но-кровяные глаза, без зрачков, тоже сильно выдающиеся вперед. Это чудо-
вище повернуло в сторону Оксаны свои уши, которые были как у собаки,
посмотрело еЙ прямо в глаза, нюхая воздух.
Она увидела речушку Оян и того мальчика. Холодный ужас сковал ее те-
ло. Больше ничего она не смогла вспомнить, но губы ее прошептали: "Вик-
тор, умоляю, помогите!"
Узнал ее и Великий Игва, и весь встрепенулся. Тайфун усилился. "Воз-
душный дельфин" надрывно выл сиреной.
Испуганная Оксана кое-как залезла в самолет и дрожащими пальцами на-
жала кнопку "старт". Через минуту, задрав нос на вираж, истребитель в
отставке по крутой дуге обходил несущийся на него тайфун, нагнетая кис-
лород в кабину и предлагая Оксане надеть кислородную маску. Предстояло
лететь на высоте двадцать пять тысяч метров.
СВЯТО МЕСТО ПУСТО НЕ БЫВАЕТ
- Ты зачем написал про меня? Тебя кто просил? - обиженный Кулундин
косо смотрел на Воробьева.
- Мне показалось, точнее, я решил, что про тебя необходимо написать,
это очень важно, чтобы люди знали о связи времен. Ведь тебя никто не
знает с такой фамилией. Мне кажется, ты зря переживаешь, - Игнат не на
шутку был встревожен обидой друга. - Твой рассказ воспримут как пустую
беллетристику, как никчемную выдумку.
- Ну и пусть. Все, что происходит - к лучшему.
Несколько минут они шли молча, пройдя площадь Кондратюка и двигаясь в
сторону ЦУМа. Кулундин смотрел себе под ноги и думал о чем-то своем, Во-
робьев - витал в облаках, любуясь неповторимыми узорами облаков, которые
были не по-зимнему редки и висели высоко, не мешая солнцу лить ослепи-
тельно яркий свет на январский город. Андрей, глядя на стеклянное здание
супермаркета, словно невзначай, сказал:
- Старожилы говорят, что раньше на месте ЦУМа было озеро...
Он словно запнулся на полуслове, слегка прикрыв глаза. Через секунду
он медленно повернул голову в сторону Игната и спросил, боясь показаться
дураком:
- Ты помнишь, как тогда... шесть веков назад, мы купались в этом озе-
ре? Ты еще торопился выйти из хвойного бора, поскольку у тебя кончилась
береста, и ты хотел побыстрее дописать Быль... Как ты тогда называл свою
рукопись?
- Сатана...
Они стояли, не замечая прохожих, и смотрели вдаль, сквозь большое
стеклянное здание. Что они видели в этот момент, не знает никто. Но судя
по выражениям их лиц, они вспоминали хрустальную воду небольшого озерца,
на дне которого били неугомонные родники, превращая его в сказочный
энергетический допинг. Молчание нарушил Кулундин, внезапно нахмурившись:
- Несколько дней не могу избавиться от мысли, что мне нужно срочно
надевать доспехи. Угораздило же тебя написать рассказ. Эта мысль меня
почему-то радует. Хотя, зная по опыту, радоваться тут нечему. Видимо,
где-то большая беда.
- Укради где-нибудь бронежилет...
- Я тебе серьезно говорю.
- А кто говорит, что я шучу, всего лишь хочется тебя взбодрить. Я,
например, уже несколько дней жду чего-то с неба, сам не знаю, чего.
Кстати, а ты помнишь, как нас принимал Тибетский царь, когда мы заблуди-
лись с тобой в Гималаях в поисках Беловодья? Тогда у него гостила
вельможа, очаровательная блондинка из Европы. Так вот, я нашел ее, но
она ничего не помнит, да и не вспомнит. Какой была, такой и осталась.
- То я помню очень смутно. Но главное, что я понял - это то, что мы с
тобой все-таки были в Беловодье, но его не заметили. Никому не говори,
но мы и сейчас находимся в нем. Это - наш Энск. Это могущественный науч-
ный центр, близость с Великим Алтаем, мощный промышленный потенциал, и,
наконец, бывший центр Руссанской Империи. Недаром здесь работал Кондра-
тюк, конкурент Королева, недаром Рерих передал нам на вечное хранение
картины.
- Для этого понимания нам потребовалось... шесть веков. Да, действи-
тельно, об этом стыдно говорить. Какие все-таки тугодумы мы с тобой...
