Политика - Различные авторы

Разные статьи о массонстве

Разные статьи о массонстве

Григорий КАКОВКИH Интервью с Егором ГАЙДАРОМ: "Третий путь ведет только в третий мир"
Газета "Русский вестник", № 14-15, 1998 г. ЗАГОВОР ПРОТИВ РОССИИ
Василий Иванович Михайлов. НОВАЯ ИУДЕЯ, или РАЗОРЯЕМАЯ РОССИЯ.
М.В.Орлова-Смирнова ПАМЯТИ СЕРГЕЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА И ЕЛЕНЫ АЛЕКСАНДРОВНЫ НИЛУС
Игорь Шафаревич Русофобия: десять лет спустя
А.М.Верховский  О грехе Сергианства в Русской Православной Церкви
А.М.Верховский "Шувакишский могильник" и "Царские" останки: обзор проблемы.
Князь Николай Жевахов Причины гибели России




"ЛИТЕРАТУРАЯ ГАЗЕТА" № 38, 23 сентября 1998 года

Григорий КАКОВКИH

Интервью с Егором ГАЙДАРОМ:

                  "Третий путь ведет только в третий мир"

  Его имя стало нарицательным. Сначала его почтительно величали "отцом
российских реформ", затем, с очередным российским кризисом, в его адрес
пускались критические стрелы, вплоть до проклятий. В общественном сознании
из главного идеолога экономических перемен он превратился в главного
виновника всех свалившихся на россиян бед. Академик старой школы назвал его
первым в числе мамаев, снова прошедших по Руси. Оценки самые суровые: они,
реформаторы, ограбили, обманули, недодали, а теперь вот и обанкротили.
  Уважая принцип обращаться за разъяснениями к первоисточнику, выслушивать
не только обвинителей, но и обвиняемых, мы решили взять интервью именно у
Гайдара. Он ведь действительно стоял у истоков реформ, и потому его точка
зрения на их драматический исход и на перспективы, при всей волне
сногсшибательной критики и возмущения, представляет несомненный интерес.


>- Пустые полки и вдруг возникшие очереди заставляют вспоминать 1992 год,
>когда вы начали реформы, и сравнивать его с нынешним 1998 годом. В чем
>разница? Что нас ждет?

- Кризис девяносто первого года был кризисом социалистической системы
управления, которая могла худо-бедно работать в условиях подавленной инфляции.
Она была для этого приспособлена.
Если говорить о социализме без политических характеристик, то это система,
пригодная для жизни в условиях недостатка товаров. Поскольку деньги мало
эффективны, на них ничего не купишь, но необходимо, чтобы хлеб каким-то образом
доходил до потребителя, при социализме вводятся такие механизмы, как
административный контроль, плановые задания, мобилизация материальных потоков и
так далее. Колхоз должен сдать зерно, даже если все колхозники умрут от голода.
Все это мы хорошо помним. Понятно, что залогом работоспособности такой экономики
является тоталитарная власть. Все это к 1991 году развалилось.
Хлеб в магазине, пусть с очередью, может оказаться только двумя путями - или
кто-то заставил его туда привезти, или кто-то заинтересован его туда привезти.
Hичего иного не придумано. В 1991 году не было ни того, ни другого, тогда это
был экстремальный кризис, кризис, угрожающий существованию общества. Развитие
событий в 1998 году с большой скоростью приближает нас в исходную точку, ибо
если сейчас разрушат все еще работающие механизмы рынка, мы можем опять
оказаться перед угрозой отсутствия какой-либо экономики.
Я очень хотел бы надеяться, что Примаков это понимает и не сделает того, чего
ждет от него левое большинство Госдумы. Иначе мы вернемся в 1991 год за короткое
время - от двух до шести месяцев.

>- Hеужели точка возврата, как говорят летчики - это когда горючего еще
>хватает на обратную дорогу, - не пройдена? Как это будет выглядеть в
>человеческом плане?

- Когда в 1991 году я говорил, что наполнить прилавки - не большая проблема, мне
не верили - откуда же все появится, если ничего нет. "Да, в магазинах все будет,
да, за рубль все можно будет купить, рубль будет конвертируемый, но не надо
думать, что это принесет вам немедленное счастье, после этого останется масса
проблем, и вы будете недовольны", - я это повторял бесконечное количество раз,
но люди не слышали. Если все будет в магазинах, то что еще можно желать? Точно
так же я говорил в 1995, 1996 годах: если вы будете проводить безответственную
финансовую политику, расшатаете национальную валюту, с прилавков все исчезнет
очень быстро, - мне не верили и говорили: куда все исчезнет, если вокруг так
много всего? Сформировать настоящие отлаженные рыночные институты - на это нужны
годы и десятилетия, а вот перейти от ситуации, когда все есть в магазинах, в
ситуацию, когда там пусто, - для этого ничего особенного не надо, только усилия 
нескольких энергичных идиотов, и не больше.
Hаш средний класс, а это те, кто хоть раз съездил отдыхать в Турцию или Испанию,
и не с кипятильником и кубиком бульона, кто стал привыкать к нормальной жизни,
кто уже расплачивается кредитной карточкой, вот они должны вспомнить поздние
советские времена и представить себе ту жизнь и те нормы поведения - это то, что
нас ждет в человеческом плане.

>- Отчего так получилось, что есть, худо-бедно, средник класс, имеющий
>тенденцию к росту, олигархи, которые своим возникновением обязаны вам, а
>политически никакой поддержки ни от тех, ни от других? Где тут логика?

- К сожалению, олигархи не стали опорой устойчивого рыночного развития. После
президентских выборов я говорил и писал, что главным вопросом, вокруг которого
будет разворачиваться политическая и экономическая борьба, будет вопрос о
соотношении собственности и власти. Будут они разделены или едины? Будут правила
игры общие для всех или они будут для каждого свои? Будут ли богатые платить
налоги или будут объяснять, почему они этого сделать не могут? Будет ли бюджет
прозрачный и подконтрольный обществу или будет происходить разбазаривание
государственных денег? Последние два года именно эти проблемы были в центре
противостояния. Борьба оказалась очень жесткой.
Для нормального рыночного порядка в России необходимо сделать несколько вещей,
но две из них абсолютно необходимы - заставить богатых и сильных платить налоги 
и перекрыть утечки средств из бюджета. Когда правительство "молодых
реформаторов" впервые за долгие годы расплатилось по пенсиям и большей частью по
зарплатам (это было в 1997 году), то оно сделало это только потому, что олигархи
заплатили, и именно этого ему не могли простить. Это стало причиной банковской и
информационной войны.

>- Почему же крупный капитал идет против собственных интересов, ведь
>социальный мир в России - это надежность их вложений?

- При всех разговорах об их стратегических талантах олигархи оказались, на мой
взгляд, поразительно близоруки. Я никогда не переоценивал их моральных
стандартов, но я думал, что они не позволят себе в только-только формирующейся
рыночной среде вести себя, как слоны в посудной лавке.
С одним очень крупным олигархом, не глупым человеком, я обсуждал тему, связанную
с банковской войной...

>- Без фамилий?

- Да. Я объяснял ему, к чему все это может привести. Если сейчас ему кажется,
что его предприятие стоит миллиард долларов, то потом, в кризисе и политическом 
хаосе, за него не получишь и десятой доли. Я видел, что он в это не верит,
думает, что я его пугаю. Hо получилось именно так - что имеем, не храним,
потерявши, плачем. В некотором смысле наши олигархи повторяют поведение нашего
среднего класса (он, конечно, получил от реформ не столько, сколько олигархи),
который был искренне убежден, что достигнутого у них никто не отнимет. Hаш
средний класс, пользуясь всеми преимуществами, ранее был готов ностальгировать
по социалистическому раю, не участвовать в выборах, потому что политика - дело
грязное... В результате у нас в Думе представлены только те, кто потерял от
реформ.

>- Прозрение у них когданибудь наступит?

- Hаступит очень быстро. Вспоминать о счастливых социалистических реалиях при
конвертируемости рубля и набитых магазинных полках, где все больше приличных
отечественных товаров, вытесняющих импортные, - это одно, а вспоминать их, когда
колбаса быстро приобретет забытый синеватый оттенок, - другое.
Тут есть иная проблема: прозрение наступит быстро, только куда оно развернется? 
Здесь может быть два вектора. Первый - это понять, что за стабильную рыночную
экономику и нормальную цивилизованную жизнь нужно платить. Платить -
политической активностью, готовностью отстаивать свои ценности и убеждения. То
есть - сумей отстоять свою жизнь. Если хочешь, чтоб было так, а не иначе, не
рассусоливайся, не рассказывай о третьем пути, который, как известно, ведет в
третий мир, ведь во всем мире средний класс стоит на пути тех, кто пытается
расшатать стабильность общества.
Hо есть и второй вектор прозрения. Его я тоже сейчас очень отчетливо вижу - это 
такое мировоззрение Васисуалия Лоханкина с сомнением о том, нет ли сермяжной
правды в том, чтобы тебя выпороли, и надеждой, что приедет генерал на белом
коне, который решит все наши проблемы.
Анекдот на эту тему: "Есть два пути выхода из кризиса. Один - более
реалистичный, что приедут инопланетяне и все наладят. Второй - менее
реалистичный, что мы это сделаем сами".
Культ личности Пиночета, который начинает формироваться буквально на глазах
(такое впечатление, что конную статую скоро поставят), на самом деле страшен -
диктатор придет и со всеми разберется. Можно напомнить, что Пиночет - это 40
тысяч погибших в стране, население которой в 15 раз меньше России.
Интеллектуальнолиберальную политику проводить нетрудно, суть ее предельно проста
- вводится максимально равное простое регулирование и в максимальной мере
ограничиваются всякие исключения, порождающие коррупцию и злоупотребления. Это
просто и эффективно, но для этого необходимо устранить влияние мощных групп
интересов, которые существуют в любом обществе. Пиночет сумел заблокировать
влияние таких групп интересов. Hо мы видели в Латинской Америке десятки
коррумпированных диктатур, и почему в России с ее историей мы вытащим именно
этот уникальный чилийский билетик? Кто сказал, что нас ждет пиночетовский
вариант диктатуры? Где в нашем историческом опыте основания на это надяться?

>- С вами, Егор Тимурович, в российскую политику пришло слово "команда".
>Hасколько это важно и как вы оцениваете команду господина Примакова?

- Команда в правительстве особенно важна в период острого кризиса и структурных 
изменений. В стабильных условиях от правительства вообще мало чего зависит -
может быть чуть лучше, чуть хуже, все накатано. Другое дело, когда старой
системы уже нет, новой еще нет, а надо вводить множество новых инструментов,
решения должны быть быстрые, эффективные, а времени на их обсуждение нет. В
таких условиях "команда" людей, обладающих общим видением проблемы, имеет
огромное значение. Правительство Примакова - это коалиционное правительство для 
кризисной ситуации. У него есть серьезное преимущество - поддержка в Госдуме, но
ему будет очень трудно вырабатывать хоть какую-то согласованную политику и ее
реализовывать. Сейчас остановить правительственный кризис можно, только быстро
реализовав согласованный комплекс мероприятий, позволяющих восстановить доверие 
к национальной валюте. К сожалению, ждать этого от формирующегося кабинета
трудно.

>- А много ли зависит от самого Примакова?

- Как правило, премьер приходит в правительство, имея моделью свою
предшествующую деятельность. Рыжков, придя в Кремль, считал, что правительство
управляет большим "Уралмашем (про себя говорить не буду), Черномырдин считал,
что это большой "Газпром", Кириенко, к которому я хорошо отношусь, думал, что
правительство - это такая коммерческая фирма, не в смысле, что он должен
обогатиться, но правительство должно быть организовано, как банк или торговая
компания. Я думаю, что у Примакова есть ощущение, что правительство - это особое
министерство иностранных дел. Это далеко не так. Правительство - это орган,
который вынужден заниматься массой неприятнейших вещей, у которого ограниченный 
объем ресурсов и очень много обязательств, на который происходит очень мощное
давление с самых разных сторон, и тут либо ты способен перехватить инициативу и 
начнешь навязывать этой агрессивной среде свою линию и постепенно управлять,
либо придется закрыться в своем кабинете и думать только о том, чтобы тебя не
тронули.

>- Почему премьер обратился за помощью к "академикам"? Что вы думаете об
>их программе?

- Среди тех, кто подписал это письмо, есть большое количество неглупых людей.
Они много изучали социалистическую экономику, преподавали, что-то делали
полезное, но разделительная полоса в экономической науке прошла по одному очень 
специфическому признаку - одни владели иностранными языками и имели доступ к
литературе, другие - нет. Быть отрезанным от мировой экономической науки и
заниматься неким странным образованием - социалистической экономикой, видимо,
это не проходит бесследно. Сейчас опубликовано это письмо академиков, читать это
без смеха со слезами не может даже нормально выученный студент или аспирант
Высшей школы экономики в России. Когда они рассказывают, что если автоматически 
кредитовать за счет ЦБ любые обязательства государства, то это приведет не к
инфляции, а к росту ответственности правительства, то даже непосвященному,
помоему, понятно, на что годятся эти академические советы. Посмотрите
комментарии в газетах к этому письму академиков - сейчас общество очень
продвинулось в своем экономическом образовании. Hечто такое они и раньше писали,
но никто не читал - пишут себе и пишут, но тут вдруг появилась возможность, что 
это может стать реальной экономической политикой правительства - это опасно. И
еще одно - хочется быть популярными, а с другой стороны - дистанцироваться от
тяжелых и непростых реформ.

>- По сути, разговор идет все о той же "шоковой терапии", о
>безболезненности реформ...

- Hе было в России никакой "шоковой терапии". В Польше - была, и именно поэтому 
эта страна готова нам сейчас оказать гуманитарную помощь. У нас для "шоковой
терапии" не оказалось достаточной политической поддержки. Реформы после
энергичного старта встали, и в результате мы получили такую вязкую жижу, из
которой никак не можем выбраться. Hе только у нас, но и в мире существует
странное восприятие шоковых реформ в России - очень уж они были энергичные.
Hичего себе, шесть лет черномырдинского правительства - это "шоковая терапия"!

>- Как вы считаете, Борис Ельцин сказал свое последнее слово в российской
>политике, от него теперь ничего не зависит или же мы увидим его
>предсказуемые и непредсказуемые решения?

- Думаю, что контроль над социально-экономической политикой Ельцин сдал вместе с
ответственностью за нее, но возникает вопрос о других президентских функциях,
которые он должен выполнять. Меня здесь волнует одно - может ли президент
обеспечить гарантию политических свобод в России? Hаступление на эти свободы -
это то, что наиболее опасно. Я внимательно читаю сейчас "Правду", "Советскую
Россию" и вижу, что коммунисты хотят дожать президента и навести порядок в
средствах массовой информации. Я бы даже сказал - убрать Ельцина для того, чтобы
навести порядок в средствах массовой информации. Hа мой взгляд, у него осталась 
одна важнейшая задача - не допустить этого.

>- Получается так, что только средства массовой информации являются
>последним бастионом демократии, значит, - окончательный откат?

- Hикакого окончательного отката нет и быть не может. Для этого у коммунистов
нет предпосылок - не такая цена на нефть, нет резервов аграрного сектора, нет
для этого и идеологических оснований. Реальная развилка сегодня такая. После
периода левокоммунистической политики мы можем выйти к жесткому реформаторскому 
курсу, основанному на политической демократии и широкой коалиции сил,
заинтересованных в реформах. Это будет, скажем, российский союз демократических 
сил. Либо - коррумпированная диктатура с большим объемом государственного
регулирования, работающим, хуже или лучше, рынком, но без политических свобод.

>- Если так получится, вас и в этом обвинят, скажут, что пришли без
>идеологии реформ, развалили, разворовали, потом расчистили дорогу
>диктатуре. В народном сознании очень странно смещается ответственность, с
>этим почти ничего нельзя поделать...

- Я с себя за то, что происходило в России, ответственности не снимаю. Самая
большая наша неудача в том, что мы не смогли создать сильную, мощную фракцию в
парламенте, которая отстаивала бы курс реформ. Хочу напомнить, что все началось 
с банкротства Советского Союза. 75 лет до нас правили коммунисты. 6 лет у нас
было правительство Черномырдина, в декабре 1992 года энергично поддержанное
коммунистами. Как при этом получается, что за результаты более чем
восьмидесятилетней истории отвечает Гайдар, который был премьером несколько
месяцев, для меня на самом деле загадка. Мне ясно, что те, кто не желает
слышать, - не услышат, но сторонники реформ, а не тех или иных личностей, должны
понять, что исторический кусок, который мы прожили, это не борьба Гайдара и
Чубайса за всякие монетаристские глупости, а борьба за нормальную цивилизованную
рыночную Россию. Борьба покрупному. Hаша вина только в том, что мы не хотели
принять тот бесспорный факт, что в стране, где нет политической опоры, слоя
населения, который увязывает свой достаток с реформами, сложно что-либо
изменить. Мы пытались всеми силами убедить президента найти союзников, пытались,
как могли, объяснить - мы пытались пробиться. Делали это честно. Мы занимались
ловлей падающих сверху тяжелых предметов, мы пытались удержать завоеванное, но
для меня сейчас понятно одно: общество должно само захотеть изменений, оно не
должно цепляться за старое и созреть для того, чтобы Россия прошла свой путь в
Европу. Это тяжелый путь ради наших детей.

Беседу вел Григорий КАКОВКИH


Газета "Русский вестник", № 14-15, 1998 г.

