Велибуса и сдержанность Кершауля. И каждый день, возвращаясь на джонку,
добавлял что-то к своему графику.
Миновали шестой, седьмой и восьмой день. Ролвер с грубой
откровенностью спросил, не хочет ли Тиссел заказать билет на
"Бонавентуру". Консул задумался и ответил:
- Да, пожалуй. Забронируй одно место.
- Возвращение в мир лиц! - содрогнулся Ролвер. - Лица! Всюду бледные
лица с рыбьими глазами! Губы как мякоть плодов, носы изогнуты и
продырявлены, плоские лица без всякого выражения. Сомневаюсь, что смогу
жить там после многолетнего пребывания здесь. Счастье, что ты еще не стал
настоящим сиренцем.
- А я никуда не лечу, - заметил Тиссел.
- Я думал, ты хочешь, чтобы я забронировал тебе место.
- Для Хаксо Ангмарка. Это он вернется на Полиполис в корабельном
карцере.
- Ну, ну, - сказал Ролвер. - Значит, ты все-таки нашел его?
- Конечно. А ты - нет?
Ролвер пожал плечами.
- Насколько я понимаю, он подделывается либо под Велибуса, либо под
Кершауля. Но для меня это не имеет значения, пока он носит маску и
изображает одного из них.
- А для меня имеет, и большое, - ответил Тиссел. - Когда стартует
планетолет?
- Ровно в одиннадцать двадцать две. Если Хаксо Ангмарк улетает, скажи
ему, чтобы явился вовремя.
- Он будет там, - пообещал Тиссел.
Как обычно он навестил Велибуса и Кершауля, а вернувшись на джонку,
поставил на график последние три значка.
Доказательство было перед ним, простое и убедительное. Правда, оно не
было абсолютно неопровержимым, но достаточно убедительным, чтобы оправдать
последний ход. Он проверил излучатель. Завтрашний день решит все. Он не
может позволить себе ошибиться.
День начинался ясный: небо напоминало внутренность раковины устрицы,
а Мирэйл взошел среди опалесцирующего тумана. Тоби и Рекс пришвартовали
джонку к пристани; три остальные джонки чужеземцев сонно покачивались на
небольших волнах.
Особенно внимательно Тиссел следил за одной джонкой, той самой,
владельца которой Хаксо Ангмарк убил и бросил в воды залива. Именно эта
джонка плыла сейчас в сторону берега, и Хаксо собственной персоной стоял
на палубе в маске, которой Тиссел никогда прежде не видел: конструкция из
пурпурных перьев, черного стекла и острых, как шипы, зеленых волос.
Консул не мог не восхищаться преступником. Он придумал хитрый план и
ловко реализовал его, но потерпел поражение, наткнувшись на непреодолимую
преграду.
Ангмарк покинул палубу. Джонка подошла к пристани, невольники бросили
швартов, спустили трап. Держа излучатель, готовый к выстрелу, во
внутреннем кармане, Тиссел выскочил на берег. Он поднялся на палубу джонки
и открыл дверь салона. Сидящий за столом мужчина удивленно поднял
красно-черно-зеленую маску.
- Ангмарк, - сказал Тиссел, - пожалуйста, не сопротивляйся и не делай
никаких...
Сзади его ударили чем-то твердым и тяжелым, швырнули на пол, и чьи-то
руки ловко вырвали излучатель.
Где-то заклекотал химеркин, и чей-то голос запел:
- Свяжите руки этому идиоту.
Мужчина, сидевший до сих пор за столом, встал и снял
красно-черно-зеленую маску, обнажив черную полотняную маску невольника.
Тиссел повернул голову. Над ним стоял Хаксо Ангмарк в маске Укротителя
Дракона, выкованной из черного металла, с носом как лезвие ножа, запавшими
веками и с тремя гребнями, тянущимися параллельно через макушку.
Маска закрывала лицо преступника, но в голосе Ангмарка звучал триумф.
- Я очень легко поймал тебя.
- Действительно, - согласился Тиссел. Невольник как раз кончил
связывать ему запястья и ушел, повинуясь клекоту химеркина.
- Поднимись, - приказал Ангмарк. - Сядь на этот стул.
- Чего мы ждем? - спросил Тиссел.
- Два наших земляка по-прежнему на воде. Они не нужны мне для того,
что я собираюсь сделать.
- А именно?
