Алексей Бугай
ИСТОРИЯ С ПИВНОЙ ПРОБКОЙ
История с пивной пробкой, в сущности и не история вовсе, а так, эпизод.
Однако для истинных любителей и почитателей комиссара Фухе даже
незначительные штрихи в его в общем-то хорошо изученной биографии
представляют непреходящую ценность.
Итак: Утренний телефонный звонок беспардонно ворвался в небытие
комиссара Фухе и разогнал меркантильноэротические предутренние грезы.
- Убийство, господин комиссар!
- Какое убийство может быть в полпятого утра, да еще в понедельник?! Не
порите ерунду!
- Господин комиссар, я звонил в управление, и там дали ваш телефон. И
некоторую надежду...
- Ах, так вам дали?..- переспросил Фухе, клокоча от гнева.- Ну так я
сейчас заберу! Адрес!
Через двадцать минут Фухе, сонный, растрепанный и непохмеленный стоял,
слегка покачиваясь, на авеню Де Бланш и привычным взглядом всматривался в
приветливое лицо покойника.
- Ну, так здесь все ясно! - заявил он наконец полицейскому, который
обнаружил труп и выдернул комиссара из постели.
- Скажите, кто проходил по этой улице между тремя часами ночи и
половиной пятого утра?
- Никто,- уверил полицейский.- Никто, господин комиссар. Проспект
перекрыт по причине забастовки дворников с позавчерашнего дня: из-за
неубранных куч мусора тут пройти невозможно.
- Ха-ха-ха! Я так и думал! - забулькал Фухе.- А что это у вас в кармане?
Полицейский изменился в лице и прочих частях тела.
- П-пробка, пивная...- испуганно выдавил он.
- Так,- жестко заключил комиссар.- Убийство совершено пустой бутылкой
из-под пива, которая все еще торчит из головы убитого. Пробка - у вас в
кармане! Мотив - ограбление: пострадавший как раз выиграл крупную сумму в
государственную лотерею. Деньги!!! - вдруг заорал Фухе, даже не напрягаясь.
Полицейский, побледнев и заикаясь от страха, полез в карман за
бумажником, но потом, спохватившись, стал расстегивать кобуру.
Фухе, не торопясь, дал ему возможность вытащить пистолет, а затем
молниеносно промокнул своим пресспапье всего полицейского целиком, и когда
тот стал похож на высушенный листок из гербария, деньги еще раз поменяли
владельца.
Фухе вышел на соседнюю улицу, поймал такси и благополучно вернулся домой
еще до рассвета. Дома он быстро разделся и, потушив "Синюю птицу", все
время торчавшую у него в зубах, рухнул на диван.
Минут через двадцать его снова поднял на ноги телефонный звонок.
- Господин комиссар! - захлебывалась трубка.- Убийство на авеню Де
Бланш, целых два трупа! У одного - пивная бутылка в голове, второй - в
полицейской форме, но попал под паровой каток или был умерщвлен каким-то
подобным чудовищным орудием! - стрекотала мембрана.
"Хм,- подумал Фухе,- и вовсе даже не чудовищное, а самое что ни на есть
удобное!" После подобных ночных происшествий Фухе обычно находился на
последнем градусе бешенства; сегодня же у него от подобной телефонной
наглости просто отнялась речь.
- Ы-ы-ы!..- заревел он в трубку.
- Господин комиссар, ваш телефон мне дали в управлении; и, кстати, тут
на асфальте, рядом с трупами, валяется пивная пробка!
- Положите ее к себе в карман! - выдавил наконец Фухе.- Я выезжаю!
Вечером, восседая в пивной, Фухе охлаждал свой перегретый организм до
температуры окружающей среды девятнадцатью кружками пива. Рядом с ним из-за
стола торчала красная рожа Габриэля Алекса.
- Скажи, ты не знаешь, какой идиот дежурил сегодня ночью на телефоне в
управлении? Я хотел бы сказать пару теплых слов этому парню. Этот
мерзавец,- продолжал кипятиться комиссар,- давал мой телефон кому ни
попадя!
Лицо Габриэля Алекса потемнело. Он потупил глаза.
- Я был на телефоне! - внезапно вырвалось у Алекса. Он тут же схватился
за кружку с пивом, а Фухе - за пресс-папье.
И неизвестно, чем закончилась бы застольная беседа двух закадычных
друзей, но тут внезапно раздался жуткой силы взрыв, оконные стекла влетели
в пивную вместе с рамами и частью стены, посетителей снесло с их стульев и
сбило в большую бесформенную кучу-малу посреди пивной, состоявшую из
обломков мебели, пивных кружек, живых и мертвых тел.