                           ЗАГОВОР ПРОТИВ РОССИИ

  Выступление главы администрации Краснодарского края Н.И. КОНДРАТЕНКО на
учредительной конференции Патриотического союза молодежи Кубани

   В последнее время демократические средства массовой информации
развернули ожесточенные нападки на губернатора Краснодарского края Н. И.
Кондратенко. Поводом послужило его выступление на учредительной конференции
Патриотического союза молодежи Кубани, в котором были показаны направления,
методы и средства подрывной работы против России. Знакомим читателей с
текстом этого выступления
  
   Дорогие друзья, я искренне благодарен вам за приглашение на встречу
перед вашим важным политическим событием. И скажу, что не было у меня
никогда такого волнения перед другими аудиториями, как перед вашей.
Казалось бы, уже годы поднимаешься на трибуну, выступаешь, но сегодня одна
из самых волнующих встреч, потому что так и хочется сказать: "Здравствуй,
племя младое, незнакомое!".
   Физически мы рядом, а вот что в душах наших созвучно,
много ли созвучного? Как понимаем, как осознаем мы этот мир? Как
осознаем политику России сегодня? Как осознаем то, что
происходит в Отечестве нашем, что думаем о спасении его?
   Ясно одно - спасать Отечество уже будет не мое поколение, а ваше.
   Я отвечу на ваши вопросы. Можно и устно, и передавайте вопросы в
письменном виде, чтобы уплотнить нашу работу. Любые вопросы. О чем думаете,
что критикуете, что бы вы хотели и так далее. Мне самому очень интересно
знать ваши вопросы и дать на них ответы с точки зрения моего видения, как
руководителя края.
   Вы подаете вопросы, а я займу время, начну выступление.
  Если в сегодняшней жизни наших детей (а вы все по возрасту, как
говорится, годитесь мне в сыновья и дочери) так вот, если что-то в
вашей жизни, дорогие друзья, не то и не так, как надо, происходит -
поступки, дела и так далее - это не ваша вина. Это вина моего
поколения. Вы ответите за своих детей и внуков. Моему поколению
не безразлично, каким будет то, ваше поколение детей и внуков,
каким будет наше с вами продолжение на земле нашей русской,
российской.
   И потому с чувством некоторой вины я поднялся на эту
трибуну и говорить хочу не о каких-то "вещах сиюминутных, а о
том, что происходит с нами, дать оценку этому. Что нас поставило
в такие условия? Почему мы, русские, начали разрушать сами себя?
  Что это - случайность, нелепость какая-то? Менталитет, как
пытаются сегодня по телевидению говорить? Хочу сказать- нет,
нет и нет!
   Все это - запланированная акция. Все это - глубоко
продуманная политика. И все это вырисовывается как
международный заговор против России и прежде всего - против
русской нации. Имя этой политики - сионизм. Не надо пугаться, не
надо опускать голову. Мы интернационалисты, мы воспитаны на
уважении к другим нациям. Но сионизм - это не нация. Сионизм -
это политика, жестокая и коварная. Свет на нее проливал бывший
шеф ЦРУ США Аллен Даллес в 1945 году. Вот что он сказал:
  "...Окончится война, все как-то утрясется, устроится. И мы бросим
все, что имеем, - все золото, всю материальную мощь на
оболванивание и одурачивание людей!
   Человеческий мозг, сознание людей, способны к изменению,
посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на
фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как?
  Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой
России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по
своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле
народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из
литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их
социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту
заниматься изображением .. исследованием тех процессов, которые
происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино -
все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие
чувства.
   Мы будем всячески поддерживать и поднимать так
называемых "художников", которые станут насаждать и
вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма,
предательства - словом, всякой безнравственности. В управлении
государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно,
но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников,
взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут
возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут
осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток
прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и
наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость,
предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду
и ненависть к русскому народу - все это мы будем ловко и незаметно
культивировать, все это расцветет махровым цветом.
   И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или
понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в бесло
мощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их
оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать
духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной
нравственности. Мы будем расшатывать таким образом поколение
за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских пет,
главную ставку всегда будем делать на молодежь, станем разлагать,
развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников, пошляков,
космополитов".
   Это была правда, правда сионизма. Это была тактика
сионизма Вам, молодым, конечно, всю связь вещей и явлений трудно
было наблюдать. И сегодня даже, когда говорим, я знаю, что у
некоторых это будет вызывать какое-то потустороннее
восприятие. Мне, человеку, который уже седой, нечего перед вами
здесь кривляться. Но так судьба моя сложилась, что я уже более
трех десятков лет нахожусь у управления. Управления районом или
краем. Все это, безусловно, давало мне возможность осознавать мир
несколько по-иному. Ловить информацию, владеть информацией,
той, которой простые люди просто-напросто не владеют. И
конечно, не видеть этой грязной политики сионизма я не мог.
   Мне сказали, что здесь распространяли доклад мой, в апреле 91-го года
сделанный, когда я был председателем краевого совета, руководил краем
Поверьте, прежде чем написать тот доклад, я много думал А писал я его
втайне от президиума и исполкома Почему? Да потому что, можно сказать,
половина президиума и исполкома у меня были люди, о которых я не мог
сказать, по убеждениям они сионисты или интернационалисты. Или они, будем
говорить, с особой любовью относятся к русским, с которыми их свела судьба
Вместе с тем, я видел, что многие из них переменились в одночасье, вчера
был коммунист, наутро уже ярый демократ. Сперва говорил одно, наутро уже
нес совершенно другое. Такое в перемене убеждений людей быть не может. Это
был час "икс", час накала жесткой сионистской политики. Она не сегодня
зародилась, это давняя политика. В сентябре 1997 года эта политика отмечала
свое столетие. Цель ее - мировое господство. Организация Объединенных Наций
в своей резолюции 3379 осудила сионизм как разновидность фашизма, как
разновидность национализма. После этого ООН приняла около 70 резолюций,
осуждающих сионизм как разновидность фашизма. С началом последних событий в
России, с приходом в управление ООН Бутроса Гали все резолюции одним махом
были отменены. Можно отменить резолюции, но нельзя отменить саму политику.
И я решился на тот доклад. Не буду скрывать, это были бессонные ночи. И
сегодня это не просто, а тогда было особенно сложно в условиях эйфории. Мне
ведь, поверьте, дорогие друзья, не составляло труда, держа власть в руках
(пятимиллионным краем я руководил), стать самым богатым в крае - что это
стоит, когда у тебя все богатство в руках! И зачем тебе, Кондратенко, было
нужно идти на конфликт, протестовать? Но я понимал, что замалчивать это,
значит - предать. Я понимал, что простые люди труда, мои земляки,
соотечественники не ведают об этой грязной политике. В трудах, в
каждодневных трудах, разве им эти мерзости и подлости были видны? Да нет
же, конечно. Об этом знала кучка, будем говорить, людей - писатели, ученые
крупные, художники, которые так или иначе сталкивались с этой гнусной
политикой.
   Сионизм завладел Россией не с августа 91-го. Август 1991 года - это было
начало жестокой политики, прессинга сионистского. А вообще, в историю вы
посмотрите. В начале века, когда революционеры из-за границы к нам приехали
в кожанках, нацепив парабеллумы, и, окрасив нас, русских, в красных и
белых, заставили стреляться, то был сионизм. Бунд - такая была еврейская
фракция в Российской социал-демократической рабочей партии. Теперь
общеизвестно, что это был сионизм. В Бунде состоял и Владимир Ильич Ленин.
Потом он резко порывает с сионизмом, раскритиковав его. Каплан стреляет в
Ленина. Похоже, они ему не могли такое предательство (по их меркам)
простить, они его, похоже, и умертвили.
   В "Катехизисе", наставлении сионистском, четко написано,
какой должна быть национальная политика Четко написано, что на
любую вакансию, какая появляется, не бери русских, бери евреев, не
получается - бери нацмена, но не бери русских. Вы это не видели. Я,
сидя у руля политики кадровой, это видел.
   Только у меня в крае появлялась вакансия, мне (а Политбюро уже было
захвачено ими, правительство тоже) звонок: Николай Игнатович, мы вам
рекомендуем взять вот этого. Откуда я его не прокручу, опять не русский.
Это надо было видеть. Но русские не умели отличать и не видели. Потому что
слишком закамуфлировано было. Это были люди с русскими фамилиями. Это
тактика была - становиться русскими. Тактика внедрения в русские семьи.
Когда еврейка, которая подвержена этому гнусному политическому течению,
подбивалась к молодому парню, они уже хорошо знали: а дети будут наши, и
что никогда уже эти люди не выступят против гнусной сионистской политики.
Так годами, десятилетиями накапливалось зло, сеялось непонимание в сознании
русских: что с нами происходит?
   И после смерти Ленина элементарно сработал "Катехизис".
  Взяли нацмена Сталина И здесь они ошиблись. Ошиблись потому, что можно
сурово судить Сталина, но пройдет время, улягутся страсти, пена слетит, и
только тогда мы поймем, что более русского, чем Сталин, едва ли можно кого
найти. Почему? Да все очень просто. Тридцать лет возле золота России
просидел и пальцем не дотронулся. А сегодня? Сына Якова на генерала Паулюса
не сменял, ему предлагали. Не сменял, чтобы поверили русские: не только
ваши погибают сыновья, и мой тоже погибает. Ради веры народа не сделал
этого. И сына своего воевать отправил. И умер, кроме шинели и мундира, и
валенок, подшитых собственноручно, никто не нашел ничего ни в швейцарском,
ни в английском банке. И у детей никто не нашел ни копейки. А сегодня?
   И это была их ошибка, он их перенуздал. Светлана, дочь, писала в своих
сочинениях: Сталин хорошо знал сионизм и вел с ним борьбу.
   Жестокую борьбу. Человек он был суровый. Помните, Троцкий, Каменев,
Зиновьев...
   Если посмотрите "цепочку" (я лишь схематически скажу дальше),
Тухачевские, якиры, фельдманы, уборевичи и так далее, те, как нам говорит
телевидение, знаменитые генералы, - опять никого русских среди них. Дело
врачей-вредителей - опять никого русских.
  После смерти Сталина (вы этого не могли видеть), но с приходом
Брежнева особенно (а он по корням - из них, жена - из них),
началось засилье. Кадровая политика вершилась активно в их пользу.
  Госплан, Госснаб были захвачены, пресса была сдана им. Поэтому в
1991 году уже не сложно было начать события, как говорится, в час
"икс".
   Горбачев - это завербованный предатель, я ему открыто говорил. Та
поездка к Тэтчер, и потом, и потом - все остальное, тайная встреча на
Мальте, где сионистский орден ведущий, - все это было предательство нашего
с вами Отечества. И не демократические преобразования начались в России
Россию начали сдавать, разрушая ее экономику. Россия, Советский Союз старый
- это было мощное, экономически мощное государство с развитой
промышленностью. Наши отцы и деды, предки наши с вами, последнюю рубаху
снимали, чтобы запустить цеха и заводы. Ради чего? Ради того, чтобы лучше
мы с вами жили. Мы сегодня остановили заводы и фабрики. Вы сами понимаете,
они уже уничтожены. Ведь с приходом Горбачева не меняется станочный парк,
не обновляется. Все разворовывается, растаскивается. Кадры покинули заводы
и фабрики. Сегодня попробуйте на заводе имени Седина начать производство
карусельных станков, тех мощных станков, которые он производил и
экспортировал в шестьдесят стран мира. Это уже невозможное дело. Потому что
кадры уже разбежались, молодые станочники не учились у старших - а таков
закон жизни, таков закон диалектики - соблюдать те припуски точности в
работе станков. То есть, утрачен опыт. Уже сегодня мы не способны это
делать...
   Разрушен продовольственный сектор экономики. Вы видите, идет разрушение
души. Я побьявал более чем в тридцати странах мира. Я всегда внимательно (и
ночью просыпаюсь) телевизор смотрю, мне все интересно знать, какова
идеология там. И нигде такой мерзости и пошлости, как в России, я не видел.
Самое страшное, что происходит, - у нас воруют наших детей, их души.
  Из вас по возрасту кто-то уже имеет детей, а кто-то завтра их
будет иметь, и вы не можете, не имеете права быть безразличными
к тому, что их ожидает, какова будет их судьба.
   Время для событий, которые происходят у нас сегодня, было выбрано
неспроста. Компьютеры и сами расчеты показали, что надо бить сегодня.
Почему? Да потому, что сионисты знали: преемственность между поколениями -
узкое место Все, кто воевал-до 1927 года рождения, это участники войны, их
война выбила, они сегодня почти все вымерли уже - это ослабленное
поколение. Вот поколение, которое родилось потом, по 1941 год, - это мое
поколение. После 41-го года лет двадцать нормально детей не рожали. Почему?
Да потому, что война, разруха, разрушенные семьи и т. д и т.д. И сионисты
знали, что преемственность между поколениями, между старшими и младшими
поколениями - слабое звено Здесь надо клин забивать по расчетам Аллена
Даллеса.
   Отправлять молодежь в спекуляцию, сеять среди нее эту
мерзость и пошлость, делая ее инфантильной, делая ее безразличной
к судьбе своей страны, к судьбе своей нации, и в это же время
жестоко и коварно обливая грязью старшее покопение, воевавшее,
спасавшее страну - что они не так делали, не так жили. А сколько
грязи было вылито для того, чтобы вы, молодые, не верили в свою
историю, не верили в подвиги своих отцов и дедов! Для того, чтобы
вы поверили гнусной сионистской пропаганде. Якобы не то делали
Жуковы, Василевские, не так войну начинали и не так заканчивали,
хотя кощунственно о мертвых говорить плохо. Деды нам передавали
из уст в уста, что о мертвых или говорят хорошо, или ничего не
говорят.
   Читайте газеты Кубани, чтобы увидеть, где он - сионизм.
  Захватив прессу, средства информации - и на Кубани, и по всей
России - они, конечно, правят бал. Информационная война идет. Вы
увидите, что есть на Кубани патриотические газеты: "Кубанские
новости", "Кубань сегодня", "Лесная Кубань". И есть сионистские
издания, те, которые и на сегодняшнюю мою встречу с вами
попытаются ушат грязи вылить. Это такие, как "Краснодарские
известия", "Комсомолец Кубани", "Наша Кубань". Ерничать,
елозить, пытаясь надеть патриотические одежки, будет и
"Вольная Кубань". Межа, водораздел между газетами, телевидением.
  Если ГТРК "Кубань" стоит на патриотических позициях, то вы
увидите, что "Пионер", "Фотон", а сегодня и "Екатеринодар"
смахнули туда, где правят бал сионисты.
  
   И такой водораздел пролегает везде. Возьмите писателей. Писатели в
России и крае разбитые: это писатели патриотического толка, это -
сионистского. Художники тоже разбиты. Вы видите, что на телеэкране вам
никогда не покажет российское телевидение наших писателей: Белова,
Распутина, Проскурина, Бондарева - русских писателей. Но зато они
постараются Шолохова нашего русского облить грязью. Они будут выступать,
говорить, что не сам он написал "Тихий Дон". Для чего так? Для того, чтобы
у русских посеять сомнение, дескать, у вас ничего хорошего нет. Вот ихние
все (те, кого пропагандируют, это ихние), вот это - хорошие, это, как
говорится, верх всего. И учитывая, что телевидение России захвачено ими,
они нам и показывают, и несут, и сеют в души, что вот это только хорошо,
остальное плохо, навязывая нам собственную логику мышления. Но если
внимательно присмотритесь, вы на российском телевидении русское лицо не
увидите, вы логики русской не услышите там, дети мои. Разве это нормально?
   Я воспитывался под флагом интернационализма, страстно
любившим свой народ, тот, какой он есть при его национальном
раскладе. Мы в армии не задавали вопрос, какой ты нации Вахо
Ацедашвили, Месхи или Миша Мамедов, или Тургумбай Аль-жанович
Талкеев (и сегодня по имени и отчеству его помню). Мы просто
любили друг друга. Когда мне говорят, что там, в СССР, не было
дружбы народов, я криком хочу кричать это ложь! То была великая
дружба, которая больше никогда не повторится.
   В экономике искусно они завели механизм разрушения. Не
видите вы, конечно. К сожалению, не видите, что это за механизм
разрушения. Он на первый взгляд вам кажется добрым даже.
  Пытаются сделать так, как в Америке чтобы мы жили Пытаются
вроде того, чтоб приблизить... Нет, нет и нет, дорогие.
   Это мы поверили тем пениям сионистов на манеже -
русский, у тебя земли столько, русский, у тебя столько того и
другого, а ты живешь плохо И мы подумали, что будем жить, как в
Америке А нас готовят, к сожалению, жить как в Африке. Ибо
разрушив свой продовольственный сектор, переставая землю
возделывать, на что жить мы будем? Но если даже предположить,
что американцы и канадцы нам привезут продовольствие, оденут,
обуют нас, на чем мы будем зарабатывать, доходы получать? На
торговле? Так мы же в пятый раз перепродадим одни и те же брюки,
и на этом все закончится.
   Не накапливая национальное богатство, а оно только через
производство накапливается, мы никогда не будем богатыми.
  Механизмом разрушения стала политика цен на энергоносители.
  Задрав цены на топливо, нефть, газ, уголь на так называемый
мировой уровень, нас с вами начали хоронить. Почему хоронить? Да
потому, что нельзя сравнивать зоны климатические "семерки" и
зоны климатические России. Если вы посмотрите даже сводки
погоды, то увидите, что у них в два-три раза теплее, в Европе
Западной по сравнению с Россией. А значит, все, что мы одели в
камни, надо обогревать, везде надо поддерживать микроклимат,
чтобы сидеть вот так, раздетыми, как мы. А топливо теперь
стоит дорого. Если вы сделаете инженерные расчеты, сколько его
надо на поддержание этого микроклимата и сколько России надо при
ее температурах, при ее климатических условиях, вы увидите, что
вся наша жизнь теперь стала экономически нецелесообразной.
   Осадки в сельском хозяйстве - очень важный фактор. В Америке их выпадает
до 2000 миллиметров в год, в Англии - до 2000, во Франции - до тысячи.
Дальше - Германия, Австрия, Бенилюкс и Голландия - 700-950 мм. Вот здесь,
где мы стоим, - 560 мм. Новопокровка - 420. А дальше - Калмыкия, Поволжье,
Урал, Зауралье, Алтай - 200-300 мм. Сионисты крикнули нам: русские, ваш
чернозем находится в Париже, на выставке. Ну езжайте, русские, ешьте его
там, этот чернозем. Что толку с него, если осадков в Воронеже выпадает
350-370 мм?
   Есть западный ученый Либих. Это сельскохозяйственный ученый. Его формула
называется в агрономии "бочка Либиха".
  Пальцы вот эти мои - клепки "бочки". Это все, что надо, чтобы растение
росло: свет, тепло, влага, азот, фосфор, калий, молибден и т. д. Сколько бы
ты чего растению не дал, а урожай сформируется по минимальному фактору:
чего меньше всего было, чего не хватало, вот тут урожай и застынет. Все
остальное будет неокупленными вложениями. Это их, западный ученый, такую
формулу изобрел.
  Технология выращивания одинаковая - пшеницы, ячменя, свеклы,
кукурузы - что в Америке, в Англии, что у нас.
   Ты сеешь, семена тратишь, удобрения, горючее,
культивируешь и т. д. - затраты несешь. Потом Россия в среднем
получает 13-15 центнеров зерна с гектара. Америка - 100-120 ц,
Англия - тем же путем. Самая сухая, самая близкая к нам -
Австрия. Она получает от 50 до 65 ц. Мы только вернулись, открыв
представительство в Вене. При 40 ц пшеница у них нерентабельна.
  Цены на энергоносители теперь у нас с ними одинаковы. А как же в России
быть при ее 13-15 ц зерна с гектара? Кто-то по непониманию думает, что
завтра сделаем, и будет лучше. Как при Петре Первом было, то же и после
него будет. Вы же природу не измените.
   И по температуре. Вы сами понимаете, что в Америке не надо отапливать ни
цыпленка, ни поросенка, ни утенка. А у нас в России с сентября по май месяц
надо отапливать. А топливо теперь дорого стоит. У них стена на птицефабрике
вот такая, лишь бы птица не разбежалась, а у нас вот такая - потому что
замерзнет птица. И человек. А это затраты, они входят в себестоимость мяса.
  И наша курятина всегда будет дороже, чем курятина в США.
   Но задрав цены на энергоносители, мы убили свое производство. Ведь
очевидно, если чем Бог наградил Россию, так это энергоносителями: газом,
нефтью. И цены на них надо было держать в руках государства, на низком
уровне, создавая предпосылки к конкурентоспособности внутри страны,
обеспечивая свободный выход на рынки Запада и приход сюда предпринимателя.
А сделали наоборот. Задрали цены на энергоносители и убили желание у всех
нас работать, производить. А как национальное богатство будем приумножать?
За счет чего жить бyдeм? Проституцией? Так не проживем долго.
   Или третья наша особенность. Нет в мире другой такой огромной страны,
которая на одиннадцать тысяч километров раскинулась. Нет. Кроме России. Это
наша особенность. Мы, русские, сбились в Европе, а национальное богатство
на востоке - газ, нефть, лес, алмазы, золото, никель, уран и так далее. Но
когда мы подняли цены на энергоносители на тот уровень, то сделали
невыгодными все транспортировки. Почему? Да прямых энергоносителей -
топливо, залитое в баки тепловоза - 11 процентов, а опосредованных - за 40
процентов в стоимости железнодорожного тонно-километра Опосредованные - это
когда мы добывали с вами руду, чугун, плавили сталь, там же тепло, там же
топливо тратили - шабрили, катали, сверлили металл, электровоз делали,
рельсы, потом их положили, и они же своей себестоимостью давят на
себестоимость тонно-километра. А тонно-километр давит на себестоимость
мяса, молока, яиц, пиджака, чего хотите. В каждом виде продовольствия -
говядина, свинина, баранина, сахар, масло - менее 60 процентов
энергоносителей нет, прямых и опосредованных. И не я вывод этот делал, а
четыре научно-практические конференции края, у нас огромный потенциал
ученых, они пришли к выводу, к твердому выводу, что Россия, имея в избытке
энергоносители, через их посредство создала механизм уничтожения
собственной экономики.
  Но любые протесты - сколько их написано, сколько направлено доказательств
- без ответа. Я открытое письмо направлял Борису Николаевичу Ельцину. А
если уж в истории этой копаться, то в июне 1991 года у нас первая встреча с
Борисом Николаевичем была, где мы обнявшись сели, это перед первыми
выборами его Президентом, и убеждал я его: "Борис Николаевич, нельзя эту
модель запускать. Уничтожим прежде всего продовольственный сектор
экономики, и обернется это геноцидом для нашего народа". А разве не
геноцид, если сегодня рождаемость составляет 76 процентов к 1990 году? В
крае. Да и в России еще хуже есть показатели. А смертность - 120 процентов
к 1991 году.
   Разве есть принципиальная разница в том, что отца на фронте убили, деда
в тюрьме задушили, а нас с вами лишают потомства? Разве это ни одно и то же
- геноцид? Ведь принципиально важно то, что Россия не досчитывается своих
дочерей и сыновей.
   Но русский, пока ему не крикнули с телеэкрана - геноцид! - спокойно
ходит: вроде того, а что тут случилось? Не кричат же те, кто не родился, не
мучаются вроде бы. Хотя вы видите, что с детьми происходит - беспризорность
и все остальное. Это уже и крик. И геноцид, и преступность, убийства,
решетки... Разве так жить можно? Если были ГУЛАГи, я понимаю - были, так то
ж - где-то. А теперь-то мы все в ГУЛАГах живем, укрепившись решеткой, и
думаем, что каждый из нас спасется в отдельности.
  Нет, вместе будем все погибать. Если не станем мыслить, если не
станем будить собственное сознание: что с нами происходит? И
что в этой обстановке делать?
   И поверьте, друзья, не мое поколение спасет Россию. Нет, с седой головой
выходить на улицу или пытаться там что-то делать - уже совесть давит, вес
возраста давит. Всегда спасала страну, не только Россию, молодежь, и только
молодежь. Она радикальна, она чиста, она загорается быстро. Но это тогда,
когда она осознает положение своей нации, положение своего народа и
Отечества в целом.
   Сегодня пока мы видим инертность, нежелание мыслить, нежелание думать.
Тем более это усугубилось еще другим фактором - предательством русской
интеллигенции. Я не боюсь это говорить.
  Я тоже отношусь к русской интеллигенции, но не боюсь это слово
произносить, потому что - да, это было предательство. Такова судьба
интеллигенции. Она может и предавать, но спасти страну без интеллигенции
тоже невозможно Многие в зале сидящие - это поколение или уже
интеллигентов, или будущих интеллигентов И не надо здесь обиду держать. В
чем существо предательства? Вот тогда, когда Людмиле Георгиевне Зыкиной
собственность подкинули в Германии, и она запела в другую сторону. Тогда,
когда УЛЬЯНОВЫ перемахивали, когда другие перемахивали. Когда наш ректор
института культуры начала кричать, что только такая политика правильная,
все остальное неправильно. Это тоже форма предательства.
   А потом нас, руководителей, купили другим В старое время нам не
разрешали залезать в кассы. Если залез, тебя из партии исключат или
выгонят, или еще... Одним словом, рано или поздно расплата за грязь
наступала. Не всегда, может быть, но тем не менее, механизм, система
действовала довольно четко. А в новой системе нам разрешили - богатейте. В
это время люди покидали заводы, люди беднели, шло обнищание, бросили детей
рожать. А нам, интеллигентам, было хорошо, мы стали жить в десятки, а то и
в сотни раз лучше, чем жили в старой системе. И мы, интеллигенты, закричали
"Спокойно, люди добрые, идут реформы, потерпите, и у вас завтра будет все
хорошо". Мы выключили людей с протеста. Мы выключили руководителей И это
тоже форма предательства. Потому что потом уже и вякать боялись. Потому что
выгонят тебя за стены завода или предприятия и никто тебя больше не защитит
Это то положение, в котором сегодня находятся люди труда. Вот, пожалуй,
если так, схематически, все, что я хотел вам сказать.


