раздавались. Приглашаю на свидетельское место доктора Энниса. Я намерен
допрашивать его сам, без помощи уважаемых господ обвинителя и защитника.
Доктор Эннис, пройдите, пожалуйста, сюда.
Доктор Эннис, самоуверенный мужчина лет шестидесяти принес присягу.
- Вы наблюдаете за миссис Шарлоттой Бумер, доктор Эннис? - спросил
судья.
- Да, Ваша Честь.
- В каком она сейчас состоянии?
- У нее паралич нижней половины организма. Она обречена на прозябание
в четырех стенах своей комнаты. Под силу ей разве что короткие прогулки в
инвалидной коляске, но, допустим, поездка в Суд на автомобиле
категорически противопоказана.
- То есть вредна для здоровья?
- Вредна, особенно если учесть состояние ее нервной системы. Я не
вправе обрекать больную на подобные потрясения.
Призадумавшись на секунду, судья повернулся к Мейсону:
- Быть может, воздерживаясь от неосторожных формулировок, вы поясните
Суду, каких показаний ждете от миссис Бумер, с тем чтобы противная сторона
имела возможность согласиться с приобщением ее информации к делу.
Мейсон поднялся.
- Учтите, мистер Мейсон, желательно, чтобы высказались вы сжато,
точно и по существу, - заметил судья.
Мейсон склонил голову в знак согласия.
- Иначе говоря, расскажите нам, на какие показания по существу
разбираемого дела вы рассчитываете.
Мейсон снова наклонил голову.
- Ну что ж, начинайте, - предложил судья и в нетерпении подался
вперед.
- Я не рассчитывал ни на какие показания, - сказал Мейсон и сел.
Воцарилось драматическое молчание. Лицо судьи налилось кровью.
- Встаньте, мистер Мейсон! - гаркнул он.
Мейсон встал.
- Вы отправили повестку миссис Бумер?
- Да, Ваша Честь.
- Вызывая ее на Суд в качестве свидетеля защиты?
- Да, Ваша Честь.
- Вам известно, что миссис Бумер тяжело больна?
- Да, Ваша Честь.
- И вы понимали, что показания миссис Бумер не будут содействовать
рассмотрению дела?
- Да, Ваша Честь.
- При сложившихся обстоятельствах, - рассвирепел судья Тэлфорд, - я
усматриваю в поведении защитника явное посягательство на процессуальные
нормы и неуважение к суду. Суд вынужден отреагировать соответствующим
образом, приговорив защитника...
- Ваша Честь! - запротестовал Мейсон.
- Не прерывайте меня, мистер Мейсон. Суд приговаривает вас к штрафу в
размере одной тысячи долларов и трехмесячному заключению в окружной
тюрьме.
Гамильтон Бергер со вздохом облегчения откинулся на спинку кресла, и
с видом победителя, оглядел быстро заполняющих блокнотные страницы
репортеров.
- Дадут ли мне возможность поставить под сомнение этот вердикт, Ваша
Честь? - спросил Мейсон. - По-моему, даже приговоренный к смерти имеет
право на последнее слово.
Через силу сдерживаясь, судья Тэлфорд произнес:
- Разумеется, мистер Мейсон. Но, прошу вас, будьте кратки. Не
вступайте в бессмысленную полемику. Придерживайтесь фактов.
- Хорошо, Ваша Честь. Итак, осознав, что миссис Бумер ничем и никак
не поспособствует ходу процесса, я усмотрел в этом обстоятельстве
наимощнейший аргумент защиты.
- В каком смысле? - спросил судья, и в его сердитом голосе
проклюнулась нотка любопытства.
- Доктор Эннис засвидетельствовал, что здоровье не позволяет ей
разъезжать по городу. Но показания лиц, охранявших Дарвина Керби,
наверняка отразят прямо противоположный факт. Миссис Бумер, тетушка
Дарвина Керби, доехала до отеля, где находился ее племянник. Естественно,
Ваша Честь, я хотел бы подвергнуть перекрестному допросу доктора Энниса. Я
не успел заявить об этом намерении, поскольку Суд, едва выслушав, обвинил
меня в нарушении процессуальных норм. А я ведь намеревался доказать, что
миссис Бумер не знает о деле ничего, поскольку вовсе не навещала своего
племянника. Если окружной прокурор проявит готовность сотрудничать с
Судом, он непременно переговорит с охранниками и тогда установит, что в
действительности посетителей у Дарвина Керби не было...
