когда на вещах появляется царапинка, не любит он и перемещений
вещей с места на место. Порядок предметов у Черепа возведен в
ранг общественной морали: если что-то не так сместилось, не так
изменилось -- надо выявить виновного и строжайше осудить его.
Таким образом, для Черепа категорически важно, как его партнер
относится к вещам. Только их Череп одушевляет, боготворит. Даже
своих близких и друзей Череп вначале представляет неживыми
предметами и в дальнейшем на каждом коротком участке своей
жизни как-бы мысленно их умерщвляет -- для простоты. На
каком-то этапе своей жизни он становится просто невыносимо
опасен для окружающих. Избегайте, пожалуйста, черепов с
золотыми зубами. ... В брюхе ржавого трамвая ехали, плотно
прижавшись друг к другу несколько Кузнечиков -- толстые старики
и женщина с розовым бугристым лицом. Сундуки искоса
посматривали на них, стараясь понять, СООТВЕТСТВУЮТ ли они.
Ехали молча, только изредка, на остановках, ругаясь. Какой-то
старик-философ с пафосом думал: "Вы же люди все-таки, а не
быдло какое-то! ". Его увлеченно отталкивали от открытого окна
с глотками свежего воздуха.
Череп сидел на переднем сиденьи и скрипел золотыми зубами.
У него было принюхивающееся лицо. На коленях Череп недовольно
держал новую газету. Дураки благодушно заглядывали в нее. Юного
Олешка-девочку 5 лет охраняла от толпы мама -- Базарная Баба.
Водитель объявлял остановки. Размеренный стук колес прервал
чей-то хриплый голос. Все оглянулись. Голос принадлежал типу,
одетому в серую рубаху и кирзовые сапоги. Это был Псих, но с
замашками Пророка. Человек этот держал в руках какие-то листки
и нервно повторял одно и то же: "Восьмерка за восьмеркой! "
Пуговицы его рубахи напоминали оловянные глаза Дураков, которые
уже начали думать, что его бредовые слова имеют какой-то смысл.
-"Объясни, братан, что ты имеешь в виду... "-как бы говорили их
вопросительные лики. Сундуки в такт езде качали бурыми
головами, как бы в знак согласия.
Кузнечики отстраненно и уныло ехали куда-то, их сухие,
шуршащие плащи были здесь, в духоте трамвая, а сами они были
далеко -где-нибудь на природе, на пикничке, у туристкого
костра, в густой траве-мураве, которая хорошо скрывает от
сапог. Зловещий тип вскоре вышел, обронив на замызганный пол
несколько листков. Череп проследил его паучьим взглядом и хитро
икнул, продолжая вертеть в цепких руках газету. "Мама, а кто
это был такой? "- протянула девочка-Олешек. "Откуда я знаю!
"-вякнула мамаша. -"Сумасшедший какой-нибудь, наверное...
Мужчина, не видите, я с ребенком стою! ".
-- "Ну и стой себе"-- сказал кто-то с большим рюкзаком. ... На листках
был написанный каллиграфическим почерком рассказ. Я приведу его здесь с
сокращениями. ... Жил-был Ящер. О нем ходила слава весельчака, острослова и
хорошего хозяйственника, хотя не все соответствовало действительности. Он
был туповат, жаден и только иногда-добродушен. Его седая башка хранила в
себе набор фраз на все случаи жизни. Например, если речь заходила о книгах,
он обязательно говорил "Книги надо читать вдумчиво", если на улице он видел
снег, он гово- рил: "Похолодало". Были в его голове и остроты. Он их
произно- сил, своеобразно ощерившись, придав своему лицу оттенок
патетического вдохновения. При этом было слышно, как ворочаются с глухим
стуком его глиняные мозги.
Надо отдать ему должное -- он умел навязать другим свой
кретинский потенциал и залезть в душу. Его чешуйчатый,
неповоротливый язык постоянно выдавал наставления: "Не умничай,
не фантазируй, не суди о вкусе кокосовых орехов, не делай
холостых рейсов. " , хотя грешным делом, эта многотонная
скотина сама же нарушала свои заповеди.