Василий Иванович Михайлов.
  
  
                               НОВАЯ ИУДЕЯ,
                                    или
                            РАЗОРЯЕМАЯ РОССИЯ.
  
              Доклад русского ученого прибывшего из Совдепии.

  
            "У саранчи нет царя, но выступает она вся стройно".
                 (Кн. Притчей Соломоновых. Гл. 30 ст. 27).
  
  "Я, старый русский либерал, воспитанный на лучших произведениях русской
прогрессивной мысли, должен прежде всего заявить, что ни когда в своей
жизни не был антисемитом, считая антисемитизм, как говорил Бисмарк,
"социализмом дураков", наконец, я никогда не верил в какую-то особенную
мировую роле евреев. Учение о том, что евреи своей культурой стремятся
разложить европейские общества, а потом, подчинив их своему господству, и
поработить, - всегда считал учением реакционеров и обскурантов, выдумкой
слабых и озлобленных людей, которые не могут победить в жизненной борьбе
энергичных, и даровитых евреев.
  Но суровая действительности в виде "великой" русской революции опрокинула
мои благородные и гуманные убеждения по еврейскому вопросу, научила меня
верить тому, над чем я раньше так беззаботно смеялся, считая это глупостью
узких и отсталых людей.
  Пробыв с момента переворота все время в Совдепии и наблюдая ее жизнь со
всех сторон, я пришел к непоколебимому убеждению, что русская революция,
подготовленная и проведенная по заранее разработанному и глубоко, до
мельчайших подробностей, продуманному плану - есть дело рук организованного
еврейства. В стремлении бросить Россию в бездну коммунистической анархии, а
потом обессиленный разбитый русский народ заковать в свои цепи, еврейство
поставило первыми своими задачами: разрушить христианскую веру, прививая
интеллигенции и русскому народу безбожие, убить ученых людей, вытравить
чувство патриотизма и любви к Родине из души русского человека, проповедуя
интернационализм, растлить духовно весь русский народ. В 1905 году
еврейством была сделана первая попытка, которая, если окончательно не
удалась, то дала новые надежды и новые средства для борьбы.
  Получив фактически равноправие, евреи за 12 лет после революции 1905
года, быстро прибрали все к своим рукам: они захватили в свои руки банки,
всю торговлю страны, в их руках оказалась вся русская пресса, они захватили
все либеральные профессии, (адвокатуру, медицину), они проникли и подчинили
своему влиянию русские университеты и институты, в которые не допускали
русского крестьянина, все театры и кинематографы. Путем обмана, подкупа,
шантажа и той иезуитской изворотливости, которая присуща гонимому племени,
евреи обработали русскую интеллигенцию и заставили ее слепо и
беспрекословно служить своим целям.
  Таким образом, к моменту февральского переворота, у евреев был совершенно
готовый план и все средства для его проведения. В феврале 1917 г. началась
великая, беспримерная в истории, трагедия России, разыгрываемая невидимыми,
но хорошо теперь известными, режиссерами. Блестящая постановка "великой"
русской революции, распределение ролей, выходы и сцены, проводятся с
гениальным искусством. Сейчас переживается последний акт, который с
поразительной ясностью раскрывает идею русской революции. Эта идея - идея
еврейская или отражение "великого гения еврейского духа", как говорили
евреи о революции 1905 года. В Совдепии теперь вскрыта, обнажена эта идея.
Вековечная мечта еврейства осуществляется - русский народ побежден,
"великий еврейский гений" - торжествует.
  Организация по захвату евреями России обнаружилась в первые дни после
переворота. Уже 2-3 марта в полицейских участках Петрограда и Москвы посты
комиссаров (бывшие пристава) и даже их помощников были захвачены евреями. В
составе первого Петроградского Совдепа сразу попали под псевдонимами самые
видные представители еврейства, а именно: Мартов-Цедербаум, Суханов-Гиммер,
КаменевРозенфельд, Загорский-Крахмал, Стеклов-Нахамкес, Зиновьев-Герш,
Радомысльский он же Апфельбаум, Троцкий-Бронштейн, ГоревГольдман,
Мешковский-Гольденберг, Ларин-Лурье, Харитонов-Лебензон, Солнцев-Блейхман,
Владимиров-Щупак, Радек-Собельсон, ЛиберГольдман, Дан-Гуревич,
Парвус-Гельвант, Иоффе, Минор, Гоц, Кац, Эпштейн, Цейтлин, Шпицберг,
Штейнберг, Коган, Абрамович, Шрейдер, 3алкинд и др.
  Вместе с захватом и упрочением своей власти в центре, евреями были
посланы свои представители в губернские и даже уездные города для
организация управления. На местах к работе в совдепах были привлечены
местные евреи, и таким образом власть по всей России перешла в их руки. Я
утверждаю, что по всему лицу необъятной России нет ни одного значительного
центра, где бы управление фактически не находилось в руках евреев.
  Параллельно велась и другая работа по разложению старой Русской армии. Во
все гарнизоны и на фронты были посланы еврейские агитаторы, которым было
дано поручение проповедовать немедленно прекращение внешней войны и
возобновление войны гражданской. Развал армии, уничтожение
правительственного и административного аппарата, искусственно созданная,
совершенно непримиримая борьба политических партий, уничтожение русских
патриотов - все это дало возможность евреям в дальнейшем проводить свой
план, как по нотам.
  Углубление анархии совершенно обессиливало нацию, голод и лишения,
связанные с ужасным хаосом, сделали весь русский народ слабым, пассивным и
безразличным к своему положению и своей судьбе. Это только и нужно было
еврейству для окончательного торжества.. Сейчас Россия в полном и
буквальном смысле этого слова Иудея, где правящим и господствующим народом
являются евреи, и где русским отведена жалкая и унизительная роль
завоеванной нации, утратившей свою национальную независимость. Вся бытовая,
семейная, национальная, религиозная и общественная жизнь русского народа
определяется волей и усмотрением евреев, в руках которых находится власть
над свободой, честью, жизнью и имуществом русских людей.
  Рабоче-крестьянская социалистическая республика -это только ширма, за
которой скрывается торжествующий над русским народом иудаизм.
Административный, военный и вообще весь правительственный механизм
принадлежит евреям.
  Правительственная политика по внешним и внутренним делам
рабочекрестьянской республики - политика евреев. Правда, во главе
коммунистической республики стоит Ленин (Ульянов), о это его номинальное
положение, так сказать, почетное звание за особые, оказанные еврейству,
услуги; реально власть принадлежит и осуществляется другими. Ленин узкий,
правоверный марксист, нужная евреям фигура, как теоретик коммунизма и
фанатический певец советской республики; главные же воротилы, фактически
осуществляющие власть, т. е. диктатуру пролетариата - евреи: Лейба
Бронштейн, Розенфельд (Каменев), Нахамкес (Стеклов), Апфельбаум (Зиновьев),
- председатель Петроградской Северной Коммуны, Лурье (Ларин), Радек, Иоффе,
и целый ряд других видных руководителей еврейства. Ни одно мероприятие и
решение в жизни Советской республики не может быть принято без их участия и
одобрения.
  Ответственные исполнители правительственных постановлений и распоряжений,
как общее правило, - евреи. Все совдепы, трибуналы, чрезвычайки,
комиссариаты, совнархозы и т. д., как в центре, так и на местах и,
захвачены евреями; во всех этих учреждениях евреи играют первую скрипку,
управляя всеми другими служащими, как послушным орудием. Без преувеличения
можно сказать, что 80 процентов всего правительственного механизма
составляют евреи. Так, например, из 455 членов правительства Петроградской
Северной Коммуны, около 400 человек - евреев. Такое же ужасающее засилье
наблюдается в Москве, Казани, Киеве, Харькове, Томске, Иркутске и во всех
остальных городах Российского Государства.
  По пути из Совдепии на Д. Восток, я наблюдал то же самое явление, и здесь
еще более окрепла моя уверенность, что захват власти евреями не
случайность, а глубокая закономерность. От делегации Приморского
правительства, посетившей Верхнеудинск, столицу Дальне-Восточной
республики, я узнал, что ее возглавляет взамен ушедшего еврея Тобельсона
(Краснощекова), еврей Шумяцкий (Червонный), что здесь кроме президиума
находится бюро в составе трех евреев - Хотимского, Хамовича и Берештейна,
которые фактически управляют всеми делами Д. Востока, что состав комиссаров
и служащих в учреждениях Верхнеудинской республики по национальности -
еврейский, где русских не более 12 процентов.
  Далее в Харбине узнаю, что в конференции, которая якобы выражает мнение
русского народа в полосе отчуждения К. В. ж. д. из 60 членов - 59 евреев,
что самыми ярыми агитаторами, подбивающими рабочих к забастовкам и опасным
выступлениям, являются евреи:
  Раутберг, Ремез, Ромбах и Израэль. Наконец я узнаю, что во главе
Приморского Правительства во Владивостоке, в качестве Верховного
руководителя, стоит присланный из Советской России еврей Виленский; что
евреи Гуревич, Кабцан и Кроль выражают мнение русского крестьянства,
рабочих, интеллигенции и буржуазии всей Приморской Области. Если бы 3 года
тому назад мне сказали, что это будет так, что я вижу теперь своими
глазами, я расхохотался бы такому прорицателю в лицо, я никогда бы не
поверил предсказанию такой возможности, как не верил предостерегающим
голосам из консервативного лагеря русской общественности. Но увы, истина
вправе быть невероятной. Казавшаяся утопия - теперь жуткая русская быль...
  Полнота власти, которой теперь в Совдепии располагают евреи, отдает
последним - русских в полное и безраздельное господство. Ни какой
ответственности, евреи, как господа положения, за весь свой произвол и
насилия над русским народом не несут, в этом отношении они пользуются
полной свободой усмотрения. Террор, бессудные массовые казни, тюрьма,
обыски - все это проделывается только над русскими людьми, к евреям как,
свободным гражданам своей страны, это, естественно, не относится. Стонут в
муках, проливают слезы, гибнут от еврейского тиранства тысячи русских
людей.
  Евреи выбивают на выбор русскую национальную интеллигенцию: истребляют
русских врачей, адвокатов, инженеров, агрономов, учителей, священников и
офицеров, истребляют русских рабочих, посылая их на убой в красную армию,
тысячами уничтожают крестьян, доведенных реквизициями и грабежами до
восстания. С холодным и спокойным приемом анатома евреи вырезают мозг
России - интеллигенцию, причем уничтожается не только та интеллигенция,
которая замешана в заговоре свергнуть еврейскую власть, но даже и та,
которая предполагается, как опасная, для проведения еврейством своих целей.
Национальная, патриотическая и религиозная интеллигенция обречена в жертву
жестокому народу; евреи терпят около себя только беспринципную, утратившую
свое национальное лицо и человеческое достоинство русскую интеллигенцию.
Террор по своей жестокости, гнусности и подлости приемов, по своему
детальному, заранее разработанному плану выполнения - изобретение
еврейского ума, выражение его душевного бессердечия и неумолимости. Этим
духом пропитана вся атмосфера жизни в Совдепии. Месть, жестокость,
человеческие жертвоприношения, потоки крови - вот как можно характеризовать
приемы управления евреев над русским народом.
  Никаких надежд на гуманность, сострадание и человеческое милосердие для
жертвы еврейского деспотизма быть не может, ибо эти чувства не доступны
еврейскому народу, который веками питает непобедимую ненависть к другим
нациям, народу, все существо которого жаждет крови и разрушения. Особенную
нечеловеческую жестокость и кровожадность проявлял ныне убитый,
председатель чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией еврей
Урицкий, этот темный, бездушный убийца тысяч русских людей.
  Никакой свободы для русского народа нет. Русские не могут собраться
вместе, организоваться, обсудить свое положение и свои нужды, это им
положительно запрещено, евреи же имеют свои национальные организации,
собирают на их содержание средства, открыто обсуждают свои дела, - словом
живут полной своей национальной жизнью.
  Евреям дано право свободного передвижения из одного места в другое, что
дает им возможность заниматься спекуляцией и наживать деньги, русские же
прикреплены к одному месту и под страхом сурового наказания не могут его
покинуть. Ограничение свободы в этом отношении вынуждает прибегать к
подложным документам, изобретать всякие средства, чтобы перебраться из
одного города в другой.
  О неприкосновенности жилища русских людей не может быть речи. Реквизиция
квартир и их уплотнение производится только у русских, на еврейские же
квартиры это не распространяется, равно отобрание для нужд совето-россии
мебели, роялей, книг и других домашних вещей производится только у русских.
Занимая правительственные места, евреи не несут так называемой трудовой
повинности, которая выполняется исключительно русскими, а также
освобождаются от службы в красной армии, каковая обязанность падает всецело
на русских. Все самые тяжелые и неприятные работы, как-то: нагрузка и
выгрузка тяжестей, заготовка дров, очистка улиц, мусорных ям, отхожих мест
и т. п. - выполняется исключительно русскими; никогда на этих работах вы не
увидите еврея, за исключением участия его в роли распорядителя и
надсмотрщика.
  Бесконечная мобилизация в красную армию совершенно не касается евреев. В
рядах красной армии вы не встретите ни одного рядового бойца еврея, но за
то военный совет, интендантство, штабы, посты всех политических комиссаров,
осведомительные и агитационные отделы и вообще все тыловые военные
учреждения переполнены евреями.
  За все время моего пребывания в Совдепии я наблюдал открытое гонение на
христианскую религию, я был очевидцем закрытия и осквернения многочисленных
православных храмов, превращения их в иллюзионы, в "дома для митингов",
казармы для китайцев и мадьяр и притоны для разгула; я знаю надругательства
над святыми мощами, преследование и убийство проповедников и
священнослужителей, но я не знаю ни одного случая покушения на синагогу,
осквернения еврейской и торы, убийства, насилия и даже оскорбления раввина.
Мне приходилось видеть запрещение православных богослужений, расстрелы
крестных ходов, открытое богохульство и кощунство, откупы икон, исключение
из школ преподавания Закона Божия, преследование родителей русских детей за
обучение их молитвам, но мне пришлось также наблюдать полную свободу
иудейской религии, неприкосновенность и полную защиту их обрядов и жестокое
наказание христиан даже за малейшую критику иудаизма.
  Направляя свои удары на разрушение русской семьи, пропагандируя идею
свободных браков по декрету, развращая детей безбожием, социализмом и
интернационализмом, евреи крепко берегут свои семейные основы, святость
брака, зорко следят за развитием своих детей, воспитывая их в духе своей
религии и своей национальной исключительности и нетерпимости. Русская
женщина - это раба, предмет национализации и жертва общественного разврата,
еврейская женщина - это свободный человек, ее не могут коснуться
национализация и все ужасы жизни, которые в Совдепии приходится переживать
многострадальным русским женщинам и девушкам.
  Привилегированное положение евреев дает им возможность получать вне
очереди и в не ограниченном количестве продукты продовольствия и вещи
житейского обихода, тогда как русские всегда этого лишены и в погоне за
куском хлеба или гнилой воблой должны простаивать целыми днями в хвостах.
Даже к празднику Пасхи и то делается различие между евреями и русскими:
первым для выпечки мацы обязательно выдается белая мука, русским черная, да
и то не всегда, бывают случаи, что вместо муки, как бы в насмешку, выдают
овес или полбенную крупу. От голода и лишений русские ходят изможденные и
бледные, как тени, среди них массовые заболевания и смертность, внешний же
вид евреев сразу показывает, что им хорошо и вольготно живется: они все
сыты, упитаны, веселы и довольны собой. На протесты евреи отвечают:
чернорабочий может ко всему привыкнуть.
  Различие между русскими и евреями в образе жизни резко бросается в глаза:
евреи хорошо одеты, на еврейских женщинах богатые и нарядные костюмы,
золотые вещи и драгоценные камни - русские ходят в оборванных, грязных
костюмах, заштопанных платьях, дырявой обуви.
  Вообще передать все лишения и нужду, которые переживаются русскими
людьми, трудно,- одно несомненно, что жизнь в Совдепии русских людей
невыносима. Многие не выдерживают лишений и кончают жизнь самоубийством,
другие сходят с ума, третьи просто опускаются физически и морально,
утрачивают человеческий облик. Наряду с этими невыразимыми бедствиями и
страданиями русского народа протекает шумная и веселая жизнь правящей нации
- еврейства. Театры работают во всю. В ложах и партере исключительно
комиссары-евреи со своими женами и родственниками. Мужчины в хороших
смокингах и визитках, дамы в шикарных туалетах, мехах и бриллиантах
Особенно много евреев в Москве. Москва - центр религиозной и национальной
жизни русского народа - теперь Бердичев и Шклов, где на каждом шагу вы
встретите самодовольного, с гордо поднятой головой, еврея. В столицах еврея
можно видеть везде: на бульваре, в садах, на вокзалах, проезжающих на
автомобилях и извозчиках. Гостиница Метрополь в Москве и прочие лучшие
гостиницы, а также самые лучшие особняки с богатой стильной обстановкой
превращены в еврейские квартиры. Лучшие дачи захвачены евреями. Омск стал
специальным местом, куда для кормежки этим летом приехали сотни еврейских
семейств, главным образом семьи комиссаров.
  Пассажирские поезда переполнены евреями; в поезде между Петроградом и
Москвой всегда проезжает так много евреев, что этот поезд получил даже
специальное название "Иерусалимского".
  Свободная торговля только для евреев, которые имеют лавки и комиссионные
конторы. В комиссионные конторы евреями собирается все. Под влиянием
невыносимого голода и тяжелой нужды, русские продают платье, одежду,
золотые и серебряные вещи, иконы - благословение родителей, венчальные
кольца и шейные кресты. Все ценности переходят к евреям: скупкой у русских
занимаются не только владельцы комиссионных контор, но и комиссары-евреи,
которые благодаря взяточничеству, хищениям и грабежу у русского народа
располагают большими денежными средствами.
  Лозунг "долой буржуазию", провозглашенный в начале революции, блестяще
проведен в жизнь: это (позорное) сословие теперь составляют исключительно -
евреи. Все состоятельные русские люди разорены и ограблены, бывшие
миллионеры, крупные фабриканты и коммерсанты из-за куска хлеба выполняют
роль мелких служащих и судьба их всецело зависит от еврея- комиссара или
председателя какого-нибудь ревкома, который может или дать из милости кусок
хлеба за работу, или выкинуть на улицу умирать голодной смертью. Все
богатства России и русского народа теперь принадлежат евреям. Все ценности,
взятые в банках и у богатых русских людей, добытые путем грабежа из
христианских храмов, монастырей и дворцов, перешли в их бездонные карманы.
Ограбленные ценные вещи, как то: редкие картины, статуи, фарфор, старинная
посуда, бронза, книги и др. вещи - все его со всех концов России евреями
собирается в Петроград, откуда отправляется за границу, главным образом в
Швецию и Норвегию, где превращается в золото, которое также переходит к
евреям.
  В Совдепии теперь только два класса: пролетарии и буржуа.
  Первые - это русские, у которых ничего нет, кроме тяжелого труда и
неволи, вторые - евреи, в руках которых политическая власть и экономическое
могущество.
  В защите этого своего комфортабельного положения все еврейство
объединилось. Девиз, "все за одного к один за всех" открыто провозглашается
и строго соблюдается. В Совдепии евреи - это один класс, с одними задачами
и интересами, класс, в данное время управляющий русским народом. Что это не
голословное мое утверждение я могу сослаться на тот факт, что еврейская
буржуазия во время гражданской войны не только не пострадала, но многое
приобрела и страшно разбогатела. Национализация в банках не коснулась
еврейских капиталов, ибо евреи заблаговременно очистили свои сейфы и взяли
денежные вклады. Национализировали и социализировали только имущество
русской буржуазии, что же касается имущества и жилищ еврейской буржуазии,
то все это осталось в полной не прикосновенности. Вот чем объясняется тот
факт, что среди беженцев из России совершенно нет евреев и что бегут,
спасаясь от террора и грабежей т.н. большевиков только русские. Все евреи
продолжают спокойно оставаться на своих местах, ибо они уверены и знают,
что идут свои, которые их не тронут. Этим же объясняются и те радостные
встречи вступающей в города красной армии, в которых принимают участие
положительно все евреи.
  Итак, евреи не только не снимаются со своих мест с приходом большевиков,
но, наоборот, для евреев с их приходом начинается раздолье, ибо они у тех
же красноармейцев скупают и ликвидируют награбленное у русских людей
имущество. Это было во всех городах, эти обстоятельства могут удостоверить
сотни тысяч людей всех классов и положений.
  Резюмируя все выше изложенное, можно смело сказать, что еврейская кабала
над русским народом - свершившийся факт, который могут отрицать и не
замечать или совершенные кретины или негодяи, для которых, национальная
Россия, ее прошлое и судьба русского народа совершенно безразличны. Власть
евреев над русским народом держится террором, подкупом, обманом и
разложением. Оплотом и опорой этой власти пока является красная армия, в
составе которой входят так называемые коммунисты, небольшая по количеству,
но наиболее обманутая еврейством часть солдат, состоящих из
деклассированных, отвыкших за время революции от какого бы то ни было
труда, элементов, готовых по приказу своих господ на какое угодно
преступление и злодеяние, и вторая группа, самая могущественная -
красноармейцы которые составляются из насильно мобилизованных,
преимущественно крестьян и из лиц, вступивших в красную армию под влиянием
крайней необходимости - голода и беспросветной нужды. К красноармейцам надо
отнести и большинство офицеров, которых лишения жизни вынудили вступить на
этот проклятый и роковой для них путь службы под красной еврейской звездой.
  Среди красноармейцев идет сильный ропот против евреев, которые все сидят
в тылу, всем командуют и всем распоряжаются; а русских посылают на муки и
смерть во имя для них совершенно непонятных и чуждых целей. Это настроение
красной армии прекрасно сознается активными представителями еврейства в
лице политических комиссаров, которые зорко следят за поведением
красноармейцев и немедленно предпринимают соответствующие меры.
  Сильным действительным средством держать красноармейскую массу в
послушании и повиновении считается террор, применяемый в самых широких
размерах. Неисполнение приказа, малейшая попытка к неповиновению и протесту
