товарищи сидели в стороне, терпеливо ожидая денег на водку.
Пошли домой, дали огоньку абсолютно пьяному человеку с
огромными красными руками. Поговорили о пролетариате и его
роли.
8.2.1973. Из школы ушел после 3 урока.
Побродили по универмагу с Х..., потом поехали к нему на
Березняки, сперва в поликлинику, затем в комок, затем на
фатеру. Рассказал, как подкуривался в школьном туалете, и что
из этого вышло. Съел 5 сосисок и много холодного. Послушал
Вiвальдi. И поехали сперва на автобусе, а потом на метро в
консерваторию слушать органный концерт Баха. Билетов не достали
и пошли в "Чапаева" смотреть "Оцеолу". Перед сеансом зашли к
Д... и к М... У Д... похавали плиты, а у М... -- брошюру
"Половые проблемы у спортсменов-импотентов. 1912 г." Была
житуха. "Оцеола" -- фильм про негров. Очень смеялись. Из задних
рядов катали бутылки. "Чапаева" и "Колос" -- последние
кинотеатры. Пришел домой и прочитал "Забриски Пойнт". Он
скучный. (Дневник кончается рисунком огромной дули -- прим.
сост.)
____________________
1 От ergo (лат.) -- следует, следовательно -- прим. сост.
26. Письмо к Л.Д., 4.2.19731
"Пускай ты выпита другим,
но мне осталось, мне
осталось
твоих волос стеклянный дым
и глаз осенняя
усталость..."
(С.Есенин)
Здравствуй, уважаемая Л.
Пишу тебе с истинной депрессией и душевным
томлением. Во дворе падает снег. И все происшедшее встает предо
мной, как будто подернутое дымкой воспоминаний. Все выпито
внезапным признанием, и душе моя ныне гулка пустотой и
небытием, как оскверненный варварами склеп. Я был убит и
обескуражен. Твои стрелы мщения и испепеления, направленные
хрупкой женской десницею, направленные по адресу негодяя,
мерзавца и шакала попали в мое доброе бедное сердце.
О непорочная! как могла ты подумать обо мне как
об оных негодяях и т.д.!!?? Ноне я тщательно вспомнил все дела
и поступки, содеянные мною на протяжении последнего полугода.
...Да, я гавно, но что же? -- Не любят меня
вельможи. (Окончание отсутствует -- прим. сост.)
27. "Открытое письмо маме", февраль 1973; глубокая ночь
Дорогая мама, стоишь перед Рубенсом и как-то неловко за
него и за всех рядом с ним, та же история и с вами, наверно это
и есть переоценка ценностей, о которой трубили во всех
исследованиях и трепе о "проблеме молодежи",-- это когда
открываешь холодильник, заглядываешь внутрь и вдруг делается
то, что должно было бы случиться возле Рубенса и остальных, --
но нет, а видишь стенку с обвалившейся штукатуркой и тебе
хочется плакать. Проще всего было бы отнести это за счет
нездоровой психики, но может быть просто мы спустились вниз из
облаков ваших отвлеченных понятий о ценностях в мир, где все мы
живем. Ценность приобретает сам предмет, а то, что стоит за
ним, желанный подтекст, принимает абсолютно другое значение,
или устраняется, или осмеивается, приобретая ценность и
оставаясь на троне, но уже в шутовском колпаке. Чувство
преобладает над разумом и ему отдается предпочтение, возможно,
это является защитной реакцией на комплекс неудовлетворенности
интеллектом в свои надцать лет, хотя существует предположение,
что он несколько выше, чем был у вас в нашем возрасте, ведь вы
не замечали того, что заметили мы, связывали себя этическими
нормами, которые нам кажутся странными и, в конце концов, у
вас, кажется, отсутствовал этот наш комплекс, и к вам не пришла
защитная реакция, которой, пожалуй, и можно все объяснить. А
впрочем я не был с вами в вашем детстве, и поэтому вряд ли могу
судить, кем вы были. Однако знаю точно, что в ваше время не
случилось переоценки ценностей, а до такого, например, как
возведение псевдоценности в собственно ценность отрицательного
качества вы не могли дойти, и сейчас не можете понять, точнее,
не понять, а почувствовать, и вам противно об этом слышать.
