отправив Кроче туда, о чем он и не помышлял.
Я запоздало вспомнил, что я агент по особым поручениям, а не ангел,
несущий меч мести. Здесь был человек, которого мне вменялось отыскать,
плохой человек, с седыми волосами. Я и сейчас находился к нему не ближе,
чем в самом начале. Или все-таки это не так? Я посмотрел вверх, на Оливию.
- Какого дьявола ты здесь делаешь? - Спросил я.
- Да ты не очень-то, я смотрю, мне благодарен! - заявила она. И
поскольку я молчал, она продолжала: - я не могла позволить чтобы тебя
убили. Это сумашествие! Я заставила Джека Брейсуейта доставить меня сюда.
- Она принужденно улыбнулась. - Я направила на него твой револьвер и
заставила привезти меня сюда, совсем как в кино. Да? К черту Эмиля
Тоссига! Меня нисколько не волнует, если его вообще никогда не возмут!
- Не ругайся, доктор. - Немного подумав, я спросил, - я ранен?
- У тебя пуля в ноге. Позже ее можно будет вынуть. Я временно
остановила кровотечение.
- Дьявол, ведь только в прошлом году вынули из нее пулю. Мне кажется
все остановилось с этой проклятой ногой. И с головой тоже.
- Возможно легкое сотрясение мозга. - Она протянула руку и показала
мне расплющенную пулю. - Вот что ударило тебя. Я не знала, что они так
брызгают и прыгают. Я подумала, что убила тебя.
- Где Джек Брейсуейт? - Я не чувствовал в себе силы, чтобы сесть и
оглядеться.
- Здесь, сэр.
Он вошел в поле моего зрения и был он не один. Он поддерживал под
руку маленькую блондинку - медсестру. Она все еще была в своем белом
одеянии и со своей глупой специальной прической, но она не выглядела так
свежо и блестяще как в баре "Фламинго". Она уже увидела насилие и смерть.
- Ты кажется пошел вразрез с моими инструкциями, мистер Брейсуейт.
Разве не эту леди, я инструктировал тебя, сохранять в безопасности ценой
твоей жизни?
Он облизал пересохшие от волнения губы.
- Но сэр, она была вооружена...
- Вот как? Разве она стреляла в тебя? Я не вижу, чтобы с тебя обильно
стекала кровь. И какого дьявола ты тут делаешь, мисс? - спросил я у Дотти
Даден.
Она с возмущением посмотрела на меня, - Почему вы спрашиваете меня?
Можно подумать, что у меня был выбор! Когда в моем распоряжении было
стольно времени, сколько было у меня, я ценю, то что мне еще сказали, что
все это значит! - Огорчение и обида заставили ее выпрямиться и не
опираться на руку. Она сама высвободилась от поддерживающей ее руки
Брейсуейта. - Хватит меня держать... глупый Ромео! Использовать мою
квартиру и притворяться.... Держи свои руки подальше!
- Но не могла же я оставить ее у телефона, Поль? - сказала мне
Оливия. Я не думаю, чтобы тебе понравилось вмешательство полиции. Вот я и
заставила ее поехать с нами.
- Я не помню, чтобы просил чьего бы то ни было вмешательства раньше
двенадцати тридцати трех, - сказал я. Выражение ее лица изменилось. Я
сказал слабо: - ах, дьявол! Оставим это, доктор. - Она все еще рассерженно
смотрела на меня. Я действовал не как человек, чья жизнь была спасена в
последнюю отчаянную минуту. Может быть я и не смог бы взять Кроче сам.
Никто теперь об этом не узнает и не стоило теперь спорить об этом. - Не
переживай о нашем друге Кроче, он был совсем не тот человек о котором
стоит это делать, - сказал я. - Где твой обожаемый Бен Кейси, доктор? Где
же этот Аполлон медицинской профессии? я хотел бы задать ему вопрос, как
только он оправится после такого тяжелого испытания.
- Гарольд? - она все еще хмурилась, но уже совсем иначе. - Что ты
хочешь спросить у Гарольда?
- Я хотел спросить у него, почему он живой. - Она молчала и я
прододжал, - я тебе говорил, как все может оказаться. Я говорил, что Кроче
убьет их обоих, он так и поступил. Но убил только Тони Вайль.