Через месяц, когда оба друга, наконец, немного пришли в себя, оказалось,
что их койки стоят рядом в реанимационном отделении. Оба были забинтованы
по уши, с узкими прорезями для глаз и рта. Оба были также загипсованы и
распяты при помощи сложных систем тросов, гирь, блоков и противовесов.
Несколько часов стояла гробовая тишина, так что можно было услышать
грузные шаги клопов, тараканов и других насекомых, избравших клинику местом
своего постоянного жительства.
- Комиссар!..- донесся наконец хриплый шепот из-под гипса.
Фухе не шевельнулся.
- Комиссар!..- повторил Алекс, пытаясь повысить голос, осипший от
долгого молчания.- Комиссар!.. А я тогда нарочно давал ваш номер кому
попало.
Пусть, думаю, наш великий и знаменитый комиссар Фухе выспится как
следует!
Фухе нервно задергался на кровати, с трудом снося это издевательство. И
от кого? От лучшего друга!
- Комиссар! - снова раздалось змеиное шипение Алекса.- Комиссар!.. А как
же те три покойника, что на вашей совести? Спите хорошо? Призраки по ночам
беспокоить не изволят?
Фухе конвульсивно пытался схватить что-то загипсованной рукой.
- И к тому же у меня на два ребра меньше сломано! - продолжал издеваться
Алекс.- Что вы на это скажете?
Фухе ничего не сказал на это: он, наконец, дотянулся до пульта системы
жизнеобеспечения Алекса и с улыбкой выключил подачу кислорода.
Алексей Бугай
ЛИМИНТАРНОЕ ДЕЛО
Это было сразу же после истории с пивной пробкой.
Фердинанда Фухе никогда не колотили просто так. Всегда находилась
причина. А побои были следствием этой причины. Это обстоятельство до
такой степени
удручало комиссара, что он не знал покоя ни днем, ни ночью.
Так было и на этот раз. Стоило комиссару поголовной полиции появиться в
"Дроздах" и отпить из двадцать второй кружки пива, как туда не замедлил
ввалиться старший комиссар Конг. Он имел реанимированный вид, а именно: был
бодр и свиреп. Поискав глазами Фухе, Конг принялся перебирать пухлыми
пальцами четки из гантелей, которые всегда носил при себе.
- Петушок ты мой свежевыпотрошенный! - ласково обратился Конг к Фухе,
когда последний, наконец, оставил четкий след на сетчатке старшего
комиссара.- А позволь узнать, где твоя милость обязана находиться в рабочее
время? - вкрадчиво осведомился Конг, явно издеваясь.
- Я тут... Думаю я здесь...- защищался Фухе. Он хотел достойно ответить
обидчику. При этом комиссар собирал в кучу разлетающиеся мысли, пытаясь
сфокусировать взгляд на огромной размытой фигуре Конга. Конг бесцеремонно
прервал гантелей самокопание комиссара и нагрузил его работой. Работенка,
как обычно после случая с кошмарной фальсификацией, была черновая и
второстепенная.
Имел место случай отравления лорда Кан де Лябра цыпленком табака.
Цыпленок, как выяснилось после вскрытия, имел довольно жалкий вид. Лорд Кан
де Лябр после скармливания ему цыпленка имел вид покойника. В свою очередь
Фухе после лицезрения Конга, цыпленка и останков Кан де Лябра имел вид
ходячего трупа.
С чего начинать, было непонятно. Оба основных участника трагедии были
мертвы. Цыпленок был мертв и почти переварен. Лорд был мертв и разлагался.
Фухе хотя и был пока жив, но тоже стал распространять запах тления.
Следствие зашло в тупик.
Из тупика его вывела случайность.
Как-то, листая один научный, но вовсе не популярный журнал, Фухе обратил
внимание на пеструю картинку и попросил инспектора Лардока прочитать
пояснение.
- Капля никотина убивает лошадь,- продекламировал тот.
- Хм,- сказал комиссар.- А в табаке есть никотин?
- Сколько угодно,- осклабился Лардок.- А вы надумали курить бросить?
- Бросить курить мне никак не возможно,- разоткровенничался Фухе,-
потому как больше ничего толком не умею.
