трое. Их никто не заметил, потому что все воины охраны были заняты поисками
светлейшего Шонсу. В белом жарком сиянии они двинулись в сторону тюрьмы.
Впереди шел воин четвертого ранга, великолепный в своей совсем новой
оранжевой юбке. Его иссиня-черные волосы были собраны в пышный хвост. Лицо
его казалось мрачным. Он чуть было не поднял мятеж против своего господина и
повелителя и не произнес ни слова с тех пор, как рабы измазали ему волосы
сажей и салом.
Последним шел невысокий темноволосый Первый. По его неуверенной походке,
свежему знаку на лбу, по белоснежной юбке и слишком коротким волосам, по
тому, как криво висит его меч, было понятно, что он совсем новичок. Об этом
же говорил и ошеломленный взгляд его темных глаз. Он сжимал в руке веревку,
другой конец которой был обвязан вокруг шеи пленницы.
Это была огромная безобразная женщина. Черные волосы - для рабыни слишком
длинные - свободно падали на ее спину. От них до сих пор пахло щипцами для
завивки. Ее огромное черное одеяние могло бы принадлежать достославной Дикой
Ани, и как-то странно вспучивалось.
В этих подушках дышать было совершенно нечем, и Уолли понимал всю
опасность такого положения. Даже если он не потеряет сознание от жары, силы
все равно постепенно оставляют его. Пот катился градом и застилал глаза, но
Уолли не решался вытереть лоб: надо делать вид, что руки связаны за спиной.
Ни один нормальный воин никогда бы не подумал, что светлейший Шонсу седьмого
ранга способен вот так нарядиться. Он воздержался только от полосы:
во-первых, следовало щадить чувства Нанджи, а во-вторых - на близком
расстоянии этот маскарад все равно сохранить не удастся. Издалека же он
вполне мог сойти за рабыню, если, конечно, не принимать во внимание его
рост. Уолли шел, слегка согнув ноги в коленях, старался делать маленькие
шаги и изнемогал от жары.
Пока в тюрьме не сделали новую крышу, спасти узника можно было и тайком
от охраны, а сейчас вход туда один - через дверь... И дверь оказалась
открытой. Все трое вошли внутрь.
Бриу и двое Вторых играли за столом в кости. В углу сидели трое рабов и
выбирали вшей из одежды. Подняв головы, они увидели, что воины привели еще
одного узника.
За столь непродолжительное время своей карьеры Катанджи обучился только
одному приему воинского искусства. Этого маневра не знал никто из воинов. Он
резко развернулся, опустил голову и встал на колени. Рабыня выхватила из его
ножен меч и приставила клинок к шее Бриу. Тот не успел даже пошевелиться.
- Это непременно должны были быть вы, - сказал Уолли. - Положите руки на
стол и прикажите своим людям сделать то же самое.
На бесстрастном лице Бриу ничто не отразилось. Он спокойно оглядел Уолли,
не без удивления посмотрел на Нанджи и положил руки на стол. Вторые, не
дожидаясь приказа, последовали его примеру. Они выглядели совершенно
ошеломленными.
- Почему все время вы стоите у меня на пути? - спросил Уолли. - У меня
нет к вам никаких претензий, но каждый мой шаг причиняет неприятности
мастеру Бриу. Вы - вассал Тарру?
- Я отказываюсь отвечать на этот вопрос.
- Тарру охотится за мной. Он хочет измучить меня, сделать так, чтобы я
сам рассказал ему, где меч. Вы станете это отрицать?
- Нет. Но я не стану и подтверждать этого.
- Разве человек чести может так поступить?
Бриу прищурил глаза.
- Почему вы считаете, что я - человек чести?
- Так сказал Нанджи примерно за пару минут перед тем, как вы его вызвали.
- Он солгал.
- Не думаю.
Бриу пожал плечами.
- Преступление, совершенное вассалом, ложится на его повелителя. Если я,
как вы утверждаете, вассал Тарру, то я принес ему клятву полного подчинения,
и значит, вопрос о моей чести не имеет смысла.
- Почему вы принесли клятву такому человеку? - раздался из-за плеча Уолли
огорченный голос Нанджи.
- То же самое я мог бы спросить и у вас, мастер, - ответил Бриу.
Нанджи кашлянул, потом продолжил:
- Вы видели, как Шонсу вошел в воду. Вы лучше других знаете, что его меч
- это чудо!
