности и догадки обитателей Прерии, которые им пришлось открыть
в себе в долгие и далеко не легкие годы Эпохи Изоляции. Чего тут только не
было - даже паравоз самодельный, на биогазе, даже электростанции, где
приводом служили загнанные наподобие белки в колесо в соответствующее
устройство, размером побольше, местные псевдолемминги, даже заготовки
микросхем, вытравленные дрессированными квазитермитами.
Как ни странно, громадной силы стимулятором для взлета промышленности
Прерии послужили людские глупость и разобщенность.
С этим в Обитаемых Мирах дело обстояло по-разному. В большинстве из них
уцелели унитарные государства, принявшие демократическую структуру -
исключение составила, пожалуй, Империя Харур - и объединенными усилиями
довольно однородного населения, противостоящие тяготам жизни в чуждых
Мирах.
А на Прерии голодная свобода породила уймищу разношерстных и
разнокалиберных государств, любое из которых спешило провозгласить себя
Независимой Республикой, со своим флагом, гимном и обязательным салютом в
двадцать один залп в честь Президента. Во главе одних из них стали бывшие
заключенные, вырвавшиеся из расформированных лагерей, другие возглавили
компании бывших вертухаев, в третьих - механизм власти представлял, вообще,
невообразимую солянку.
После того, как самые мелкие из самостийных государств были сравнительно
безболезненно проглочены своими, более серьезно организованными соседями,
Независимые Республики начали стремительно вооружаться, готовясь к взаимной
агрессии. На Прерии возникла серьезная военная промышленность, сколочены
вполне дееспособные армии. Но войн не последовало.
Последовала Эпоха Смуты. Республикам пришлось воевать не с агрессором, а
со своим собственным населением, вконец озверевшим от прелестей режима
жизни в условиях непрерывной подготовки к никому не нужной междуусобице.
Это закончилось поспешным компромиссом - созданием Объединенных Республик.
Делу очень помогло вмешательство неожиданно возникшей внешней силы -
небывало усилившейся орбитальной колонии Святой Анны. Несколько десятков
вынесенных в Космос, на планетарные орбиты, предприятий, ориентированных на
высокие технологии, выжили, объединились в единый, довольно жесткий
государственный механизм, сохранили и усилили свой космический флот и стали
превращаться в доминирующую силу в этом Секторе Обитаемого Космоса.
Государствам Прерии пришлось выбирать - либо объединение, либо судьба
колоний Колонии. Выбрали первое, сохранив со Святой Анной наилучшие, хотя и
слегка натянутые отношения.
Конечно, как и все Миры Периферии Прерия таила в душах своих обитателей
глухую обиду на Мать-Землю, которая на долгие десятилетия бросила своих
сыновей на отрезанной от всего мира, неважно оборудованной для жизни
планете. В другом Мире... Так что представленные в окнах-реконструкциях, в
витринах и на стеллажах материалы представляли те времена настолько
героической и полной неслыханных деяний и свершений эпохой, что Роше с
молодых лет и по сю пору не мог понять, как такое племя титанов и
первопроходцев, что населяло Прерию всего лишь два поколения назад,
породило весь тот заурядный, в общем-то, сброд, что крутился по улицам
городов теперешней планеты, обеспечивая хлебом насущным довольно
многочисленный штат криминальной полиции и его - комиссара этой богоугодной
службы, в частности.
Но и Воссоединение, грянувшие с появлением на околопланетной орбите
крейсеров ОКФ Федерации, было принято как великое торжество. Момент начала
Современной истории был означен в музейной экспозиции полотном самого Марка
Луцкого, изображавшего торжественную встречу хлебом-солью экипажа Тайфуна
на главной площади Столицы.
За разглядыванием сего шедевра и застало комиссара легкое покашливание за
спиной.
- Господин Роше? - осведомился у него невысокий худощавый тип. - Ганс
Крюге - к вашим услугам. Пройдемте в мой кабинет...
* * *
После ломки, вызванной введением ключа, на Пера навалилась тяжелая,
тупая усталость. Он добрался до гостиницы - одной из огромных и безликих
громад в центре города и, запершись в номере, проспал восемь часов. Слава
богу, вычислить его по кредитной карточке, предъявленной автомату оплаты, а
запоминать приметы очередного клиента в этом громадном, автоматизированном
жилом комплексе было просто некому. Улей он и есть улей.
С раннего утра - такого же темного, как и ночь, на смену которой оно
пришло, только чуть менее мокрого - он начал работать, придерживаясь, может
не столько какой-то системы, сколько интуиции. Ниточек, за которые можно
было бы ухватиться, в деле было пока до отвращения мало.
