городке Тортоса. Туда мы отправились на автомобилях, капот каждого украшал
флажок нашей партии. На место мы прибыли, когда часы на городской башне
показывали девять. Через центральную площадь городка выстроилась очередь.
- Наши избиратели! - воскликнул маркиз.
- Да, но и холуев Сапилоте тоже хватает. - Я кивнул в окно.
Перед входом в мэрию собрались последователи диктатора. Махая
грязно-коричневыми знаменами с бледно-зеленым кругом в центре - эмблемой
партии "Счастливый Канюк" [канюк - хищная птица из семейства ястребиных;
крик канюка напоминает плач ребенка] - они с наглым видом расхаживали
среди избирателей и прикалывали на грудь каждого значок с аналогичной
символикой.
- Наш выход на сцену.
Я выбрался из автомобиля и направился к избирательному участку. За
мной следовал мой верный телохранитель Родригес, за ним - Джеймс и
Боливар. Все трое хоть и безоружны, но крайне опасны. Анжелина вытаскивала
из машины видеокамеру.
- Снимай все, - бросил я ей.
Мы промаршировали через площадь к избирательному участку - зданию
мэрии. У дверей нас поджидали мэр и шеф местной полиции. Обоим явно не по
себе, рука кола на кобуре, мэра - под пиджаком у подмышки.
- Здесь нарушается избирательный закон. - Я повернулся к камере в
профиль и указал на раздававших в толпе значки прихвостней Сапилоте. -
Агитировать за кандидата в день выборов согласно конституции разрешается
не ближе чем в двухстах метрах от входа в избирательный участок. Прикажите
тем людям удалиться на должное расстояние.
- Мэр здесь - я, и я издаю указы.
- Мэр прежде других обязан соблюдать законы.
- Капитан, арестуйте наглеца.
Шеф полиции был настолько глуп, что вытащил пистолет. Родригес шагнул
вперед, его рука со свистом рассекла воздух, и шеф полиции мешком осел на
асфальт. Члены партии "Счастливый Канюк" придвинулись друг к другу и глухо
забормотали. Я пошел на них, Родригес и близнецы - по бокам.
Горе-агитаторы переглянулись и бросились врассыпную.
- Уберите тело, портит праздничное настроение, - распорядился я,
указывая на шефа полиции. - А вы, мэр, открывайте участок, я проголосую
первым.
Как только мэр скрылся за дверью, избиратели зааплодировали, сорвали
с одежды значки партии Сапилоте и побросали их на мостовую. Мои помощники,
соблюдая дистанцию в двести метров, начали раздавать значки с символом
нашей партии - Разъяренным Терьером. Маленькая бело-коричневая собачка
держала в зубах дохлую жабу. Сказать, что жаба походила на Сапилоте,
значит ничего не сказать. Каждому хотелось проголосовать с красивым
значком на груди, и даже те, кто уже подошел к входу в мэрию, поспешили
обратно на площадь.
- А теперь, - обратился я к избирателям, - выборы начинаются.
Последовали аплодисменты и крики "Харапо в президенты" и "Разъяренный
Терьер задаст жабе перцу". Мы с де Торресом прошли в мэрию, за нами
проследовали охранники.
Я зашел в кабинку для голосования, задернул занавеску и включил
машину для подсчета голосов. На лицевой панели только две кнопки, по одной
на каждую партию. Я нажал на кнопку с надписью: "ДКРП". Машина довольно
загудела, и на мониторе высветилось: "Ваш голос принят". Занавеска за моей
спиной сама собой поднялась, я вышел, отступил на шаг, пропуская в кабинку
маркиза.
- Как работает ваша аппаратура? - спросил я мрачного чиновника у
входа.
Он недовольно поднял глаза от пола. Разговаривать со мной ему страшно
не хотелось: вдруг заметят; но от ответа ему было не отвертеться.
- Аппаратура электронная. Ваш голос поступает в банк машинной памяти.
Вечером, после окончания голосования, центральный компьютер в столице
подсоединится к нашему и другим таким же по всей стране и считает
информацию. Затем, просуммировав голоса, выдаст окончательный результат.