Появление сержанта Холкомба заставило Мейсона умолкнуть. Сержант
склонился к уху Гамильтона Бергера.
Гамильтон Бергер вскочил.
- Обвинение отнюдь не склонно укрывать от Суда факты. Шарлотта Бумер
на самом деле побывала вчера у Дарвина Керби. Единственная его
посетительница, санкционированная властями. Она его тетушка и они очень
привязаны друг к другу, вот почему миссис Бумер, рискуя здоровьем,
покинула санаторий и нанесла визит Дарвину Керби.
- Тогда возникает вопрос, - обратился Мейсон к Бергеру, - на каком
основании приглашенный вами свидетель доктор Эннис объявляет невозможной
поездку миссис Бумер в Суд? Расстояние между санаторием и отелем не
меньше, чем между санаторием и залом суда.
Гамильтон Бергер озабоченно посмотрел на сержанта Холкомба. Тот пожал
плечами.
- Так вот, Ваша Честь, - сказал Мейсон, - я спрашиваю вашего
позволения допросить доктора Энниса.
- Пожалуйста, допрашивайте, - разрешил озадаченный судья Тэлфорд.
Мейсон улыбнулся доктору Эннису.
- Доктор Эннис, вы, кажется, заявили, что поездка в город опасна для
здоровья миссис Бумер?
- Да, сэр.
- Насколько опасна?
- По-моему, весьма опасна.
- То есть повлечет за собой ухудшение ее здоровья?
- Да, сэр.
- Когда вы видели миссис Бумер в последний раз?
- Сегодня, рано утром.
- По чьей просьбе?
Доктор засомневался, посмотрел на Бергера, потом сказал:
- По просьбе Гамильтона Бергера, окружного прокурора.
- И как она себя чувствует?
- Неважно.
- А по сравнению со вчерашним днем?
- Примерно так же, как при последнем осмотре.
- Те есть когда?
- Сорок восемь часов назад.
- А по сравнению с осмотром недельной давности?
- На том же уровне.
- Как же объяснить ее поездку в город со всеми сопутствующими
испытаниями, такими как посадка в автомобиль, дорога, выгрузка из
автомобиля, лифт, выгрузка из лифта, встреча с племянником, погрузка в
лифт, выгрузка из лифта, опять автомобиль, возвращение в санаторий. И
неизменный фон - инвалидная коляска. Эти испытания должны были повредить
ее здоровью?
- Сомневаюсь, чтобы она выезжала, - сердито сказал доктор Эннис.
- То есть не знаете, выезжала ли?
- Я уверен, что она не выезжала.
- Откуда у вас такая уверенность?
- Во-первых, она сообщила бы мне. Во-вторых, меня известил бы о
происшедшем лечебный персонал, вносящий коррективы в содержание пациентки
только по моему указанию.
- Значит, по-вашему, она не покидала санаторий?
- Думаю, что нет.
- Значит, утверждение сержанта Холкомба, что покидала, ошибочно?
- Протестую. Это - наводящий вопрос, - вмешался Бергер.
- Протест поддерживаю, - заявил судья.
- Вопросов больше не имею, - улыбнулся Мейсон.
Судья задумчиво барабанил пальцами по столу.
- Доктор Эннис, - спросил он, повернувшись к свидетелю, - вы уверены,
что эта женщина не выезжала из санатория?
- Я так полагаю. Хотя достоверно не знаю. Я ведь ее не стерег. Но
такое путешествие, если бы оно произошло, было бы вопиющим нарушением
больничных порядков. Кроме того, ослабленный организм выдал бы к утру
острую болезненную реакцию.
- Что скажете о ее душевном состоянии?
- Состояние неважное. Она плохо ориентируется. Я убежден, что она не
могла совершить такую поездку.
- Ясно, - сказал судья. - Есть у вас вопросы, мистер Бергер?
Окружной прокурор снова зашептался с сержантом. Холкомб бурно
возражал, но Бергер все покачивал головой. Наконец, Бергер повернулся к
судье:
- Вопросов не имею, Ваша Честь.
