Платок полетел в окно, и тут выяснилось, что Дюмон окончательно оглох, и,
чтобы держать его в курсе дел, к нему приставили стенографистку, которая
карандашиком выстукивала морзянку по котелку шефа.
Снова позвонили из аптеки и поинтересовались, почему это посетители
перестали выскакивать из дверей и разбегаться во все стороны, а вместо
этого ниоткуда не выбегают и выпрыгивают с верхних этажей здания. Пункса
послали разбираться.
- Аптека? Дайте мне аптеку! - встрепенулся Дюмон, когда стенографистка
отстучала донесение.
Через минуту прибыл Пункс, белый, как смерть. Вместо лестницы у него в
волосах торчал кусок ржавого водопровода. Пункс сказал, что все в порядке и
что Алекс проснулся, потому что кто-то из посетителей впотьмах наступил ему
на голову. И теперь Габриэль шалит.
Подхалим Лардок побежал вкручивать лампочку, а Фухе предварительно,
пользуясь близорукостью коллеги, подсунул ему вместо лампочки свое
пресс-папье. Лардок хлопнул дверью, а Дюмон, было задремавший, от испуга
снова свалился на пол.
Наступила осень.
Часть 3. ВОЗДУШНЫЕ ШАРЫ И ДИРИЖАБЛИ
Когда наступила осень, случился четверг.
Птицы в этот день почти не пели. Точнее, пели только кукушки, да и те
все больше в настенных часах.
За Дюмоном закрепилось прозвище Чугунная Башка. Пунксу вскладчину
приобрели бластер, так как подходящей зажигалки не нашлось. Фухе впал в
немилость к начальству и занимался мелкими пакостями. Пулону подарили небо.
Не совсем, конечно, небо, но крылья. А еще конкретнее, складной дельтаплан.
После той бомбы, когда Пулона собрали в одно целое, носки его ног
смотрели в противоположные стороны, и ходить ему было обременительно.
Крылья пригодились.
Мадлен купили новый передник взамен обуглившегося. Да еще пылесос новой
конструкции.
Лардок прославился на все управление. Он вкрутил-таки злополучное
пресс-папье в патрон над главным входом в здание. И тем самым изобрел новое
грозное оружие - электропресс-папье.
Габриэля Алекса коллективно изловили, отмыли до белизны, постригли и
устроили на работу, чтобы людей не пугал. Ходили слухи, что он бросил пить,
но Фухе этому не верил.
Через неделю после той пятницы, когда шефу полиции надели на голову
кастрюлю с макаронами, он съел все макароны внутри кастрюли и проголодался.
Остро встал вопрос о снятии чугунка. Фухе предложил кормить начальника
через клизму, но из этой затеи ничего не вышло, а Фухе после первой же
попытки схлопотал выговор.
Во время пробного кормления начальства в окно неожиданно впорхнул Пулон,
разбил стекло и до смерти перепугал Дюмона. Аппетит у шефа мигом пропал, а
Пулона понизили в должности и взяли с него подписку о неразглашении
увиденного.
Пункс, прикуривая от бластера, прожег в потолке дыру и уничтожил
архивные документы в хранилище.
Комиссар Фухе только тихонько посмеивался и злорадно потирал руки. И
лишь слава Лардока не давала ему покоя.
Вот и сегодня, в первый четверг осени, день начался, как обычно.
За окном показалась заспанная рожа Пункса. Она отвернулась, и Пункс
полез по канату выше. С комиссаром Фухе он не разговаривал.
-Эй, дружище! - Фухе похлопал себя по карманам.- Огоньку не найдется? А
то что-то бензовоз опаздывает...
Пункс не посмел ослушаться старшего по званию и нехотя полез за
бластером.
Заурчал мотор бензовоза, припарковавшегося под окном.
Фухе вежливо дал прикурить Пунксу, прикурил сам и при этом как бы
случайно чиркнул лучом по канату. Пункс с горящей сигаретой и выпученными
глазами полетел взрывать бензовоз. Громыхнуло. Взвились в воздух охваченные
пламенем портки инспектора.
- Убивают! - закричал непонятно кто голосом Мадлен в новом переднике
откуда-то сбоку.