- Откуда известно, что центральный компьютер не врет? Может, он
запрограммирован так, чтобы присудить победу одной из сторон?
От столь нелепого предположения чиновнику сделалось дурно.
- Такого просто не бывает! И законом это запрещено. Уверяю вас,
выиграет партия, набравшая большее количество голосов.
- Что ж, поживем - увидим. - Я протянул ему руку. После секундного
колебания он неохотно пожал ее. - Запомните этот день. Сегодня диктатор
будет выметен поганой метлой из нашего свободного государства. Желаю
успехов!
Под рукоплескание избирателей мы пересекли площадь, сели в машины и
покатили к замку.
- Итак, - сказал я, - дело сделано, до шести вечера отдыхаем.
Надеюсь, повар приготовил нам приличный обед.
- Мы что, не будем сегодня никого агитировать? - удивился Боливар.
- И не будем защищать лояльных избирателей? - добавил Джеймс. - В
таком случае, если не произойдет чуда, Сапилоте победит.
- Как интересно. - Я продемонстрировал им свой таинственную улыбку. -
Надеюсь, на обед будет рыба. С сухим белым вином очень вкусно.
Обед удался на славу, а после отменных ликеров, признаюсь, я удалился
в спальню. Заниматься политикой, знаете ли, весьма утомительно.
Вздремнув всласть, я открыл глаза. Анжелина стояла у западного окна.
Солнце уже коснулось горизонта, и от ее точеного силуэта на светящемся
оранжевом фоне было не отвести глаз.
- Дорогая, ты великолепна. Который час? - Я подавил зевок.
- Самое время лежебокам просыпаться. Избирательные участки только что
закрылись. Я обо всем рассказала мальчикам. Твой замысел привел их в
восторг, и они отбыли в назначенное время.
- Вот и славно. - Я встал, потянулся. - Пойду узнаю предварительные
результаты.
Я спустился вниз и присоединился к маркизу. Тот, прослушав сообщение
о ходе выборов, расхаживал по гостиной, как разъяренный тигр по клетке, и
грозил телевизионному экрану кулаком.
- Ошеломляющая победа тирана, как и предсказывали. Сапилоте запугал
избирателей, и те побоялись отдать свои голоса за правое дело.
- Думаю, маркиз, все гораздо проще. Главным компьютером для подсчета
голосов управляют прислужники Сапилоте, и неудивительно, что он присудил
победу своему господину. Именно поэтому мы и не стали терять время на
дальнейшую предвыборную кампанию.
- В таком случае мы проиграли.
- Кто знает, кто знает? Все зависит от того, насколько зол на меня
диктатор. А, вот и окончательные результаты.
Диктор - смазливый парень с жидкими усиками - махал перед камерой
зажатыми в руке компьютерными распечатками.
- Воистину ошеломляющие результаты, - подогревал он энтузиазм
аудитории. - Впечатляющая победа нашего дорогого генерал-президента
Сапилоте. Свободное волеизъявление избирателей в очередной раз доказало,
насколько он горячо любим нашим народом. И это несмотря на активные
попытки подрывных элементов подточить десятилетиями сложившиеся устои
нашего замечательного государства. Подождите секундочку... Да, только что
мне вручили распечатку с окончательными результатами, результатами,
которых все мы с нетерпением ждем.
- Ближе к делу, - не выдержал я.
Будто услышав меня, диктор сально улыбнулся и развернул лист бумаги.
- Результаты из городка Тортоса, относящегося к центральному
избирательному округу. Городок граничит с земельными владениями де
Торреса, так называемого маркиза де ла Роса. Против него недавно выдвинуты
официальные обвинения в государственной измене и клевете, но, несмотря на
это, его имя осталось в избирательном бюллетене в качестве кандидата на
пост вице-президента. Так же как и имя умалишенного Гектора Харапо,
который столь серьезно болен, что вознамерился стать нашим президентом.