Был он страшный хвастун. Любое незначительное дельце,
которое делалось им без участия головного мозга, он преподносил
окружающим как что-то на редкость замысловатое и сложное. Ящер
был очень колоритной фигурой. Конечно, он сторонился людей,
которые видели его насквозь. С ними он произносил два-три слова
за час, и то речь шла об очевидных вещах.
Его отличало то, что он совершенно не помнил добрых дел,
которые ему сделали окружающие. В принципе, этот самодовольный
прохвост ловко их всех использовал, рационально оценив густыми
глазками все достоинства. После того, как люди были опустошены
по отношению к нему, он старался всячески облить их грязью,
обвинить в некомпетентности, эгоизме, лени или в других грехах.
Впрочем, многие люди вовремя чувствовали приближение
собственной ненужности Ящеру и избегали этого подлеца. В борьбе
с трудностями и соперниками Ящер растерял последний смысл
существования и начал развивать философские теории, которые
затем вылились в стройную, как ему казалось, идеологию. Строчки
этой идеологии, перемежаемые многочисленными и многосмысленными
"Угу" и "ХМ", Ящер принялся неуклюже вклинивать в мозги
окружающим. Как ни странно, окружающие его даже зауважали.
"Нечего витать в облаках"-говаривал Ящер. "Семь раз отмерь".
Окружающих он окончательно теперь считал дурнями. Повторял им
по нескольку раз. Перестал следить за качеством своих шуток.
Жил по принципу "Что позволено Юпитеру, не позволено быку".
Удивительно, но именно этот принцип привел Ящера к
окончательной деградации. Элементарные жизненные ситуации он
теперь распознавал очень долго, долго придумывал тривиальные
решения, стал задавать нелепые вопросы и вскоре умер. На его
поминках равнодушные родственники монотонными голосами
говорили: "Он очень любил жизнь". ... Непонятные существа
собирали из чугунных слитков какой-то механизм. С огромным
трудом поднимали они неимоверно тяжелые куски черного металла.
Сооружение это должно будет им объяснить некую Истину. Яркое
солнце светлой грустью освещало создаваемый Оракул. Существа со
слепым тщанием прилаживали массивные пружины к особым кольцам
по краям крупных манипуляторов.
Несколько раз их создание чуть было не завалилось на бок,
едва не похоронив под собой бесталанных авторов. Наконец,
чугунный монстр стал похож на Бабочку. Конечно, это было грубое
и уродливое подобие, но, по всей вероятности, и такое сходство
вполне всех устраивало. Жрецы повалились перед чудовищем на
колени и заорали слово "ЗАЧЕМ? ". Это слово привело монстра в
движение. ЧУДОВИЩЕ пророкотало: -- Вы ищете смысл? Смысл -- в
разрушении. Разрушив на составляющие, можно постичь смысл,
узнать законы объекта. Радуга, высокая сочная трава, яркая
прохладная речка, пение сверчков, нежные облака -- все это
бессмысленно, ибо некому наполнять их смыслом. Все, что от
природы, все, что отвергает всякую искуственность -- абсолютно
бессмысленно. Хотя есть зачатки смысла и в этой зеленой
круговерти -- СОЖРИ САМ, пока не СОЖРАЛИ тебя Зато все, что
рационально по своей сути -- ваши выверенные, но все равно
неуклюжие создания и творения -- имеют этот божественный
безграничный смысл. Вот ПОЧЕМУ я сейчас все здесь уничтожу...
Но, к счастью, этой тирадой и закончилось существование
механической Бабочки. Она затряслась и судорожно рассыпалась в
серую пыль. Может быть, рационалисты -- жрецы забыли
какую-нибудь деталь, а может быть их желание узнать Ответ было
не слишком велико, но гул долго еще стоял в их удивленных
головах. ... Металлический рыцарь, созданный уже в новую эпоху,
мало рассуждал о смыслах и не слишком искал их. Он был легкий и
блестящий. Когда нужно, он был рационален, когда не нужно
-иррационален. Его мысли текли гармонично. Иногда он позволял
захлестнуть свое сознание веселым потокам ассоциаций. Никто
лучше его не мог управляться с любыми цифрами и словами. Он был
покладистым и ровным в общении. Когда жрецы допускали
неточность или явную ошибку, он тактично поправлял их. Он знал
ответы на все вопросы, если чего-то он не знал, то, опираясь на
известные законы, быстро приходил к ответу.
