какпе-тп полочки, и довольно скоро он понял что все. Причем
что именно все, oн еще не осознал до конца, ясно было
только, что количество спокойной жизни перешло, наконец, в
качество, и она кончилась раз и навсегда Что-то в нем
треснуло, хрустнуло и сломалось. Если теперь он и здесь
поплывет по течению, то превратится в говорящую скотину и
тогда станет ничуть не лучше этого деда-старожила. И не
даром он попал на эту свалку, нет, не даром! Он всю жизнь
сюда стремился, сам того не желая, шел целенаправленно,
проявив завидное упорство: И своего достиг. И хорошо, что он
попал сюда сейчас, а не под старость лет, как этот дед.
То-то был бы достойный эпилог!.. Во всяком случае, теперь
есть цель - надо отсюда вырваться, и он. Фадин, вырвется
отсюда, хотя бы для того, чтобы самого себя убедить в своей
способности жить по-человечески.
Прежде всего, Фадин попытался проанализировать,
отличаются ли вновь прибывающие индивидуумы, оседающие на
свалке от прочей публики, которая толкалась здесь
преимущественно в выходные дни и потом выветривалась. Из
разговоров с дедом, частных мнений и косвенных данных
получалась следующая картина. Относительно любого посетителя
свалки заранее нельзя было утверждать, что он благополучно
вернется восвояси или, напротив, окажется в бригаде. Свалка
фильтровала народ совершенно непонятным образом, носившим
внешне случайный характер. Типа, скажем, каждый сто сорок
третий по порядку номеров. Некоторые посетители были
завсегдатаями, как, например, один пенсионер, являющийся на
свалку и собиравший порезанные книги, которые привозили из
библиотек во время кампании по списыванию. С ним ничего
плохого не случалось, хотя дед утверждал, что он ездит сюда
уже несколько лет. И, напротив, отдельные индивидуумы
попадались сразу. Причем их проникновение на свалку имело
какой-то фатальный характер. То есть, вдруг обнаруживалось,
что человеку позарез нужна какая-нибудь штуковина, которой
нигде нет, хоть тресни! Он бросал все и летел на свалку,
поскольку, как утверждали друзья и знакомые, там все есть.
Из оставшихся на свалке то, что им нужно, не находил никто
Характер проникновения на свалку, видимо, играл некоторую
роль, хотя и не совсем понятно, какую именно. В частности,
те, кто приезжал на личном автотранспорте, благополучно ее
покидали, если добирались до места на колесах. Если же
машина по дороге ломалась или застревала в кювете, то можно
было сказать наверняка, что так или иначе водитель попадет в
бригаду.
В общем, проведенный анализ почти ничего не дал в плане
понимания механизма действия свалки. Тем более, что главным
источником информации являлся все тот же дед. А его
способности перевирать любые сведения Фадину были отлично
известны.
Спустя две недели Фадин предпринял еще одну попытку
пробраться через канаву в "замороженную зону" При этом он не
ставил задачу найти выход со свалки, потому что был уверен,
что никакого выхода там нет. Откуда взялась эта уверенность,
Фадин не знал, но интуиция подсказывала ему, что эта, так
называемая, "замороженная зона" - некий камуфляж,
существующий специально для того, чтобы прикрыть что-то или
отвлечь от чего-то важного. Что-то в ней не то и не так, как
положено быть в нормальном мире.
