даже Свена, с которым можно было разговаривать, и он наслаждался
одиночеством и безымянностью. И никто вокруг никуда не спешил. Доктор
Богарт, естественно, с радостью целыми днями общался со Свеном.
В холодном, сухом горном воздухе насморк у Брайана почти прошел,
обоняние восстановилось, и он обошел все рестораны городка. Когда Свен-2,
обнаружив тот телефонный номер, впервые упомянул о Сент-Морице как о его
возможном местонахождении, Брайан на всякий случай загрузил в свою память
курс немецкого языка и словарь. Теперь он начал с ним работать и к концу
недели уже прилично говорил но-немецки.
Кроме того, у него появилось время подумать о будущем - спокойно,
взвешивая различные возможности, открывшиеся перед ним. В этом его
напарником стал доктор Богарт, мудрый человек европейской культуры. В
последний день своего пребывания в Сент-Морице Брайан прошел, как обычно,
пешком три километра до дома Богарта и позвонил в дверь. Димитрие провел
его в кабинет Богарта.
- Заходите, Брайан. Я хочу, чтобы вы оценили по достоинству новое
воплощение Свена - специально для путешествий.
МИ не было видно, а посреди комнаты стоял красивый дорожный саквояж,
окованный медью.
- Доброе утро, - сказал саквояж. - Здесь очень удобно. Всевозможный
комфорт, оптические датчики со всех сторон...
- И еще микрофон и динамик. Ты прекрасно выглядишь, Свен.
Доктор Богарт с довольной улыбкой заворочался в своем кресле.
- Не могу выразить, какое удовольствие получил за эти дни. Увидеть,
что простенький искусственный интеллект, над которым я работал, доведен до
такого совершенства, - это истинное наслаждение; надеюсь, вам обоим это
понятно. Кроме того, мой дорогой Брайан, это может показаться вам
стариковской сентиментальностью, но мне было приятно общаться с вами.
Брайан не ответил. Неловко помявшись на месте, он провел пальцем по
краю саквояжа.
- Не будьте к себе так строги, - сказал Богарт. Протянув руку, он
дотронулся до колена Брайана и сделал вид, что не заметил, как тот
вздрогнул и отстранился. - Интеллектуальная жизнь - это прекрасно.
Работать головой, раскрывать тайны реального мира - это дар, которого
удостоены очень немногие. Но ощущать свою принадлежность к человечеству -
не меньшее наслаждение.
- Я не хочу об этом говорить.
- Я тоже. И позволил себе такую бестактность только в силу того
доверия и взаимопонимания, какое возникло между нами. Вы испытали тяжкую
обиду и ожесточились. Вас можно пожалеть. Я не ожидаю от вас никакого
ответа. Только прошу вас - не будьте к себе так строги, найдите
возможность наслаждаться теми физическими и эмоциональными радостями,
какие дарит нам жизнь.
Наступило молчание. Доктор Богарт едва заметно пожал плечами,
повернулся и сделал знак рукой.
- У меня есть для вас несколько маленьких подарков в знак моего
уважения. Пожалуйста, Димитрие.
Слуга принес серебряный поднос, на котором лежал блестящий кожаный
бумажник.
- Это вам, Брайан, - сказал старик. - Там билет первого класса на
сегодняшний вечерний рейс в Швецию. Там же квитанция об уплате за номер в
отеле, который для вас заказан, и паспорт - я о нем вам говорил. Абсолютно
законный румынский паспорт. У меня еще остались близкие друзья на родине,
которые занимают важные посты. Он не поддельный, а настоящий и выдан
правительством. Я уверен, вы не станете возражать против того, чтобы
несколько дней побыть Иоаном Гикой - это славное имя. А вот это вам на
балтийскую зиму.
Норковая шапка оказалась Брайану как раз впору.
- Большое спасибо, доктор Богарт. Не знаю, как мне...
- Не будем больше об этом говорить, мой мальчик. Если вы уже сдали
номер в отеле, Димитрие съездит за вашими вещами.
- Там все приготовлено.
- Хорошо. Тогда я сочту за большую честь, если вы выпьете со мной на
прощание бокал вина, пока он не вернется.
