увлекли за собой Дафнию, застрявшую между ними, как в сэндвиче.
Затем с диким воплем Джил сдвинула ноги вместе и прыгнула в бассейн к
остальным.
Все четверо очутились в воде по пояс. Женщины оказались лицом к лицу,
и взгляд "дорогуши" Джил уперся в живот Дафнии без особого выражения.
Словно в шутку, Малко набросился на Дафнию и, воспользовавшись свалкой,
швырнул украшение подальше в бассейн.
Девушка почувствовала, как его рука срывает с нее лунный камень, и
открыла было рот, чтобы возмутиться. Но, увидев выражение лица Малко,
умолкла.
Джин Ширак уже схватил ее и утащил. Они удалились на виллу, и Малко
потерял их из виду.
Взгляд "дорогуши" Джил не предвещал Малко ничего хорошего.
- Я вам не нравлюсь? - злобно спросила она.
- Конечно, нравитесь.
Вокруг них творились Содом и Гоморра в их лучшие дни.
"Дорогуша" Джил привлекла Малко к себе и улеглась на спину в теплой
светящейся воде, обхватив ногами его бедра. Вокруг него по воде
развевались волосы.
Внезапно она показалась очень юной и очень невинной. Однако чистоте
черт противоречило выражение ее глаз.
- Ну же, - прошептала она.
Они находились в воде почти неподвижно. "Дорогуша" Джил слегка
задыхалась. Ее глаза были подняты к небу. Малко внезапно почувствовал
отвращение.
Несмотря на всю роскошь, кокосовые рощи, бассейн с теплой водой,
мягкое и податливое тело Джил, эта вилла была самым близким к преисподней
местом.
Джил обвила ногами бедра Малко и вскрикнула. Малко инстинктивно
сделал движение навстречу. Джил начала ритмично прижиматься к нему. Затем
она выпрямилась, обхватила лицо своего любовника длинными тонкими пальцами
и увидела свое отражение в его золотистых глазах. Она не могла сказать,
что он напоминает ей Сана и поэтому она так влюблена в него.
Вдруг Патрисия, как сомнамбула, направилась к Джо Макенне, который не
обращал никакого внимания на оргию вокруг него.
- Смотрите, - шепнула Джил.
Джо Макенна не шелохнулся. "Самоубийца" Патрисия устроилась напротив
и принялась ласкать обезьянку. От ее умелых ласк шимпанзе издавало
пронзительные крики. Внезапно Патрисия уткнулась лицом в брюшко животного.
"Дорогушу" Джил затрясло.
- О, такое я никогда бы не смогла сделать!
Вокруг странного трио собралось уже много гостей.
Крики обезьянки становились все громче, ее крошечные ручки вцепились
Патрисии в волосы. Лицо Джо по-прежнему оставалось бесстрастным. Патрисия
внезапно с истерическим смехом отстранилась.
Обезьянка тут же с целым концертом пронзительных воплей "кончила"
свое дело. Патрисия вознамерилась было использовать таким же образом Джо
Макенну, но тот ее сурово оттолкнул.
- Он ничего, кроме этого, не позволяет им делать, - заметила Джил. -
Настоящий идиотизм.
Она продолжала забавляться, извиваясь вокруг него в воде. Малко
заметил, что за ними наблюдает затуманенным взором пухлый румяный юнец. Он
оставался одетым.
- Это что, зритель? - спросил Малко.
Ко всей коллекции не хватало только этого.
"Дорогуша" Джил разразилась смехом.
- Не совсем. Бедный Деннис затерроризирован собственной женой. Если
он надумает развестись, это будет ему стоить по меньшей мере 20 миллионов
долларов. Поэтому он и не раздевается. Он постоянно опасается появления
жены.
- Такое уже случалось?
- Представьте себе, что, как только он поворачивается спиной, она
бежит клеить Уоттса. Она обожает большие черные автомобили. Деннису уже
говорили, но он не хочет этому верить. А вообще он дает раз в месяц
"вечеринку свободной любви" в собственном самолете. Там он точно знает,
что его жена не появится. И я вас уверяю, что невзирая на весь свой жир,
он страшно проворный.
