Фрэнси: - Рансайтер все еще с нами - следовательно, этот корабль
продолжает оставаться предметом его гордости.
Карта, обработанная аппаратом, выползла обратно; Джо взял ее и ввел в
считывающее устройство. Тут же на экране появилось отрешенное елейное лицо
управляющего Мораториумом Возлюбленных Собратьев. Он похож на стервятника
в сиропе, подумал Джо.
- Я Герберт Шэнхайт фон Фогельзанг, - владелец мораториума произнес
свое имя с апломбом урожденного аристократа. - Вы хотите поделиться со
мной вашей печалью, сэр?
- Да, произошел несчастный случай, - сказал Джо.
- То, что мы называем несчастным случаем, - возразил фон Фогельзанг,
- в действительности являет собой проявление воли Господней. В
определенном смысле вся наша жизнь не более чем несчастный случай. Тем не
менее...
- Я не хочу вступать в теологический спор, - сказал Джо. - Как-нибудь
в другой раз.
- Но согласитесь, что именно сейчас - более, чем когда-либо -
теология стала самой надежной опорой для вас. Умерший был вашим
родственником?
- Работодателем, - сказал Джо. - Это Глен Рансайтер. "Ассоциация
Рансайтера", Нью-Йорк. У вас находится его жена, Элла. Через несколько
минут мы совершим посадку. Вы пришлете транспорт?
- Сейчас он находится в холодильнике?
- Нет, он загорает на пляже во Флориде, - с раздражением сказал Джо.
- Я понял так, что ваш необычный ответ означает "да"?
- Короче, встречайте нас в космопорту Цюриха, - сказал Джо и
отключился. Теперь нам постоянно иметь дело с этим типом, ничего себе... -
Холлис заплатит за все.
- Холлис будет платить мистеру Фогельзангу? - спросил Сэмми Мэндо. -
Как интересно.
- Нет, - сказал Джо. - Я имею в виду, что мы прикончим Холлиса. Убьем
его. За все его делишки.
За Глена Рансайтера, например, подумал Джо. Замороженного в
прозрачном ящике и обложенного пластмассовыми розочками. Пробуждаемого к
активной полужизни на один час в месяц, гаснущего, исчезающего, вот уже
почти неслышимого... Господи, подумал Джо, почему именно он? Из всех -
именно он? Самый живой, энергичный...
- Зато теперь он будет рядом с Эллой, - сказала Венди.
- Да, в каком-то смысле... Не люблю мораториумы, - сказал Джо. - И не
люблю их владельцев. Этот Герберт Шэнхайт фон Фогельзанг... Почему
Рансайтер выбрал Швейцарию? Чем хуже Нью-Йорк?
- Швейцарцы пионеры в этом деле, - сказала Эди Дорн. - У них лучше
получается. Средняя продолжительность полужизни в Швейцарии на два часа
больше, чем где-либо.
- ООН следует запретить поддержание полужизни, - сказал Джо. - Это
извращение природного порядка рождений и смертей.
- Будь Господь приверженцем полужизни, мы так и рождались бы в гробу,
набитом сухим льдом, - поддразнил его Эл Хэммонд.
- Мы в створе порта Цюриха, - сказал Дон Денни. - Они принимают
управление нашим кораблем. - Он, сгорбившись, отошел от пульта.
- Не унывай так, Дон, - сказала Эди Дорн. - Грубо говоря, нам всем
безумно повезло. По идее, мы должны быть мертвыми - все. Разорванными
бомбой, порезанными лазерами... Только представь себе это - и сразу станет
легче.
- Уже сам факт, что лететь надо было на Луну, должен был вызвать
подозрения, - сказал Джо. - В законах этой планеты столько дыр...
Рансайтер всегда говорил: если предлагают работу за пределами Земли -
насторожись. Будь он жив, он и сейчас сказал бы то же самое. А особо,
говорил он, будьте бдительны, если вас приглашают на Луну. Слишком многие
там погорели... - Если он оживет в мораториуме, подумал Джо, первой его
фразой будет вот эта: "Я всегда с подозрением относился к Луне". Но
слишком уж лакомой оказалась приманка... Его поймали именно так, как он
сам предполагал.
Заработали тормозные двигатели. Корабль задрожал.
- Джо, - сказал Апостос, - тебе придется сообщить Элле, что случилось
с Гленом. Понимаешь, да?