Бриу, не отрываясь, смотрел на своего бывшего подопечного.
- Когда я был вашим наставником, мастер, я не сумел дать вам верных
сведений относительно третьей клятвы. А интересно, как с остальным? Если
повелитель поступает нечестно, кто должен исправлять его ошибки?
- Его подчиненный, - прошептал Нанджи, подумав. - Каким образом? Что ему
надо делать?
- Сделать вызов, если он может. Или найти кого-нибудь посильнее. -
Похоже, он цитирует. В его словах звучат интонации Бриу.
Бриу кивнул.
- Но светлейший Шонсу ничего против Тарру не сделал, хотя вина того
очевидна.
Уолли знал, что в этом была его первая ошибка. Бог предупреждал, что
понадобятся жесткие меры. Во время их первой встречи он сказал Уолли, что
честный воин сочтет своим долгом убить Хардуджу во благо доброго имени всего
воинства. Он даже прозрачно намекнул насчет Наполеона, ведь Наполеон
все-таки был королем Эльбы, хотя и недолго. Пожалев Тарру, Уолли предал
честных воинов охраны. Он должен был сразу убить его, взять на себя власть и
устроить расследование... он этого не сделал.
- Я признаю эту ошибку, - вздохнул Уолли. - Нанджи указал мне на нее
сразу же, в храме. Но ведь потом я стал гостем Тарру.
Презрение вспыхнуло в глазах Бриу.
- У вас было множество возможностей и предлогов. Он заставил Горрамини и
Ганири принести ему третью клятву, а потом натравил их на Нанджи. Он
добрался и до Пятых. Разве вы этого не знали?
Седьмой не должен выслушивать подобных вещей от Четвертого, но Уолли
чувствовал себя слишком виноватым и утратил самоуверенность.
- Я подозревал.
- Ну и что? - спросил Бриу. - Если бы вы что-нибудь предприняли и
обратились к нам за помощью, неужели вы думаете, что мы остались бы в
стороне? Мы нуждались в вожде! Мы хотели вернуть свою честь! Никто из нас не
совершенен, но... - он замолчал и опустил глаза. - Был один. Если бы все
остальные оказались хотя бы наполовину такие честные, как он, мы бы давно
взбунтовались.
Оправданий Уолли воины не поймут - он хотел предотвратить кровопролитие.
Он пожалел старика Тарру. Нанджи заговорил о конюшнях, и мысль о том, что
надо убить троих, привела его в ужас. Но время шло, и цена все росла. И если
сейчас ему удастся спастись, то лишь пожертвовав многими жизнями.
Бриу опять яростно взглянул на него.
- И даже сегодня утром! Горрамини предали! А вы не сделали ничего!
- Я пытаюсь что-то сделать сейчас, - твердо сказал Уолли.
Бриу оглядел его одеяние и сплюнул.
Тут вспыхнул гнев Шонсу, и Уолли с трудом удалось его подавить.
- Вы держите здесь жреца. Я хочу его забрать. Потом я уйду.
- Но как?
- Богиня позаботится о чести Своей охраны. Она дала мне другое задание.
Бриу пожал плечами и опять принялся рассматривать свои руки.
- Почему вы принесли Тарру третью клятву? - снова спросил Нанджи.
- Моя жена только что родила близнецов, мастер, - ответил Бриу. - Ее надо
кормить и их тоже. Когда вы станете старше, вы это поймете.
Воинам нравятся страшные клятвы, но они тоже люди.
- Бриу, - сказал Уолли, - мой рассказ слишком долог, а сейчас у нас нет
времени. Я допускаю, что совершил ошибку. Если у меня будет такая
возможность, я ее исправлю. Но у меня и в самом деле есть задание. Мне нужны
помощники. Ваша жена уже оправилась после родов?
Шонсу, Нанджи, Катанджи, плюс Бриу и его семья... всего семеро, если не
считать рабов. - Нет, светлейший.
Уолли приказал Катанджи забрать у воинов мечи.
Под новой крышей в тюрьме стало еще жарче и вонь усилилась. Когда Уолли
вошел, у него слегка закружилась голова и он подумал, что Хонакура,
наверное, не смог бы вынести здесь долго. Узников оказалось четверо. Они
были прикованы за одну ногу, но Уолли был слишком расстроен, и это небольшое
достижение не доставило ему радости. Он направился к маленькой сморщенной
фигуре.