влечет за собой одно наказание - смертную казнь. Поэтому все наиболее
активные и национально настроенные элементы немедленно изъемлются из армии,
а слабые, запуганные шпионажем, предательством и страхом каждую минуту быть
поставленным "к стенке", молчат и покорно тянут свою лямку, затаив, глухую
злобу против своих палачей.
  Вторым средством служит подкуп в виде денежных подачек, безнаказанных
грабежей мирного русского населения и представления красной армии всех
удобств жизни за счет умирающего голодною смертью гражданского населения.
  Наконец, самым могучим средством является духовное растление путем
агитации и пропаганды. В этом отношении евреи не знают для себя соперников.
Приемы их работы - обман, беззастенчивая ложь и демагогия. Евреи в газетах
и речах разлагают общественный разум, осмеивают буквально все, проповедуют
корыстолюбие, жадность, месть, жестокость и зверства. С маниакальным
размахом они возбуждают самое низменное, самое темное в душе рабочих и
солдат, они отравляют словом, как трупным ядом, человеческое сознание,
нервируют, держат всех в постоянной лихорадке, сбивают с толку, сеют
повсюду смуту и разврат. Это средство дает владеть душой и сознанием не
только простого и доверчивого красноармейца, но даже развитого и
культурного человека.
  Тем не менее, не смотря на эту дьявольскую систему, проводимую
последовательно и неумолимо, недовольство в красной армии возрастает с
каждым днем. Террор и жестокая дисциплина оказывается уже не в состоянии
подавить недовольство красноармейцев, которые теперь открыто говорят о
"жидах-комиссарах", т. е. политических комиссарах в красной армии, а в
отделенных случаях дело доходит до открытых восстаний и самых жестоких
расправ над комиссарами.
  Попытка евреев-комиссаров отвлечь внимание красноармейцев в сторону
русской буржуазии не достигает цели: у русских грабить, нечего; ибо
ограблены все, и это хорошо понимают красноармейцы. "Мы хорошо знаем, -
говорят красноармейцы, - у кого золото и бриллианты, вот дай только срок и
тогда тряхнем жидов, что из них только пух полетит".
  Мое глубокие убеждение, что самым ярым и страшным врагом евреев являются
- красноармейцы. Серьезные неудачи на фронте, заминка в доставке
продовольствия и снаряжения вызовет восстание и беспощадную месть над теми,
кто их сейчас обижает, унижает и заставляет глубоко и бесконечно страдать.
  Рассчитывать на национальный подъем красноармейцев нельзя, ибо они, как
русские, не смотря на все старания и ухищрения еврейства, не могут принять
чужую систему, чужую идеологию, проникнуться еврейским национальным духом.
  Война с поляками и тот якобы грандиозный подъем красной армии, о чем
большевистская информация трубила на весь мир, - сплошная выдумка евреев.
Никакого патриотического воодушевления в массах и в красной армии - нет.
Призыв еврейских агитаторов "выступить за родину против панской Польши",
вызывает среди красноармейцев не восторг, негодование против лицемерия и
ханжества евреев. Особенно возмущены старые кадровые солдаты, которые
хорошо помнят, как в Германскую войну, евреи уклонялись от воинской
повинности, дезертировали и передавались тысячами неприятелю, сообщали ему
сведения о нашей армии, шпионили всю войну в пользу немцев и позорно
предавали Россию.
  Офицерство определяет войну с поляками, как еврейско-польскую войну,
которая имеет своей целью раздавить ненавистную Польшу, якобы за
притеснения и гонения поляками бедных евреев. Мобилизация положительно всех
еврейских сил, а именно: мобилизован "Бунд" (еврейская
социал-демократическая партия), "Паолей-Цион" (еврейская сионистская
социалистическая партия), все сионистские и национальные еврейские
организации для поднятия настроения и энтузиазма в красной армии придают
войне с поляками определенно еврейский характер.
  Еврейскими агитаторами и пропагандистами кипит весь польский фронт, идет
усиленная лихорадочная работа, евреи собирают деньги, подкупают
начальников, ухаживают за офицерами вплоть до услуги по приисканию женщин,
спаивают солдат и лгут, бесконечно и цинично лгут.
  Таким образом все, что пишется здесь в газетах о русскопольской войне, о
настроениях русского народа - сплошное недоразумение, основанное на той
лжи, которую по радио на весь мир разносят евреи. Никакого подъема быть не
может, ибо все подавлены, угнетены и живут одной только мыслью, как бы
избавиться поскорее от невыносимого ига, сбросить со своих плеч еврейское
ярмо.
  В Совдепии евреев ненавидят все русские, ибо сознают, что все бедствия и
тяготы жизни происходят через них. Это убеждение сначала оформилось и
окрепло в городах, а отсюда стало проникать и в деревню. Крестьянство
теперь уже начинает сознавать гибельную роль евреев. Крестьяне озлоблены
против евреев потому, что они считают евреев виновниками гражданской войны,
которая разоряет крестьянство и не дает ему жить, что евреи убили Царя и
Его семейство, замучили в Алапаевске Великих Князей, что по приказу евреев
оскверняются христианские храмы и святые иконы и убиваются проповедники и
священники. В Прикамских губерниях многие крестьяне знают подробно историю
и виновников убийства Императора Николая II и Его семьи.
  Как самых главных злодеев этого кошмарного преступления называют евреев:
Юровского, Голощекина, Музафарова и др. Убийство Великих Князей в
Алапаевске, по убеждению крестьян, также дело рук евреев. Наконец,
крестьяне положительно удостоверяют, что массовые убийства
священнослужителей Пермской епархии, зверское убийство Андроника,
Архиепископа Пермского, Гермогена Тобольского, многочисленные убийства
иноков и монахинь Белогорского и др. монастырей производились по приказанию
и при участии комиссаровевреев.
  Пока еще деревня не раскачалась, но сознание, что евреи - корень зла всех
бед и несчастий русского народа начинает проникать в русские деревни,
создавая там определенно антиеврейское настроение. Беспощадная расправа
начальника повстанческих Сибирских отрядов Рогова с комиссарами и
агитаторами-евреями вызывает большой подъем среди крестьян и создает Рогову
широкую популярность.
  Большое недовольство против евреев наблюдается и у рабочих, которым
обещали социалистический рай, легкий труд и все блага жизни и которые в
действительности получили бесправие, 14-ти часовой рабочий день, форменный
голод и настоящий ад жизни. Рабочие возмущены против евреев главным образом
потому, что евреи их обманули, что в начале революции они заигрывали и
ухаживали за ними, а после того как захватили власть совершенно не желают с
ними считаться и разговаривают. Так, во время рабочих беспорядков в
Петрограде на вопрос комиссаров, что делать, Зиновьев (Апфельбаум) ответил:
"Дайте этой сволочи немного хлеба и поставьте пулеметы".
  Никакого участия в политических делах и во власти рабочие принимать не
могут, им категорически под страхом применения вооруженной силы запрещено
обсуждать политические вопросы, выступать с речами политического характера,
ибо это делается официальными ораторами коммунистической республики, т. е.
евреями, рабочим запрещено принимать политические резолюции и т. п. Словом,
рабочие - это бесправные батраки, которые должны работать и не рассуждать,
евреи - новые рабовладельцы, которым принадлежит право над свободой и
жизнью рабочих. В зависимости от обстоятельств, еврейскими комиссарами
рабочие или прикрепляются к фабрике или посылаются на фронт в качестве
рядового бойца, т. е. совершенно обезличиваются.
  Но хуже всех живется интеллигенции. Положение ее ужасно. Жизнь
интеллигента - вечные поиски за куском хлеба. Служба и плохое питание
создают неблагоприятные условия для духовной работы. К этому нужно прибавит
еще тяжкое правовое положение интеллигенции: ее преследуют, третируют, над
ней глумятся и унижают на каждом шагу. Интеллигентный человек - это мученик
в полном смысле этого слова. Но в этом есть и положительная сторона: через
горнило страданий она очистится и выздоровеет от привитой еврейством тяжкой
болезни в виде социализма и беспардонного либерализма.
  Интеллигенция перерождается. Даже такая интеллигенция, как недалекие
русские либеральные профессора, и те уже не питают более нелепых чувств к
евреям, как это было до революции, даже и эти либеральные талмудисты,
неспособные раньше поступиться ни одной буквой либерального букваря, теперь
начинают понимать, какую ужасную роль они выполняли, являясь в руках
еврейства - простой игрушкой...
  Но не в их руках судьба России, это конченные люди, добитые революцией,
которым в будущей России, как строителям государственной и народной жизни -
места не будет. Гораздо больший интерес, конечно, представляет молодая
интеллигенция - будущее России. Правда в этой среде есть и темные пятна -
развращенное еврейством юношество, на ряду с этим подрастает крепкая
национальным духом, религиозная и мужественная молодежь - студенты и
гимназисты. Эти юная впечатлительная интеллигенция более живо реагирует на
несправедливости и становится в боевые отношения к еврейству. Материала для
недовольства против евреев очень много, его можно встретить на каждом шагу,
но есть специальные причины, которые восстанавливают молодежь против
евреев. Русские студенты и вообще вся учащаяся молодежь отправляются на
фронт, еврейская - остается в тылу и спокойно продолжает образование,
студенты евреи получают стипендии и усиленный продовольственный паек,
русские - голодают и несут всяческие лишения: наконец, наглый и заносчивый
характер евреев, очутившихся у власти, создают антагонизм между русской и
еврейской интеллигентной молодежью.
  Политические вопросы, (социализм, либерализм и т.д.), чем раньше жила
интеллигенция, последнюю теперь совершенно не интересуют; она к ним
индифферентна; интеллигенция живет теперь другими мыслями и идеями. На
первом месте стоит идея религиозная.
  От былого бесшабашного атеизма и религиозного безразличия не осталось и
следа. Интеллигенция стала не только религиозна, но даже и церковна -
церкви и храмы переполнены молящейся интеллигенцией, которая только теперь
впервые сливается с простым народом; авторитет священников, над которыми
раньше смеялась интеллигенция, в глазах последних стоит высоко, многие
интеллигенты, следуя примеру профессора С. Булгакова, принявшего сан
священника, делаются священниками. В кружках читают рефераты и идут
оживленные споры о кончине мира, об антихристе, разбираются библия и
апокалипсис и т.п.
  Второй вопрос на чем сосредоточено внимание - вопрос еврейский. Этому
вопросу посвящается очень много внимания и изучения.
  В тайных кружках читаются доклады и книги о масонстве, разбирается
талмуд, изучается учение о мессианизме евреев и т. п. Книга Нилуса -
"Протоколы сионистских мудрецов" пользуется гораздо большей популярностью,
чем раньше пользовался среди молодежи "Капитал" К. Маркса. Эту книгу
переписывают на машинках и от руки, распространяют и объясняют связи с
переживаемыми событиями в Совдепии.
  Новое направление мыслей дает полную уверенность, что если не сейчас, то
в будущем интеллигенция откроет народу глаза на то, кто его настоящий враг.
  Правда, сейчас интеллигенция не может подойти к народу, не может ему
объяснить и открыть глаза, ибо всякая попытка в этом направлении
пресекается самыми решительными мерами. Шпионаж, доведенный до
артистического исполнения, во главе которого стоят евреи, проникает не
только в организации, но даже в самую душу и сознание человека. При таких
условиях агитация положительно невозможна. Неодобрительный отзыв, невинная
шутка или простая ирония по адресу евреев влечет за собой самые тяжкие
последствия. Так, например, невинный анекдот из еврейской жизни,
рассказанный в г. Барнауле с эстрады цирка клоуном, последнему стоил жизни
- его немедленно расстреляли.
  Но не смотря на невыразимый гнет, не смотря на преследования, враждебный
еврейству русский лагерь, растет с каждым днем и это в будущем открывает
широкие горизонты для национально настроенной интеллигенции. Народ учится и
познает разрушительную работу, пред его глазами проходит живая агитация в
виде ярких бытовых сцен угнетения, несправедливости и издевательства, народ
видит собственными глазами тех, кто это делает. Общая тяжкая доля неволи
спаяла всех в ненависть к общему врагу, начиная от простолюдина и кончая
интеллигентом. Атмосфера недо6рожелательства сгущается до крайности, нужно
ждать сильной бури. Как не угнетен, не забит и не замучен русский народ, но
он все же может восстать против своих угнетателей, - это неизбежно.
Восстание в Совдепии против евреев не вопрос факта, а вопрос времени. Чем
закончится это восстание сказать трудно, но одно несомненно восстание это
по своей силе, грандиозности и кровопролитию превзойдет все революции и
бунты, которые до сего времени были в истории человечества.
  Это враждебное настроение хорошо понимают и учитывают евреи, поэтому
сопротивление еврейства будет очень сильно, ибо оно организовано и
продолжает свою организацию.
  Не питая никаких надежд на верность коммунистов, евреи старательно и
планомерно создают свои боевые национальные организации и дружины
национальной самообороны, собирают колоссальные денежные средства,
запасаются оружием и патронами - словом все евреи готовятся к самой
жестокой и упорной борьбе. Борьба предстоит кровопролитная, ибо сохранение
власти и господства над русским народом - вопрос жизни и смерти для евреев.
  Евреи будут цепляться за власть до самой последней возможности и будут
употреблять все средства, чтобы не допустить до победы своих врагов. Одним
из таких могущественных средств является международный характер борьбы,
которую, под видом большевизма, еврейство объявило всему миру. Теперь уже
совершенно ясно, что евреи определенно стремятся перенести борьбу на
мировую арену; основная их цель зажечь мировой пожар, увлечь все народы в
состояние гражданской братоубийственной войны, разрушить все основы
религиозной, семейной, государственной и социальноэкономической жизни и,
пользуясь слабостью, замешательством и деморализацией народов, бросить их к
своим ногам. Работа эта идет из одного еврейского центра; социалистические
и коммунистические партии - это только средства для еврейства проводить
свои идеи. В России за счет русского народа созданы самые совершенные школы
для обучения в них агитаторов и пропагандистов на всех иностранных языках.
Руководители в этих школах - евреи. Прошедшие школу снабжаются деньгами,
документами и адресами к самым богатым и влиятельным представителям
еврейства за границей, где посланные находят связи, материальную поддержку
и моральное сочувствие. Мало того теперь уже установлен целый ряд фактов,
что проводниками идей коммунизма и большевизма оказались миллионеры и
владельцы колоссальных состояний, что доказано арестами банкиров в Америке
и миллионеров во Франции, причастных к активной работе большевиков.
  Это все только подтверждает мою мысль, что так называемый большевизм ест
создание евреев. Уличные беспорядки, волнения среди рабочих, террор над
исполнителями власти - все это проделывается под одну дирижерскую палочку,
которую еврейский центр держит в своих руках. Еврейский центр организует
убийства путем взрывов должностных лиц в Америке, еврейство поддерживает и
укрепляет беспорядки в Италии, благодаря их работе идет брожение среди
английских рабочих и сепаратистские стремления в Ирландии, Индии, Египте и
т. д.
  Сейчас со стороны еврейства идет самый сильный натиск, на два еще не
разбитых и непокоренных под свою власть государства:
  Англию и Японию. В Англии развиваются и углубляются сепаратистские
стремления частей, входящих в состав Великобританской Империи, т. е.
проделывается тоже самое, что делали евреи в России в 1905 году.
  Таким образом, если сейчас работа евреев по расчленению Англии и не будет
завершена, то конец гибели Англии будет гораздо скорее, чем наступила
гибель России после 1905 года. Внутри самого великобританского государства
брошены семена большевизма и коммунизма в английские рабочие массы,
отличавшиеся всегда своим национально-государственным настроением, семена,
которые в ближайшем будущем дадут обильные плоды анархии и безначалия.
Евреи не остановятся в достижении своей цели, они будут упорно продолжать
свою разрушительную работу по разложению английского государства и нации до
тех пор, пока не достигнут своих положительных результатов, т. е.
уничтожения национальной независимости Великобритании.
  В Японии как в молодом, в культурном отношении, государстве, евреи думают
достигнуть результатов гораздо скорее, чем в Англии.
  Еврейские вожди откровенно заявляют, что Япония для них не серьезный
противник, которого легко повалить. Япония сейчас переживает состояние
девятисотых годов России. Над общественным сознанием умеренных слоев
общества, господствует либерализм, японская буржуазия переживает эру
оппозиции и стремления добиваться для себя самых широких политических прав,
наконец, японская учащаяся молодежь и рабочие обрабатываются т. н. научным
социализмом, для чего, как и у нас в России, усиленно переводится и
выбрасывается на книжный рынок брошюрочная литература, состоящая из
произведений Маркса, Лассаля, Бебеля, Каутского, Энгельса и др. Вся эта
"идейная" подготовка японского общества проделывается евреями, равно как и
работа в Китае и Корее, направленная против Японии, проделывается при самом
деятельном участии евреев. Пользуясь затруднительным экономическим
положением Японии, внося смуту во все слои японского населения, евреи
уверены в своем близком торжестве над Японией....
  Весь мир содрогается в конвульсиях, народные массы находятся в смятении,
власть парализована, вся культура народов идет фатально к гибели.
Ответственные государственные деятели гонятся за призраками, отыскивая
причины и виновников, явлений в экономических и социальных отношениях, не
замечая бацилл мировой болезни в лице организованного в мировом масштабе
еврейства.
  Пора всему цивилизованному человечеству взглянуть действительности в
глаза, пора объективно произвести оценку происходящих мировых событий,
нужно, наконец, всем сознать, что большевизм не политическое, не социальное
движение, а только внешняя оболочка, за которой скрывается истинное
движение, движение национально-религиозное, которое ставит своей задачей
подчинить христианский и вообще неиудейский мир миру иудейскому. То, что
происходит сейчас во всем мире - есть страстная борьба двух начал, двух
укладов, есть идейная борьба организованного воинствующего иудаизма за
торжество своей национальной культуры.
  Идеология еврейства - непримиримая ненависть к нееврейскому миру. Душа
еврея - ветхозаветная религия. Предания и Талмуд создают верование
еврейского народа, что только он Богом избранный народ среди всех народов
на земле и что любовь Бога простирается на один только еврейский народ.
  Все народы  -  враги Бога евреев, а потому:
  Всякий еврей должен быть врагом всех народов, как врагов его Бога.
  Исполнителем еврейского плана является существующий на протяжении веков
тайный международный еврейский союз, программа которого - разрушение
современных национальных государств путем пропаганды среди народов
разлагающих политических идей, идя последовательно от либерализма к
радикализму, от социализма к коммунизму и заканчивая анархией, которая
передаст еврейству власть над обессиленными народами.
  Задача передовых людей всего человечества понять всю опасность
надвигающегося мирового иудейского владычества. До сего времени еще не
поняли смысла происходящей борьбы между еврейством и всем миром. Все
антибольшевистские правительства в России погибли потому, что не отдавали
себе ясного отчета кто действительный враг русского народа. Эти
правительства должны были погибнуть, ибо слишком неравномерна была борьба.
Против организованных евреев, действующих в Совдепии открыто, а среди
антибольшевистских организаций скрыто, русские могли противопоставить
смешанное сборище людей, не объединенное общей для всех идей и состоящее из
кадет, социалистов и радикалов, которые нашего же врага - еврейство, брали
под свою защиту и устраняли всякую попытку открыт народу глаза на то, кто
его враг, объяснить, в чем сущность большевизма.
  И до тех пор, пока русские общественные деятели открыто и честно не
скажут народу кто его единственный враг, до тех пор не будет освобождена
Россия, и всякое к этому стремление будет разбито.
  Нужно признать, как аксиому, что русский народ уже утратил свою
национальную независимость и окончательно подпал под иго евреев, которые
захватили власть в государств, все богатства страны, развратили народ и
сделали его послушным орудием для своих целей, а потому в дальнейшем борьба
- это борьба за национальную независимость русского народа против
поработившего его еврейства.
  Но этим пониманием должны проникнуться все народы всех государств и
дружными усилиями поддержать Россию в ее борьбе, в противном случае все
государства ждет судьба России. До сих пор не только ничего не делалось в
этом направлении, напротив, все народы старались на погибель себе помогать
мировому врагу. Политические вожди Англии, Франции, Америки были простыми
куклами, которые направлялись скрытой рукой и бессознательно способствовали
торжеству еврейства, пришествию владычества его над всеми народами.
  Но к счастью для человечества оно понемногу начинает прозревать. Оценка
большевизма, как движения еврейского, начинает проникать в сознание
английского, французского и американского общества. Но к этому пока еще
идут робкими и неуверенными шагами и в этом кроется глубокая опасность для
человечества, которое может опоздать. Во имя сохранения национальных
культур, спасения народов от взаимного истребления, варварства и одичания,
во имя предотвращения торжества еврейского духа, проникнутого грубым
материализмом, и эгоизмом, ненавистью и жадностью, наконец во имя спасения
от гибели всего духовного и прекрасного, что еще осталось еврейством не
уничтоженным в мире все народы без промедления должны объединиться против
одного общего врага всего человечества - воинствующего иудаизма. Все усилия
человечества должны быт направлены на борьбу с этим страшным врагом.
"Еврейская опасность"
  - не плод фантазии мистиков, не выдумка реакционеров, а реальная
бесспорная действительность. Человечество должно быть наготове, оно должно
мобилизовать все национальные силы. Современный Карфаген - тайный еврейский
союз, ниспровергающий своею деятельностью все, без чего немыслимо
существование человечества, должен быть разрушен; безобразное "семитическое
пугало", которое готовит всеобщий мировой кризис и гибель современным
культурам и цивилизации, должно быть уничтожено.
  Но нужно спешить. В данном случае промедление смерти безвозвратной
подобно, как когда-то говорил Император Петр Великий.
  