точнее, идиоты... Хотя, кто знает...
ТРАНЗИТХРОНАЛЬНАЯ ВСТРЕЧА
Оксану словно подменили. Вернувшись домой, она две недели не выходила
из дома. Родители сначала думали, что она заболела. Потом их осенила до-
гадка, что здесь замешана неудачная любовь. Мать несколько раз пробовала
по душам поговорить с дочерью, но она уходила от откровенности.
Единственное, что их радовало, это то, что Оксана усиленно готовилась к
пересдаче экзаменов, по которым ей поставили тройки за умеренную цену.
Когда дочь сдала все экзамены зимней сессии на пятерки, и удивленные
профессора звонили отцу домой, поздравляя его, растерянно думая про себя
о дальнейших вознаграждениях, которые были под угрозой, ее отец встрево-
жился не на шутку. Оксана стала изучать все, что имело отношение к рели-
гии, философии и современным проблемам психологии. Отец, работая в об-
ласти биохимических препаратов, наметанным глазом с ужасом обнаружил
симптомы наркомании, но, пристально следя за дочерью, все же отказался
от этой версии. Когда однажды вечером его дочь подошла к нему и попроси-
ла полной независимости, заключающейся в отдельной квартире, он понял,
что потерял ее. Он совершенно не понимал Оксану. Мать переживала еще
сильнее, плакала и говорила, что теряет самое главное. Но Оксана стояла
на своем, не устраивая, как прежде, громких скандалов.
- Считайте, что я вышла замуж. Ведь я буду видеть Вас, навещать, зво-
нить, в конце концов. Мне пора быть самостоятельной. Я не прошу у вас
что-нибудь очень дорогое. Мне достаточно скромной однокомнатной кварти-
ры.
Отец купил ей обычную двухкомнатную квартиру недалеко от дома, кото-
рый покинула их дочь. После долгих споров купили отечественную скромную
мебель и телевизор. От остальной аппаратуры Оксана отказалась.
Единственное, в чем не было разногласий - это в кухонной технике. Пожа-
луй, последнее обстоятельство огорчило только мать, которая надеялась на
то, что голодная дочь вечером будет ужинать в родном доме. Но техничес-
кий арсенал кухни говорил об обратном.
Как и прежде, она в основном сидела дома, читала книги, выходя только
лишь в институт да по магазинам, изредка забегая домой к родителям.
Настал февраль. Стояла солнечная морозная погода. Было воскресенье.
Оксана недолго валялась в постели, разглядывая солнечных зайчиков. Выг-
лянув в окно, она замерла от переливной лазури инея на деревьях. Брилли-
антовый город звал к себе. Она решила прогуляться пешком, не беспокоя
своего "Ягуара".
Не спеша прогуливаясь но Новониколаевскому проспекту, она заходила во
все магазины. К сожалению, книжные были закрыты. Выйдя из очередного,
Оксана услышала, как со спины ее кто-то позвал. Не поняв, кто бы это мог
быть, она почувствовала, как холодный пот пробил ее. Это был Володя.
- Привет. Ты куда пропала? Не звонишь. Мне тут сказали, что,
- Кто сказал? И почему тебе обо мне кто-то должен говорить?
- Судя по всему, у тебя плохое настроение, - Глухих понял, что сделал
осечку. Мысленно он поздравил себя с тем, что не предупреждал начальство
об этой операции, и поэтому при нем не было записывающей аппаратуры.
- Ты достаточно грубо уходишь от ответа, - Оксана говорила спокойно,
без нервозности. В ее голосе не было даже металлических нот.
- Ты мне перестаешь нравиться. Это может плохо для тебя кончиться, -
Вова показал свое истинное лицо.
- Не надо меня пугать. Если ты думаешь, что ты - всемогущий пуп Тен-
ли, то ты сильно заблуждаешься. Кстати, забери свою коробочку, я ей ни
разу так и не воспользовалась. Было бы лучше, если бы ты ее выкинул.
Не попрощавшись, она развернулась и пошла. Пройдя шагов двадцать, Ок-
сана попыталась найти скамейку, что бы унять дрожь, переходящую в исте-
рический озноб. Но все скамейки на аллее проспекта были заняты. Ей бро-
силось в глаза то, что ни к кому из сидевших не хотелось подсаживаться.