Увидев своего освободителя, Хонакура крякнул от удивления. Опираясь на
его руку, он встал.
Уолли стянул черную ткань со своей накладной груди.
- Вы будете Безымянным, священный. Там в кармане есть повязка на голову.
Переоденьтесь наверху, там прохладнее.
Все еще усмехаясь, Хонакура заковылял к лестнице. Рабы приковали к камням
всех воинов, а потом Уолли приковал и рабов. - До свиданья, мастер, - сказал
он Бриу. - Никто из нас не совершенен.
Бриу вздохнул.
- Да. Я думаю, мы должны пытаться стать лучше.
Уолли протянул ему руку. Поколебавшись, Бриу пожал ее.
- Надеюсь, светлейший, что в пути вас все же лишат невинности.
Не переставая смеяться этой неожиданной шутке, Уолли поднялся в комнату
охраны. Он отдал Катанджи его меч и помог справиться с ножнами. Хонакура уже
облачился в черный балахон, и Нанджи обвязывал ему лоб.
- Мы попали в хорошую переделку, свя... старик, - сказал Уолли. - Не
знаю, как нам удастся выбраться. Но лучше всего поскорее вернуться к
казармам.
- К казармам? - невинно спросил Хонакура. - А почему бы не в город?
- Но как... - начал Уолли, а потом быстро посмотрел на него. - Черт
побери! Должен же быть какой-нибудь потайной ход!..
- Конечно, - ответил Хонакура. - Неужели вы думаете, что у жрецов может
его не быть? Вы никогда не спрашивали меня об этом.
И он радостно засмеялся.
Глава 2
Отойдя от тюрьмы на некоторое расстояние, они изменили порядок - теперь
впереди шли двое воинов, а сзади - завернутые в черное фигуры. Хонакура
спешил изо всех сил. Он поддерживал рукой свое слишком длинное одеяние, но
все равно спотыкался на каждом шагу. Уолли оказался не намного проворнее: от
неудобных сандалий у него опять заболели недолеченные ноги. К тому же идти
медленно было легче: не так изматывала жара. Навстречу им попадались люди,
но никто не обратил на них внимания.
Срывающимся голосом старик говорил Нанджи, куда идти. Сначала они шли
вдоль берега, потом свернули на деревянный настил недалеко от самой стены. -
Я думаю, нам понадобится лопата, - прохрипел он, и боги поставили на их пути
тележку с инструментами. Уолли сделал два шага в сторону и взял необходимое.
- Все тихо? Никого нет? - спросил жрец, и беглецы скрылись в кустах.
Заросли плотной стеной обступали старую полуразвалившуюся голубятню,
покрытую лишайником и почти сгнившую. Внутрь вела маленькая дверь. Уолли
навалился плечом, и она легко поддалась. Раздалось хлопанье крыльев. Внутри
было темно, мрачно, грязно и чем-то неприятно пахло. В птичьем помете
копошились черви. Через дыру в крыше пробивались лучи света, падая на
толстые занавеси паутины. Сверху из своих гнезд смотрели удивленные белые
птицы.
- Если только за нами не следили, - сказал Уолли, - мы здесь в полной
безопасности. Тут никто не был уже многие годы.
- Не годы, а поколения! - ответил Хонакура. - Я надеюсь, что путь все еще
существует. Возможно, им не пользовались уже несколько веков. Или вообще
никогда. - Он чихнул. - С той стороны выход может оказаться закрытым.
- Неплохо! - сказал Уолли. - Я думаю, надо послать Катанджи, чтобы он
привел остальных. Ты согласен, Нанджи?
Нанджи кивнул, все еще мрачно хмуря брови.
- Надо, чтобы кто-то навел здесь порядок, когда мы уйдем, - сказал жрец.
- Приведи Джа, Зорьку и Ани, - приказал Уолли. Юноша усмехнулся и
направился к двери. - Иди медленно! Если кто-нибудь спросит, скажи, что ты -
новый подопечный мастера Бриу, что он послал тебя по делу... По какому делу
- ты имеешь право не говорить. И захвати мои ботинки!
Катанджи ушел.
- А кто же такая эта Зорька? - спросил Хонакура с улыбкой.
- Я полагаю, это номер шестой, - прорычал Уолли, оглядывая царящую
повсюду зловонную грязь. - Нанджи купил себе рабыню.