- Узнаешь в свое время, - отрезал Ангмарк. - У нас еще есть час или
два.
Тиссел дернулся, но путы держали крепко.
Ангмарк тоже сел.
- Как ты меня расшифровал? Признаться, мне это интересно... Ну, ну, -
укоризненно добавил он, когда Тиссел не ответил. - Не можешь смириться с
тем, что я тебя победил? Не ухудшай своего положения еще больше.
Тиссел пожал плечами.
- Я действовал согласно одному фундаментальному принципу: человек
может закрыть маской лицо, но не свою личность.
- Ага, - сказал Ангмарк. - Это интересно. Продолжай.
- Я одолжил по одному невольнику у тебя и остальных чужеземцев, после
чего осторожно расспросил их. Какие маски носили их хозяева за месяц до
твоем прибытия? Я приготовил график и наносил на него их ответы, Ролвер
носил Свободную Птицу примерно четыре пятых всего времени, а остаток делил
между Софистической Абстракцией и Черной Сложностью. Велибусу нравились
герои Кандаханского Цикла. Большую часть времени: шесть дней из восьми он
носил Халакуна, Неустрашимого Князя и Морского Гордеца. В оставшиеся два
дня пользовался Южным Ветром или Веселым Собутыльником. Более
консервативный Кершауль предпочитал Пещерную Сову, Звездного Странника и
две или три другие маски, которые носил через разные промежутки времени.
Как уже говорили, эту информацию я получил из самого надежного
источника, то есть от невольников. Следующий шаг заключался во
внимательном наблюдении за вашей троицей. Каждый день я проверял, какие
маски вы носите, и сравнивал это с моим графиком. Ролвер носил Свободную
Птицу шесть раз, а Черную Сложность - два. Кершауль пользовался Пещерной
Совой пять раз, Звездным Странником - один раз и по разу Квинкунксом и
Идеалом Совершенства. Велибус носил Изумрудную Гору дважды, Тройного
Феникса трижды, Неустрашимого Князя всего один раз и Бога-Акулу - дважды.
Ангмарк задумчиво кивнул.
- Теперь я вижу свою ошибку. Я выбирал из масок Велибуса, но согласно
своим вкусам - и в итоге выдал себя. Но только тебе. - Он встал и подошел
к окну. - Кершауль и Ролвер выходят на берег; скоро они пройдут мимо и
займутся своими делами. Впрочем, сомневаюсь, что они захотели бы вмешаться
- оба стали настоящими сиренцами.
Тиссел молча ждал. Прошло десять минут. Наконец Ангмарк протянул руку
и взял с полки нож. Взглянув на пленника, он приказал:
- Встань.
Тиссел медленно поднялся. Ангмарк подошел к нему сбоку, перерезал
завязки и стащил с головы Лунную Моль. Узник вскрикнул и попытался
схватить маску, но слишком поздно: лицо его было уже открыто.
Ангмарк отвернулся, снял свою маску и вместо нее надел Лунную Моль.
Потом отстучал на химеркине вызов. В салон вошли двое невольников и
замерли, увидев Тиссела.
Ангмарк пробежал пальцами по химеркину.
- Вынесите этого мужчину на палубу.
- Ангмарк! - душераздирающе крикнул Тиссел. - Я же без маски!
Невольники подхватили узника, несмотря на его отчаянные брыкания, и
вынесли на палубу, а затем на берег.
Ангмарк надел Тисселу на шею веревку и сказал:
- Теперь тебя зовут Хаксо Ангмарк, а я Эдвер Тиссел. Велибус мертв, и
тебя скоро постигнет та же участь. Я без труда справлюсь с твоими
обязанностями: буду играть на всех инструментах как Человек Ночи и петь
как ворота; буду носить Лунную Моль, пока не развалится, и тогда достану
себе другую. А на Полиполис уйдет сообщение, что Хаксо Ангмарк мертв. И
все будет в порядке.
Тиссел почти не слышал его.
- Ты не можешь этого сделать, - шептал он. - Моя маска, мое лицо... -
Толстая женщина в голубовато-розовой маске шла по набережной. Увидев
Тиссела, она пронзительно крикнула и рухнула ничком.
- Ну, идем же, - весело сказал Ангмарк. Он дернул за веревку и
потащил Тиссела по набережной. Сходивший с джонки мужчина в маске Капитана
Пиратов при виде Тиссела замер как вкопанный.