   Василий Иванович Михайлов.
  
   ------ " " ------

  К моменту выхода этой брошюры в Нью-йоркских Американских газетах за 6-е
Мая 1921 г. появилось известие о том, что Белоруссия объявлена новым
государством под именем "Белорусско-Еврейская Республика".
  Не будет ли это первым шагом к дальнейшему образованию из Великой Русской
Державы бесчисленного количества подобных республик, возглавляемых евреями,
как то:
  Московская Еврейская республика
  Южно-Еврейская республика
  Кавказская Еврейская республика
  Сибирская Еврейская республика
  и т. д., и т. д.


М.В.Орлова-Смирнова

                                  ПАМЯТИ
                       СЕРГЕЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА И ЕЛЕНЫ
                            АЛЕКСАНДРОВНЫ НИЛУС

  14 января 1929 года в доме моего отца, священника Василия Арсентьевича
Смирнова, в селе Крутец, Александровского уезда, Владимирской области,
скончался Сергей Александрович Нилус.
  Отцу моему выпала честь приютить этого замечательного человека в своем
доме, вместе с женой его Еленой Александровной, урожденной Озеровой, в
последний год жизни его, и проводить его в последний путь.
  В живых, кроме меня, не осталось больше свидетелей его кончины и
последних месяцев и дней его жизни. Поэтому я считаю своим долгом написать
все, что я об этом помню.
  О Сергее Александровиче мой отец и вся семья наша впервые услышали от
моего покойного мужа, Льва Александровича Орлова, который был большим его
почитателем. Он привозил нам книгу Сергея Александровича "Великое в малом",
в последнем ее издании, и ее мы с большим интересом и вниманием прочли
вслух, читая по очереди по вечерам.
  Последнее издание книги "Великое в малом" отличалось от первых изданий
тем, что в него были включены "Сионские протоколы". О том, как к нему
попали "Сионские протоколы" Сергей Александрович рассказывал так:
  "После того, как были изданы первые его книги, к нему пришла одна
старушка, бывшая небогатой помещицей где-то в Орловской губернии. Она
спросила, не решится ли он Сергей Александрович, поместить в своей книге и
напечатать эти протоколы. Протоколы остались у нее, после смерти сына,
который, в свою очередь, получил их от своей жены - еврейки. Когда-то, по
каким-то обстоятельствам он находился в Париже. Там его полюбила
девушка-еврейка, принявшая потом христианство и вышедшая за него замуж.
  Девушка взяла протоколы тайком из стола своего отца, который был одним из
главных "сионских мудрецов", и отдала их своему жениху, сказав, что они
могут пригодиться в России.
  Она тайно от родителей бежала с ним в Россию и здесь они оба умерли.
Перед смертью сын попросил мать напечатать эти протоколы. Она обращалась с
ними в различные издательства и к разным лицам, но везде получала отказ.
Тогда она обратилась к С.А.
  И он их напечатал. Имена этих людей он нам не говорил, но я помню, под
протоколами было написано: "Читатель, помяни душу усопшего боярина
Алексия!" На всех эта книга произвела большое впечатление, заставила по
иному смотреть на все происходящее.
  В то время мы не могли и предположить, что автор этой книги будет у нас
жить, и нам придется проводить его в последний путь.
  Но пути Господни неисповедимы и все произошло именно так.
  Способствовал этому целый ряд стечения различных обстоятельств. Вот как
все произошло. В 1926 году, по случаю рождения у меня первой дочери, я жила
в Крутце у родителей, так как была неопытной молодой матерью и нуждалась в
помощи моей мамы. Это было в январе 1926 года.
  Вскоре отцу моему зачем-то понадобилось поехать в Александров. Возвратясь
вечером из поездки, он с волнением рассказал, что встретил в Александрове
хорошего своего знакомого, священника из села Волохова. Священник этот,
звали его о. Михаил, рассказал, что на днях, возвращаясь откуда-то домой,
он застал около своего дома двух старичков, мужа и жену, которые ждали его
возвращения, сидя на ступеньках крыльца.
  Старички представились ему, и о. Михаил был поражен, услыхав, что это
писатель Нилус с женой. Фамилия была достаточно известной.
  Сергей Александрович объяснил о. Михаилу, что он выслан "минус 6" из
предыдущего места жительства и ищет себе пристанище. Высланные "минус 6" не
имели права жить в шести главных городах Советского Союза.
  Какие-то московские знакомые направили их в Волохово, к
своим знакомым. Но эти люди побоялись поселить у себя Сергея
Александровича и послали его к о. Михаилу, зная, что он живет один
в большом доме и думая, что тот не побоится пустить их жить у
себя.
  "Но я тоже побоялся", - сказал о. Михаил. На вопрос моего
отца, где же сейчас находятся эти бедные старички, о. Михаил ему
сказал, что они уехали обратно в Москву.
  Трудно себе представить, что испытали С.А. и Е.А., ожидая
на морозе о. Михаила, и каково было им потом услышать его отказ!
  Но они никогда ни одним словом об этом не упомянули, не
промолвили не слова укоризны, приняв, как всегда, безропотно и это
испытание.
  Рассказав нам об этом отец сказал: "А я бы не побоялся".
  Обо всем услышанном я тотчас же написала мужу, правда
иносказательно: "Человек, которого ты очень уважаешь, и которого
ты был бы очень рад увидеть, был в Александрове".
  Через два дня мой муж приехал и, как только мы ему
рассказали, он тотчас же пешком отправился в Волохово, - это в
18 верстах от нас, чтобы узнать адрес людей, у которых в Москве
останавливались Сергей Александрович и Елена Александровна. Адрес
ему дали, и он стремглав бросился в Москву, надеясь застать там
Сергея Александровича с женой и привезти к нам. Но оказалось, что
он опоздал и накануне его приезда они уехали в Чернигов, где нашлись
люди, которые были рады принять их у себя. Мой муж сразу же
написал в Чернигов о готовности моего отца принять С.А. и Е.А. в
своем доме и вскоре получил ответ от Сергея Александровича, в
котором тот искренне благодарил за приглашение и обещал
воспользоваться им, если будет в том нужда.
  И вот, в 1928 году эта нужда настала. Сергея Александровича
выслали и из Чернигова, ввиду возросшей его известности и
авторитета.
  Он написал мужу, спрашивая, не изменились ли
обстоятельства и решение моего отца, и получив от моего отца
подтверждение в неизменности этого решения, в конце апреля 1928
года С.А. приехал в Крутец, к моему отцу.
  Муж поехал в Крутец вскоре после приезда С.А. и Е.А. туда,
так как очень хотел лично познакомиться с Сергеем
Александровичем.
  У меня же в марте родился второй ребенок и я поехала туда
только в конце мая. В холодный ветреный майский день приехала я в
Александров. На вокзале меня встречал отец на тарантасе,
запряженной нашей доброй, смирной лошадкой.
  Дорога до Александрова занимала около часа, я замерзла и все
кутала своего сына, боясь, что он простудится. А подъехав к дому, я
с удивлением увидела, что на этом ветру и холоде меня встречают
Сергей Александрович и Елена Александровна, сидя на скамейке возле
дома.
  Сергей Александрович был в черном пальто и черной вязанной шапочке и
опирался на толстую палку, стоящую впереди, а у Елены Александровны вид был
совсем замерзший и лицо даже посинело от холода, так как на голове у нее
была только маленькая шапочка, надетая по старинной моде совсем поверх
головы. Но поза ее была величавой и голову она держала высоко поднятой.
Вероятно это было следствием ее аристократического воспитания.
  Сергей Александрович выглядел совсем библейским патриархом, со своим
светлым ясным лицом и большой белой бородой. Глаза его смотрели добро и
пытливо, испытующе, словно сразу ему хотелось заглянуть в душу человека и
сразу увидеть, что этот человек из себя представляет, чем живет и дышит.
Лицо Елены Александровны сначала показалось мне некрасивым, но когда она
заговорила со мной, лицо ее засветилось такой добротой, что и мысль всякая
отпала о том, красиво оно или нет, и потом всегда казалось прекрасным.
  Они оба очень ласково поздоровались со мной и в дальнейшем
всегда относились ко мне с неизменной добротой, как, впрочем, и ко
всем остальным.
  Я прожила у родителей до поздней осени, и лето это в моем
воспоминании представляется каким-то сплошным воскресным
днем. Так все освещалось присутствием в нашем доме Сергея
Александровича и Елены Александровны.
  Как-то лет за пять до личного моего знакомства с Сергеем
Александровичем, я встретила двух женщин, когда-то близко
знавших о. Павла Флоренского. В одном из разговоров кто-то
упомянул Нилуса, и они сказали, что о. Павел однажды сказал о нем:
  "А мне он /Нилус/, кажется черезчур "спаси Господи". Видимо С.А.
  представлялся о. Павлу этаким "елейным" старичком. Но в этом он
ошибался. Ничего "елейного" ни в С.А., ни в Е.А. не было. Сергей
Александрович и с виду был богатырем: высокого роста,
широкоплечий, с красивым лицом, красивыми карими глазами и
ясным добрым взглядом. Он был очень жизнерадостным человеком, у
него был чудесный баритон, а у Елены Александровны была
великолепная школа, и вдвоем они иногда устраивали концерты. Пели
они и церковные вещи, я помню чудесное "Хвалите имя Господне",
"Иже Херувимы", нигде больше мною неслышанных напевов.
  Иногда он садился за рояль, или импровизировал, или играл
этюды и вальсы Шопена. Играл он их на память и играл так, как
никто из слышанных мной пианистов. Иногда они вдвоем пели
старинные романсы, русские старинные песни, украинские. Пел он, я
помню, цыганский романс "Расставаясь, она говорила, ты забудешь
меня на чужбине..." Хотелось плакать...
  Как-то отец мой пригласил в какой-то праздник одного
певчего, который всегда пел в церкви на клиросе. Сидели, пили чай,
разговаривали, а потом С.А. с Е.А. решили спеть для гостя. Сели за
рояль, и под аккомпанемент С. А. спели несколько украинских и
русских песен.
  - Видно, что образованные, - сказал наш гость. После мы
все смеялись над этой простодушной похвалой.
  И внутренне он был колоссом духа, так твердо стоявший "на
камени веры", что ни гонения, ни лишения, ни злословие не могли
поколебать его веру и любовь к Богу. Раз избрав свой путь, он шел по
нему, не оглядываясь назад. Такова же была и Елена Александровна.
  Оба они любили друг друга верно и самоотверженно, всегда были
вместе, во всем были единомысленны. Они были аскетами в своем
безропотном, даже как бы радостном перенесении всяких лишений,
гонений и различных житейских зол.
  Были они строгими постниками, но и аскетизм и пост их
были по слову Евангельскому с "главой, умащенной елеем и лицем
умытым".
  Все церковные службы, которые совершались в нашем храме,
они посещали неукоснительно. Очень часто исповедовались и
причащались. Оба они пели на клиросе. У Е.А. было большое умение
петь.
  Они были как бы христианами апостольских времен и все
Евангелие было им так близко, если бы они жили в те времена и
были очевидцами тех событий. И своим любовным отношением к
людям они так же были близки к первым христианам.
  Вся их жизнь была как бы непрестанным стоянием перед
Богом, и каждый свой шаг они представляли на Его суд. Никакие
земные соображения и расчеты не принимались ими во внимание,
всецело они предали свою жизнь в волю Божию. Поэтому такое
большое влияние на окружающих они имели, так могли пробуждать
в людях добрые чувства. Я помню как-то раз в праздник, мы всей
семьей пили чай на террасе нашего дома. Перед террасой проходила
дорога, на которой показался изрядно подвыпивший мужичок.
  Посмотрев на наши окна, он начал выкрикивать какие-то
ругательства в адрес "попов". В этот день с нами был и мой муж. Он
возмутился и хотел выйти и обрушить громы и молнии на дерзкого.
  Но Сергей Александрович остановил его, сказав: "Подожди, Левушка,
я сам с ним поговорю".
  Он вышел на крыльцо, подозвал к себе прохожего и что-то
стал ему говорить. Мы даже немножко испугались, что С. А.
  услышит какие-нибудь оскорбления. Но, к удивлению нашему, после
слов Сергея Александровича, мужичок заплакал, начал креститься.
  Сергей Александрович попросил нас вынести воды, прохожий напился
и, крестясь, плача и благодаря за что-то Сергея Александровича,
пошел своим путем. Был еще один случай, изумивший моего мужа.
  Как-то Сергей Александрович пригласил моего мужа прогуляться
после чая. Видно, в этот день он чувствовал себя хорошо.
  Они отправились по дороге, рядом с которой был парк
бывшего помещичьего владения. Парк этот был огорожен дощатым
забором, местами проломанном. По дороге, навстречу им показалась
телега с двумя седоками. Один был пожилой мужчина, другой -
подросток. Мой муж, опасаясь услышать опять какую-либо
грубость, предложил Сергею Александровичу пройти в пролом забора
и идти по другую его сторону, чтобы избежать столкновения.
  "Нехорошо, Левушка, людей бояться, пойдем прямо", -
сказал Сергей Александрович, и они пошли навстречу едущим. И вдруг
слышат они, как старший говорит младшему: "Смотри, смотри, вон
навстречу отец Серафим идет", - и указывает на Сергея
Александровича. Это - вместо ожидаемого моим мужем злословия!
  Они оба вернулись домой со слезами на глазах. Особенно был
растроган Сергей Александрович, бывший большим почитателем
преподобного Серафима.
  Сергей Александрович и Елена Александровна занимали в
нашем доме маленькую комнатку, бывший кабинет моего отца.
  Каждый день проходил у них по раз навсегда установленному порядку.
  Сергей Александрович вставал очень рано; часа в 4, и исполняя свое
особое утреннее правило, затем, часов в 7 вставала Елена
Александровна и они уже вместе читали утренние молитвы. Затем,
часов в 8, до завтрака, они шли на прогулку.
  Сергей Александрович был тяжело больным человеком.
  Неоднократные аресты, пересылки из одного места в другое привели
к тяжелому заболеванию сердца. Я помню, как-то раз он сказал
моему дедушке: "Ах, отец дьякон, я как червивое яблоко, - снаружи
как будто все хорошо, а внутри никуда не годится".
  Действительно выглядел он богатырем, а сердце было совсем
больное.
  Прогулка их длилась около часа и к общему завтраку они
возвращались. Возвращались они всегда с букетиком цветов, так как
в наших местах их росло очень много. Елена Александровна во время
прогулок собирала то одни, то другие, и насчитала 85 видов цветов.
  Они любили наслаждаться красотой природы.
  Помню, как однажды Сергей Александрович позвал моего
мужа: "Левушка, иди, посмотри, какие облака красивые".
  Все, что готовила мама, им всегда нравилось и самые
простые кушанья они так торжественно вкушали, как будто это
был царский обед.
  После завтрака все принимались за свои дела. Старшие, во
главе с отцом, отправлялись что-нибудь делать по хозяйству. Сергей
Александрович после завтрака уходил в свою комнатку и работал. Он
брал в церковной библиотеке журнал "Церковные ведомости" и
выписывал оттуда в свои тетради все, что находил
знаменательным, продолжая отыскивать "великое в малом".
  Елена Александровна находилась по большей части около
него, а иногда выходила в общие комнаты и занималась с детьми, на
что была большая мастерица. Она или пела им разные милые
песенки, или рассказывала сказки, или придумывала занятные игры.
  При помощи носового платка и пальцев она могла показать целое
представление и  дети всегда слушали ее, затаив дыхание.
  Для взрослых у Елены Александровны было тоже много
различных интересных и полезных рассказов. Они с Сергеем
Александровичем несколько лет жили в Оптиной пустыни, общались
с оптинскими старцами и много о них рассказывали.
  Елена Александровна рассказывала нам о старце оптинском,
о. Нектарии, с которым они с Сергеем Александровичем были
особенно близки.
  Ел. Ал. говорила, что о. Нектарий любил рассказывать
маленькие поучительные истории, две из которых я запомнила.
  Первая из них: Один царь должен был выбрать себе
советника. Чтобы найти достойного и верного человека, он решил
подвергнуть их испытанию и сделал так: аккуратно снял кожу с
апельсина, сложил его так, что издали можно было принять это за
целый апельсин. Положив сложенную кожицу на стол, он позвал
своих приближенных и спросил их: "Что это такое?" Все, кроме
одного поспешили сказать: "апельсин". И только один сначала
подошел, взял в руки и сказал: "Это кожа от апельсина". Его и взял
себе в советники царь.
  Вторая история. Так же один царь искал себе советника.
  Взял своих приближенных в лес и, гуляя по лесу, лег на землю,
приложил ухо к земле и, встав, сказал, что он слышал, как растут
грибы. Тотчас же все его приближенные сделали то же самое и,
встав, сказали, что и они слышали, как растут грибы. Только один
сказал, что он ничего не слышал. Его и взял царь советником.
  А вот подлинная история, относящаяся к о. Нектарию.
  Однажды приехала в Оптину пустынь какая-то дама из Петербурга и
попросила, чтобы ее принял о. Нектарий, о котором она много слышала. О.
Нектарий ее принял и при этом как раз присутствовал Сергей Александрович с
Еленой Александровной. Дама эта начала рассказывать старцу о своей жизни и
перечислять невзгоды, какие ей пришлось перенести. Тон ее рассказов был
такой, что эти страдания как бы должны обеспечить вечное спасение.
  О. Нектарий выслушал ее молча, потом, помолчав, сказал:
  "Два разбойника были распяты на кресте вместе с Спасителем, оба страдали
одинаково, но Царства Небесного сподобился только один." Так вот каждый
день мы получали какое-либо назидание в общении с Сергеем Александровичем и
Еленой Александровной. По вечерам Сергей Александрович иногда приглашал нас
к себе в комнату, что-нибудь читал или рассказывал нам из того, что
встретилось ему за день. Иногда читал из Четьи Минеи житие святого, память
которого праздновалась на следующий день. Иногда с нами же читал вечерние
молитвы, которые всегда заканчивал молитвой к Божией Матери: "Царице моя
Преблагая, надежда моя, Богородице"...
  Все, кто видел Сергея Александровича и Елену Александровну в церкви,
