было исполнено удовольствия. Он бил то по одной, то по другой ноге, а
иногда только замахивался, чтобы посмотреть, как ступня дергается и
ударяется о камень.
Вэлли пытался что-то сказать, но его не стали слушать. Он пытался
молчать и молчал до тех пор, пока не искусал себе язык и весь рот не
наполнился кровью. Он пытался кричать. Он пытался умолять. Он рыдал.
Он, должно быть, потерял сознание, потому что не помнил, когда
мучитель ушел. Весь остаток этого дня застилал какой-то багровый туман, и
время от времени из тумана выплывали бессвязные бредовые видения.
Возможно, это и к лучшему, потому что в таком состоянии он не мог видеть
своих искалеченных ступней. Солнце поднялось выше, на Вэлли упала тень от
решетки, что служила крышей, и к ранам устремились мухи, но зато соседи
больше не трогали его.
Принесли корзину с едой - Вэлли пропустил ее мимо, не притронувшись
ни к чему. Солнце уже зашло. Небо стало быстро темнеть, когда Вэлли вдруг
почувствовал, что туман, застилающий его взор, рассеивается. Он с усилием
поднялся, сел и посмотрел вокруг. Остальные узники, казалось, впали в
какую-то странную апатию и лежали молча, бессмысленно уставясь в
пространство. После очередного наводнения в воздухе висело плотное водяное
марево; свет постепенно угасал, в камере собирались тени; стояла полная
тишина.
Рядом, опираясь на камень, примостился его старый знакомый -
маленький загорелый мальчишка, он молчал и внимательно разглядывал Вэлли.
Мальчик был все так же гол, все так же костляв и сжимал в руке все тот же
прутик. Лицо его было спокойным и отрешенным.
- Ну что, есть разница? - спросил он.
- Да, есть, - ответил Вэлли. Это были первые слова, произнесенные им
с тех пор, как ушел Хардуджу. Его ступни стали средоточием невыносимой
боли, которая заглушала боль всех прочих ран и ушибов.
Некоторое время мальчик молчал, разглядывая узника, потом заговорил.
- Сейчас суд храма разбирает ваше дело, мистер Смит. Какое решение вы
прикажете им принять?
- Я? - переспросил Вэлли. - Как мое желание может повлиять на судей?
- Он лежал на полу как бесчувственное полено, и сил его не хватало даже на
то, чтобы рассердиться.
Мальчик поднял бровь.
- Все это происходит у тебя в голове - все это иллюзия. Ты сам так
сказал. Так неужели ты не можешь определить их решение?
- Я думаю, что воздействовать на суд храма мне не удастся, - сказал
Вэлли, - но ты, наверное, мог бы...
- А! - воскликнул мальчик. - Мы потихоньку продвигаемся. - Упершись
ладонями в камень, он взобрался на него и теперь сидел, болтая ногами.
- Кто ты? - спросил Вэлли.
- Недомерок. - Мальчик не улыбнулся.
- Извини! - вскричал Вэлли. - Я не знал! - он взглянул на своих
соседей по камере. Никто не пошевелился.
- Они ничего не замечают, - сказал мальчик. - Они видят только тебя.
Ну ладно, давай вернемся к вопросу о вере, да?
Несколько долгих секунд Вэлли собирался с мыслями. С этим надо
разобраться, иначе он умрет. Или еще хуже.
- Я верю, что этот мир существует. Но ведь и Земля тоже.
Мальчик кивнул.
- Я видел здесь лошадей, - продолжал Вэлли, - они похожи на наших, но
не совсем такие. Я всегда верил в эволюцию, а не в акт творения, но
здешний Народ... они просто люди. Они не принадлежат ни к одной из земных
рас, но они люди. В двух разных мирах не могут эволюционным путем
появиться одинаковые существа. В близких экологических условиях, вероятно,
будут похожие организмы, но не до такой же степени. Я хочу сказать, что и
птицы, и летучие мыши летают, но это не одно и то же. Вот носы и ушные
раковины... Можно и без них, но у здешних людей они тоже есть. И поэтому,
что бы там ни писали в фантастических романах, ни в каком другом мире не
может быть двуногого разумного существа, неотличимого от Хомо сапиенс...
Мальчик зевнул.
- А боги! - быстро заговорил Вэлли. - Они должны быть, так ведь?