Через некоторое время Малко оставил "дорогушу" Джил и побежал к дому.
Ему нужно было хорошенько намылить шею Дафнии.
Он вошел в освещенную слабым светом комнату в тот самый момент, когда
по толстому ковру на полу катались два тела: Дафнии и жены продюсера.
Джойс с искаженным от ненависти лицом изо всех сил вцепилась в длинные
русые волосы. Дафния заломила ей руку, опрокинула на живот и с триумфом
уселась на спину Джойс верхом. Она весила на добрых 20 ливров больше своей
противницы.
Джойс в ярости дрыгала ногами и вопила:
- Джин, убери с меня эту тварь или я позову полицию!
Продюсер вынырнул из ванной комнаты с полотенцем, обернутым вокруг
бедер.
Глубокие царапины "зеброй" шли через его поскучневшее лицо.
Он взял Малко под руку и тихим голосом сказал:
- Она сошла с ума. Она хотела ножницами выколоть мне глаза. Будет
лучше, если вы уведете свою подружку. Увидимся позже.
- Дафния, идем! - позвал Малко. - Мы уходим.
Дафния грациозно встала. Малко ничуть не сожалел о том, что придется
покинуть это сборище идиотов. Если цель состояла в том, чтобы войти в
интимный круг Джина Ширака, то операция успешно удалась.
Джойс поднялась в свою очередь. Нимало не беспокоясь о своей наготе,
она подошла к Малко.
- Вы знаете, что он хотел? - прошипела она.
И извергла такой поток отборнейших ругательств, который заставил бы
покраснеть всех хиппи Сан-Франциско.
- Мне очень жаль, - сказал Малко в сильном замешательстве.
- Это свинья! - билась в истерике Джойс, указывая в сторону своего
мужа. - Это ужасная свинья!
И выбежала, хлопнув дверью. Дафния отправилась на поски своего
платья. Малко почти уже закончил одеваться, когда возникла "дорогуша"
Джил.
- Почему вы уже уходите? - спросила она.
Джин Ширак промокнул ваткой израненную щеку и пробурчал:
- Потому что так будет лучше.
"Дорогуша" Джил, обрадованная возможностью подразнить Джина, повисла
на Малко.
- Я хочу тебя снова увидеть, - шепнула она. - Позвони мне по телефону
CR-32885.
- Обещаю, - клятвенно заверил Малко.
У самого выхода он наткнулся на Сью.
- Почему вы уходите?
Решительно, припев у них не менялся.
- Позвони мне, - предложила она. - Мой телефон HOL-42739.
Наконец Малко и Дафния очутились на улице. Воздух был теплым.
Внезапно он остановился как вкопанный. Украшение! Оно все еще лежало на
дне бассейна.
- Какого дьявола! - выругался он. - Почему вы не забрали этот лунный
камень?
Дафния надула губки.
- Это что, очень важно?
- Очень.
Слишком поздно было идти теперь искать его. В чьи только руки оно
попадет?
Внезапно ему все показалось пустяком. Народ в ЦРУ совсем потерял
рассудок. Таких миллиардеров, как Джин Ширак, в Калифорнии было пруд
пруди.
Он с отвращением поморщился. Его кожа все еще издавала запах
оливкового масла вперемешку с духами "дорогуши" Джил.
Они дошли пешком до Беверли Хиллз. Всего пятьдесят метров. Малко дал
себе слово позвонить Альберту Манну. Ему хотелось как можно скорее
вернуться к себе в замок.
Дафния минут десять пробыла в душе. Он в это время размышлял, лежа на
спине. В ушах стоял звон, и он чувствовал себя необычайно легким:
сказывалось действие марихуаны.
Внезапно он испытал беспредметную животную страсть при виде Дафнии,
выходящей из ванны. Его тело желало эту великолепную самку. Воля была
совершенно подавлена наркотиком. Дафния уставилась на него и простонала:
- Ах, нет. Только не вы и не сейчас.
Сконфуженный Малко потянулся за простынями. Дафния, как послушная
девочка, улеглась рядом. Затем она пробормотала:
- Ну что, вам теперь лучше?
Пять минут спустя они уже спали.