сразу начинали относиться к ним с особым уважением. Но ни в какие разговоры
Сергей Александрович ни с кем ни вступал, вероятно, боясь повредить моему
отцу. Тем не менее, в сентябре, как раз накануне праздника Воздвижения
Креста Господня у нас был сделан тщательный обыск.
  Чудом мне удалось спасти тетради с записями Сергея Александровича. Опять
помогло стечение обстоятельств. Я в этот день решила постирать и после
завтрака, который был приготовлен на террасе, так как день был удивительно
теплый, я пошла на кухню, из окна которой было видно все на террасе. Мама
там убирала со стола. Вскоре я увидела, что на террасу вошли люди в военной
форме, с ними двое крестьян, живших по соседству - понятые. Я прислушалась
и слышу: "А вот ордер на обыск." Вижу испуганное лицо мамы и тотчас в
голове мелькает мысль о тетрадях Сергея Александровича. Иду быстро в
комнаты через коридор, дверь из которого на террасу открыта. Быстро захожу
в комнату Сергея Александровича и беру у него тетради.
  Он тоже уже все услышал, так как окно из их комнаты тоже выходило около
террасы. Как-то успела быстро пройти в свою комнату, завернула тетради в
простыни и пошла обратно на кухню.
  Выйдя в коридор, слышу слова: "Никому никуда не выходить." Но я продолжаю
идти на кухню, где один из военных подходит ко мне, берет рукой за край
простыни и спрашивает: "Что вы несете?" Я довольно резко выдергиваю из его
рук простыню и говорю:
  "Грязное белье, видите, я стираю". Он идет за мной следом, и я у
него на глазах бросаю сверток на кучу грязного белья, которое я
приготовила к стирке, думая с ужасом, что военный сейчас все
развернет.
  Но, слава Богу, он этого не сделал, только сказал:
  "Прекратите стирку". Я пожала плечами и говорю: "Ну, если нельзя,
не буду". Он уходит.
  Начался тщательный обыск, сначала в комнате Сергея
Александровича, затем в остальных комнатах.
  У нас в доме было много книг, хранились письма
родственников, друзей, и даже жениховские письма моего отца. Все
досконально прочитывалось и это заняло весь день до сумерек. За это
время я улучила момент и бросила тетрадку за печку на кухне,
между задней ее стеной и стеной кухни. Уже в сумерках, обозленные
тем, что понапрасну проделали такую работу, начали обыск па
кухне. И хотя в доме ничего противозаконного не было обнаружено,
на кухне искали везде, в печке, на печке, даже в печной трубе. Глядя
на это, я очень волновалась, что найдут тетради, но, слава Богу, за
печкой они искать не стали.
  Очень тяжелый день мы пережили, хотя все кончилось
благополучно. Вероятно и на Сергея Александровича это событие
оказало плохое действие, потому что после этого приступы болей в
сердце участились.
  Он чувствовал себя виноватым перед моим отцом, хотя
отец мой старался убедить его, что нисколько ни в чем его не
обвиняет.
  Потом он рассказал, что был арестован в Киеве и долго
находился в какой-то очень строгой тюрьме, которая носила
название "каменный мешок". Рассказывал, как грозил ему расстрелом
Киевский прокурор за то, что Сергей Александрович якобы
способствовал тому, что его книга "Великое в малом" была
переведена на иностранные языки и попала за границу.
  Сергей Александрович отвечал ему, что ни в переводе книги
на иностранные языки, ни в пересылке ее за границу, он не только не
участвовал, но и не знал. "Кроме того , - сказал Сергей
Александрович прокурору, - если вы меня расстреляете, то этим
докажете правильность написанного мной в этой книге".
  "Вот в том-то и дело" - стукнул по столу кулаком
прокурор. Сергей Александрович говорил, что книга его "Великое в
малом" с сионскими протоколами была в Петербурге скуплена в
первый же день поступления ее в продажу. Так что даже Сергей
Александрович сам не мог приобрести ни одного экземпляра и у него
книги этого издания не было.
  В конце-концов Сергея Александровича освободили, признав
его "коечным больным" или, может быть, боялись применить к нему
суровые меры, так как книга его была известна за границей и Сергей
Александрович говорил, что он даже получил посылку от Форда.
  Но этого "коечного больного" потом все время высылали из
одного места в другое, лишив совершенно спокойствия. Вскоре после
этого события я уехала с детьми в Москву, и к родителям приехала
только на Святки.
  Елена Александровна часто мне писала и нередко упоминала в своих письмах
о том, что Сергей Александрович чувствует себя хуже, что несколько раз были
у него тяжелые сердечные приступы с потерей сознания. Когда мы с мужем и
детьми приехали к родителям, Сергей Александрович встретил нас словами:
"Уже последние звонки мне даны, Левушка." Но и сам он и Елена Александровна
были по-прежнему спокойны и светлы духом, и также со всеми ласковы и
приветливы.
   Пробыв в Крутце несколько дней, мой муж уехал в Москву на работу, а я с
детьми осталась еще погостить у родителей. И комнате Сергея Александровича
был образ преподобного Серафима Саровского, где он изображен согбенным, с
палочкой. Сергей Александрович как-то сказал: "Вот батюшка идет с палочкой
и указывает мне дорогу. Куда он приведет меня, там я и буду." Слова эти
оказались пророческими. Наступило 1-е января старого стиля. Новый год
церковный. Накануне вечером мы сидели в комнате Сергея Александровича, и он
читал нам вслух житие святителя Василия Великого из славянской Четьи Минеи,
хранившейся в нашем доме с давних нор. Я до сих пор помню многое из того,
что содержалось в прочитанном житии.
  Утром, как обычно, они с Еленой Александровной были у
заутрени и литургии и, вернувшись, завтракали со всеми.
  После завтрака Сергей Александрович отправился к себе и, встретившись в
дверях с моим дедушкой, пошутил: "Вот, отец дьякон, хорошо, что Вы
худенький, Вам в Царство Небесное легко будет войти, а вот я, как войду".
Дедушка в ответ улыбнулся.
  И никто из нас в тот момент не предполагал, что остаются считанные часы,
и Сергей Александрович оставит нас навсегда.
  В своей комнате Сергей Александрович прилег отдохнуть, а Елена
Александровна занялась около него каким-то делом.
  Как обычно, в 3 часа дня мы собрались обедать на кухню, где всегда
обедали. Папа позвал через стенку: "Сергей Александрович, Елена
Александровна, идемте кушать".
  Мы пришли на кухню, уселись за столом, но обедать не начинали, ожидая:
когда придут Сергей Александрович и Елена Александровна. Но пришла одна
Елена Александровна и сказала, что Сергею Александровичу плохо и он прийти
не может. Сама она набрала в плоскую металлическую фляжку холодной воды,
чтобы положить ему на сердце, как они делали всегда.
  Все это произошло 50 лет тому назад, медицинских сведений о стенокардии у
нас тогда не было, врачебной помощи на селе тоже не было, поэтому и
применялись неправильные средства, как холод на область сердца при
сердечной спазме.
  Но, видимо, ему стало лучше, так как, когда мы, пообедав, возвращались в
комнаты, он позвал нас: "Батюшка, Манечка, зайдите". Мы с отцом вошли к ним
в комнату и присели на сундук, который там стоял. Сергей Александрович
сидел в кресле около письменного стола повернувшись лицом к двери и к нам.
Елена Александровна стояла позади него и держала на его голове мокрое
полотенце. Сергей Александрович начал говорить о том, что приближаются
тяжелые времена для церкви, что "держай от среды отъят есть", т.е. некому
удерживать людей в их устремлении все к большему злу. Он так всегда говорил
и повторил теперь.
  Когда его иногда спрашивали, неужели он считает, что жизнь человеческая
не может снова пойти по правильному пути, он отвечал: "Чтобы зажарить
зайца, нужно иметь зайца", т.е. чтобы устроить правильную человеческую
жизнь, нужны правильно мыслящие люди, а таких, считал он, недостаточно.
  Положив руку на колено отца, он сказал: "Ах, батюшка, батюшка, жаль мне
Вас". Мне тоже положил руку на голову с какими-то словами. Но я вспомнить
их не могу, так как они напрочь вытеснились из головы последующей за тем
страшной и горестной минутой.
  Елена Александровна пыталась удержать Сергея Александровича от
разговоров, повторяя: "Мужочек, не говори, тебе вредно".
  И Сергей Александрович сказал еще несколько слов, внезапно откинулся
назад и что-то в груди его заклокотало и захрипело.
  Отец мой взял полотенце и побежал намочить его водой похолоднее, я же
вышла из комнаты, думая, что так будет лучше для больного. На меня нашло
какое-то оцепенение, я не знала, что мне делать. Молиться? Но что значат
мои молитвы, когда умирает, уходит такой человек, как Сергей Александрович?
В мыслях и чувствах было полное смятение. Думала: значит Господь призывает
его, и молитва моя не поможет. Мысли эти, конечно, были совсем неправильны,
и возникли от большого потрясения.
  Вошел отец с мокрым полотенцем, а я все стояла в таком оцепенении, как
вдруг услышала горестный возглас Елены Александровны: "Господи, помоги
мне!" Я скорее вошла в их комнату и увидела, что Сергей Александрович
недвижим, Елена Александровна сзади поддерживает его голову, а отец мой,
обливаясь слезами, читает отходную по требнику.
  Так вот и привел Сергея Александровича преподобный Серафим в жизнь вечную
в невечерие своего праздника.
  Было около шести часов вечера, канун праздника преподобного Серафима,
чудотворца Саровского, которого всю жизнь почитал Сергей Александрович, и
которому поручил свою жизнь.
  Сходили за церковным сторожем, он пришел, помог одеть Сергея
Александровича и положить его на кровать, так как другого места в их
маленькой комнате не было.
  Лицо Сергея Александровича было совершенно спокойно и както торжественно.
В руки ему Елена Александровна вложила большой деревянный крест и он и по
смерти своей как бы исповедовал свою непоколебимую веру.
  Как не велико было горе Елены Александровны, но еще сильнее была ее вера
и преданность Богу, и поэтому она могла превозмочь свою скорбь.
  Утром на следующий день, она позвала меня прочитать с ней вместе службу
преподобному Серафиму. Мне пришлось читать паремии, и вот я прочитала
слова: "Скончался вмале, исполнив лета долга, угодна бо бе Господеви душа
его. Сего ради потащахся от среды лукавствия. /Поэтому постарался уйти из
среды лукавствия/. Люди же видеша и не разумеша, яко благодать и милость в
преподобных его и посещение во избранных его".
  Как непосредственно относились эти слова к Сергею Александровичу в данный
момент.
  Вечером в этот день мой отец поехал и Александров и привез следственного
врача, чтобы констатировать смерть и установить ее причину. Приехал молодой
врач и, открыв дверь в их комнату и увидев умершего, остановился и сказал:
"Какой красавец". Так он был поражен красивым и спокойным лицом покойного,
лежащего с крестом в сложенных на груди руках. Он осмотрел тело и написал
заключение: "Разрыв аорты".
  Я отправила телеграмму мужу: "Сергей Александрович скончался". В тот же
день вечером мой муж приехал и 17-го января /нового стиля/ 1929 г. мы
похоронили Сергея Александровича.
  Могилу приготовили у южной стены колокольни нашей церкви, против придела
во имя Святителя Николая, как раз против правого клироса, где была большая
икона преподобного Серафима.
  Смерть его вызвала сожаление у всех кто его знал. В селе нашем жили две
женщины - мать с дочерью. Были они из числа озлобленных и "отпетых". Никто
их не любил, со всеми они ссорились. Дочь, Катя, была первой комсомолкой на
селе.
  Когда Сергей Александрович и Елена Александровна совершали свои
ежедневные прогулки, им каждый раз приходилось проходить мимо дома этих
женщин. Если они видели этих женщин около их дома, они всегда ласково с
ними здоровались, а иногда и разговаривали, ничем не выражая никакого
пренебрежения.
  И вот эта Катя, узнав о смерти Сергея Александровича и о времени
погребения, пришла, стояла все отпевание и даже помогала опустить гроб в
могилу.
  Так вот умели они пробуждать добрые чувства даже в сердцах ожесточенных.
  Елена Александровна пробыла у нас только 9 дней после кончины Сергея
Александровича и уехала в Чернигов, где на прежнем месте их обитания
оставалась близкая им старушка, больная, и Елена Александровна считала
своим долгом быть около нее и ходить за ней. Их обоих не касалось
предписание о высылке из Чернигова.
  Очень пусто и грустно стало без Сергея Александровича и Елены
Александровны в нашем доме. Да вскоре оправдались и слова сожаления,
сказанные перед смертью Сергеем Александровичем моему отцу. Меньше, чем
через полгода отцу моему было предписано освободить дом, в котором он
прожил 30 лет, и который был построен по его плану, когда он вступил в
должность священника.
  Дом был построен на церковные средства, или, как ему заявили, на средства
общества, и поэтому он должен был его покинуть.
  Оставили ему сарай, построенный им на свои личные средства, и отец с
семьей долгое время ютился в этом сарае, пока, с трудом не удалось ему
построить другой, маленький дом на другом месте, в саду. А церковный дом
был сломан и продан куда-то в другое селение. При этом, конечно, был
большой ущерб, но с этим не посчитались.
  А еще через год, мой отец был арестован, имущество "раскулачено", мама с
детьми выселена, вернее, выброшена на улицу, и из жалости ее пустила на
квартиру одна женщина из соседней деревни.
  На могиле Сергея Александровича мой брат поставил крест, сделанный им
самим. На кресте, под именем покойного, мы написали:
  "Честна пред Господем смерть преподобных Его", а на обратной стороне:
"Тайну цареву добро храните, дела же Божия проповедати честно".
  После ареста моего отца, церковь наша перешла в руки обновленцев,
антониевцев. Служил в ней священник, бывший когдато в хороших отношениях с
моим отцом, но с которым отец мой порвал всякие отношения после того, как
тот стал обновленцем.
  Затем церковь была закрыта, ее передали под клуб, потом под магазин, а
когда я была там лет 10 тому назад, от нее оставалась только часть
фундамента, по которому, однако, можно было определить место могилы Сергея
Александровича.
  С Еленой Александровной велась у нас переписка, затем и 35- 38-м годах,
после кончины той старушки, она жила у нас и селе Городок, Калининским
области, где работал тогда мой муж. Она помогала мне в уходе за детьми и
была незаменимой воспитательницей и забавницей. Она как всегда находила
возможность оказать кому-нибудь добро.
  Недалеко от дома, в котором мы жили, стояла ветхая избушка, в которой
жила одинокая старуха, как ее там называли Паликашиха.
  Были ли у нее родные или дети, не знаю. Жила она одна и кормилась тем,
что собирала милостыню. И вот каждый праздник Елена Александровна брала у
меня или пирогов, или еще что-нибудь и шла поздравить "бабушку
Поликарповну", как она ее называла, не желая умалять ни по каким причинам
ее человеческое достоинство, достоинство создания Божия, некупленного
Кровию Спасителя.
  В 1938 году работа мужа в Калининской области кончилась, нам было
необходимо вернуться в Москву, так как нас всех грозили выписать из
квартиры, как непроживающих.
  Мы переехали в Москву, а Елену Александровну пригласила к себе ее бывшая
черниговская хозяйка, которая в то время жила в гор.
  Кола Мурманской области.
  Там Елена Александровна скончалась. День кончины ее мне неизвестен, так
как письма оттуда прекратились.
  Елена Александровна Нилус, урожденная Озерова, происходила из
аристократической семьи. Отец ее, Александр Петрович Озеров занимал многие
придворные должности. Был он, кажется, посланником и Греции, где и родилась
Елена Александровна. Был посланником посольства в Персии, а затем был
обер-гофмейстером Двора Его Императорского Величеств, только именно кого -
не помню. У него было семеро детей. Старший сын, Александр, погиб в
Болгарии при осаде Шипки. Старшая дочь Ольга, в замужестве княгиня
Шаховская, после смерти мужа приняла монашество и скончалась в Дмитревском
женском монастыре Московской области, в сане игумении, приняв в монашестве
имя Софии. Один из сыновей Давид, ведал состоянием Зимнего Дворца.
  Елена Александровна нам говорила, что однажды, когда под его наблюдением
шли какие-то работы в Зимнем Дворце, то в кабинете Александра I, на
обратной стороне его портрета была обнаружена укрепленная фотография старца
Федора Кузьмича.
  Сын Борис тоже находился на государственной службе, только я совсем не
помню, где именно он служил. Знаю только, что его дочь Ольга была замужем
за летчиком Андерсом. Елена Александровна пыталась ей писать, но ответа не
получила. Дочь Мария была замужем за Гончаровым, имени и отчества которого
я не помню. Потом она овдовела и скончалась во Франции, где-то недалеко от
Парижа.
  Младший сын Сергей был военным, и погиб в
империалистическую войну.
  Елена Александровна была фрейлиной при дворе имп. Марии Федоровны. В
котором году она вышла замуж за Сергея Александровича я не помню, знаю
только, что это было еще при жизни Иоанна Кронштадского. Елена
Александровна говорила, что родные ее и окружающие очень не одобряли ее
замужества.
  Родителей ее уже не было в живых.
  И вот однажды на пароходе, рассказывала Елена Александровна, она
оказалась вместе с о. Иоанном Кронштадским, и сказала ему, что она выходит
замуж за Нилуса. "Вот молодец, вот молодец" - говорил о. Иоанн, похлопывая
ее по плечу. Елена Александровна говорила, что он столько раз это повторил,
как будто в противовес всем неодобрительным словам, которые ей пришлось
услышать по поводу своего намерения.
  Сергей Александрович говорил, что в мире произошла переоценка ценностей,
т.е. то, что люди привыкли ценить высоко, не оправдало своей оценки и не
спасло от катастрофы. По мнению его, с чем полностью была согласна и Елена
Александровна, существует только одна абсолютная ценность - Евангельская
Истина.
  Помяни Господи верных рабов Твоих во Царствии Твоем. Помяни Господи
верных рабов Твоих во Царствии Твоем.


