болезненно ранил его самолюбие. Я уже начал жалеть, что поддался тогда
эмоциям и тем создал ненужные осложнения. Но исправить сделанное было
нельзя, а показывать сожаление или раскаяние тем более. Оставалось лишь
принять предложенный тон.
Минута протекла в тяжелом молчании. Думаю, лицо мое хранило
бесстрастное выражение, впрочем, я бывал в переделках и почище этой.
Наконец, меня начала раздражать разыгрываемая комедия.
- Мистер Скал, надеюсь, вы пригласили меня не для того, чтобы
демонстрировать свое недовольство моими дурными манерами? Это становится
просто смешным.
Лицо его дернулось в судороге, я даже испугался, не повторил бы эту
судорогу и его указательный палец, лежащий на спусковом крючке -
предохранитель "кольта", как я успел заметить, был поставлен в положение
"F". Но он овладел собой.
- Вы добыли требуемую сумму?
- Нет.
Его брови поднялись, свет проник в глубокие глазницы, и я увидел,
какого цвета у него глаза. Они были темно-синими, почти черными, такие
глаза бывают у итальянских красавиц на старинных картинах, но главарю
бандитов этот цвет не шел. Впрочем, в молодости, когда на голове у него
еще вились кудри, - трудно было себе представить такое, глядя на этот
лысый череп, - его глаза могли нравиться женщинам.
Несколько секунд он молчал, что-то обдумывая, а потом осторожно, как
бы боясь ошибиться и спугнуть удачу, спросил:
- Тогда зачем же вы пришли? Что вы можете мне предложить?
- Бриллиант "Суассон".
Он опустил руку с "кольтом" на колени и откинулся на спинку сидения.
Мне показалось, что я услыхал глубокий вздох облегчения.
- Значит, вы все-таки нашли его... Я так и думал.
- Да, я его нашел. Вы угадали. Теперь он может стать вашим.
Мне хотелось покрепче поддеть его на крючок алчности. Пусть
почувствует, что алмаз почти в его руках, ощутит себя обладателем
сокровища, которым, помимо всей его привлекательности как баснословно
ценного предмета, из соображений престижа мечтали овладеть самые богатые
люди на земле. Принцы и короли сочли бы честью вставить "Суассон" в свою
корону, страстные собиратели редкостей стремились включить его в свои
коллекции, запереть в бронированные хранилища, первые красавицы мира
отдали бы все, лишь бы появиться со сверкающим чудом ювелирного искусства
на груди...
- Он у вас с собой? - повторил Скал вопрос Гриши.
Какая-то наивная, детская надежда на невозможное прозвучала в вопросе
закоренелого бандита и убийцы. Он чуть ли не протянул ко мне руку, будто я
мог тут же вложить в его ладонь переливающийся радужными искрами камень.
Честное слово, мне жаль было разочаровывать старика, но я сказал:
- Нет. Бриллиант в надежном месте, и я могу получить его по первому
требованию.
Привычная осторожность вернулась к нему, и он спросил:
- Чем можете вы подтвердить свои слова?
- У меня в кармане документы, но... - Я встряхнул скованными руками.
Секунду он колебался, потом приоткрыл дверцу и позвал:
- Нед, подойди-ка сюда!
В проеме появилась чья-то голова.
- Да, сэр?
- Сними с него наручники.
Нед достал из нагрудного кармана ключик и освободил меня от
браслетов, действительно очень мне мешавших.
- Все, сэр?
- Да, можешь идти.
Люди Скала явно не были посвящены в содержание совершающейся сделки,
они просто выполняли приказы. От водителя "мерседеса" нас отделяла
стеклянная перегородка, и когда Нед удалился, мы со старым бандитом снова
остались наедине.
Я достал из бумажника несколько листиков плотной глянцевой бумаги и
протянул их Скалу. Он окончательно отложил свой "кольт" и углубился в
изучение текста. Очками он не пользовался.
