России, трагедия народа, стоящего между бытием и небытием под тяжестью
непрестанного давления на его национальное сознание.
Даже само название работы должно было бы указать, что
посвящена она русской теме, но это почти полностью игнорируется.
Как и следовало ожидать, господствует, заглушая робкий
голос разума, один клич: "антисемитизм!". Уже в "Русофобии" я
высказал свое мнение об этом термине: он нарочно оставляется
нерасшифрованным, аморфным. Это сигнал, который, идя помимо
логики, должен действовать на эмоции, возбуждать агрессивность.
Таков испытанный прием управления массовым сознанием.
Поразительно, что заданный в старой работе вопрос - что же это
такое, "антисемитизм"? - ВСЕМИ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ
известными мне критиками не замечается. Никто из них не
попытался объяснить, что он имеет в виду: действия, наносящие
ущерб людям лишь потому, что они евреи? Пропаганду
дискриминации евреев или насилия над ними? Выражение презрения
к евреям как нации: типичным чертам внешности или поведения? Да
и еще масса возможных толкований. Даже автор, сообщающий, что
"Сам Бог наложил абсолютный запрет на антисемитизм",
оставляет нас в неведении о содержании этой "одиннадцатой
заповеди" (вот "не убий", "не укради" - разъяснений не требуют!).
Уж нашему-то поколению, казалось бы, можно было
почувствовать нечистоплотность таких пропагандистских
приемов. Каждый сталкивался с совершенно тождественным по
духу, логической структуре и социальной функции штампом:
"антисоветизм". Оба эти клише-двойника являются, я думаю,
продуктами одного типа сознания. Казалось бы, теперь пора
устыдиться, как чего-то грязного и постыдного, подобных приемов,
пахнущих 70-й и 58-й статьей, да и "законом" 1918 г. против
"антисемитской и погромной агитации": ведущих подобную
агитацию "ставить вне закона (?)".
Статьи УК, касавшиеся "антисоветской агитации", были
направлены на сохранение режима и власти правящей верхушки. Но
так обнаженно это нельзя было сказать и в ход шли "государство",
"советский народ" и даже "прогрессивное человечество". Аналогично
и клише "антисемитизма" имеет целью наложить запрет на
обсуждение действий какого-то узкого слоя, входящего в "Малый
народ". Чтобы вычеркнуть из сознания эту сторону, внушается, что
речь идет о некоей (хотя и не расшифрованной) угрозе всему
еврейскому народу. В частности, все критики моей работы как будто
слепнут, доходя до тех ее мест, где высказывается и
аргументируется убеждение, что в современном "Малом народе"
действует какое-то очень специфическое течение еврейского
национализма.
Насколько проще, не утруждая себя аргументацией,
выстроить цепочку: антисемитизм - фашизм - 6 миллионов
евреев, убитых нацистами (Синявский, для убедительности, - 6
миллионов, убитых в Освенциме!). Этот прием используется
постоянно. Одна "критика" так и озаглавлена: "Обыкновенный
фашизм". В конце автор (все тот же Б. Хазанов) пишет: "Весь
состав идей академика Шафаревича от начала до конца
воспроизводит пресловутое "мировоззрение" (Weltanschaung)
гитлеровской гвардии и, в сущности, выдает в нем законченного
нациста. Все это уже было - и мы хорошо знаем, чем это
кончилось". Все это действительно было, причем всего на два года
раньше, в том же журнале. Вот как это звучало: "Где-то это было
уже - утверждение "национального возрождения" через ненависть
врагов, активные поиски этих врагов во вполне определенном
направлении - среди евреев, конечно. Память не обманула..." Далее
следует цитата: "Да, конечно, это из "Mein Kampf!" Адольфа
Гитлера". Но это не про меня, а про В. А. Астафьева (по поводу
переписки с Эйдельманом) и написано не Хазановым, а его
соредактором Любарским. Так что же это за психология: чуть что
не понравится - это фашист, повторяющий Гитлера. (Точно так,
как писали у нас в 30-е годы!) Ведь если объединить всех, кто когда-
то критически относился к каким-то еврейским группам и
течениям, то получится очень пестрый список: Евангелист Иоанн,
Цицерон, Тацит, Иоанн Златоуст, Савонарола, Лютер, Шекспир,
Петр Великий, Вольтер, Державин, Наполеон, Фурье, Вагнер,
Достоевский, Розанов, Блок и очень многие другие. Гитлер в этом
списке, конечно, тоже должен быть, но занимает совершенно особое
место. Однако будет там и Ленин, и даже евреи, такие, как Маркс и
Отто Вейнингер. Люди столь разнородные, что присутствие в их
соседстве, кажется, ничего не означает.