- Я знаю. Мне... мне очень жаль, Поль.
- Что мне именно хочется знать, так это то, что сказал Гарольд Муни и
что сохранило ему жизнь, - сказал я. - Он должен был говорить очень быстро
и должен был сказать нечто важное. Он даже был способен обратиться за
помошью к друзьям, высокопоставленным друзьям и поэтому Кроче не убил его,
я не говорю о Торговой Палате в Пенсаколе и об Американской торговой
ассоциации. Я хочу знать что он сказал. Я хочу знать как такой увалень,
как Муни, избежал пули, в то время, как Тони.... - Я замолчал. Этот пункт
был не основным.
- Поль, пожалуйста, не принимай близко к сердцу, - сказала Оливия. -
Тебе нельзя так много говорить, нельзя преревозбуждаться.
Я рассмеялся в ответ на ее слова. Я посмотрел вверх на нее и сказал,
- мы представляли, что Муни был сообщник Кроче, ты помнишь? Да, мы были
неправы, но мы были только наполовину неправы, как мне теперь это кажется.
Он работал не на Кроче. Но чей то сообщник он все-таки был. И теперь,
когда тучи развеялись и стоя перед дулом пистолета Кроче, он использовал
это имя, чтобы спасти себя. Он сказал Кроче что то интересное, так что тот
вместо того чтобы пристрелить его, сохранил его ради будущего нового
назначения, в смысле получения денег после предоставленной информации и
проявления должной заботы обо мне.
- Разве он... - Оливия заколебалась, - разьве Гарольд предлагал ему
деньги?
- Да как он мог сказать? Не будь наивной, доктор. Такие люди, как
Кроче не продаются, и не на те деньги, которые мог предложить Гарольд
Муни. Но иногда вам удается вызвать их любопытство сообщив им о какой-то
большой игре, в которой они могли бы принять участие на одной стороне или
на другой. Единственную сделку, которую Муни мог бы предложить это то, что
он, возможно, сообщил ему все, что знал довольно правдоподобно, что Кроче
клюнул на это. И если он смог рассказать все Кроче, он может рассказать
это и мне.
- Нет, - произнесла Оливия.
Я не мог понять правды по ее лицу. Я быстро перевел взгляд на других
участников этой сцены, стоявших поодаль, они очень странно смотрели на
меня. Похоже, они чувствовали себя неуютно, даже, как-то виновато.
- Что ты хочешь сказать этим словом - "нет"? - спросил я ее. - Где
он? Вы позволили ему уйти?
Я попробовал подняться. Оливия не пустила меня. Она начала говорить и
что-то в ней переменилось. Я видел страшный взгляд ее глаз, как если бы
она сейчас заплачет. Тогда вмешалась блондинка-медсестра.
- Доктора Муни нет... Я хочу сказать, что он убит.
Я уставился на нее, потом на Оливию, отвернувшуюся от меня и кусающую
губы. Я снова перевел взгляд на Дотти.
- Дьявол! Он убит! Мисс Даден! Как это случилось? Связанный, он так
сильно бился, когда я пришол сюда!
Она покачала головой, - он был бессознания, когда мы вошли. Джек и я
сразу подошли к нему, в то время, как доктор Мариасси оказывала помощь
вам. Джек помог мне разрезать веревки и вынуть кляп у него изо рта. Но он
не заговорил с нами. Его пульс был слаб. Я позвала доктора Мариасси и мы
вместе попытались пременить искусственное дыхание, но это не помогло. Мы
не смогли привести его в чувство.
Последовало молчание. Я посмотрел на Оливию, - Я не хочу спрашивать
об этом, доктор. Это не могло быть рикошетом?
Она покачала головой, - нет. На нем нет ни одной раны, Поль. Он
просто мертв. Может сердечный приступ, усиленный страхом и частичной
нехваткой воздуха? Кляп был довольно большим.
- Сердечный приступ? - медленно произнес я. И услышал свой
собственный смех. Это был очень плохой смех. - Доктор, не шутите так. Ты
считаешь, что я поверю, что единственный человек, с которым мне необходимо
поговорить, умер от сердечного приступа? Да ты наверно сумашедшая или
оптимистка. - Я посмотрел на двух других, стоящих тут же. - Или кто-то
другой!