Поход удался на славу. Фадин еще раз прошел вдоль канавы
по кругу, установил, что она в нескольких местах
разветвляется, и ответвления уходят куда-то в глубь
территории. Свалка же, вне всяких сомнений, окружает эту
"замороженную зону" со всех сторон - это было видно
невооруженным глазом. Таким образом, Фадин находился на
острове. И в принципе все здесь было так же, как и в первый
день. Только теперь шалаш куда-то исчез. Зато появилась
узкая просека. Фадин двинулся по ней в глубь леса и вышел на
свежевырубленную поляну. Почва на ней вся была искорежена
гусеницами трактора, но куда девались бревна и сам трактор,
Фадин понять не мог. Следов трактора вокруг поляны
обнаружить не удалось, зато обнаружился след от грузовой
машины. Фадин шел по этому следу до тех пор, пока тот не
исчез Тогда Фадин двинулся назад, заблудился окончательно и
решил выдерживать направление на солнце. Вскоре он добрался
до опушки, но это оказалась не опушка вовсе, а снова
просека, вдоль которой шла только что уложенная линия
теплотрассы - две нитки. Фадин, разумеется, удивился, но не
так, чтобы уж очень. Он ожидал что-нибудь в этом роде. И был
уверен, что теплотрасса никуда не выйдет. Но не возвращаться
же назад. Фадин двинулся вдоль труб, и метрах в пятистах
обнаружилось, что трубы сварены между собой. Фадин вернулся
и прошел в другую сторону. Он был почти уверен, что и там с
этими трубами обнаружатся неполадки. Он не ошибся Метров
через триста трубы ушли под землю, и стояла какая-то будка,
обитая жестью. На будке было написано сажей: "Не влезай -
убьет!" Тогда Фадин пошел в том же направлении, куда шли
трубы, по свежей насыпи и двигался до тех пор, пока она не
вывела его на край песчаного бугра, из которого торчала
теперь уже одна большая труба. Конец ее был забит деревянной
пробкой.
Этот банальный исход потряс Фадина своей безыскусностью.
Какой дурак закопал здесь эти трубы? Зачем и во имя чего? И
что, собственно, этот дурак хотел этим сказать?
Но труба торчала сиротливо и не содержала в себе даже
намека на ответ. Фадин спустился с бугра, прошел по ложбине
- та свернула вбок, а он выбрался наверх, потом куда-то
опять спустился, прорвался через кусты и маленькое болотце,
после чего обнаружил себя стоящим возле канавы. Он перелез
на другую сторону - там была свалка, но место незнакомое, и
он вернулся обратно. Долго шел вдоль канавы, пытаясь понять,
та эта канава или нет, пока, наконец, не увидел на другой
стороне ржавую цистерну. Ему показалось, что он помнит это
место и уже был здесь однажды. Фадин снова перелез через
канаву, обошел цистерну, но обнаружил, что за ней опять
канава, а справа в низине начинается лес. Теперь он уже
запутался и не знал, куда идти дальше. Хотел вернуться, но
старая канава куда-то исчезла, а новая впадала в болото с
одной стороны и огибала какую-то гору из железобетона с
другой стороны, Фадин решил держаться за отходы цивилизации
Все же это лучше, чем болото За горой стоял асфальтовый
каток заросший бурьяном потом ему попалась целая куча
автомобильных покрышек скрученных так и эдак металлической
проволокой. Дальше идти было некуда, разве что прорываться
через подозрительное крапивное пространство, и Фадин решил
форсировать канаву еще раз. Ему повезло. Метрах в четырестах
Фадин обнаружил знакомые вагончики, но окончательно сбило
его с толку то, что вышел он к ним со стороны,
противоположной той где, по его мнению, находилась
"замороженная зона". Он был ошеломлен. Кто и зачем образовал
эту дикую топологию? И как все это можно объяснить, не
выходя за рамки существующих представлений о свойствах
простоанственно-временного континуума?
С этого дня Фадин решил что гипотез измышлять не будет а
займется планомерным изучением свойств данной свалки. И
постарался вести себя как можно более осторожно с тем, чтобы
лишний раз не наносить урон своей психике
Что касается самой свалки, то она при более пристальном
рассмотрении обнаруживала многие интересные особенности.
Например, рельеф ее постепенно изменялся отчасти благодаря
непрерывной работе бульдозера и потоку мусора, прибывавшего
с попутным автотранспортом, но в основном зя счет действия
каких-то внутренних процессов протекавших в ее недрах.
