чувствовала себя Сара, когда ее жизнь была разбита человеком, которого
она любила. И вот теперь она вновь переживала это ощущение.
Дверь в спальню открылась так резко, что Сара вздрогнула.
- Так вот где ты прячешься! И это в мой-то вечер года! Ну и ну! - как
всегда, экспрессивно произнесла Карен, закрывая за собой дверь. - Я ра-
зобралась за тебя с Гордоном. Я поставила его за стойку бара на кухне,
заставила его снять смокинг, чтобы кто-нибудь не принял его за настояще-
го бармена, и посоветовала ему самому несколько раз приложиться, пока он
будет обслуживать других. Он настолько хорошо воспитан, что, бьюсь об
заклад, простоит там весь вечер до тех пор, пока ты не освободишь его.
Сара обернулась к подруге, бледная, но вполне владея собой.
- На твоем месте я не стала бы биться об заклад, - язвительно замети-
ла она.
Карен вопросительно на нее посмотрела.
- Как ты себя чувствуешь? Ты белее манишки Гордона.
- У меня немного разболелась голова. Я приняла таблетки.
Соврав, Сара даже покраснела.
- Зная твою привычку к преуменьшениям, можно предположить, что у тебя
вот-вот разыграется настоящая мигрень. Приляг-ка ты лучше, - приказала
ей Карен на правах хозяйки и, пододвинув себе стул, села. - Я хочу знать
про Гордона все.
- Я на самом деле себя уже лучше чувствую, - сказала Сара, присажива-
ясь в ногах кровати. - Нехорошо оставлять гостей одних.
- Там за баром Гордон; большой братец заботится о напитках, а ма-
ленькая сестричка следит за музыкой, - сообщила Карен. - Блюда у нас се-
годня все холодные, а столы уже накрыты. Как хозяйке мне нет равных.
- Ты, без сомнения, очень хороший организатор.
- Гордон... - нетерпеливо повторила Карен. - Ты что-то от меня скры-
ваешь. Кто он? Где? Как? От него все это можно узнать, только если его
поставить к стене и бросать в него ножи! И даже в этом случае нет гаран-
тии, что он не ограничится просто именем, положением и номером. Как бы
то ни было, он выгладит именно так, как этого хотелось бы заботливым ма-
ме и папе Сауткоттам, думающим о своей неприкаянной дочери.
Когда мы вернемся назад к гостям, Рафаэля там уже наверняка не будет.
Эта уверенность несколько подбодрила Сару и немного ее успокоила.
- Он банкир.
- Так я и знала! - Карен была вне себя от радости. - Я сказала ему,
что он брокер, бухгалтер или агент налоговой инспекции. Мне показалось,
что ему это почему-то не очень понравилось. Но у него лицо как у бан-
ковского сейфа! Если не произойдет никакого чуда, боюсь, что тебе ничего
не светит.
Благодаря этому сумасшедшему разговору с Карен Сара постепенно расс-
лаблялась.
- Мы просто друзья. Его совсем недавно перевели сюда из Нью-Йорка. Он
вдовец - его жена умерла в прошлом году от лейкемии, - рассказывала она
сочувственно. - Само собой разумеется, что он еще не смог через это пе-
реступить. Он, наверное, сильно переживает.
Карен была ошеломлена.
- Не может быть! - простонала она. - Придется мне его вытаскивать из
бара! Теперь понимаю, почему он так насупился, когда я, неся всякую
чушь, почему-то заговорила о похоронном бюро. - Но замешательство Карен
быстро прошло, и ее чувственные губы постепенно опять сложились в улыб-
ку. - Но с другой стороны, мне кажется, что Гордон проще смотрит на эти
трагические обстоятельства, чем ты думаешь. Он лишь один-единственный
раз не выглядел как запертый банковский сейф - и это было, когда я его
уводила от тебя. Гордон, дорогуша, уже наполовину в тебя влюблен!
Сара удивленно на нее посмотрела.
- Ничего подобного. Мы едва знакомы. Он провел пару выходных с моими
родителями, и мы как-то пообедали вместе, сходили в театр... вот и все.
Карен с сожалением покачала головой.
- Это называется свиданиями, Сара. Ты просто еще этого не поняла.
- Ты сама ничего не понимаешь, - запротестовала Сара, чувствуя себя
не в своей тарелке.