Его называли Механический Пророк. Едва родившись, он
быстро ухватил суть всех предметов и усвоил то, что людям знать
не нужно -- ПОГРАНИЧНЫЕ ДАННЫЕ -- истинную Причину и истинное
Следствие и кое-что еще. Когда ему задавали вопросы, касающиеся
этих областей, он немножко искажал информацию для блага человечества. И
вот однажды к нему пришел путник. Выглядел он как обычный человек,
но на самом деле являлся биороботом -- результатом неудачного
эксперимента.
Создатели его хотели уничтожить, но он успел исчезнуть из
лаборатории. Он тоже знал ответы на вопросы, но его
мыслительный центр был менее совершенен, чем у Пророка, и он
только догадывался , что есть запрещенная информация. В
биороботе (звали его БИОПСИХ) жила страшная Идея, которая
подчинила его себе. Итак, путник принялся задавать Пророку
вопросы, вскользь касаясь запрещенных областей. Его целью
сейчас было -- поставить Пророка в затруднительное положение,
загнать его в тупик, уличить во лжи.
Вначале они беседовали спокойно, потом стали говорить на
повышенных тонах. Закончилось дело тем, что, улучив момент,
когда Пророк оглянулся, Биопсих напал на него и выключил. Затем
он извлек из головы Пророка золотую пластину, на которой
хранилась вся информация, и стал ее исследовать. Постигнув
Великую истину, Биопсих изменил некоторые участки на пластине.
Он расчитывал, что теперь Пророк станет по собственной
инициативе всем и каждому открывать Великие Тайны.
Вставил пластину и включил Пророка. Первые слова, которые
произнес Пророк, были: "Восьмерка за восьмеркой! ". Первым,
кого убил Пророк, был Биопсих.
Все это было написано на листках. Их мне передал один
веселый человек, который ехал тогда в том трамвае. Мне не
хочется выступать в роли критика, но то, что было изложено в
этих бумажках, затронуло и потрясло меня. Черт возьми! Я был,
оказывается прав, когда описывал Психов и Пророков. (если
читатель вспомнит, именно к ним принадлежит нервный человек,
написавший на листочках вышеописанную лихорадочную историю. ).
Чувствуется, что автор этих загадочных рукописей -- человек
весьма неравнодушный. Основной вопрос, который пронизывает его
несуразные рассказцы -"Где грань падения человеческого? ".
Единственный упрек автору -- в его произведении
чувствуется какая-то отстраненность, созерцательность, он не
предлагает никаких путей выхода из сложившейся ситуации. И к
тому же -- не так уж печально обстоят дела у человечества.
Лично я никогда не встречался с людьми, в которых одновременно
бы присутствовали качества Ящера, хотя можно допустить, что в
целом мире найдутся два, ну, от силы три таких персонажа, как
описанный в рассказе.
Кстати, очень заметно, что этот патологический образ
автору приятен до отвращения -- обратите внимание, с каким
сладострастием он вырисовывает его пороки. Скорее всего, тот
милый пассажир ржавого трамвая -- мазохист, но от этого его
произведение не теряет своей остроты и злободневности. Скажу
откровенно, мне очень понравилось. Чувствуется, что у автора
есть фантазия и он неплохо пишет.
Удался эпизод с бабочкой. Однако хочется дать ему совет -- лучше
преуменьшить проблему, чем ее преувеличивать. Назовите того же пресловутого
Ящера, предположим, Таракан, или Барсук, и Вы сразу почувствуете, что Вам
стало легче жить. ... Реальность побеждает Фантазию, одерживает одну победу
за другой, восьмерка едет за восьмеркой, а человек ждет своего ржавого
трамвая -- тело его мерзнет на остановке, а невменяемая душа греется у
камина, прикрытая уютным пледом в кресле-качалке в маленькой комнатушке,