Если бы я собирался прикончить его и удрать, сейчас как раз был
довольно удобный и, возможно, единственный случай. Я мог уложить Скала
одним ударом, схватить пистолет, лежавший на сидении между нами, и
попытаться убить водителя - вряд ли стеклянная перегородка была рассчитана
на то, чтобы остановить пулю. Потом достаточно было сесть на его место, и
тогда мощный двигатель помог бы мне оторваться от преследования...
Но это погубило бы не только детей, но и Гришу, который, все еще в
наручниках, стоял снаружи под охраной пяти гангстеров. Нет, Скал был в
полной безопасности и знал это, а вся разыгранная сценка с заковыванием и
расковыванием, нацеливанием на меня пистолета являлась не более чем мелкой
местью за мою недавнюю грубость.
Наконец, он убедился в подлинности документов. Как я и предполагал,
мой опытный противник обратил внимание на даты и понял, что это не подлог,
что он держит в руках подлинный залог того, что "Суассон" лежит в сейфе
банка и в самом недалеком будущем может стать его собственностью.
- Хорошо. Возьмите бриллиант, передайте его мне из рук в руки и
можете убираться на все четыре стороны.
- Это только одна часть нашей сделки, мистер Скал.
- Вы имеете в виду освобождение заложников? Я отпущу их.
- Когда и где?
- Надеюсь, вы не станете требовать, чтобы я возвратил их туда, откуда
взял? Или передал российскому послу? Зафрахтуйте достаточно вместительное
судно нейтральной страны, и в открытом море, за пределами территориальных
вод, мы произведем обмен.
- Если вы не хотите вмешивать в это дело власти, вам придется
заняться этим самому и за свой счет. У меня нет таких денег.
- А ваша яхта? Точнее, украденная вами яхта?
О, он знает и это! Интересно, откуда? Вероятно, имел осведомителей в
полиции или каком-то частном сыскном бюро.
- Она слишком мала.
Скал задумался. Я понимал: он взвешивает все "за" и "против",
пытается найти способ извлечь из ситуации максимальную для себя выгоду, не
подвергаясь слишком большой опасности, не идя на риск.
- Хорошо. Через несколько дней я свяжусь с вами, будьте к тому
времени готовы.
- Постараюсь.
- Кстати, можете спокойно располагаться в своем уютном коттедже,
никто вас там не побеспокоит.
Я не знал, как понимать такое заявление. То ли он окончательно
разделался с Адамсом и именно это имеет в виду, то ли говорит о своих
людях... Ясно было одно - ему удобнее следить за нами, если мы будем
находиться в Терри-Хилс, этим, а не заботой о моем комфорте, продиктовано
его любезное предложение. Но я все равно не собирался исчезать из поля
зрения и поэтому ответил:
- Так мы и сделаем, благодарю вас.
- Мы? Почему вы говорите во множественном числе? - Скал посмотрел на
меня в упор и злорадно ухмыльнулся. - Или вы успели обзавестись после
Дженнифер новой подружкой? Кстати, куда вы ее дели?
- Я имею в виду себя и своего друга.
- Он останется с нами и будет пользоваться всеми преимуществами и
благами моего гостеприимства, пока мы с вами станем улаживать техническую
сторону сделки.
Это был неожиданный и очень болезненный удар. Поэтому, хоть и понимая
всю бесполезность своих слов, я сказал, пытаясь возражать:
- Вам мало заложников? Он мне может понадобиться.
- Зачем? Нести бриллиант? Насколько я знаю, он весит не так уж
много...
Скал снова вернулся к раздражающей манере подтрунивания, которая так
злила меня. Конечно, он делал это сознательно, справившись с уязвленным
моей грубостью самолюбием. Похожий на облезлого орангутанга старый бандит
был неплохим психологом и, несмотря на все мое умение владеть выражением
своего лица, читал его, как открытую книгу.
- Мой друг хорошо готовит, - попытался я свести все к шутке, хотя на
душе у меня скребли кошки.
- Несколько дней вам придется довольствоваться стряпней вашей
экономки, миссис Дженникен.