- Случайные знакомства временами бывают очень опасны, - усмехнулась
Карен. - А ты слишком красива, чтобы внушать только платонические
чувства. Да в чем, собственно, проблема?
- Мы с Гордоном были достаточно откровенны друг с другом, Карен. -
Саре стоило некоторого труда сохранять на лице беспечную улыбку. -
Чувства не интересуют ни его, ни меня. Он мне нравится, но, поверь, не
больше того.
- Он красив, преуспевает и свободен, а тебе он просто нравится? - Ка-
рен была возмущена. - Что же мне с тобой делать? Да та ли это девчонка,
что поставила всю школу на уши, когда в выпускном классе сбежала с ка-
ким-то иностранцем, не обращая внимания на то, что он ей не ровня? В те-
бе была изюминка, дорогая. Так что же случилось с твоей рисковой
страстью и непредсказуемостью?
Лицо у Сары окаменело, краска вновь схлынула с него.
- Я просто повзрослела, - с трудом пробормотала она.
- Нет, ты просто себя похоронила, - возразила Карен. - Послушай, я
никогда тебя не выспрашивала... по крайней мере не очень-то уж тебе на-
доедала расспросами о твоем столь трагическом замужестве. Я понимаю, что
тебе это причинило много боли - даже сейчас ты еще не можешь об этом го-
ворить. Но пойми, жизнь не сводится только к материнству, Сара. В конце
концов, все мы можем один раз поскользнуться. В первом раунде тебе явно
достался призовой подлец. Ну так что же? Не думаю, что в восемнадцать
лет и я могла бы выбрать кого-нибудь получше, но нельзя же из-за одной
неудачи отгораживаться от всего на свете!
- Лекция закончена? - быстро спросила Сара.
Стоило Карен выпить рюмку-другую, как она тут же начинала всех поу-
чать. К сожалению, в данном случае Карен не имела ни малейшего представ-
ления, о чем говорит.
Бросив довольно грубое словечко, Карен подошла к зеркалу, чтобы поп-
равить помаду.
- Ты просто сама не понимаешь, как тебе повезло. Гордон настоящий
душка. Я сразу положила на него глаз!
Сара скривила крепко сжатые губы.
- Можешь забирать его себе.
Карен скосила на нее глаза.
- Да для этого мне понадобились бы веревка и крюк. Он уже несвободен.
И как специально создан для тебя. Дай ему шанс, хотя бы один.
А что, если Гордон действительно ждет этого шанса? - впервые подумала
Сара и забеспокоилась. Неужели Карен права? Ее подруга очень хорошо раз-
бирается в людях. Частенько ее резкие суждения попадают прямо в точку.
Если Карен и на этот раз не ошибается, то придется прекратить всякое об-
щение с Гордоном.
- Бог ты мой! Голова дырявая! - засуетилась вдруг Карен, смешно раск-
рывая глаза. - Как это я забыла? Ведь у меня сегодня всем гостям гость!
Что мы тут делаем? Одна из фотомоделей, с которой я работала в Италии,
привела его сюда как ни в чем не бывало. Рафаэль Алехандро! Здесь! В мо-
ем смиренном жилище. Невероятно, правда?
- Алехандро?.. Художник? - спросила Сара с неуклюже разыгранным без-
различием.
- А ты что, знаешь каких-то других Алехандро? Один из самых известных
из ныне здравствующих художников! - с большим воодушевлением сказала Ка-
рен. - Принимая во внимание, что большинству из них приходится отправ-
ляться за славой в мир иной, здесь мы имеем дело с настоящей Славой,
славой с большой буквы!
- Он, наверное, очень талантливый художник, - чужим, деревянным голо-
сом пробормотала Сара.
- Поверь, стоит тебе его увидеть, как ты тут же забудешь о его умении
обращаться с кистью. - Карен говорила сухо, раздраженная безразличием
Сары. - Он еще произведет фурор в мире искусства.
- В светской хронике он его уже произвел.
Карен бросила на нее обиженный взгляд и криво ухмыльнулась:
- Сара, невинность ты моя, когда ты заводишь себе классного мужика,
то приходится мириться с его дикой репутацией: "Сумасшедший, непорядоч-
ный, опасное знакомство..." Ведь ты же его еще и не видела. Он просто
сказка. Ей-Богу, все мои гормоны так и закружились в свистопляске, едва
я его увидела на пороге!