- У меня возникло желание вызвать для дачи свидетельских показаний в
связи с возникшей дискуссии сержанта Холкомба, - заявил адвокат.
Сержант Холкомб без возражений прошел к свидетельскому креслу. Назвав
имя, адрес, род занятий, он повернулся к Мейсону.
- Господин сержант, знакомы ли вы с миссис Шарлоттой Бумер, теткой
Дарвина Керби? - спросил адвокат.
- Да, сэр. Знаком.
- Когда вы с ней встречались?
- Вчера.
- Где?
- В гостиничном номере Дарвина Керби, когда она с ним разговаривала.
- Вы разрешили ей посетить Дарвина Керби?
- Да, сэр.
- Разговаривали с ней?
- Недолго.
- И все-таки вы разговаривали?
- Да.
- Можете ее описать?
- Ну, она была в инвалидной коляске, наполовину в одеялах, как я
понял - чтобы не переохладилась. Вся в мехах. На голове - шляпка. Седые
волосы...
- А лицо описать можете?
- Резкие черты, здоровый цвет. Поразили меня глаза, умные,
проницательные, настороженные.
- Какого они цвета?
- Ярко-серые.
Доктор Эннис крикнул со своего места:
- У миссис Бумер карие глаза!
Судья так заинтересовался этим возгласом, что даже проигнорировал
явное нарушение процессуальных норм.
- Какие у нее глаза, доктор? - переспросил он.
- Карие.
- Серые! - запротестовал сержант. - Я же их хорошо разглядел.
- И черты ее лица не назовешь заостренными, - встал с места доктор
Эннис. - У нее распухшее, одутловатое лицо. В связи с нарушением обмена
веществ организм перенасыщен жидкостью, которую периодически необходимо
откачивать.
- Да нет же, она настоящий сухарь, - подал голос сержант Холкомб.
- А почему вы сочли ее Шарлоттой Бумер? - спросил Мейсон.
- Она так назвалась, и Дарвин Керби называл ее так.
- Стражи порядка не должны верить слухам, - улыбнулся Мейсон. - А вот
правда может оказаться губительной для вашей карьеры, сержант Холкомб. К
вашему сведению, под маской миссис Бумер гостиницу посетил доктор
Саммерфилд Малден. И вы позволили ему ускользнуть.
Мейсон сел.
Гамильтон Бергер вскочил, сделал глубокий вдох, ошеломленно посмотрел
на Мейсона, перевел взгляд на сержанта, потом на судью и вдруг рухнул в
кресло, словно подкошенный потрясением.
Судья посмотрел на свидетеля, потом на Мейсона, потом на доктора
Энниса.
- Доктор Эннис, вам под силу установить с абсолютной достоверностью,
покидала ли вчера санаторий миссис Бумер?
- Разумеется, - отозвался доктор Эннис.
- Сколько времени у вас на это уйдет?
- Ровно столько, сколько потребуется на телефонный разговор.
Успокоившись, Гамильтон Бергер снова встал.
- Ваша Честь, - проговорил он. - Я протестую против безумного
предположения защитника, что это был якобы доктор Малден. Он этого не
докажет.
- Ваша Честь, - сказал Мейсон, - прокурор заявил здесь, будто бы
Дарвина Керби посетила вчера миссис Бумер. - Адвокат умолк, дожидаясь,
пока смысл его слов дойдет до окружающих, потом продолжил: - Он тоже этого
не докажет. Поскольку утверждение прокурора, что в гостинице побывала
больная старуха, ошибочно, более того, как в ближайшее время выяснится,
лживо, я вправе предположить, что в отель приезжал доктор Малден.
Журналисты рванулись к выходу из зала Суда, не обращая внимания на
призывы судьи к порядку, на нервный стук его молоточка. Каждый спешил
поскорее добраться до телефона, чтобы первым сообщить в редакцию
ошеломляющую новость.
19
Стук Дрейка в дверь нарушил тишину кабинета. Делла Стрит открыла
сыщику дверь. Дрейк занял свое любимое черное кресло и с улыбкой спросил у
адвоката:
- И откуда ты все всегда знаешь? А, Перри?
- Да ничего я не знаю, - усмехнулся Мейсон. - И ничего не знал.
Просто предполагал.
- На каком основании?