Письмо выходит хвастливым, каким и положено быть письму юнца,
но кое-что тут есть для того, чтобы попытаться понять, кто мы,
совсем чужие среди вас с вашими заботами. Ведь столько
перемозговано в связи с комплексом и борьбой с ним, что мы
просто стали думать несколько иначе, и вам трудно будет понять
нас, не передумав того же. Вспомни, какими дикими были для тебя
мои слова, которые среди нас являются букварным материалом: не
тот умеет жить, у кого много, а тот, кто счастлив с малым.
Счастлив с малым тот, кто живет творчеством, а это вовсе не то,
о чем ты думаешь. Творчество может быть в чем угодно и,
во-первых, оно должно быть в самом восприятии жизни. Это
творчество в тебе, где ты творишь себя в себе, где ты абсолютно
свободен в своем творчестве от ____________________
1 В соавторстве с No44 -- прим. сост.
кого бы то ни было, не вынужден проституировать своим
творчеством ради куска хлеба, оно бескорыстно и рождено только
потребностью в творчестве. И это праздник, который
всегда-всегда с тобой, если хочешь, он может прорываться наружу
в любых проявлениях, начиная с хождения на пляж в чорных трусах
и кончая фреской в Доме пионеров. Все это так, и не пытайтесь
что-либо изменить, это приведет только к неоправданной порче
нервов. Просто мы почувствовали вкус свободы, пускай внутри
себя; вам непривычны ее проявления, вы называете ее
распущенностью, а весь процесс -- падением нравов. Да, чувство
свободы изменило отношения между нами, вызывая у вас
оправданное негодование: конечно, вам бы хотелось видеть выше
чадо в окружении замечательных золотых медалистов, соблюдающих
все правила хорошего тона и уверенно идущих к ясной цели --
добротному дубовому гробу. Но ведь, дорогая мама, свободный
любит свободного, а рулады об осознанной необходимости в данном
случае не более, чем пустая болтовня. Обидно, что все, чем вы
руководствовались в жизни, с наслаждением оплевано и осмеяно,
но ты можешь утешать себя тем, что наши дети поступят, пожалуй,
точно так же с тем, чем живем сейчас мы. Или просто скажи себе,
что мы дураки ненормальные и иди спать. Спокойной ночи.
28. "Wonderful Pobricetto" (И.Т. посвящаю), 17.4.1973,
11.05
Дело
мело
втрело
скнело
Мило, быстро и умело
Растманело закватето
Пело, пело Побрикетто!
29. "Неспокойное", 24.5.1973, 17.45
Зов звеньев
Спасенных детей неба
Ощущается сквозь стремленье
Поспешной жажды предвещать.
30. Письмо к No44, 17.8.1973
"I LIKE A
JOPHЭЙ"
(P.
McCartney)
Здравствуй. Если бы ты знал в своем всраном
Киеве, где мы (все мы, 250 млн.) живем! Бля! Да ты себе и
представить не можешь всю полноту этого УГАРА. Не знаю, какое
сегодня число, но каждый день мы ночуем в новом пиздецовом
районном Центре. Это невозможно описать, это прекрасно. Меня
умиляет полное отсутствие сервиса, даже и слова такого нет.
Магазины почему-то завалены фирмой, но ее никто не берет, зато
громко и быстро ездят, скорее даже ГАСАЮТ, на мотоциклах ночью.
В готелях самый отвратительный и грязный разврат и тонкие стены
-- спать невозможно и очень клево все это. Я чувствую себя
американским туристом на американском автомобиле, и родители у
меня американцы, а брательник мой негр и жрать ходим в отличные
уездныя ресторацii. Это опять очень клево и льет воду на
мельницу моего самоутверждения. Так как индейцы далеки от
культуры, в "Книгах" можно встретить всякие интересные.