Сара встала, и в голове у нее зазвенело. Карен расстроится, когда
увидит, что ее редкая птичка улетела.
- Больше, чем от Гордона?
- Это совсем другое дело. Мне нравится на него смотреть, но дотраги-
ваться до него... нет, увольте, я еще в здравом уме, - разоткровеннича-
лась Карен, как всегда очень убедительно. - Я предпочитаю более простых
мужиков... Как это говорят в Испании? Muy hombre? (Настоящий мужчина?
(исп.) Непостоянный художественный гений - для меня это слишком.
В действительности Рафаэль не настолько непредсказуем, беспомощно по-
думала Сара. Он просто делает то, что хочет и когда хочет. Да к тому же
язык у него как кнут, а ум - настолько изощренный и блистательный, что
от него ничего невозможно утаить.
- Как бы то ни было, он известен также и как чрезвычайно умный чело-
век, - трещала Карей. - Я вовсе не хочу себя уничижать, но отдаю себе
отчет в том, что я - не Эйнштейн, и управлять таким типом я бы просто не
смогла. Я понимаю, что это глупо, но о сегодняшней вечеринке долго еще
будут говорить именно потому, что здесь Рафаэль Алехандро. - Карен отк-
рыла дверь и едва не столкнулась с Гордоном, как раз собиравшимся посту-
чать. Карен это и рассердило, и позабавило. - Я вас явно недооценила, -
сказала она. - Как вы ее находите? У вас есть какой-то прибор?
Гордон, улыбаясь, смотрел мимо нее. Карен покраснела и, пробормотав
что-то насчет печи, вышла.
- Извини. Я очень задержалась? Мы и не заметили, как заболтались, -
просто сказала Сара.
- А меня только что сменили, - в тон ей сказал Гордон. - Ты была пра-
ва. Вы совершенно не похожи друг на друга. Она больше походит на пере-
росшую школьницу.
- Она прекрасный человек и никому не желает зла.
Он деланно улыбнулся.
- И на том спасибо. Ее язык на два шага опережает мысли.
- А она называет тебя "душкой"...
- "Душкой"? - У него от возмущения покраснел кончик носа.
- Комплимент, которого ты не заслуживаешь.
Он неожиданно рассмеялся, и от его воинственного вида не осталось и
следа.
- Давай-ка лучше пойдем "отхватим" себе местечко, - предложил он.
Но "отхватывать" или даже просто искать место не было никакой необхо-
димости - у Гордона все было предусмотрено заранее. Он провел ее между
низеньким столиком и софой и усадил в углу комнаты. Через десять секунд
он вновь появился перед ней, теперь уже с двумя бокалами в руках, явно
припрятанными где-то поблизости специально для этого случая. Его спокой-
ная педантичность, от которой она всегда бежала, заставила Сару улыб-
нуться. По крайней мере на этот раз Карен ошибалась. Чисто платоническая
дружба все-таки была возможна между разумными людьми.
Сара рассеянно скользила взглядом по холлу и вдруг замерла, чувствуя,
как ее начинает трясти. Она так сильно впилась ногтями в сумочку, что
костяшки ее пальцев побелели.
По другую сторону столика, развалившись на софе, сидел Рафаэль. У нее
перехватило дыхание. В его сильном, великолепном, без капли жира теле не
было и намека на какое-либо напряжение. Перехватив ее взгляд, его потем-
невшие глаза блеснули с какой-то неистовостью.
- Пунш сильно бьет в голову, - предупредил ее Гордон.
Сара одним махом опрокинула полбокала пунша и прислушивалась к тому,
как он медленно опускается по ее сжатому спазмом горлу. Рафаэль, уже за-
быв о ней, болтал с фигуристой рыжеволосой девицей, которую он обнимал
за плечи. Ее окрашенные в сиреневый цвет ногти рассеянно скользили по
внутреннему шву его выцветших джинсов, плотно облегавших длинную муску-
листую ногу, и Сара никак не могла оторвать взгляд от этих ласкавших его
ногу пальцев, хотя ей это было неприятно.
Не слыша Гордона, она отчаянно пыталась не думать о Рафаэле, но стои-
ло ему вновь посмотреть на нее, как она почувствовала себя пригвожденной
к полу, не в состоянии оторвать от него взгляда. И это было непрости-
тельно. Она ощущала себя, словно попавший в калкан зверек, ожидающий ре-