События последних лет, а особенно почти неограниченная громогласность,
еще раз показали национальную ориентацию нашего "Малого народа". Как и в
других вопросах, жизнь внесла очевидную ясность там, где раньше приходилось
оперировать догадками и косвенными доказательствами. В последние годы
страну потрясла цепь кровавых межнациональных столкновений. Теперь кровь
льется все время, многие сотни тысяч превратились в беженцев. Тут можно
наглядно увидеть: какой народ более угрожаем, несет большие жертвы? Как же
оценили ситуацию средства массовой информации (в своей подавляющей части) и
поддерживающие их (и поддерживаемые ими) левые вожди? Кого они сочли
нуждающимися в особой защите: армян (Сумгаит), русских (Алма-Ата, Душанбе,
Тува), месхов, осетин? Неподготовленный читатель не поверил бы: мы слышали
лишь одно требование - закона против антисемитизма. Об этом публиковались
статьи, письма в редакцию, подавались петиции депутатов. В то время как
никаких реальных оснований для этого не было. Зато были основания,
созданные средствами информации, печатать письма от боевиков "Памяти" с
угрозой кровавой расправы над редактором прогрессивного журнала (но когда
все мы содрогнулись от ужаса, оказалось, что автор писем - провокатор,
желающий скомпрометировать "Память"), анонимные письма до смерти запуганных
жертв преследований (хотя в других случаях использование анонимок считается
недостойным), публикация тайных инструкций "Памяти" с призывами к
расправам, слухи о грядущих жестоких погромах. О них объявляли уже не раз и
к 1000-летию Крещения Руси, и ко дню Святого Георгия, 6 мая 1990 г. И вот
парадокс: погромам у нас подвергались, кажется, все народы, кроме евреев.
Столь же сильному давлению подвергается и сознание Запада. Пример -
письмо академика Гольданского, опубликованное в 1990 г. в "Вашингтон пост".
Название: "Антисемитизм: возвращение русского кошмара". Утверждается, что у
нас возникли "злобные антисемитские группы", процветающие "в атмосфере
злобы, зависти, поиска "козла отпущения" и ненависти", они "сейчас стали
самыми мощными и, безусловно, наиболее быстрорастущими силами раскола,
толкающими страну к кровопролитию и гражданской войне". Автор называет их
"монархофашистами". Они стремятся "закончить то, что начал Гитлер", они
"встречают симпатии и попустительство со стороны видных лидеров партии и
правительства СССР". Погром назначен на 6 мая 1990 г., и уже сейчас
произошло нападение на собрание "прогрессивной группы писателей" в ЦДЛ. Я
просто не знаю другого случая такой апелляции к стране, с которой роковым
образом связана наша судьба, возбуждения ее общественного мнения - и столь
чудовищного искажения всех пропорций. Статья и не приводит никаких фактов:
автор ссылается лишь на "анализ" газеты "Советский цирк" и какое-то письмо
из ФРГ, подтверждающее, что на Западе "такие заявления" были бы
неконституционными. А ведь пишет это парламентарий, наш депутат! Прошло
больше года: не совершилось никаких погромов, "монархо-фашисты" не начали
гражданскую войну и не произвели кровопролития. Что же, были ли принесены
извинения за эту напраслину, возведенную на страну, гражданином которой
числится затор? Нет, как и в случае редактора, писавшего об угрозах ему от
"боевиков "Памяти". Возбуждены страсти - у нас и в США, - создана паника,
под влиянием которой тысячи евреев покинули страну, а те, кто этому
способствовали, тихо уходят в тень.
Кульминацией, но почти и карикатурой был "инцидент", или "шабаш", в ЦДЛ.