Но, граждане Параисо-Аки, повторяю, их имена были оставлены в списках, что
еще раз подтверждает демократичность нашего общества. В нашем государстве,
леди и джентльмены, каждый, абсолютно каждый, даже самый ничтожный
человечишко может претендовать на высокий пост. А эти двое, скажу я вам,
как раз из класса ничтожнейших. Доказательства тому передо мной. Цифры,
как известно, не лгут.
Он опять замахал листом, а я пробурчал:
- Скорее, скорее, кретин.
Он будто вновь услышал меня.
- Поступившие из городка Тортоса результаты весьма забавны. Двое
отъявленных негодяев, именующих себя дворянами, считали этот городок своей
вотчиной и не стесняясь оказывали давление на избирателей, понуждая отдать
свои голоса за них. Так вот, в Тортосе за генерал-президента
проголосовало... пять тысяч триста двенадцать избирателей. За смутьянов
Харапо и де Торреса... - выдержав секундную паузу, он заорал в микрофон: -
Два голоса! Они сами за себя проголосовали!.. И больше - никто! Ни единый
житель Тортосы! Вот что значит преданность своему вождю! Результаты
выборов все еще поступают, но уже ясно, что наш дорогой великий
генерал-президент будет переизбран на новый срок и никакие...
- Свинья! - заорал де Торрес, ударом ноги сбросив телевизор на пол. -
Мы своими глазами видели, за кого голосовали жители Тортосы. Ложь!
Бессовестная ложь!
- Иного я и не ожидал.
Я нажал на кнопку висевшей через плечо рации, послышался голос
Боливара:
- Все готово.
- Начинайте. Итоги даже лучше, чем мы надеялись.
Маркиз, топча останки телевизора, непонимающе смотрел на меня.
- Как только вернется колонна автомобилей, мы выйдем в эфир. Весь мир
узнает, что...
- Колонна автомобилей?
- Сейчас объясню. Вы, маркиз, должны узнать новость раньше других.
Сапилоте в своей дикой ярости угодил в наши силки!
29
Просветить маркиза было одним удовольствием.
- Решение всех наших проблем здесь, в тексте конституции. Прочитайте
внимательно.
Де Торрес пнул напоследок телевизионные детали и взял из моих рук
распечатку. По мере того как он читал, морщины на его лбу разглаживались,
улыбка становилась шире и шире. Дочитав до конца, он разразился хохотом и,
отшвырнув распечатку, прижал меня к груди.
- Вы - гений! Гений!
Я не возражал. Да даже если бы и захотел, в его медвежьих объятиях
было не то что слово вымолвить, вздохнуть невозможно. Горячо расцеловав в
обе щеки, он отпустил меня. Воистину обычаи некоторых культур непонятны.
От философских мыслей меня отвлек голос Анжелины из рации:
- Колонна автомашин пересекла охраняемый периметр. Пленки доставят
через несколько минут.
- Отлично. Мы с маркизом успеем переодеться.
Вся наша команда собралась в гостиной. На большущем телевизионном
экране мелькали сцены народного ликования по поводу очередного избрания
Сапилоте в президенты, звук был приглушен, но и смотреть на вакханалию
было тяжко. Я стоял перед книжной полкой с полным изданием законов
Параисо-Аки в кожаных переплетах с золоченым тиснением, в правой руке -
том конституции, указательный палец левой - на кнопке.
- Мы закончили, - сказала Анжелина. - Когда будешь готов, выходи в
эфир.
- Я и сейчас готов, но пусть прежде заговорит сам Счастливый Канюк.
А, вот и он. Эй, кто там ближе, включите звук!
Диктор, извиваясь от удовольствия, тыкал пальцем куда-то за камеру.
- Да, это случилось. Сквозь сущий ад к нам идет наш добрый ангел, не
раз пожертвовавший собой ради нас в прошлом. Сегодня он вновь удостоил нас
чести встать во главе государства. Он идет сюда, толпа ликует: слабые
женщины падают в обморок, суровые мужчины смахивают слезы с глаз. Он
поднимает руку, призывая к тишине, и тишина тотчас наступает, слышно
только тяжелое дыхание его товарищей по партии и стук тел женщин, падающих
в обморок. Леди и джентльмены, граждане благословенной Параисо-Аки, с