Фухе довольно ухмыльнулся и выглянул в окно. Через пламя на улице, на
горящих костылях, хлопая крыльями, семенил на службу инспектор Пулон. Он
очень торопился и не заметил открытого люка канализации, куда, конечно же,
и наступил костылями. С Пулоном на сегодня было покончено.
Прибыл в открытом лимузине сам шеф совместно с сияющим котелком на
голове. Он всегда приезжал пораньше, чтобы Мадлен успела перед началом
рабочего дня
натереть его чугунок порошком до блеска. Парадный вид начальника несколько
портил огромных размеров гвоздь, неизвестно кем вбитый в кастрюлю примерно
между глаз Дюмона.
За окном кабинета Фухе раздался стук. Комиссар высунул голову. Пункс как
раз заколачивал железный костыль в стену. Потом он забрался на него и
потянулся выше. При этом ему очень мешали загипсованные руки и ноги.
- Бластер подарочный гони! - потребовал изобиженный инспектор с обрывком
каната на шее.
- На, подавись! - Фухе прицелился в голову Пункса и запустил в нее
бластером.
Как и следовало ожидать, загипсованная рука не удержала бластер.
Инспектор взвыл и стал медленно отделяться от стены вместе с перебитым
костылем.
На планерке, как ни странно, присутствовали все сотрудники. Правда, у
Пулона теперь и руки смотрели в разные стороны, а в волосах запутались
остатки дельтаплана. Что касается Пункса, то он лежал на передвижном
операционном столе в углу конференц-зала, и хирурги копались в нем
зубилами.
Когда Фухе явился на планерку, Лардок уже отпилил ножовкой гвоздь на
котелке начальника и зачищал место среза наждачной бумагой.
На повестке дня стояло три вопроса.
Первый: как накормить начальника.
Второй: кого назначить на место Пункса, если он помрет.
Третий: вынести комиссару Фухе выговор за аморальное поведение его друга
Габриэля Алекса.
Когда голосовали за повестку, Фухе категорически протестовал против
третьего пункта, а у Пункса пропал пульс.
По первому вопросу выступил Фухе. Он предложил воспользоваться обилием
хирургических инструментов в зале и вспороть Дюмону живот, чтобы засовывать
пищу прямо в кишки.
Лардок заметил, что при этом может испортиться костюм, а Дюмон закричал
из кастрюли, что он всех уволит, а этого мерзавца Фухе (он ткнул пальцем в
глаз Лардоку) он лично сам распилит ножовкой. Потом от возмущения он стал
икать, и далее стало неразборчиво.
Попросил слова один из хирургов. Он сообщил, что зарегистрирована
клиническая смерть инспектора Пункса. Тотчас позвонили из аптеки напротив и
выразили соболезнование. Открылась дверь, и Мадлен внесла венок с траурной
ленточкой, испещренной буквами: "Любимому инспектору от преступного мира".
Фухе предложил назначить на место Пункса Габриэля Алекса как помытого и
постриженного.
Дюмон перестал икать и заявил, что умереть и дурак может, а работать
некому и что у него нет денег на похороны и пусть Пункса теперь оживляют к
чертовой матери.
Весь снег растаял, потому что пришло лето.
Часть 4. КОЛИБРИ, МАРАБУ И ПРОЧИЕ ТЕЛОГРЕЙКИ
Во вторник в Африке наступило лето, и тропические ливни смыли всю пену
из кружек.
Древесные лягушки радовались жизни и громко квакали.
В управлении поголовной полиции планерку перенесли на следующий день.
Обстоятельства изменились. Дюмону прострелили котелок из винтовки, но
мозг
начальника не был задет по причине его отсутствия.
Габриэль алекс получил административное взыскание - два удара
электропресс-папье пониже спины за то, что якобы случайно обрушил на голову
Лардока стеллаж с утюгами в магазине самообслуживания. Лардок прямо из
магазина с утюгом в голове попал в реанимацию.
Пункса срочно оживили, выдали бюллетень на два дня, денежную компенсацию
(деньги сотрудников управления на его похороны) и отправили домой спать.
Пулон чувствовал себя хорошо. По причине его неспособности к какой бы то
ни было работе инспектора временно назначили начальником отдела вместо
Лардока. Пулон в свое время вышел из самых низов, потом долго работал
инспектором и временная власть совершенно помутила его рассудок. Иначе как
понимать тот факт, что он потребовал от Фухе называть себя "господином
начальником отдела"?