Игорь Шафаревич

                       Русофобия: десять лет спустя

                           (журнальный вариант)

  ОГЛАВЛЕНИЕ

1. РУСОФОБИЯ СЕГОДНЯ
2. "МАЛЫЙ НАРОД" СЕГОДНЯ
3. "МАЛЫЙ НАРОД" ЧИТАЕТ "РУСОФОБИЮ"
4. "АНТИСЕМИТИЗМ"
                  

    За эти последние годы мы стали свидетелями и участниками поразительного
явления, которому я, по крайней мере не вижу прецедентов в истории.
Марксистско-ленинско-сталинско-брежневский строй был безжалостным и
античеловеческим железобетонным монолитом. Единственным его абсолютным
принципом было сохранение власти любой ценой. И вдруг он рассыпался без
видимых причин: проигранной войны, забастовок, волнений или голода. При
этом строе на праздничные дни в учреждениях опечатывались пишущие машинки,
чтобы не дать печатать листовки, и назначались патрули, чтобы ловить
несуществующих злоумышленников. И этот же строй отказался без сопротивления
от господства над экономикой, цензуры, от бутафорских выборов, допустил
враждебные ему партии и средства информации. Это была не медленная
эволюция, а мгновенный (в историческом масштабе) крах. Он перевернул всю
нашу жизнь и взгляды. Относительный вес разных факторов, связи их друг с
другом - все стало иным.
  Ввиду этого я и возвращаюсь к теме моей старой работы - "РУСОФОБИЯ". Она
была написана более десяти лет назад, в период безраздельного (и, как
казалось, почти вечного) господства режима.
  Мне и в голову не приходило, что работа сможет быть напечатана при моей
жизни. После долгих колебаний мы с друзьями решили распространять ее в
Самиздате, надеясь, что из нескольких десятков, хоть несколько уцелеет и
донесет до потомков это свидетельство о нашем времени.
  Жизнь оказалась переполненной сюрпризами. Во-первых, и тогда, в 1982
году, работа стала распространяться в Самиздате довольно бойко. А потом
началась "перестройка" и "гласность", работа печаталась, да не одним
изданием, даже переведена на несколько языков. Благодаря этому на нее
возникло много откликов, напечатанных, прочитанных по радио или в виде
писем автору. Эти отклики тоже дают материал для анализа явления,
рассматриваемого в работе.

  Приведу для удобства читателя краткое резюме основных положений
"Русофобии".
  1. В нашей публицистике и литературе существует очень влиятельное
течение, внушающее концепцию неполноценности и ущербности русской истории,
культуры, народной психики: "Россия - рассадник тоталитаризма, у русских не
было истории, русские всегда пресмыкаются перед сильной властью". Для
обозначения этого течения и используется термин "русофобия". Оно смертельно
опасно для русского народа, лишая его веры в свои силы.
  2. Русофобия - идеология определенного общественного слоя, составляющего
меньшинство и противопоставляющего себя остальному народу. Его идеология
включает уверенность этого слоя в своем праве творить судьбу всего народа,
которому отводится роль материала в руках мастера. Утверждается, что должна
полностью игнорироваться историческая традиция и национальная точка зрения,
надо строить нашу жизнь на основе норм западноевропейского, а особенно
американского общества.
  3. Аналогичный узкий слой, враждебный историческим традициям остального
народа и убежденный в своем праве манипулировать его судьбой, возникал во
многих кризисных ситуациях. Его очень ярко описал французский историк О.
Кошен в связи с Великой Французской революцией. Кошен назвал его "Малым
народом" (противопоставляя остальному - "Большому Народу").
  Тот же термин используется для всех вариантов этого явления. В качестве
других вариантов приводятся Английская революция (пуритане), Германия 30-х
гг. XIX века ("Молодая Германия", "младогегельянцы"), Россия периода
"революционной ситуации" - 70-е гг. XIX века.
  4. В литературе современного "Малого народа" поражает, какую
исключительную роль играют еврейские национальные проблемы. Это, как и ряд
других признаков, указывает на то, что в нем есть влиятельное ядро,
связанное с некоторым течением еврейского национализма. Ситуация
драматизируется реминисценциями той роли, которую играло течение
радикального еврейства в подготовке, осуществлении и закреплении революции.
  Тем не менее "Малый народ" отнюдь не является национальным течением: в
нем участвуют представители разных наций (как и социальных слоев). Точно
так же, как и наша революция ни в коей мере не была "сделана евреями":
процесс начался в эпоху, когда ни о каком еврейском влиянии не могло быть и
речи.
  Полная замена всех основ и скреп нашей жизни привела к тому, что влияние
на жизнь рассматриваемых в работе явлений стало совсем иным. Появилась
возможность по-новому взглянуть на них, да и проверить еще раз выводы
работы.

  1. РУСОФОБИЯ СЕГОДНЯ

  В своей старой работе я вынужден был реконструировать, отгадывать то
явление, которое окрестил русофобией, по отдельным статьям самиздата, по
эмигрантским публикациям.
  Теперь, при полной гласности, при слиянии нашего и эмигрантского книжного
рынков, таких трудностей не существует. И течение, о котором тогда можно
было лишь догадываться, что оно окажет влияние на жизнь в будущем, сейчас
становится мощной и явной силой. В новых условиях само явление становится
новым. Вот для начала пример:

  Холуй смеется, раб хохочет,
  Палач свою секиру точит,
  Тиран терзает каплуна,
  Сверкает зимняя луна.
  То вид отечества: гравюра,
  На лежаке солдат и дура.
  Старуха чешет мертвый бок.
  То вид отечества: лубок.
  Собака лает, ветер носит.
  Борис у Глеба в морду просит,
  Кружатся пары на балу,
  В прихожей - куча на полу.
  Луна сияет, зренье муча.
  Под ней - как мозг отдельный -  туча.
  Пускай художник, паразит.
  Другой пейзаж изобразит.