Чтобы указать цель! Направить! Ты как раз говорил про бусины, да? "Каждая
следующая - такая же, но немного другая", - ты так говорил. Много миров,
вариации на одну и ту же тему. Возможно, копии какого-то идеального мира!
- Очень хорошо! - мальчик одобрительно кивнул. - Продолжай.
- Поэтому богиня это... Богиня. Это она вызвала меня сюда.
- А кто ты?
Это был самый главный вопрос, но теперь Вэлли думал, что знает ответ.
- Я Вэлли Смит и я Шонсу... Воспоминания Вэлли Смита, а тело Шонсу.
Душа... Про душу я ничего не знаю.
- Ну тогда и не тревожься об этом, - сказал мальчик. - А Хардуджу?
Что вы сейчас думаете о высшей мере наказания, мистер Смит?
- Я ведь не говорил, что не верю в...
- Но ты так думал!
- Да, - признался Вэлли. - Вытащи меня отсюда и дай мне убить этого
ублюдка, и я сделаю все, что ты хочешь, - все.
- Ах, вот как!.. Сделаешь? - мальчик покачал головой. - Месть? Это не
совсем то, чего от тебя ждут!
- Но сейчас я верю в Богиню! - воскликнул Вэлли срывающимся голосом.
- Я раскаиваюсь. Я буду молиться. Если Она позволит, я буду Ей служить. Я
буду воином, если Она этого хочет. Я сделаю все!
- Смотри-ка! - мальчик усмехнулся. - Какая неожиданная преданность! -
Он замолчал, не спуская глаз с Вэлли, и у того возникло странное чувство -
как будто мальчик заглянул ему в душу и с одного взгляда заметил все, что
у него внутри. Так бухгалтер пробегает сверху донизу финансовый отчет. -
Ваша вера очень невелика, мистер Смит.
- Это все, что у меня есть, - сказал Вэлли, чуть не плача.
- Это всего лишь маленькая трещинка сомнения в твоем неверии.
Придется доказать.
Этого-то он и боялся.
- На Судилище?
Мальчик поморщился.
- Но ты ведь не хочешь стать рабом Хардуджу? Не думай, он не будет
тебя продавать. Держать на цепи Седьмого - это же так здорово! Сколько
всевозможных развлечений можно придумать - ты только представь!.. Так что
мне сдается, что ты выберешь Судилище. - Первый раз за все это время он
улыбнулся и показал свою дырку. - Фокус вот в чем - если будешь
сопротивляться, получишь по голове и тебя просто сбросят вниз. Ты упадешь
на скалы. Но если разбежаться и прыгнуть - то можно приземлиться там, где
глубоко. Посмотрим, сколько у тебя веры.
- Я не смогу бежать с такими ногами, - сказал Вэлли. - Посмотри, на
что они похожи.
Мальчик развернулся, чтобы взглянуть на его ноги, и пожал плечами.
- На Поляне Милосердия можно помолиться. Молись, чтобы тебе даровали
силу. - Темнело, и его фигурка все больше сливалась с окружающим мраком. -
Я же тебе говорил, как это важно. Смертным редко дается такая возможность.
- Я никогда не молился, - робко возразил Вэлли, - но я постараюсь. Я
хотел помолиться за Иннулари. Это помогло бы ему?
Мальчик взглянул на него с интересом.
- Ему - нет, а тебе помогло бы. - Он помолчал. - Боги не должны
дарить человеку веру. Я мог бы так сделать, но тогда ты стал бы орудием, а
не активной силой. Смертные могут служить богам только по доброй воле, а
добрая воля не приходит извне. Понимаешь? Но если у тебя есть вера, боги
могут ее укрепить. Ты высек искру. Я ее раздую. Ты не забыл целителя, и
вот что я сделаю тебе в награду.
Он сорвал листок со своего прутика. Ноги Вэлли, до сих пор горящие в
адском пламени, теперь словно окунулись в ледяную воду. Боль утихла, и
стало значительно легче.
- Это только до рассвета, - предупредил мальчик.
Вэлли, заикаясь, пробормотал слова благодарности.
- Я даже не знаю, как тебя называть, - сказал он.
- Покамест зови меня Недомерком, - ответил мальчик. В восходящем
свете Бога Сна ярко блеснула его улыбка. - Давно уже смертные не были
такими наглыми. Это меня развлекает.