Внезапно глубокая тишина установилась в бетонном бункере. Они все
смотрели на меня. Оливия запротестовала, когда я попытался встать, но
потом передумала и замолчала. Она сама помогла мне подняться. Я чувствовал
в ноге боль, но мой вес позволял переносить ее, как обычно. Я посмотрел
вокруг. Я подумал, что в бункере стало многолюдно. Еще два мертвых или
живых тела и мы начнем производить отбор претендентов.
- Я думаю тебе бы проще было сказать, что ты имеешь в виду, Поль? -
Спокойно произнесла Оливия. - На что ты намекаешь?
Я какое-то мгновение изучал ее лицо. Потом посмотрел на остальных
двух. Оливия выглядела так, как если-бы была чем-то рассерженна. Брейсуейт
выглядел озадаченным. Дотти смотрела на меня испуганно. Я не стал порицать
ее за это. Это не очень-то подходящая ситуация для молоденькой и невинной
девушки оказаться, внезапно, среди мертвых тел. Если только она была
невинной, эта молоденькая девушка. В этот момент я не стал бы доверять и
ангелу в белом халате с небес, чтобы совершить проверку благонадежности к
Финальному секрету.
Хромая, я направился в угол, где лежал Муни. Это было не тяжело.
Встать на колени перед ним оказалось задачей потруднее. Должна быть где-то
отметина. Я обнаружил ее на затылке, прикрытой волосами.
- Нет раны, говоришь? - обратился я к Оливии, указывая на маленькое
пятно крови.
Она присела рядом со мной на колени, ничуть не беспокоясь о своих
нейлоновых чулках. Я устремился к раненым и осмотрел их всех, лежащих на
бетонном полу, и еще один осмотр не дал бы дополнительных сведений. Мне
было лучше смотреть на ее порванные чулки, чем смотреть не ее бледное
лицо, пытаясь понять, что происходит в ее голове.
- Да, - произнесла она, - да, это выглядит, как подкожный укол!
- Совсем нет! - прошептал я, - доктор, ты удивляешь меня!
- Что, Поль? - она посмотрела на меня. - Что?...
- Я дал тебе сообщение, чтобы ты передале его молодому Брейсуейту. В
этом сообщении я сказал, что воспользуюсь иглой с иньекцией. Ты передала
мои слова Джеку, когда вошла в квартиру?
- Да, - сказала она, - конечно.
- Да, я не подума об этом. Тот факт, что каждый присутствующий здесь,
конечно из живых людей, знал о наличии у меня подкожной иньекции. Очевидно
некто, знакомый с этим воспользовался этими сведениями и заставил
замолчать Муни во время всеобщей неразберихи и стрельбы.
Оливия смотрела мне в лицо и ничего не говорила. Все молчали. В
комнате стало очень тесно и напряженно. Я мог чувствовать, что что-то или
кто-то готов нарушить молчание или сломаться. Муни был убит, потому что он
мог выдать одного из присутствующих. Человек, сделавший это ждал, когда я
его или ее схвачу за руку. Я быстро проверил вещи Муни. То, что я искал у
него не оказалось. Следующей была Тони. Это выглядело неприятно, но мне
пришлось сделать это. У нее тоже ничего не оказалось. Я с трудом поднялся
на ноги и похромал к Кроче - он лежал лицом вниз в луже своей крови. Он
был смертельно ранен и долго бился в судорогах умирая. Я нащупал его
карман, моя маленькая коробочка с иньекциями оказалась у него. Однако
открыв ее, иньекций там не оказалось, как я и ожидал. Подвергаясь риску -
забирая у мертвого человека иглу, убийца, по видимому, не подвергался
риску быть схваченным, возвращая ее.
Упущена была еще одна вещь - полпмпулы - если это подходящий термин
того вещества, которое мы используем, когда не хотим, чтобы человек
проснулся. Я представил себе, как пользуясь суматохой, когда все
стремились к раненым и умирающим убийца, освободив мою иглу от сонного
препарата, которую я планировал применить к Кроче и набрал в нее летальной
дозы другой иньекции. Да, наша технология и оборудование хорошо известны
оппозиции, так же, как и их технология - нам.
Все смотрели на меня в упор. Я провел инспекцию коробочки и тела
Кроче. У него тоже ничего не оказалось. Это прояснило все элементы