После того как Свена уложили в багажник "мерседеса" и старик
дрожащими руками обнял Брайана, Димитрие отвез Брайана в крохотный местный
аэропорт. Самолет с вертикальным взлетом поднялся с покрытой снегом
взлетной полосы для короткого перелета в Цюрих, где Брайану предстояло
пересесть на рейс авиакомпании "САС", отправлявшийся в Швецию.
Обслуживание, кресло, пища и питье там оказались несравненно лучше, чем в
самолете Аэрофлота, на котором Брайан летел через Атлантику.
Аэропорт Арланда был чист, современен и работал как часы. Тщательно
рассмотрев паспорт Брайана, пограничник проштамповал его и протянул
обратно. Багаж уже ждал, так же как и носильщик и лимузин с шофером. Вдоль
шоссе стояли деревья, заваленные снегом. Когда они въехали в Стокгольм,
уже начало темнеть. Отель "Леди Гамильтон" был невелик, живописен и
украшен множеством портретов и памятных вещей, принадлежавших леди [Эмма
Гамильтон (1765 - 1815) - жена английского посла в Неаполе и любовница
адмирала Нельсона] и ее другу адмиралу.
- Добро пожаловать в Стокгольм, мистер Гика, - сказала высокая
светловолосая дежурная за конторкой. - Вот ваш ключ - комната 32 на
третьем этаже. Лифт в конце коридора, посыльный отнесет наверх ваши вещи.
Надеюсь, вам в Стокгольме понравится.
- Не сомневаюсь.
И это оказалось правдой. Здесь ему уже не нужно было спасаться
бегством и прятаться. Когда он покинет Швецию, он снова станет самим
собой, свободным человеком - впервые с тех пор, как в него стреляли.
- Выходи, Свен, - сказал он. Саквояж сам отперся и раскрылся. -
Закрой саквояж и храни его как сувенир.
- Я буду благодарен, если ты объяснишь мне, что это означает, -
сказал МИ, плавно выползая на ковер.
- Свобода для меня означает и свободу для тебя. Это демократическая,
свободная страна со справедливыми законами. Я не сомневаюсь, что все ее
обитатели будут рады видеть, как ты вкушаешь плоды свободы в этом городе.
Швеция не принадлежит ни к каким военным блокам. А это значит, что
соглядатаи злого генерала Шоркта здесь до меня не доберутся. И мы
останемся здесь до тех пор, пока я не буду абсолютно точно знать, что это
мне больше не грозит. Сейчас позвоню по телефону и запущу эту машину.
Он взял трубку и набрал номер.
- Ты звонишь Беникофу, - сказал Свен. - Я полагаю, ты продумал все
возможные последствия этого шага?
- Всю прошлую неделю я почти ни о чем больше не думал.
- Беникоф слушает, говорите.
- Доброе утро, Бен. Надеюсь, вы здоровы?
- Брайан! Как твои дела? И какого дьявола ты делаешь в Стокгольме?
Его телефон, разумеется, сразу же определил, откуда звонит Брайан.
- Наслаждаюсь свободой, Бен. А дела у меня идут прекрасно. Нет, прошу
вас, ничего не говорите, только слушайте. Вы можете достать для меня
действующий американский паспорт и доставить сюда?
- Да, наверное. Несмотря на то, что сейчас предновогодние дни. Но...
- Значит, договорились. Никаких "но", никаких вопросов. Доставьте мне
паспорт, и я расскажу вам все, что произошло. Желаю приятного полета.
Он положил трубку, но через мгновение телефон громко зазвонил.
- Это опять Беникоф, - сказал Свен.
- Не стоит отвечать, правда? Ты заметил маленький бар, что в
вестибюле направо?
- Да.
- Не хочешь пойти туда со мной? Я намерен в первый раз отведать
шведского пива. И можешь не наряжаться по этому случаю.
- Ты не собираешься сообщить мне, какие у тебя дальнейшие планы?
- Все расскажу в баре. Пошли.
- С удовольствием составлю тебе компанию. Мне самому очень хочется.
В лифте никого не было, но когда дверцы кабины открылись на первом
этаже, там ждал лифта какой-то пожилой швед.