Он знал даже, как ее зовут... Разведка у Костлявого Мака была
поставлена как следует. Возможно, что моя экономка, как и мисс Макгроу,
тоже была у него на службе. Меня бы это не удивило - Скал начинал казаться
мне какой-то огромной, почти мистической фигурой, воплощением зла,
всемогущим повелителем темных сил. Поражение тяжело подействовало на мою
расшатанную опытами доктора Ашборна психику.
- Итак, мы договорились, - решил он за меня, видя, что я не отвечаю.
- если хотите, я подвезу вас домой.
Терять мне было нечего, и я согласился.
"Мерседес" направился в одну сторону - по шоссе, ведущему к
Терри-Хилс, а "форд" с охраной и Гришей, которого усадили вместо одного из
гангстеров, занявшего место рядом с нашим водителем, - в противоположную.
Я даже не смог перекинуться взглядом со своим напарником и другом.
37
Надежда умирает последней.
Диоген
- Вам нужна охрана, сэр? По просьбе клиентов мы обеспечиваем
безопасность транспортировки ценностей до указанного ими пункта. -
Служащий банка протянул руку к телефону, стоявшему на его конторке.
- Нет, благодарю вас. Я справлюсь сам.
Не хватало мне еще одного соглядатая! Среди бела дня, на оживленных
улицах можно было не опасаться нападения, тем более, что воры и грабители
- включая людей Скала, не посвященных в тайну, - не догадывались, что
лежит у меня в кармане. А когда я вернусь к себе в коттедж, отнять
"Суассон" не сможет уже никто - об этом я успел позаботиться.
- Тогда всего вам доброго, сэр. Желаю удачи.
Тяжелая дверь банка, помещавшегося в мрачном старинном здании, на
удивление плавно закрылась за мной, дожатая специальным
механизмом-доводчиком. Здесь не использовали тугих пружин, с пушечным
грохотом захлопывающих двери в наших отечественных учреждениях. Я
остановился на краю тротуара, ослепленный ярким солнцем, и подозвал такси.
Мой уютный коттедж показался мне холодным и пустым, почти столь же
мрачным, как здание банка. Конечно, таким его делала в моих глазах не
входная дверь, все еще носившая следы вторжения негра, не пустой
холодильник, который мы очистили от съестного, отправляясь на поиски
"интерната". Я все время ощущал отсутствие моего приятеля, мне не хватало
его веселой болтовни, запахов очередного шашлыка.
Чтобы отвлечься, я еще раз проверил вмонтированную в кейс мину с
таймером и дублирующим его радиовзрывателем. Он приводился в действие при
помощи маленького передатчика, похожего на пульт дистанционного управления
телевизором. Все это было собрано из подручных материалов и деталей,
купленных в Сиднее. Я сделал мину давно, еще до знакомства с Адамсом и
Скалом, даже не зная, понадобится ли мне она, а потом хранил в разобранном
виде, чтобы ничей посторонний взор не мог заподозрить меня в преступных
замыслах. Теперь мина пригодилась. Если Скал попытается обмануть меня, то
бриллианта он по крайней мере не получит. Стоит лишь нажать на кнопку, и
находящийся в радиусе одного-двух километров от меня кейс взорвется,
превратив содержащийся в нем "Суассон" в ничего не стоящую алмазную пыль,
годную разве что для притирки клапанов автомобильного двигателя. Не говоря
уж о других возможных последствиях взрыва мощного заряда пластиковой
взрывчатки.
Три дня прошли, говоря словами старинного романса, "в мучительном
бреду". При всей моей привычке к острым ситуациям я не находил себе места
от беспокойства. Сказывались месяцы относительно спокойной жизни, когда я
занимался лишь делами "Ассунты" под материнской опекой мисс Макгроу и от
нечего делать долгими вечерами мастерил мины с радиовзрывателями, сидя в
одиночестве в своем коттедже...
Кроме хождения из угла в угол по холлу, я использовал эти три дня для