- Я всю обратную дорогу только об этом и думаю, - сказал Джо.
Управляемый автоматами, корабль завис над посадочным столом.
- А кроме того, - сказал Джо, - я должен информировать Объединение о
том, что произошло. А они нам вставят хороший фитиль - за то, что дали
заманить себя на бойню, как бараны.
- Но ведь Объединение - наш друг, - сказал Сэмми Мэндо.
- После такой параши у нас не останется никаких друзей, - сказал Эл
Хэммонд.
Весь в квадратиках солнечных батарей, грузовичок-трансформер с
надписью "МОРАТОРИУМ ВОЗЛЮБЛЕННЫХ СОБРАТЬЕВ" ждал у края посадочного
стола. Рядом стоял чем-то напоминающий жука человечек в континентальном
одеянии: твидовой тоге, мокасинах, малиновом шарфе и пурпурном летном
шлеме времен "этажерок". Владелец мораториума увидел Джо и мелкими шажками
побежал ему навстречу, еще издали протягивая обтянутую перчаткой руку.
- Судя по всему, вы возвращаетесь не из увеселительной прогулки, -
сказал фон Фогельзанг, пожимая Джо руку. - Мои люди могут начинать?
- Да, - сказал Джо. - Идите на борт и забирайте его...
Сунув руки в карманы, он побрел в сторону кафетерия. На душе было
гадко. Опять все, как обычно, подумал он. Мы снова на Земле. Холлис нас не
прикончил - и мы счастливы. Лунная экспедиция, ловушка, кошмары и ужасы -
все в прошлом. Начинается новая фаза - и мы ни при чем...
- Пять центов, пожалуйста, - сказала дверь кафетерия.
Джо подождал, пока из кафе не выйдет сидевшая там парочка, и ловко
проскочил мимо них. Нашел свободное место, сел, облокотившись о стойку, и
принялся изучать меню.
- Кофе, - сказал он, наконец.
- Со сливками или с сахаром? - спросил автомат.
- И с тем и с другим.
В маленьком окошечке появилась чашечка кофе, два бумажных пакетика с
сахаром и похожий на колбу молочник. Все это двинулось по стойке и
остановилось напротив Джо.
- С вас один международный поскред, - сказал автомат.
- Отправьте счет Глену Рансайтеру в Нью-Йорк, - сказал Джо.
- Воспользуйтесь кредитной карточкой, - сказал автомат.
- Мне уже пять лет не позволяют пользоваться кредитными карточками,
пока я не расплачусь за...
- Один поскред, пожалуйста, - сказал автомат и начал зловеще тикать.
- Иначе через десять секунд я вызову полицию.
Джо бросил монету в прорезь. Тиканье смолкло.
- Такие клиенты нам не нужны, - заявил автомат.
- В один прекрасный день такие, как я, восстанут и свергнут иго
машин, - зло сказал Джо. - Тогда вернутся нормальные отношения, вернется
теплота, и человеку, прошедшему через черт знает что, дадут чашку кофе
независимо от того, есть у него наготове поскред или нет. - Он взял
молочник и брезгливо заглянул в него: - И вообще, ваши сливки, или молоко,
или что вы туда налили - прокисли.
Автомат не ответил.
- Вы намерены что-нибудь делать? Вы были так многословны, когда
хотели получить поскред.
Платная дверь кафетерия открылась и пропустила Эла Хэммонда. Он
подошел и сел рядом.
- Эти ребята уже перенесли Рансайтера в свой трансформер. Они
спрашивают, не поедешь ли ты с ними?
- Посмотри на это, - Джо встряхнул молочник; жидкость, бывшая в нем,
прилипла к стенкам густыми комочками. - А я заказывал сливки. Вот что
получаешь за поскред в кафетерии самого современного космопорта Земли. Я
не уйду, пока не получу обратно свой поскред или нормальные сливки. Я хочу
кофе.
Эл Хэммонд положил руку на плечо Джо и внимательно всмотрелся в его
лицо.
- Что происходит, Джо?
- Сначала эта сигарета, - принялся перечислять Джо, - потом старая
телефонная книга, теперь - сливки недельной давности... Я не понимаю, Эл.
- Выпей без сливок, - сказал Эл, - и пойдем проводим Рансайтера.
Остальные наши пока побудут на корабле. А потом обратимся в ближайшее бюро
Объединения и дадим им полный отчет.