Потом комиссар пошел по ложному пути. Он стал проверять родословную Кан
де Лябра на предмет того, не было ли у него в роду непарнокопытных. Догадка
не подтвердилась. Фухе сидел у себя в кабинете унылый и скучный и пытался
выдумать нетрадиционный метод расследования. Тут в кабинет просунулась
голова Лардока.
- Ну как, господин комиссар, есть сдвиги? Фухе стал торопливо и сбивчиво
излагать инспектору свою точку зрения. Лардок слушал, слушал, а потом
сразил комиссара длинным и непонятным словом "аллегория".
- Вы, я вижу, ходите по кругу. Хотите поймать черную кошку в темной
комнате, а кошки, знаете ли, там и нет.
- Я хочу поймать убийцу,- сурово ответствовал комиссар.- А если ты
знаешь больше, чем говоришь, то у меня есть свои методы,- комиссар заерзал
в кресле, пытаясь извлечь испытанное пресс-папье.
- Ну что вы! - залебезил Лардок.- Я хочу сказать только, что эта заметка
про лошадь - вы ведь ее помните?..
- Угу,- угрюмо подтвердил Фухе и оставил пресс-папье в покое.
- Так вот, насчет лошади. Это аллегория. Вы меня понимаете? Фухе сделал
вид, что понял, но у него это не получилось.
Тогда Лардок пояснил:
- Аллегория - это когда пишут про лошадь, а имеют в виду человека.
Понятно?
Комиссар стал накаляться.
- Вы что же, за идиота меня принимаете? Это лиминтарные вещи!
Слово "элементарный" Фухе долго репетировал в присутствии Алекса и
теперь пользовался им без запинки.
Посрамленный Лардок убрался.
Комиссар Фухе, окрыленный успехом такого открытия, поспешил к Конгу
похвастаться новостью. Когда Конг выслушал Фухе, он хохотал до изнеможения,
до обморока, а потом, придя в нормальное состояние, спросил:
- Что ты обычно куришь, цыпленок?
- Махорку,- неизвестно почему соврал Фухе и принял стойку смирно.
- Вот тебе десять пачек табаку, и премия будет! Получается, что раз
цыпленок был табака, значит, любого человека убьет, как лошадь!.. Посмешил
старика, ей-богу! А теперь иди. Завтра ты свободен.
Комиссар бодро вышел из управления и поспешил в "Дрозды".
- Гарсон, десять пива! Да поживее!
Дожидаясь пива, Фухе поскреб затылок:
- Кто их, начальников, разберет?.. То кричат, то смеются... Лиминтарное
ведь дело...
6 апреля 1986 г.
Алексей Бугай
АВТОРИТЕТ
Дело попалось необычное. Комиссар Фухе, как правило, не занимался такими
вещами, но на этот раз его вызвал СТАРШИЙ комиссар Конг и НАСТОЯТЕЛЬНО
ПОПРОСИЛ, чтобы Фухе взялся за это дело. А необходимо было обнаружить
авторитет, утерянный одной научно-исследовательской лабораторией. В пропаже
авторитета был повинен целый коллектив сотрудников, конкретные же виновники
так и не объявились.
Мир науки был чужд комиссару. Чужд и враждебен. Такое отношение к науке
и ученым появилось у Фухе много лет назад, когда он был отчислен из первого
класса начальной школы за исключительную тупость и своенравие.
С тех пор отношение это не менялось, а с течением времени только
усиливалось.
Как всегда, отправляясь на задание, комиссар положил в карман
пресс-папье. На его вопрос, как же выглядит этот злосчастный авторитет,
Конг ответил,
что это когда все хорошо, и все тебя уважают... и вообще, нельзя не знать
таких лиминтарных вещей.
- Да,- поспешил согласиться Фухе, услышав знакомое слово; он оживился,
заулыбался, а сам подумал, что для того, чтобы все было хорошо, и все тебя
уважали, достаточно просто выпить пива и выйти на улицу.
- Можно я возьму с собой Алекса? - поинтересовался Фухе у Конга.
- Алекса можешь взять, а вот пресс-папье оставь: ученые народ нервный,
капризный, черепа у них ломкие, могут и не понять. И вообще, пресс-папье -
это прошлый век! Сейчас, когда взлетают "Челленджеры", люди срывают горы и
загрязняют ими океаны...- Конг явно увлекся.
- Да,- пробормотал Фухе,- "Челленждеры" действительно взлетают... но
невысоко... Однако меня это не касается, а что до пресс-папье, то это -
оружие испытанное, и расставаться с ним вот так сразу было бы мучительно...