Ответы на запросы, сделанные Пером еще вчера, спокойно дожидались своего
часа в памяти его блока связи. И наконец - дождались. Как и предвидел
расконвоированный заключенный П-1414, назвавшийся псевдонимом абонент
телефонного номера, записанного в листке из Атласа четырех миров, был на
самом деле одним из его старых знакомых. Но вряд ли он имел хоть какое-то
отношение к похищению Гостя.
Хотя - как сказать, как сказать... Ниточки от Дела Шести Портов тянулись
далеко... По крайней мере, от старого знакомого можно было получить справку
о теперешнем положении дел... В этом смысле даже хорошо, если к Гостю этот
старый знакомый не имеет никакого отношения. Но это - подождет, а сейчас...
А сейчас - собаки.
Город не слишком следит за поисками пропавшего Гостя. Город не слишком
озабочен участием Объединенных Республик в не слишком понятных
военно-космических изысканиях. Городу было, в общем-то, наплевать даже на
пару закулисных перестрелок доморощенных мафий.
Но город стоял на ушах из-за осатаневших бродячих псов.
Четвероногие друзья человека - довольно подло им покинутые - вдруг разом
сбрендили и, сбившись в стаи, навели на Столицу немало страху. Детей на
улицу не выпускали.
Пострадавших от случайных укусов и сбитых бегущими собаками с ног чудаков
с пристрастием интервьюировали журналисты.
Репортаж о нападении одной из таких стай на кафе-автомат прошел по всем
каналам здешнего Ти-Ви. Ученые мужи спешили донести до публики свои
высокоумные соображения на сей счет.
Профессионалов-кинологов мобилизовали по трем округам. На отлов треклятых
тварей были брошены чуть ли не все силы правопорядка.
Похоже, один только комиссар Роше со своими людьми был вне игры.
Для расконвоированного П-1414 дело было ясно как божий день.
Незадача состояла только в том, что целью поиска был, все-таки, не Пес
Харр, выйти на которого при таком раскладе было делом реальным, а его
Подопечный. Впрочем, судя по развернутой активности, у Харра были какие-то
шансы выйти на след Толле.
Поэтому Пер, слегка потренировавшись, принялся время от времени
высвистывать повсеместно принятый на Чуре вызов Пса. Слава Богу, улицы
Столицы были достаточно пустынны, чтобы этим делом можно было заняться, не
привлекая особого внимания.
На карте города, введенной в память его ноутбука, он отметил передвижения
стай очумевших собак. Ориентироваться приходилось на довольно разрозненные
сообщения программ новостей. Единой картины из них пока не вытанцовывалось.
Не было ясности и в других вопросах.
Запросы об адресах и номерах каналов связи всех известных ему людей,
связанных с миссией на Чуре, информационная сеть выдала неохотно - несмотря
на то, что пароли следственной группы обеспечивали Перу довольно высокий
уровень доступа - и пользы от них было не так много. Бывшие комендант и
директор постоянной космической станции наблюдения, на которой в свое время
базировалась объединенная миссия Федерации на Чуре, уже не жили на Прерии.
Еще четверых его знакомых, работавших на станции вместе с ним, судьба
раскидала по Прерии, и вряд-ли они имели хоть малейшее отношение к
происшедшим событиям... Из тех, с которыми он высаживался и работал на
самой сожженой планете, только Крюге можно было легко найти. Валери Лунс
убыла на Джей - работать в одном из тамошних университетов, а Тобиас Мак-Ни
не пожелал оставить в сети своих координат.
Это привлекало внимание.
Пер поставил против этого пункта своего мысленного списка жирную птичку и
перешел к его следующему - последнему пункту.
КОНДРАТИЙ ГРИВНИН - СИСТЕМОТЕХНИК ВЫСШЕЙ КВАЛИФИКАЦИИ.
РАБОТА В СИСТЕМЕ ЧУР - 5 ЛЕТ. МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА - РЕЧНОЕ СУДНО НИМФА,
ПЕРЕМЕЩАЕТСЯ В ФАРВАТЕРЕ НЕБЕСНОЙ И МАЛЫХ ОЗЕР.
ИСТОЧНИК ДОХОДА - КОНСУЛЬТАЦИИ ЧАСТНЫХ ЛИЦ И ОРГАНИЗАЦИЙ. НОМЕР КАНАЛА
СВЯЗИ В ОБЩИЕ СПИСКИ НЕ ЗАНЕСЕН.
Пер прикрыл глаза, потер виски. Вот как - оказывается старина Кон ушел на
вольные хлеба... И найти его в фарватере Небесной и Малых озер будет