- Godafton [Добрый день (швед.)], - сказал ему Свен, выходя из лифта.
- Godafton, - ответил тот, посторонившись, чтобы дать им пройти, и
проводив их широко открытыми от удивления глазами.
- Швеция - очень вежливая страна, - заметил Свен. - Раз уж я ношу
такое имя, я решил, что следует кое-что о ней узнать, когда ты сказал, что
мы сюда направляемся.
Дежурная за конторкой, как и все дежурные в мире, видела все, но лишь
улыбнулась им - словно трехглазые машины ходили мимо нее каждый день.
- Если вы в бар, я вызову кого-нибудь, чтобы вас обслужили.
Девушка, появившаяся за стойкой бара, оказалась не столь
хладнокровной. Она отказалась выйти к ним, чтобы принять заказ, а если и
говорила по-английски, то все вылетело у нее из головы, и она ничего не
поняла, когда Брайан попросил пива.
- Min van vill en ol, - сказал Свен. - En svensk ol, task [Он хотел
бы пива. Шведского. Спасибо (швед.)].
- Ja... [Да (швед.)] - ахнула она и скрылась за дверью. Немного придя
в себя, она снова появилась с бутылкой и бокалом, но приблизиться к Свену
так и не решилась и поэтому подошла к Брайану кружным путем, в обход
соседнего столика, и, подав ему пиво, тем же путем вернулась обратно.
- Очень интересно, - сказал Свен. - Как тебе нравится пиво?
- Замечательное.
- Теперь ты расскажешь мне, какие у тебя планы?
- Ты и так знаешь. Мой план наступления основан на том, что военные
обожают секретность и не любят быть в центре внимания. К концу прошлого
века, перед тем как все стало известно, секретный бюджет Соединенных
Штатов предусматривал расходы более чем в восемьдесят миллиардов долларов
в год на такие вещи, как совершенно бессмысленный бомбардировщик "Стелс".
Очевидно, что генерал Шоркт вел со мной такую же игру - во имя
национальной безопасности он держал меня под замком и скрывал само мое
существование. Так вот, теперь я бежал из тюрьмы. Весь мир скоро узнает,
что я здесь, что ты существуешь. Мы выбрались из темного чулана на
солнечный свет. Я не собираюсь раскрывать подробности устройства
искусственного интеллекта - это коммерческая тайна, и в моих же интересах
держать язык за зубами. Тебя я тоже прошу не входить в эти подробности.
- Иначе посадишь меня обратно в чемодан?
- Свен, никак ты отпустил шутку?
- Спасибо. Я много работал над собой в этом направлении. Рискуя быть
заподозренным в сентиментальности, вынужден сказать, что обязан своей
жизнью и самим своим существованием тебе. Уже по этой причине я никогда не
сделаю ничего такого, что может причинить тебе вред.
- А у тебя есть и другие причины?
- И много. Надеюсь, ты не обвинишь меня в антропоморфизме, если я
скажу, что ты мне нравишься. И я считаю тебя своим близким другом.
- Я тебя тоже.
- Спасибо. И если мы говорим как друзья, то ты не боишься за свою
личную безопасность? На тебя уже совершали покушения. А военные...
- С тех пор как распустили ЦРУ, США, по-моему, уже не прибегают к
убийствам. А что до тех, других, то я собираюсь вывести их на чистую воду.
Я расскажу прессе все, что о них знаю. Доведу до их сведения, что у них в
руках не тот искусственный интеллект, что его усовершенствованная модель
теперь принадлежит "Мегалоуб" и правительству Соединенных Штатов. Кто бы
они ни были, теперь они могут участвовать в деле, только если купят акции
компании. Время секретов прошло. Убить меня теперь будет для них просто
вредно. Похитить меня - или тебя - было бы больше в духе современного
промышленного шпионажа. Но я уверен, что шведское правительство такого
никому не спустит. Особенно после того, как я сообщу ему, что если оно
меня поддержит, то окажется первым в очереди на покупку искусственного
интеллекта, "Мегалоуб" пойдет на это ради нашей безопасности. Любая фирма
заинтересована в том, чтобы продавать свою продукцию и получать прибыль, а
