на рынке в Гулге. Говорят, она дочь одного из вождей великого племени
Сари...
- Господин, - глупо хлопая глазами, прервала его Садира. - Вы меня с
кем-то спутали. Я в жизни не покидала Тира...
Ее слова вызвали у собравшихся взрыв хохота. Но Радораку было совсем
не смешно.
- Не забывай о своей книге, - прошипел он на ухо Садире.
Прежде, чем она успела ответить, зычный голос Ктандео перекрыл шум и
смех.
- Сколько?
- Пятьдесят золотых! - не моргнув глазом объявил Радорак.
Эльфы обычно сами назначали цену своему товару, продавая его первому
же соглашавшемуся на нее. Если таковых не находилось, то тому, кто давал
больше остальных.
- Согласен, - сказал Ктандео, и Садира облегченно вздохнула.
Ктандео, вне всякого сомнения, видел, как она приняла помощь Радорака
- не удивительно, что колдун сумел ее найти. Не изумилась они и тому, что
ее учитель пришел ей на помощь. В конце концов, он сам рассказывал, как
это было бы ужасно, окажись она в чужих руках. Но вот то, с какой
легкостью Ктандео согласился на фантастически высокую цену эльфа... Нет,
она считала своего старого учителя хитрее.
- Вот господин, понимает толк в женской красоте, - улыбнулся Радорак.
По толпе пробежал гул удивления. Еще бы, сегодня ни за кого не
платили более десяти золотых. Что касается Агиса, то в сгустившихся
сумерках он не мог разглядеть выражения лица старика, и тем не менее
сенатор не сомневался, что эта рабыня и есть истинная причина появления
колдуна на аукционе.
- Я плачу пятьдесят пять золотых! - громко крикнул он, нарушая
традиции.
Толпа загудела еще громче, а Каро язвительно прошептал:
- Решили завести себе новую забаву?
- Она нужна мне не для этого. - Агис, жестом приказал гному
замолчать.
- Шестьдесят золотых, - твердым, как скала, голосом объявил старик.
Радорак посмотрел по сторонам, пожал плечами и широко усмехнулся.
- Похоже, я недооценил свой товар. Готов выслушать ваши предложения.
Агис хотел было начать торг, но вдруг передумал. Внезапно торговля со
стариком показалась ему глупым занятием. Ему пришло в голову, что у него и
так полно рабов и эта девушка наверняка не так хороша, как ему сперва
показалось. Мелькнула мысль и о том, что Радорак неспроста оттянул ее
продажу на вечер - вполне вероятно, что он хотел скрыть то какой-то изъян,
который станет очевидным завтра утром, при солнечном свете.
- Услышу ли я новое предложение справа? - спросил Радорак. - Она
настоящая красавица. Уверен, вы не пожалеете о покупке.
Слова эльфа вывели Агиса из задумчивости. Он понял, что посетившие
его мысли принадлежали кому-то другому. Его опыт Пути подсказывал, что эти
чужие идеи исподволь внедрившиеся в его сознание, не имели ничего общего с
пси. Будь это не так, он бы обязательно почувствовал воздействия на свой
разум.
Агис хотел сперва возмутиться, но тут же понял, что на аукционе
подобного рода, проводимом племенем эльфов в такое время и в таком месте,
все его обвинения будут выглядеть наивно и смешно.
- Шестьдесят пять золотых, - сказал он.
- Продолжай торговаться, что бы ни происходило, - прошептал он на ухо
Каро. - Делай что хочешь, только не дай этой полукровке ускользнуть!
- Но она всего лишь...
- Делай, что тебе говорят! - приказал Агис. - Потом поймешь, почему!
- Закрыв глаза, сенатор представил себе сплошную стену колючих
деревьев фаро, окружающую его сознание. Их ветви и корни переплетались так
тесно, что ни мушка ни самый крохотный червячок не смогли бы проскользнуть
мимо длинных острых игл. Этот живой барьер рос и рос, огромным куполом
защищая его разум от атаки. Корни деревьев, как Агис себе представлял,
уходили вглубь его существа, черпая необходимую для поддержания
непрерывной защиты энергию их точки слияния трех сил. Барьер, конечно,
можно было преодолеть - для того, кто познал Путь, не существовало
непреодолимых преград - но Агис не сомневался, что колдуну будет очень
трудно проникнуть в его мозг.