Приобрел Кортасара (шоб свой был. А хули?!), первобытную
философию и, по простоте душевной, Джона Чiвера аж две книги,
среди которых и шумелый Булетт Парк. Д.Чiвер оказался просто
жуликом. Хотя пара неплохих мест есть (обычно про убивать),
если доживу -- дам почитать: родители неожиданно оказались
лихачами (!) -- на крутых поворотах прибавляют газу, а мы с
Н... входим в экстаз, когда видим впереди машину, -- иступленно
колотим маман по спине кулаками и кричим: "Жми! Жми!" и мама,
нагнув голову, говорит очень низким голосом:"А-а-а-а..." -- и
жмет. А обогнанным мы с Н... показываем дули и делаем
оскорбительные жесты. Так одно гавно хотело-таки нас перегнать,
но папа на скорости 100 начал вертеть рулем из стороны в
сторону (точно как когда я показываю гонщика) и незадачливому
поцу оставалось только всрацца.
Путешествовать очень смешно. При помощи машины
джинн (лiбiдо) выпускается из бутылки токо так. Я своих просто
не узнаю, никакими сдерживающими нормами и не пахнет. Теперь
можно понять ЗАПАД (!), где с помощью машин себя гробят как
горобцов -- каждый желает заморить лiбiдо (игра слов -- от
"заморить червячка").
Аглiцкая фамилия Бредiш. Ну что тебе еще сказать? Как
приеду, будут у меня брезентовые чарли цвета хакY. Проехали уже
две тыщи. Адреса у меня нет, так что писать некуда.
А еще скажу тебе, что если б не был ты гавном,
то пошел бы к Безумной и передал от меня самый что ни на есть
горячительный привет, сразу съебись и она не успеет тебя
утомить. Для храбрости возьми Е... (ге!). Живет она в новом
корпусе, спросишь третье отделение. Но я знаю, что ты гавно. И
еще сходи к Х... и вырази, что я очень соболезную из-за того,
что забыл взять его адрес и передай привет. Сходи также к
П...-К..., скажи, что я их не забыл, и принеси чего-нибудь
пожрать (передав от меня искренний привет). И чтобы больше
никаких приветов! Впрочем, если встретишь Т..., то и ему --
искренний, сердечный! Зацалуй кого-нибудь! УРА!
31. Письмо к No44, 9.1973
Здр. No44! Хоть Ж.К. и хуевый человек, но в
поезде мы чудно провели время, спиздив трубу от огнетушителя,
железнодорожный фонарь и котенка. При том проводницы жутко нас
любили и нам пришлось упиться бесплатным чаем. А какие-то
девицы дали пива ДIРLОМАТЪ. В институте же всем вручили
студенческие билеты, проведя перед этим небольшой общественный
хеппенинг. Оказывается, это есть наше национальное изобретение
(не считая субботников) и им можно гордиться. Сперва входят два
распорядителя и, всераясь со смеху, читают инструкцию
зрителям-исполнителям, а затем выделяют из них Группы Особого
Назначения. Потом, хихикая, и делая вид, что они ничего не
знают, входят якобы-исполнители и рассаживаются на возвышении и
в углублении, в окружении всяких фенек культового происхождения
и графинов с водой. Цвета -- красный и черный (!), чуть-чуть
белого. Потом они начинают говорить. Некоторые кажется и
вправду не знали о хеппенинге; когда они обессилено замолкали,
отдуваясь и вращая глазами, все одобрительно хлопали без
напоминаний. А в это время Группы Особого Назначения по едва
заметным сигналам распорядителей, которые затесались в ряды
якобы-исполнителей, исполняли всякие вещи (ходили с флагом от
одной двери к другой, громко читали надписи на больших
таблицах, ездили на грузовиках с цветами к местному чучелу и
т.д.) -- их можно назвать басом. Ритмом были мы.
P.S. НЕМЕДЛЕННО ВЫСЫЛАЙ ПИДЖАК!
32. Письмо к No44, 9.9.1973
Дорогой коллега!
Нельзя без улыбки читать твою судорожную