Везде сидели плотные и упитанные старики, кое-где со старухами, с холод-
но-мертвым взором наглых и жестоких глаз. Голова кружилась и сильно тош-
нило. Она медленно, словно каждое движение причиняло боль, шла по скуч-
ному и противному проспекту. На глаза ей попался книжный ларек. Словно
на автопилоте, она подошла к нему и безучастно, скорее по привычке,
разглядывала книги. Почувствовав, что кто-то на нее смотрит, она подняла
глаза.
- Виктор...
- Беатрисса...
Кулундин смотрел на нее, как на чудо природы, и никак не мог понять,
что же все-таки сказать вслух. В этой жизни ее он видел впервые, но
встретились они, как старые друзья после долгой разлуки. Оксана толком
вообще не могла собрать мысли в кучу. Она стояла и впитывала в себя его
брови, волосы, глаза, словно сканер, считывающий информацию. Наконец не-
довольные любители душераздирающих детективов о сыщиках и разведчиках
оттолкнули их от прилавка. Андрей и Оксана вышли из оцепенения.
- Разрешите представиться. Меня зовут Андрей. А Вас?
- Оксана.
- Может, зайдем в кафе, по чашечке кофе?
- Кофе можно, но в кафе не хочу. Я приглашаю Вас в гости, здесь сов-
сем недалеко.
Оксана была словно пьяная. За эти десять минут, пока они шли до дома,
она привыкла к нему так, словно знали друг друга с детства, а расстались
только вчера. Кулундин шел с виду спокойно, но на самом деле он бук-
вально пел, отбросив на второй план мысли о упыре, который теперь должен
был всплыть еще сильнее, чем раньше. Но пока все было спокойно.
Они зашли в квартиру. Сели на кухне. Пили кофе, рассказывали о себе.
Время бежало быстро. Уже был поздний вечер. Воцарилась небольшая пауза.
Мимолетные темы были исчерпаны, а о главном не решались начинать ни Ок-
сана, ни Андрей. Оксана, с чуть заметной улыбкой рассеянно смотревшая в
пустую чашку, сидела и просто наслаждалась тем, что рядом сидит он. Анд-
рей, горящий желанием обнять ее, скромно и боязливо взял ее за руку. Ок-
сана встрепенулась и удивленно посмотрела на него.
- Андрей, подожди меня в комнате, - с этими словами она шмыгнула в
ванную. Зайдя в комнату в тоненьком халатике, графиня, задиристо смотря
на Андрея, сказала:
- Барон, отвернитесь, я хочу приподнести Вам маленький сюрприз.
Андрей отвернулся к стене. Были слышны тихие шорохи, наконец зал на-
полнился бархатным шепотом Оксаны:
- Все...
Кулундин медленно развернулся. Посреди комнаты стояла обнаженная Ок-
сана, ее молодое хрустальное тело с одной стороны освещалось желтым све-
том свечей, а с другой - красным заревом электрического камина, словно
они опять были в замке "Воронья пустошь".
В голову барону, Рыцарю Великого Ордена, ударил дурманящий хмель, пе-
ред глазами поплыла сладостная, томящаяся дымка, все стало, как в ска-
зочном тумане, из которого еще никому не удавалось найти дороги.
- Богиня, - это была последняя отчетливая мысль Кулундина.
Провалились они в сон, точнее отключились, когда уже начало светать.
Первым замолчал на полуслове Кулундин, и тут же, следом, в бесконечную
сладостную пропасть вслед за ним провалилась Оксана. Проснулись они к
вечеру, чтобы заснуть опять к утру.
У полковника Берлиозова Леонида Ибрагимовича началась мигрень вместе
с бронхитом. Зависть делала свое черное дело. Но он по-армейски причину
своей болезни видел в разгулявшейся преступности и повальном разврате.
ПРИВЫКАНИЕ
- Переезжай ко мне, милый мой, - Оксана лежала на Андрее, ласково
поглаживая его, - Я не смогу жить без тебя. Господи, как долго я тебя
ждала. Мне кажется, я знаю тебя вечность.
- Оксана, ты слышала что-нибудь про генетическую память, или о фено-
мене реинкарнации?
- Так, на уровне определений. Мало что понятного во всем этом. Хотя,
конечно, хочется верить, что были у нас прошлые жизни. Интересно, как бы
люди реагировали на то, если бы могли узнать, как они раньше жили, как
умерли. Ты не ответил на мое предложение.
- Я не знаю пока, что тебе сказать. Я думаю об этом уже давно. Нужно
все взвесить. Только не вздумай на меня обижаться. Я тебя ни за что ни-