Обеспечив себе надежную защиту, Агис занялся подготовкой атаки.
Обычно он не опустился бы до использования Пути ради достижения победы на
аукционе. Но раз старик применил оккультные силы, Агис не видел ничего
бесчестного в том, чтобы воспользоваться своими способностями.
Открыв глаза, он посмотрел на колдуна. Агис не видел его лица, на
перед своим мысленным взором он представил хитрые карие глаза своего
противника. Не видя перед собой ничего, кроме этих глаз, сенатор призвал к
себе пси энергию и придал ей форму совы. Для перьев своего магического
посланца от избрал тот же цвет, что и у глаз старика. Еще миг, и сова
бесшумно устремилась к цели. Вот коричневые перья растворились в карих
зрачках, и Агис проник в сознание колдуна. Агис ожидал увидеть перед собой
голое, неприветливое место, дикое, как пустыни Ахаса. Еще бы, ведь старик
хранил такой неприступный и хмурый вид. Он ожидал встретить бури
ненависти, озаряемые яркими вспышками зла и пронизываемые ослепительными
молниями презрения. Вместо этого аристократ внезапно очутился в блаженно
тихом оазисе и озером кристально чистой воды и рощей огромных, способных
устоять перед самым свирепым ураганом, деревьев. Агис так удивился, что на
мгновение замешкался, прежде чем послать свою птицу вниз, захватить
контроль над этим райским уголком.
Но в этот миг нерешительности старый колдун понял, что в его разум
проник посторонний. Внезапно тысячи белых сорокопутов поднялись над
деревьями и устремились навстречу сове. Подобрав крылья, сенатор камнем
полетел к озеру, но сорокопуты рвали его не части прямо на лету.
Агис попытался изменить своего посланца в нечто менее изящное и более
сильное, но было уже поздно. Он успел увидеть, как одно из коричневых
перьев плавно опустилось на голубую воду, и в следующее мгновение он снова
находился на рынке рабов, под Мостом Эльфов.
Агис тяжело дышал. Битва и потеря совы стоили ему немалого количества
энергии. И хотя он сильно сомневался, что ему удастся еще раз проникнуть в
мозг колдуна, Агис не терял надежды на успех. У него еще оставалось
достаточно сил, а что до способов использования Пути, то их существовало
больше, нежели людей на Ахасе. Ничего, он найдет другой способ
атаковать...
- Как торги? - вполголоса спросил он Каро.
- Семьдесят один золотой.
С другой стороны площадки звенящий голос колдуна объявил:
- Семьдесят пять!
- Восемьдесят, - не задумываясь, отпарировал Агис.
И снова возбужденный гул пробежал по собравшимся вельможам. За
восемьдесят золотых покупали гладиаторов-мулов.
С той стороны площади - тишина. Девушка-рабыня смерила Агиса ледяным
взглядом и повернулась в сторону молчащего старика.
- Я отказываюсь от своего предложения!
К величайшему удивлению Агиса, голос раздавался откуда-то совсем
рядом. Неужели это сказал Каро? Глянув вниз, сенатор увидел в пыли, у себя
между ногами, пару губ. Ни носа, ни подбородка, ничего. Только рот, и все.
Вот губы раскрылись и на глазах ошарашенного Агиса заявили его
голосом:
- Я отказываюсь от своего предложения!
- Правильно ли я вас понял? - разочаровано повернулся к нему Радорак.
Поставив каблук своего сафьянового сапога прямо на губы, Агис
отрицательно покачал головой. Рот хотел было еще что-то сказать, но
раздалось лишь нечленораздельное бормотание. Удостоверившись, что
колдовские губы больше не станут ему мешать, сенатор объяснил:
- Я хотел предложить восемьдесят пять золотых!
- Смелый ход, - одобрительно сказал Радорак. - Вы можете перебить
цену? - повернулся он к старику.
На сей раз Агис приготовился отплатить колдуну его же монетой.