Джо поднял чашечку: кофе был холодный, мерзкий, и то, что сначала
казалось пеной, оказалось плесенью. С отвращением он оттолкнул чашку. Да
что же такое делается? - растерянно подумал он. Что со мной происходит?
Внезапно ему стало страшно.
- Забудь ты об этом кофе, - сказал Эл. - Пойдем же. Нужно, чтобы
Рансайтера...
- Знаешь, кто дал мне этот поскред? - сказал Джо. - Пат Конли. И я
сразу сделал с ним то, что обычно делаю с деньгами: потратил на ерунду. На
чашку прошлогоднего кофе. - Под дружеским нажимом руки Эла он встал и
направился к двери. - Может быть, съездишь со мной? Поможешь? Особенно при
разговоре с Эллой. Как ей объяснить? Валить все на Глена? Сказать, что это
была его идея - лететь на Луну? Так ведь это правда... А может, соврать -
сказать, что была авария или что он умер своей смертью...
- Через какое-то время Рансайтер сможет общаться с ней, - сказал Эл.
- И сам расскажет ей все.
- Так, может быть, подождем - пусть он сам ей все и расскажет? -
предложил Джо, направляясь к трансформеру. - Почему нет? Он сам решил, что
нам надо лететь на Луну - вот пусть сам все ей и рассказывает. Он умеет с
ней разговаривать. Он привык.
Вместе с Элом они вошли в кабину трансформера. За пультом управления
сидел фон Фогельзанг.
- Вы готовы, джентльмены? - спросил он. - Тогда мы отправляемся в
траурное путешествие к месту вечного упокоения мистера Рансайтера...
Джо издал невнятный звук и уставился в окно. Там были только
инженерные сооружения космопорта.
- Снимайтесь, - сказал Эл.
Трансформер оторвался от земли. Владелец мораториума вдавил на пульте
клавишу, и полились звуки "Торжественной мессы" Бетховена. "Agnus dei, -
снова и снова повторяли голоса, - qui tollis peccata mundi..." Звуки
симфонического оркестра электронных инструментов наполняли кабину.
- А ты знаешь, что Тосканини частенько подпевал, когда дирижировал
при исполнении опер? - спросил Джо. - И в записи "Травиаты" его голос
слышен, когда исполняют арию Виолетты в первом акте?
- Никогда не знал этого, - сказал Эл. Он смотрел вниз на аккуратные
кварталы Цюриха. Джо поймал себя на том, что и сам не может оторвать глаз
от проплывающих внизу крыш.
- Libera me, Domine, - сказал он.
- Что это значит?
- Это значит: помилуй меня, Господи. Ты что, не знал? Я думал, это
все знают.
- А что это тебе пришло в голову?
- Проклятая музыка. Выключите ее, - сказал он фон Фогельзангу. -
Рансайтер все равно ничего не слышит. Слышу только я, а мне не хочется ее
слушать. Тебе тоже, наверное, не хочется, а? - спросил он Хэммонда.
- Успокойся, Джо, - сказал Эл.
- Мы сопровождаем нашего мертвого шефа в заведение под названием
"Мораториум Возлюбленных Собратьев", а ты говоришь - успокойся. Ты же
знаешь, он вовсе не обязан был лететь на Луну. Послал бы нас, а сам
остался бы в Нью-Йорке. А получилось, что человек, который больше всех нас
любил жизнь, который лучше всех нас умел ею пользоваться...
- Ваш темнокожий приятель дал вам добрый совет, - сказал фон
Фогельзанг.
- Какой совет?
- Успокоиться. - Фон Фогельзанг выдвинул ящичек под пультом и подал
Джо веселенькую разноцветную коробочку. - Возьмите одну, мистер Чип.
- Жвачка с транквилизаторами, - сказал Джо, принимая коробочку и
машинально открывая ее. - "Абрикосовая успокоительная резинка". Как ты
считаешь, взять? - спросил он Хэммонда.
- Лучше взять, - сказал Эл.
- А вот Рансайтер не стал бы глотать транквилизаторы, - сказал Джо. -
В нашей ситуации - никогда бы не стал. Никогда он не принимал
транквилизаторов. Никогда в жизни. Знаешь, что я понял, Эл? Он отдал свою
жизнь, чтобы спасти наши. Не так, чтобы прямо...
- Очень не прямо, - сказал Эл. - Ну вот, прилетели. Ты как - сможешь