Незыблемыми оставались только будка со шлагбаумом,
вагончики и прилегавшая к ним территория. Дед утверждал что
внутри свалки что-то горит и сам Фадин видел как из одной
трубы, торчащей из кучи мусора, валит дым Существовали и
иные точки зрения. Фадин принял концепцию, согласно которой
свалка делит на торфянике, а он может гореть провяливаться
вспучиваться и вообще вести себя непредсказуемо
Впрочем после приключений в "замороженной зоне" он решил
пока вообще отказаться от попыток что-нибудь объяснить.
Только фиксировать и систематизировать факты, а фактов было
гораздо больше чем необходимо для того чтобы изобретением
гипотез, их объяснявших, заполнить все двадцати четыре часа
в сутках. Тем более что само течении времени здесь, по
индивидуальным ощущением Фадина, имело крайне
неуравновешенный характер. Не исключено, что время здесь
вообще остановилось или потекло в обратную сторону.
Постепенно Фадин и в себе начал ощущать некие перемены.
Нельзя утверждать, что они были к лучшему. Но и сказать что
перемены эти к худшему, тоже было нельзя. Он, к своему
удивлению, обнаружил, что начал эволюционировать. То что
раньше было для него важным, теперь стало безразличным и
наоборот, то чему он раньше не придавал никакого значения,
теперь вышло на первый план.
Раньше в распоряжении Фадина был целый мир Огромный мир.
заполненный разными разностями. А ему в общем-то было на
него наплевать Он довольствовался лишь малой толикой этого
мира, той, что заключалась в нем самом. Ему с лихвой хватало
этого крошечного кусочка бесконечного разнообразия
Вселенной. Видимо, Природа опять оказалась права, приведя в
соответствие его потребности и внешние связи. Баланс
достигнут, образовалось динамическое равновесие и вот он
здесь, на свалке. Тут есть всего понемногу, как раз столько,
сколько было необходимо и достаточно тому
вчерашнему-позавчерашнему Фадину
А что касается смысла жизни, то он и раньше в нем не
особо нуждался здесь же этот вопрос просто исчез с повестки
дня. Какой смысл может быть у отбросов? Да никакого!
Фадин взглянул на свалку под совсем иным углом зрения,
нежели видел ее раньше. Теперь он не имел другой возможности
изучать закономерности развития цивилизации кроме как по
отходам ее жизнедеятельности. Он сопоставлял результаты и
делал выводы. И, роясь в мусорных кучах удивлялся
многообразию вещей, признанных ненужными и непригодными к
дальнейшему употреблению и переработке.
Выводы были неутешительными. Создавалось впечатление, что
цивилизация - это какая-то ошибка природы. Потому что в
природе нет отходов - она все пускает в дело. А цивилизация
почему-то большую часть ресурсов, ей предоставленных
переводит в пассив. И данная свалка тому пример. Более того,
уж такая она эта нынешняя цивилизация, что даже часть своего
интеллектуального потенциала также переводит в пассив. И
тому пример он, Фадин.
Мысли о побеге приходили все реже и реже. Напротив Фадин
утвердился в мнении, что попытки эти обречены на провал, и
что покинуть свалку можно только "легальным путем. Но для
этого он должен испить до дна какую-то чашу скорби, затащить
свой крест на Голгофу или, в крайнем случаe, перейти
какой-нибудь хороший Рубикон. Что-то должно случиться, но
где - этого он не знал. Может быть, во внешней мусорной
среде, а может быть, в нем самом. И как оно будет
осуществляться - сразу, или постепенно? Может ли он, Фадин
влиять, на этот nрoцecc - замедлить или ускорить? Скорее
всего, да, но как?
Ничего этого Фадин не знал. Надо было работать и он
работал с таким упорством, с каким, вероятно, никогда не
работал даже на собственной даче Сашка-бригадир даже объявил
ему благодарность при подведении итогов за месяц. И дал
отгул. Так здесь полагалось: если хорошо работаешь - отгул.
Почему, Фадин не знал, но дед сказал, что так решили на