Джин Ширак разыскал "дорогушу" Джил в небольшой биллиардной. Он
чувствовал себя пресыщенным и удовлетворенным телом Дафнии. Прочие заботы
были изгнаны марихуаной. Этот вечер заслуживал быть прожитым.
"Дорогуша" Джил, навалившись на биллиард, напротив, пребывала в
дурном расположении духа. На ее взгляд, Малко ушел чересчур рано.
- Быстро же ты раздал свои цацки этой дойной корове, - перешла она в
наступление.
Она ненавидела всех женщин, имевших грудь больше, чем у нее.
Джин Ширак посмотрел на нее с искренним удивлением:
- Я никаких драгоценностей ей вообще не давал.
- Не рассказывай мне сказки, - отрезала Джил. - Я видела на ней в
бассейне, когда она была рядом со мной, такое же украшение, какое ты
подарил мне. Лунный камень. Только мой остался с твоим индейцем... Я его
положила ему в карман и не подумала, чтобы вытащить обратно. Ты должен мне
подарить другое...
Джину Шираку вдруг показалось, что на него обрушился ледяной водопад.
Он отчаянно пытался собрать свои мысли в помутившемся рассудке. Он
занимался любовью с Дафнией и мог поклясться, что на ней не было никаких
украшений. Однако Джил не померещилось. Должно быть, украшение упало в
бассейн во время потасовки.
"Дорогуша" Джил думала уже о другом.
- Я ухожу, - объявила она. - Постарайся почаще видеться со своей
дойной коровой, потому что мне обалденно нравится ее дружок.
Джин слушал ее одним ухом. Он бросился в сад. Вокруг бассейна больше
никого не было, за исключением двух задремавших в креслах-качалках пар. Он
погрузился в прозрачную воду и сразу же нашел лежавшее на дне бассейна
украшение.
Он наклонился и вытащил его, затем вернулся и закрылся в ванной
комнате. Сердце сильными ударами билось в груди.
Джин подставил лунный камень под неоновый свет и внимательно
разглядел. По мере того, как проходили секунды, он чувствовал, как из него
вытекает жизнь.
Это украшение существовало только в единственном экземпляре. Он
сделал его на заказ специально для "дорогуши" Джил. Стало быть, украшение,
лежавшее в углублении его ладони, было тем самым, найденным на трупе
навахо. Убитый на месте тем, что это означало, Джин Ширак рухнул на стул.
9
В умывальнике Джина Ширака стошнило. От страха и спиртного. На
какую-то долю секунды у него молнией промелькнуло ощущение, что его жизнь
кончена, что это вопрос нескольких дней. Оставшись один в гостиной, он
теперь пытался рассуждать и бороться.
Украшение осталось лежать на умывальнике маленьким злобным зверьком,
как осязаемое доказательство угрозы, нависшей над Джином Шираком.
Он спрашивал себя, не лучше ли было сесть на первый самолет в Мехико
или Акапулько. Или еще дальше. Первый раз в жизни ему не хотелось выпить
или выкурить сигарету с марихуаной. Обхватив голову руками, он тихо
ругался по-венгерски. Этот язык он силился забыть с очень давних пор.
Теперь, когда действие алкоголя и наркотика прошло, по его венам
неуловимым ядом струился страх. Случилось то, чего он всегда боялся.
Словно больной, которому объявили, что у него рак, он ощущал огромную
пустоту и ничего больше.
Кем были этот светловолосый человек и его роскошная спутница?
Такие вещи не в стиле ФБР. Значит, это шло от еще более опасной
организации. То, что они были здесь, значило, что его, Джина Ширака,
подозревают.
Он не понимал, почему женщина напялила украшение, которое ее
выдавало. Чтобы заставить его выдать себя? Это было по меньшей мере
макиавеллиевской хитростью. Или же по какой-нибудь другой причине... Могло
быть лишь невероятной случайностью, что эти двое никаким боком не касались
смерти навахо.
К страху примешивалось глухое сексуальное озлобление: он больше не
сможет спать с Дафнией. И он упрекал себя за то, что не довел ее до
изнеможения сегодня вечером.
Стараясь совладать с охватившей его паникой, он направился к бару,
плеснул себе виски и одним глотком выпил. Началось икание, но алкоголь он