Ангмарк заиграл на зашинко и запел:
- Вот закоренелый преступник, Хаксо Ангмарк. Его имя проклинают на
всех мирах, а теперь он пойман и идет на позорную смерть. Смотрите, вот
Хаксо Ангмарк!
Они свернули на эспланаду. Испуганно вскрикнул ребенок, хрипло
закричал мужчина. Тиссел споткнулся. Слезы ручьями текли из его глаз, он
видел лишь размытые силуэты и цвета. Ангмарк громко орал:
- Смотрите все, вот галактический преступник, Хаксо Ангмарк!
Приблизьтесь и смотрите на экзекуцию!
Тиссел крикнул слабым голосом:
- Я не Ангмарк, меня зовут Эдвер Тиссел, а Ангмарк - он! - Но никто
его не слушал. Зрелище его голого лица вызывало лишь крики ужаса,
возмущения и отвращения. - Дай мне мою маску, дай любую маску, хотя бы
невольника... - бормотал он.
Тем временем Ангмарк торжествующе пел:
- Он жил в позоре и позорно умрет!
Перед Ангмарком остановился Лесной Гном.
- Мы снова встретились, Лунная Моль!
Ангмарк запел:
- Отойди, дружище, я должен привести в исполнение приговор этому
преступнику. Жил в позоре и позорно умрет!
Их окружала густая толпа: маски таращились на Тиссела с болезненным
возбуждением.
Лесной Гном вырвал веревку из руки Ангмарка и бросил ее на землю.
Толпа заревела, кто-то крикнул:
- Не хотим поединка! Казнить чудовище!
Кто-то накинул Тисселу на голову кусок ткани. Он ждал удара меча, но
вместо этого его освободили от пут. Он торопливо заслонил лицо, поглядывая
между складками.
Четверо мужчин схватили Хаксо Ангмарка. Лесной Гном встал перед ним,
играя на скараные.
- Неделю назад ты вытянул руку, чтобы сорвать мою маску с лица, и
сейчас тебе удалось воплотить свои разнузданные желания!
- Но он преступник! - закричал Ангмарк. - Закоренелый преступник!
- Какие преступления он совершил? - спел Лесной Гном.
- Убивал, предавал, умышленно уничтожал корабли, пытал, шантажировал,
грабил, продавал детей в рабство. Он...
- Меня не интересуют ваши религиозные проблемы, - прервал его Лесной
Гном. - Но мы можем перечислить твои недавние преступления!
Из толпы вышел конюший и гневно запел:
- Этот наглец, Лунная Моль, девять дней назад хотел взять моего
лучшего скакуна!
Другой мужчина в маске Всезнающего протиснулся вперед и пропел:
- Я Мастер - Создатель Масок и узнаю этого чужеземца - Лунную Моль!
Недавно он вошел в мой магазин и смеялся над моим искусством. Смерть ему!
- Смерть чужеземному чудовищу! - проревела толпа. Живая волна
двинулась вперед, поднялись и опустились стальные лезвия: свершилось.
Тиссел смотрел, не в силах шевельнуться. Лесной Гном подошел к нему
и, играя на стимике, спел:
- Мы жалеем, но и презираем тебя. Настоящий мужчина не вынес бы
такого позора!
Тиссел глубоко вздохнул, потянулся к поясу и взял в руки зашинко.
- Ты очерняешь меня, друг! Неужели ты не можешь оценить истинной
смелости? Скажи мне: предпочел бы ты погибнуть в борьбе или пройти по
эспланаде без маски?
Лесной Гном запел:
- Есть только один ответ: я погиб бы в борьбе, не в силах вынести
такого позора!
- Я оказался перед выбором, - ответил Тиссел. - Я мог бороться со
связанными руками и погибнуть или же молча сносить позор и благодаря этому
победить своего врага. Ты сам признал, что не обладаешь достаточно большим
стракхом, чтобы совершить такое. А я доказал, что являюсь настоящим
героем! Есть среди вас кто-нибудь, кто отважится последовать моему
примеру?
- Отважится? - повторил Лесной Гном. - Я не боюсь ничего, даже смерти
от рук Людей Ночи!
- Тогда ответь.
Лесной Гном отступил и заиграл на двойном камантиле:
- Это подлинное мужество, если тобой действительно руководили такие
побуждения.