Его глаза блеснули.
- Когда-то ты играл в игру, которая называется шахматы, - ты помнишь,
что бывает, когда пешка доходит до конца поля?
Это была явная насмешка, но Вэлли быстро подавил свое возмущение.
- Да, сэр, ее можно сделать любой фигурой, кроме короля.
Мальчик усмехнулся.
- Так вот, ты дошел до конца поля, и тебя превратили в другую фигуру.
Все очень просто. Запомни, завтра ты должен прыгнуть изо всех сил, и мы
опять встретимся.
На камне никого не было.
Вторую свою ночь в тюрьме Вэлли проспал крепко, но к утру он
обнаружил, что сидит за столом. Воспоминание юности, но оно вернулось к
нему так живо, что он чувствовал запах сигарет, слышал звуки джаза,
доносящиеся из радиоприемника, стоящего в соседней комнате... зеленое
сукно, на которое падает яркий свет; они играют в карты, кругом стаканы и
пепельницы. Слева от него сидит Билл, справа - Джастин, а Джек ушел в
сортир.
Они играли в бридж, и он объявлял. Это была одна из тех игр, когда
все уже пьяны и рассчитывать можно только на удачу. Козыри были крести, и
у него в руках оставалась последняя, двойка. Вилл подкинул пиковую карту к
одинокому тузу Вэлли, а потом любезно передвинул туза к нему. Джастин
пошел в масть. Похоже, Вэлли придется играть с "болваном": как раз этого
они и добивались.
Он покрыл козырем своего собственного туза. Теперь можно пойти с
семерки червей. Противники оказались в сложном положении - что бы они ни
сбрасывали, он все мог принять. Он услышал свои торжествующие крики...
шлем, взятка, двойная ставка, опять двойная ставка, партия и роббер. Он
потянулся к доске. Он уже ощущал ее под рукой. Потом все исчезло, и вот он
опять в тюрьме, и первые проблески рассвета озаряют небо на востоке.
Он понял, что если веришь в богов, то начинаешь верить и в видения.
Кто пошел не с той карты? Шахматы и бридж... может быть, боги тоже играют
с людьми в игры, чтобы скоротать вечность? Игральные карты - это те же
воины - может быть, Богиня покрыла своего собственного туза, Шонсу, самой
маленькой козырной картой, двойкой треф, которой оказался Вэлли Смит?
Солнце вставало, и боль вернулась опять. Но мальчик предупредил его
об этом, и значит, можно верить, что сегодня Вэлли покинет тюрьму.
Так сказал бог.
3
День выдался трудный. Отряду Смерти предстояло забрать шестерых
узников, и первым в списке был "Шонсу, воин седьмого ранга, одержимый
демоном". Следовательно, если верить Иннулари, Хонакура потерпел поражение
в борьбе за власть.
Вэлли втащили вверх по ступенькам, через комнату охраны вывели
наружу, и он в изнеможении упал на твердую землю, уже нагретую жгучими
лучами солнца. Он не закричал. Некоторое время он лежал неподвижно,
пытаясь побороть подступавшую к горлу тошноту: ее вызвали страшная ломота
в суставах и боль от ран; яркий свет мешал открыть глаза. Потом он
попытался сесть; стражники уже вытаскивали остальных и бросали рядом с
ним, приговоренные кричали или стонали. Вэлли бросил взгляд на свои ноги,
отвел глаза и больше ни разу не посмотрел в ту сторону.
Он оказался посреди широкого двора, огромного, как площадь для
военных парадов. Горячий воздух накатывал волнами. Тюрьма была сзади, за
спиной, а впереди слышался веселый говор Реки. С двух сторон это
пространство ограничивали огромные здания, вдалеке над ними поднимались
шпили. Здесь же начинался большой зеленый парк - настоящий райский уголок.
Жрецы ушли: их работа была сделана. Видимо, теперь вся
ответственность лежала на скучающем воине четвертого ранга. Он разглядывал
жертвы и постукивал по сапогу кончиком кнутовища.
- Десять минут, чтобы собраться с силами, объявил он. - Потом пройти
через площадь и обратно. Или проползти, если хотите. - Он щелкнул хлыстом.
Появился совсем молодой Второй в желтой юбке, он обошел всех