На собрание группы писателей в Доме литераторов пришла компания неизвестно
кем пропущенных людей. Появились плакаты, из которых самым криминальным
был: "Сионисты, убирайтесь в Израиль!" (бессмыслица: сионисты - это как раз
те, кто едет в Израиль). При выдворении прибывших возникла потасовка, были
разбиты чьи-то очки. Разразившуюся бурю можно сравнить лишь с "кампаниями"
прежних времен, вроде "Свободу Анджеле Дэвис!". Возбужденные выступления по
телевидению: депутатов, писателей, обозревателей, поток статей. Да и мне
писали: "Как Вы еще можете сомневаться в возможности погромов, когда первый
уже произошел в ЦДЛ?" Главную фигуру "инцидента" - Осташвили - отдали под
суд. Следственное дело составило 10 томов. Заявления Осташвили, как нарочно
кричаще-резкие, передавались по телевидению и сопровождались гневными
комментариями... А теперь сравним это с гонением на русских в Туве.
Тут уж речь не шла о письмах провокатора или о бессмысленных лозунгах: к
середине лета 1990 года число убитых русских превысило 50. И это сообщение,
едва промелькнув ("Столица", №4, январь 1991 г.), не вызвало никакой
реакции: ни статей, ни телекомментариев, ни дебатов в Верховном Совете, ни
депутатских комиссий.
Вот статистическая характеристика пяти событий -
столкновений в Сумгаите, Душанбе, Туве, Намангане и "инцидента в
ЦДЛ". Приведено число жертв (убитые) и количество строчек,
уделенных этому событию в посвященных ему статьях такого
типичного для нашей прессы издания, как "Литературная газета":
Число жертв Число строк
Сумгаит 32 0
Душанбе 24 720
Тува более 80 0
Наманган 5 309
ЦДЛ 0 1131
Таков портрет наших средств массовой информации.
"Антисоветизм" был предупредительным выстрелом, запретом на обсуждение
идей, неугодных правящей верхушке ленинско-сталинско-брежневского режима.
"Антисемитизм" играет ту же роль для современного "Малого народа", причем
часто и в вопросах, не имеющих вообще никакого национально-еврейского
аспекта. Например, обвинение в антисемитизме можно услышать по адресу
писателя, слишком явно отдавшего свои симпатии деревне, или художника, на
картинах которого слишком много крестов и храмов. Недавно "Еврейская
газета" (7 мая 1991 г.) опубликовала список, озаглавленный "Антисемитские
издания", в котором есть журналы, кажется, вообще никак - ни "про", ни
"анти" - не касавшиеся еврейских проблем (вроде "Москвы").
Такой "интеллектуальный расстрел" - сильное средство, но все же не может
оказать решающего действия, пока не подкреплен какими-то более
материальными мерами. Слишком жгучи и важны вопросы, стоящие перед русским
народом, чтобы на них можно было наложить запрет, не прибегая к чему-то
вроде Беломорканала.
Нормальная духовная жизнь народа требует, чтобы его проблемы свободно
обсуждались: не полунамеками, без извинений, постоянных заверений, что мы
хоть и русские, но не расисты. Короче говоря, равноправно проблемам других
народов. А то вот, например, А.
Шмелев, соглашаясь с моим мнением о "запрете" обсуждения ряда
русско-еврейских проблем, пишет: "После национал-социализма бесстрастно
обсуждать, насколько благотворно или пагубно совместное проживание с
евреями (хотя именно такого вопроса я обсуждать не предлагал. - И.Ш.)
трудно". Однако он не обнаруживает аналогичных "трудностей" в связи с
русскими после расказачивания и коллективизации!
В ряде изданий была опубликована и не раз читалась по
"Свободе" критическая статья о "Русофобии" Б. Кушнера. Она
выделяется из общей массы своей искренностью. Я способен если не
согласиться с автором, то понять его эмоции. Он пишет:
"Позвольте сообщить Вам, уважаемый Игорь Ростиславович, что мы так же
ощущаем боль, как и Вы, так же любим своих детей и нам так же тяжело
видеть, как им забивают гвозди в глазницы, как это было бы тяжело (не дай
Бог!) видеть вам по отношению к вашим детям". Вот слова, которые я хотел бы
повторить, адресовав тому кругу, взгляды которого автор выражает. Поверьте