Зато Мадлен совершенно не изменилась. Фухе приспособил ее новый пылесос,
к тому чтобы обрызгивать себя пивом во время жары.
В это время вернулся из отпуска Аксель Конг. Его настоящей должности
никто не знал, но панически боялись все. Говорили, что Конг связан с
верхушкой контрразведки и двери Дюмона открывает не иначе как ногой.
Впрочем, свидетелей последнего не нашлось.
Первое, что сделал Конг, заявившись в управление поголовной полиции, это
сшиб гантелей злополучное электропресс-папье с потолка. Потом он вызвал к
себе комиссара Фухе для объяснений.
- Не имею возможности,- ответил по селектору Фухе на свирепые крики из
трубки и добавил: - Выполняю ответственное поручение господина начальника
отдела- составляю карту пивных точек нашего великого, хотя и
нейтрального...
- Что?! - прервал его Конг.- Он что - с бачка упал, этот твой господин
начальник отдела? Его что - утюгом по голове огрели?
- Так точно, утюгом! - просиял от прозорливости начальства Фухе и
незаметно для себя принял под столом "смирно".
- Ко мне поганца Лардока! Я ему!..
- Никак невозможно! - запищал в трубку Фухе и от страха начал путаться.-
Господин Лардок находится с утюгом в голове на излечении в палате для
умерших, а на его место назначен господин отдела начальник Пулон.
В трубке внезапно стало очень тихо.
- Ага! - только и сказал Конг и отключился.
Потом в коридоре загремело. Фухе тихонько высунулся за дверь. По
ковровой дорожке в сторону кабинета комиссара со всех своих вывернутых ног
несся господин отдела начальник Пулон. Он то и дело оборачивался, чтобы
увернуться от гантели Конга. В руке Пулона было зажато смятое жестяное
ведро. Фухе услужливо распахнул перед начальством дверь. С криком
"Господины начальники отделов за пивом не ходют!", Пулон от пинка Конга
легко перелетел через весь кабинет и, громыхая ведром, вывалился вместе с
оконной рамой наружу.
Когда страсти немного улеглись, в кабинет Фухе пожаловал Габриэль Алекс.
Конг унизил комиссара для порядка и был таков. А друзья вплотную
занялись
пивом и раками. Пиво принес господин отдела начальник Пулон, весь синий и
посеченный. Он пугливо оглянулся по сторонам, тихонько поставил ведро с
пивом и исчез.
Когда друзья одолели по первой кружке, за окном послышалось странное
шлепанье. Алекс выглянул наружу.
- Что там? - лениво поинтересовался Фухе.
Габриэль был настроен на лирический лад и продекламировал:
- Собрат осьминога ползет по стене, совместно с присоской он явится мне.
- Ага! - догадался Фухе.- Это Пункс, наверное. Так он теперь на
присосках?
В проем окна заглянула реанимированная морда Пункса. На морде лица не
было.
- Привет, покойничек! - поприветствовал его Алекс.- Что на том свете
новенького?
Пункс сморщился и хриплым голосом попросил прикурить.
- Руки, понимаешь ли, заняты,- виновато пояснил он.
- Конечно, конечно, нет проблем! - заверил его Алекс и дал Пунксу
прикурить, а заодно бросил ему за пазуху живого рака, припасенного
специально для такого случая.
Инспектор с благодарностью затянулся и с хитрецой заметил:
- А теперь вам меня не сбросить.
- Нет конечно,- заверил его Фухе, и тут зазвонил телефон.
Пункс пополз дальше, а Фухе двинулся на планерку, которая только что
началась. Но перед тем, как он с Алексом покинул кабинет, за окном раздался
жуткий вой и звук падающего тела.
Алекс довольно ухмыльнулся.
На планерке присутствовали все, кроме Пункса, на планерке
отсутствовавшего.
Алекс отказался убираться на все четыре стороны и остался при Фухе.
На планерку были вынесены вопросы: Первый: в простреленном котелке
Дюмона завелись пчелы. Как их извести?
Второй: кого назначить на место Лардока, если тот не излечится от утюга
и помрет.
Третий: сбор средств на годовщину образования поголовной полиции
великой, хотя и нейтральной державы.
Сугробов не было, потому что солнце стояло в зените. Лето продолжалось.
Часть 5. ДИРЕКТОР КАСПИЙСКОГО МОРЯ