Используя Путь, он создал невидимый туннель, заканчивающийся прямо во рту
старика. И как только тот захотел что-то сказать, Агис беззвучно прошептал
слова, которые ему хотелось услышать.
- У меня нет такой суммы, - голос был старика, но слова принадлежали
Агису.
Сенатор даже почувствовал гордость от того, как правдоподобно
задрожал голос его противника. Сразу ясно - старик огорчен и разочарован.
- Какая жалость, - сочувственно протянул Радорак и поманил Агиса к
себе.
Колдун начал было протестовать, но Агис снова вложил ему в уста свои
собственные слова.
- Можете, вы поверить мне в долг...
Все кругом так и покатились со смеху. Старик сердито поглядел на
Агиса, но тот, не обращая внимания на поверженного конкурента, шагнул
вперед. Дрожащими от усталости пальцами он отвязал от пояса мешочек с
золотом. Да, победа далась ему нелегко.
Рабыня смерила Агиса презрительным взглядом. Что-то прошептав себе
под нос, она жестом велела сенатору вернуться на место.
- Ты никогда не овладеешь мной, сын грязного мекилота! - с жаром
воскликнула она.
И тут же, споткнувшись о невидимое препятствие, Агис во весь рост
растянулся на земле. Он чуть не выронил мешочек с золотом.
Со всех сторон посыпались насмешки и не слишком пристойные советы.
Агису, мол, стоило подождать, пока он окажется дома, прежде чем пытаться
познакомиться со своей новой покупкой. Отшучиваясь, сенатор поднялся на
ноги.
И тут раздался голос старика:
- Мне удалось-таки найти еще несколько монет, Радорак. Я готов
поднять цену до девяноста золотых, - и колдун замахал на Агиса руками,
словно требуя прогнать сенатора прочь.
- Девяносто пять! - воскликнул Агис.
Эльф нахмурился.
- Ты видел когда-нибудь, как Рал и Гухай танцуют джигу? - спросил он.
- О чем ты говоришь? - поразился Агис.
- Иди-ка ты в Гулг на руках! - рассердился эльф.
Агис понял, что дело плохо. Старик умудрился-таки его околдовать. Что
бы теперь ни говорили окружающие, Агис слышал лишь бессмысленный набор
слов. И судя по реакции Радорака, понять Агиса теперь тоже никто не мог.
Отвернувшись от наголову разбитого сенатора, Радорак подозвал к себе
старика. Заметив, что Агис не спешит отойти в сторону, двое дюжих эльфов
тут же шагнули на помощь своему предводителю. Агис заколебался, потом
отступил. Чего он добьется, ввязываясь в спор, в котором стороны все равно
не могли понять друг друга? Разве что устроить драку...
Колдун вышел на освещенный факелами круг, и Агис отчетливо увидел
висящий у него на поясе под плащом мешочек с золотом. И тут в голову
сенатора пришла безумная идея. Спрятав одну руку под накидку, он
представил себе, что его кисть исчезла. Затем, призвав к себе Путь,
заставил видение стать явью. Резкая боль обожгла запястье, и на месте
кисти Агис ощутил странную ноющую пустоту.
Остановившись перед Радораком, старик полез под плащ. По-прежнему
пряча обрубок руки под накидкой, Агис потянулся за золотом своего
соперника. Снова призвав на помощь Путь, он представил себе свою руку,
появляющуюся под плащом старика. Руку, мертвой хваткой вцепившуюся в
мешочек. Вот Агис ощутил на ладони тяжесть золота - совсем, как если бы
его кисть все еще соединялась с рукой. Странное ощущение, когда между
локтем и пальцами пролегает несколько десятков ярдов пустоты.
Колдун развязал ремешки, и Агис дернул за мешок, одновременно
прекращая подачу энергии на процесс, разделивший его руку. Кисть
вернулась, а вместе с ней и полный золота мешок.
Колдун так и подскочил на месте, когда деньги исчезли прямо у него из
рук.
- Ты узнаешь, - закричал он, обвинительным жестом указывая на Агиса,
- что вода из черного колодца по вкусу превосходит любую другую!