  Вероятно, я мог бы процитировать это и 10 лет назад. Но тогда - что было
в этом значительного? В своих антипатиях человек не волен, а форма их
выражения - всего лишь личная особенность автора. Но сейчас мы со всех
сторон слышим что автор - И. Бродский - величайший русский поэт
современности, заслуженно увенчан Нобелевской премией, а стихи его
возвращаются на родину (хотя применимость такого термина здесь, пожалуй,
сомнительна). Социальная значимость этого произведения стала совсем иной.
  Вот пример из прозы. "В этой стране пасутся козы с выщипанными боками,
вдоль заборов робко пробираются шелудивые жители. (...) В этой стране было
двенадцать миллионов заключенных, у каждого был свой доносчик,
следовательно, в ней проживало двенадцать миллионов предателей. Это та
самая страна, которую в рабском виде Царь Небесный исходил, благословляя";
"Я привык стыдиться этой родины, где каждый день - унижение, каждая встреча
- как пощечина, где все - пейзаж и люди - оскорбляет взор". Написано в 70-е
годы, но даже не знаю, было ли опубликовано тогда. Теперь же распространено
большим тиражом ("Библиотека "Огонек"). Автор Б. Хазанов (Г. Файбисович)
издает (вместе с К. Любарским и Э. Финкельштейном) в ФРГ журнал "Страна и
мир", ориентированный в духе приведенных цитат.
  Таков "ветер перемен". В частности, почти все, что я цитировал в старой
работе из сам- и тамиздата, теперь нахлынуло сюда массовыми тиражами. С
отменой глушения радиостанцию "Свобода" слышно 24 часа в сутки в любом
месте - все ее вещание накалено этой страстью. Русские ("русский шовинизм")
- виновники голода на Украине, русское сознание в принципе утопично,
русские вообще - не взрослые. И до полной потери приличия нескрываемый
восторг по поводу всех бед нашей страны: разрухи, междоусобиц, близкого
голода.
  Газеты, журналы, телевидение все более подчиняются этому течению.
Известный окрик с самых верхов власти - что мы живем плохо, так как русские
ленивы - был подхвачен с сочувствием. Например, журнал "Наука и техника" -
где тут место идеологии? Но: "развитие кооперативов усилит имущественное
неравенство. Один человек талантлив и трудолюбив, другой ленив. Так было,
есть и будет, пока не исчезнет лень - одна из черт русского характера".
  Тут уже предопределена и национальная раскладка этого имущественного
неравенства. Другой вариант: "Несомненно, что крепостное право не могло не
выработать рабских черт характера у крепостного крестьянина". Может быть,
проверим у Пушкина? Вот типичный крепостной - Савельич. Но не согласный с
Пушкиным автор зато нас утешает, указывая надежду на будущее: "Ведь во
Всероссийской политической стачке 1905 года участвовали дети бывших
крепостных. Как изменилась психология за 44 года!" Это ведь ужас, в эпоху
какого помрачения разума мы живем! Считать рабами тех, кто создал наши
сказки и песни, кто насмерть стоял под Полтавой и Бородино! А свободными
душами - тех, кто пошел за полуграмотными, злобными, нравственно ущербными
крикунами, приведшими их - теперь уже все видят, куда. Победоносцеву пишет
один его корреспондент в 70-е гг., как "нигилист" агитировал мужика: бери
топор, и все, что сегодня барское, завтра будет твое.
  Мужик в ответ: а послезавтра? И объясняет: если я не вор, не убийца,
пойду грабить и убивать, так почему ж ты-то у меня награбленное не
отберешь? Ведь этот уже настоящий крепостной (всего лет 10 до того
освобожденный) видел нашу историю на полвека вперед, видел то, о чем не
подозревали Герцен, Чернышевский, Добролюбов, Михайловский, Милюков. Но все
равно - "раб".
  Для более убедительного доказательства этого тезиса еще один автор
спрашивает: почему не "безбожный Запад", а Россия допустила "избиение
церкви государством? Как глубоко религиозный народ допустил физическое
истребление за один год Советской власти (1919 г.) 320 тысяч
священнослужителей (см.
  "Комсомольскую правду" от 12 сентября 1989 г.)". Вот так и судят о нашей
истории - по заметкам в "Комсомольской правде". Толстый журнал ("Октябрь")
пишет об одной из величайших трагедий нашей истории с фельетонной
беззастенчивостью. 300 тысяч - это примерная численность всего духовенства
- белого и черного - до революции. И, конечно, оно не было все истреблено
за один год, его истребляли еще лет 20. Действительно, к началу войны (1941
г.) из этого числа служила едва ли одна двадцатая часть, но остальные
далеко не все и даже не в большинстве своем были "физически истреблены".
Если же сравнивать с Западом, в 20-е годы в Мексике прокатилось гонение на
католическую церковь не мягче нашего.
  Священника, застигнутого за исполнением требы, расстреливали, за крестик
сажали в тюрьму. Поднявшихся на защиту своей веры крестьян вешали,
расстреливали, запирали в концлагеря.
  Организаторами были американизированные дельцы и адвокаты, финансируемые
из Штатов, американский атташе давал советы по проведению политики
"выжженной земли" и созданию концлагерей (американцы уже имели опыт на
Гавайях). Запад не только дал раздавить крестьян, но свободная пресса еще и
замолчала всю эту драму так, что о ней мало кто и знает. (Сейчас переведен
яркий роман Г. Грина "Сила и слава" об этом гонении и путевые заметки Грина
"Дороги беззакония". Но самое сильное впечатление - от сухого рассказа
историка, например, J. Meyer "Apokalypse et revolution en Mexique. Paris,
1974.) Неужели мало нам перенесенных мучений и надо еще представлять нас
какими-то выродками в человечестве, хватая для этого факты с потолка?
  Другой автор и совсем без фактов, еще откровеннее:
  "Русский национальный характер выродился. Реанимировать его - значит
вновь обречь страну на отставание". У третьего еще хлеще: "Статус небытия
всей российской жизни, в которой времени не существует". "Россия должна
быть уничтожена. В том смысле, что чары должны быть развеяны. Она вроде и
уничтожена, но Кащеево яйцо цело". И уж совсем срываясь: "Страна дураков...
  находится сейчас... в состоянии сволочного общества". Про русских:
  "Что же с ними делать? В переучение этого народа на жизнь ради
жизни (таков язык подлинника!) поверить трудно. В герметизацию?
  В рассеивание по свету? В полное истребление? Ни одного
правильного ответа". И на том спасибо!
  Кажется, что существование русского народа является
досадной, раздражающей неприятностью. Доходят до чего-то
фантастического! В "Литературной газете" опубликовано письмо
известного артиста Театра на Таганке В. Золотухина. Раньше эта
газета написала об "омерзительном зрелище", в котором он
участвовал, процитировав рядом некие слова "о чистоте крови"
(произнесенные в месте, где Золотухин не был). Актер стал получать
письма с обвинением в беспринципности, в том, что он - "враг
еврейского народа". Такие же письма вывешивались в театре. За
что? Оказывается, за то, что на 60-летнем юбилее Шукшина, у него
на родине, Золотухин сказал - у нас есть живой Шукшин, живущие
Астафьев, Распутин, Белов, и мы не дадим перегородить Катунь
плотиной! Не было бы это напечатано, я бы не поверил!
  Та или иная оценка России, русского народа всегда связана с
оценкой его культуры, особенно литературы. И здесь аналогичная
картина. Например, "Прогулки с Пушкиным" Синявского я упомянул
вскользь еще в моей старой работе, тогда это был небольшой
скандал в эмигрантской среде.   Теперь же "Прогулки" печатаются
здесь в многотиражном журнале. Как ни объяснять их
происхождение: желанием ужалить русскую культуру,
патологическим амбивалентным отношением любовь-ненависть к
Пушкину, стремлением к известности через скандал - у читателя
все равно остается чувство, что нечто болезненное и нечистое
соединяется с образом того, кто и до сих пор озаряет светом нашу
духовную жизнь. В статье об этих "Прогулках" Солженицын
обратил внимание на признаки такого же "переосмысления" Гоголя,
Достоевского, Толстого, Лермонтова и высказал догадку: не
закладывается ли здесь широкая концепция - как у России не было
истории, так не было и литературы? И угадал! Уже в последние
годы в здешнем журнале встречаем: "Вот у Гоголя тоска через
несколько строк переходит в богатырство, как у Пушкина - разгулье
в тоску. Так они и переливаются, жутко сказать, из пустого в
порожнее, из раздолья в запустенье - на всем протяжении русской
гордящейся и тоскующей мысли". "Пустота, неутолимый наш
соблазн, сама блудница вавилонская, раздвигающая ноги на каждом
российском распутье". И дальше отрывок из Блока: "О, Русь моя,
жена моя!.." Очередь дошла и до Солженицына. Синявский, его
соредактор по журналу Розанова Сарнов, В. Белоцерковский и многие
с ними заняты этим делом. Недавно в "круглом столе" журнала
"Иностранная литература" было высказано много серьезных упреков
литераторам, что боятся они (кого или чего - интересно?)
разъяснять бесталанность и реакционность Солженицына. Но
раньше уже отличился Войнович целым романом - грязным
пасквилем на Солженицына.
  "Помрачение рассудка", пятая колонна советской
пропаганды", "проповедь о великорусском национализме" и
"черносотенные инсинуации" - это В. Белоцерковский о
Солженицыне, в таком же точно духе, что давние доносы Биль-
Белоцерковского на Булгакова! И других современников не минуло.
  "Главное - в астафьевском мировоззрении, основная черта которого,
на мой взгляд, - беззастенчивость". "Примитивный, животный
шовинизм, элементарное невежество" (о нем же). "Мракобесие
Распутиных...". "Белов лжет...". "Лад" - ложь". Так: от Пушкина
до наших дней.   Шире литературы язык. Из совсем недавнего
(кстати, еще нам не встречался Тургенев, вот и он пригодился). "Во
дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбе нашей страны
невольно спросишь себя: что это за народ, который одновременно
истово клянется, что "мать" - это самое святое слово, и это же
слово так прочно соединил в своем великом и могучем языке с грязным
ругательством, что и само оно сделалось почти неприличным?"
Наиболее типичная в этом потоке литературы повесть В.
  Гроссмана "Все течет". Если 10 лет назад я мимоходом упомянул о
ней как о мало известном произведении, но предтече всего
направления, то сейчас она широко опубликована и подкреплена
публикацией тоже ранее неизвестного яркого романа Гроссмана
"Жизнь и судьба", а особенно его колоссальной рекламой. Схема
повести: герой, выйдя из лагеря, пытается осознать происшедшее с
ним и страной. Виновен Сталин? - нет, он приходит к мысли, что
многие отталкивающие черты восходят к Ленину. Значит, Ленин?
  Нет, герой идет глубже. В конце книги он излагает свое
окончательное понимание. Причина - в "русской душе",
"тысячелетней рабе". "Развитие Запада оплодотворялось ростом
свободы, а развитие России - ростом рабства". Сто лет назад в
Россию была занесена с Запада идея свободы, но ее погубило русское
"крепостное, рабское начало. Подобно дымящейся от собственной
силы царской водке, оно растворило металл и соль человеческого
достоинства". И в других странах иногда торжествовало рабство -
но под влиянием русского примера. "По-прежнему ли загадочна
русская душа? Нет, загадки нет. Да и была ли она? Какая же загадка
в рабстве?" В повести как будто с сочувствием описываются
крестьяне, мрущие от голода при коллективизации. Но в конце
читатель понимает: это их собственная рабская душа заморила их,
да еще насаждала рабство вне их страны. Такая концепция
глубинного отрицания России и всей ее истории встречалась мне до
того лишь однажды - в основном идеологическом произведении
национал-социализма - "Миф ХХ века" Розенберга. Там та же схема
русской истории. Русские - неполноценные, природные рабы. Их
государство создали германцы-варяги. Но постепенно растворились,
потеряли расовую чистоту. Результат - монгольское завоевание.
  Второй раз германцы создали русское государство и культуру в
послепетровское время, и опять их захлестнула расово-
неполноценная стихия. Концепция Розенберга последовательнее, так
как явно формулирует практическую цель: новое завоевание России и
германское господство, застрахованное на этот раз от растворения
высшей расы неполноценным народом!
  Повесть Гроссмана подводит к самому злободневному
вопросу, осмыслению революции и последовавшей цепи трагедий. Еще
10 лет назад вопрос казался лишь темой для рассуждений идеологов,
теперь же он встает перед каждым. И звучит ответ, уже давно
заготовленный, но сейчас внедряемый мощью средств массовой
информации: причина в русской традиции, русской истории, русском
национальном характере (как у Гроссмана).
  Тут Россия предстает даже злой силой, загубившей западные
(марксистские?) идеи (растворила, "как царская водка" по
Гроссману), "идея социализма, пришедшая к нам с Запада, пала на
глухую, придавленную вековыми традициями рабства почву". Россия
"дискредитировала сами идеи социализма". Недаром возникший у нас
строй называют то "социализмом" (в кавычках), то
псевдосоциализмом. "Разве вяжутся с социализмом тюремная
организация производства и жизни, отчуждение, крепостное право в
деревне?" Да почему же не вяжутся? Наш строй до парадоксальных
подробностей совпадает с картинами будущего социалистического
общества, кто бы их ни рисовал. Даже посылка горожан в деревню на
уборочную была предусмотрена - именно так "классики"
представляли себе "преодоление противоречия между физическим и
умственным трудом".
  Конкретнее, причину ищут в мужике. "Идея
коллективизации чем-то напоминала (крестьянам. - И. Ш.) хорошо
знакомую и близкую коллективность". "Предрасположенность
добуржуазного крестьянина к коллективному хозяйству".
  "Большинство крестьян примирились с коллективизацией". Да
откуда вы знаете, что они примирились? Только потому, что
Рыбаков не захотел описать, как это "примирение" вылилось в
тысячи восстаний, усмирявшихся пулеметами? Среди наших
подъяремных философов А. Ципко первым, кажется, отважился
напомнить о марксистском фундаменте революции (хотя нам,
правда, с другими акцентами твердили об этом десятилетиями). Он
даже как будто полемизирует с предшествующим автором: "модный
ныне миф о крестьянском происхождении левацких скачков Сталина,
в том числе и коллективизации" - и указывает на
тождественность идеологии Сталина, Ленина и других марксистов,
вплоть до Маркса. Но он очень обеспокоен тем, что "волна
обновления... связана с основными нашими святынями - с
Октябрем, социализмом, марксизмом". В результате "истоки
сталинизма в традициях русского левого радикализма". Но если
Сталин мыслил по Марксу? Тогда в каких традициях истоки
марксизма? Недавно тот же автор писал в газете: "Катастрофа,
которая произошла в 1917 году, была с энтузиазмом воспринята всем
народом". А четыре года гражданской войны, Антоновское, Западно-
Сибирское, Ижевское, Тульское, Вологодское восстания? Известный
земец С. С. Маслов писал в начале 20-х годов: "Крестьянство борется
неустанно и ожесточенно. Страшная расплата за борьбу,
выражающаяся в уничтожении артиллерией и истреблении огнем
деревень и станиц, в массовых расстрелах, пытках... его не
останавливает". О Сибирском восстании: "В сражениях принимали
участие дети, женщины, старики".
  Но так и остаются русские у всех авторов виновными,
народом-преступником. "Неспособность русской нации к пересмотру
прошлого и признанию своей вины..." "Только равноправное
экономическое содружество народов и может снять с народа
русского подозрение в превосходстве" (таков уж слог!). То есть
русские рассматриваются как амнистированный преступник,
который еще должен хорошим поведением доказать, что
исправился.
  Казалось бы, хоть победа в последней войне, купленная даже
не поддающимися пересчету жизнями русских и спасшая весь
демократический мир, могла бы вызвать снисхождение к русским. Но
нет, легче сменить отношение к Гитлеру. "Россия преподала миру
чистые формы тоталитарной власти", а "современная политология
даже фашистскую Германию считает не чисто тоталитарным,
авторитарно-тоталитарным государством". Опоздали вы, критики
России! Вам бы в 1942 год явиться и объяснить, что идет война
тоталитарной власти против всего лишь авторитарно-
тоталитарного государства. Нашлась бы заинтересованная
аудитория для живой дискуссии - даже во всем мире.
  Все настроение не ново - и в старой своей работе я
приводил много таких примеров. Но сейчас оно уже тесно смыкается
с реальностью. "Реторта рабства" - Россия - естественно,
должна быть уничтожена, так, чтобы уж не поднялась. В первую
мировую войну темный авантюрист Парвус-Гельфанд представил
немецкому генштабу план бескровной победы над Россией. Он
предлагал не скупясь финансировать революционеров (большевиков,
левых эсеров) и любые группы националистов, чтобы вызвать
социальную революцию и распад России на мелкие государства. План
и начал успешно исполняться (Брестский мир), но помешало
поражение Германии на Западе. Похожие идеи обсуждались и
Гитлером. Но теперь такие планы разрабатываются и
пропагандируются у нас. Разбить страну на части по числу народов,
то есть на 100 частей, любой территории предоставить
суверенитет "кто сколько переварит", как выражаются наши
лидеры. Здесь уже речь идет не о тех или других территориальных
изменениях, а о пресечении 1000-летней традиции: о конце истории
России. И это логично: раз народ, создавший это государство, "раб",
раз "Россия должна быть уничтожена", то такой конец -
единственный разумный выход. Все возражения - это "имперское
мышление", "имперские амбиции". И вдохновленные такой
идеологией, политики раздувают за спиной друг друга
сепаратистские страсти как диверсанты, взрывающие дома в тылу
врага. То, что 10 лет назад было идеологическим построением,
теперь стало мощной, физической разрушающей силой.
  В прежней работе я обратил внимание на концепцию
эмигранта-советолога А. Янова: Россия не может сама выработать
план своего развития, за нее но должно сделать "западное
интеллектуальное сообщество". Янов сравнивает эту задачу с той,
которая стояла перед советниками генерала Макартура,
командующего американской оккупационной армией в Японии после
конца II мировой войны. Тогда эта идея показалась мне характерной
как символ, знак того, что русофобские авторы мыслят уже в рамках
концепции оккупации. Но сейчас бывший министр иностранных дел
СССР Э. Шеварднадзе   вполне по-деловому заявляет, что
положительно отнесется к участию войск ООН в решении
конфликтов внутри СССР ("Правда", 21.VI.91 г.).
  На мрачном фоне нашей жизни есть, однако, нечто
положительное: череда драматических событий дает материал для
сопоставления их с некоторыми из обсуждавшихся выше идей -
появилась возможность экспериментальной проверки. Например,
такой центральной для всего течения концепции, как "русский
фашизм"? "Русская идея реализуется как фашизм", "русские -
расисты". Как выразителей тенденций всего народа часто выбирают
писателей-"деревенщиков". Писатели-"деревенщики" - расисты,
это любимая тема радио "Свобода". "Разве Белов, Астафьев -
националисты?" - спрашивает Померанц. "Для них москвич -
чужак, почти иностранец; женщина, которая увлекается аэробикой,
  - шлюха. Бред, но он отвечает сознанию нескольких десятков
миллионов, выдранных из деревни и распиханных по крупноблочным и
крупнопанельным сооружениям". "Почвы нет, а есть движение
новых варваров, внутренних "грядущих гуннов". Другой автор: "Та
мораль, которую несет Астафьев, есть доведенная до анекдота, но
типичная для всего движения смесь: декларируемой любви - и
осуществленной ненависти". "Черномазыми" кличут по России
человека вида нерусского, а тем паче кавказского, торгаш он или не
торгаш, неважно; а еще кличут "чучмеком" и "чуркой", если он по
виду из Средней Азии". Автор якобы сам слышал, как дворники у
одного универмага говорили, что "черномазых" надо давить, как
тараканов. Теперь страсти разыгрались, власть ослабла, и мы могли
бы видеть, как русские фашисты преследуют и громят "чучмеков".
  Но вот жалуется "русофон" (русскоговорящий) из Кишинева: "В
моем подъезде начертано крупно: чушки, уходите домой. Чушки -
уличный синоним русофона". Не русские же скандировали в
Кишиневе: "Чушки, проводите свой митинг в Сибири", - и кто-то
другой забил насмерть русского юношу за то, что на улице говорил
по-русски. Не русские несли плакаты: "Мигранты, вон из Литвы", и
это эстонский народный депутат написал, что русские произошли
от женщин, изнасилованных татарами. Убивают друг друга
азербайджанцы и армяне, грузины и абхазцы, грузины и осетины,
громят месхов узбеки, но не слышно, чтобы кого-то убивали русские,
зато погромы русских были в Алма-Ате, Душанбе, Туве. А беженцы
любых национальностей стекаются в Россию, особенно в Москву.
  Можно сказать: какие же русские свойства здесь проявляются?
  Беженцы сами едут в Москву - что же с ними делать? Но ведь не
всегда так мирно обходится. Например, когда в 1921 году голодные
беженцы из России хлынули в Грузию, там был поставлен вопрос о
закрытии границы. Наверное, были в последние годы и такие
столкновения, где инициаторами явились русские, но общий
характер событий, кажется, никак не соответствует образу
"русских фашистов". Концепция "русского фашизма" прошла первую
экспериментальную проверку...
  Б. Хазанов пишет: "Берегитесь, когда вам твердят о любви к
родине: эта любовь заражена ненавистью. Берегитесь, когда
раздаются крики о русофобии: вам хотят сказать, что русский
народ окружен врагами". Но послушаем и другую точку зрения! Это
написал Розанов в 1914 году, когда наш 74-летний эксперимент был
еще в стадии подготовки: "Дело было вовсе не в "славянофильстве и
западничестве". Это - цензурные и удобные термины, покрывающие
далеко не столь невинное явление. Шло дело о нашем отечестве,
которое целым рядом знаменитых писателей указывалось понимать
как злейшего врага некоторого просвещения и культуры, и шло дело о
христианстве и церкви, которые указывалось понимать как заслон
мрака, темноты и невежества: заслон и - в существе своем -
ошибку истории, суеверие, пережиток, то, чего нет (...).
  Россия не содержит в себе никакого здорового и ценного звена.
  России собственно - нет, она - кажется. Это ужасный фантом,
ужасный кошмар, который давит душу всех просвещенных людей.
  От этого кошмара мы бежим за границу, эмигрируем, и если
соглашаемся оставить себя в России, то ради того, единственно,
что находимся в полной уверенности, что скоро этого фантома не
будет, и его рассеем мы, и для этого рассеяния остаемся на этом
проклятом месте Восточной Европы. Народ наш есть только
"средство", "материал", "вещество" для принятия в себя единой и
универсальной и окончательной истины, каковая обобщенно
именуется "Европейской цивилизацией". Никакой "русской
цивилизации", никакой "русской культуры"... Но тут уж дальше не
договаривалось, а начиналась истерика ругательств. Мысль о
"русской цивилизации", "русской культуре" - сводила с ума,
парализовала душу".

  2. "МАЛЫЙ НАРОД" СЕГОДНЯ

  Отличительный признак "Малого народа" во всех исторических ситуациях -
его совершенно особенное отношение к остальному народу, как будто к
существам другой, низшей природы.
  И сейчас леворадикальный политик говорит: "Они живут по-свински и, что
самое страшное, довольны этим". Экономист советует купить "им" на миллиард
дешевого ширпотреба - на несколько лет "они" будут довольны. Так говорить
мог только англичанин о неграх - да и то в прошлом веке. Явно авторы
ощущают себя не внутри, а вне этого народа. Вот идеально четкая
формулировка: "Два народа растягиваются к противоположным полюсам, чтобы
еще раз схватиться. Один народ явно многочисленнее, непоседливонепримирим,
плотояден и груб - это все прошлые и нынешние вожди партии, сам "аппарат",
идейные сталинисты, идейные националисты, славянофилы и с ними вся
необъятная Русь - нищая, голодная, но по-прежнему видящая избавление от
всех бед только в "твердой руке", в "хозяине", в петлях и тюрьмах и
иконе-вожде.
  Другой народ чрезвычайно малочислен. Он видит избавление в
уничтожении власти бюрократии, в свободном и демократическом
государстве".
  Мировоззрение этого течения не отягчено излишними
сложностями: ни гегельянской фразеологией, ни рассуждением о
превращении гвоздей в сюртук, ни призывами "штурмовать небо"
или картиной прыжка из царства необходимости в царство свободы.
  Его можно назвать "идеологией велосипеда", ибо оно прекрасно
выражается простым и бодрым призывом: "не будем изобретать
велосипед!". Предполагается, что где-то уже готова несложная
схема, следуя которой и нужно смонтировать нашу жизнь. Любой из
них, вероятно, был бы глубоко обижен, если бы его духовную жизнь
по сложности сравнили с устройством велосипеда. Но проблемы
громадной страны, населенной сотней народов, с историей, уходящей
вглубь на тысячелетия, с многогранной культурой они призывают
трактовать на таком уровне.
  Люди подобных взглядов у нас обычно называют себя
"левыми". Это очень старый термин, он во всех случаях определяет
четко очерченный тип. Так Троцкий был левее Зиновьева, Каменева и
Сталина, потом Троцкий, Зиновьев и Каменев - левее Сталина и
Бухарина и, наконец Сталин оказался левее Бухарина. До революции
эсдеки были левыми, но среди них большевики - левее меньшевиков.
  Левым были и эсеры, но среди них "левыми" назывались союзники
большевиков по Октябрьскому перевороту. Термин "левые"
устойчиво характеризует определенную жизненную установку. Язык
  - не "знаковая система", где можно обозначить любое понятие
любым знаком: между понятием и выражающим его словом
существует глубокая связь. По поводу слова "лево" Даль приводит
выражения: "Левой ногой с постели ступил", "левизна: неправда,
кривда". "Твое дело лево: неправо, криво". Смысл нарушения норм,
уклонения от закона тесно связан с "левым", например, современное:
  "левый заработок". Латинское слово sinister, означает левый,
испорченный, несчастный, пагубный, дурной, злобный. Славянский,
германский и литовский термин соответствует латинскому laevus,
что означает левый, неловкий, глупый, зловещий. Сказано о Сыне
Человеческом: "И поставит овец по правую свою сторону, а козлов по
левую" (Матф. 25, 33). У многих первобытных народов
фундаментальную роль играет противопоставление рядов: день,
солнце, правое, прямое... - ночь, луна, левое, кривое...
  До революции наш "Малый народ" (или можно было бы
сказать "Левый народ") не был однозначно партийным. Он заполнял
верхи левых партий, но в большой степени был и внепартийным.
  После революции все изменилось: одна часть его вошла в правящую
партию, другая подчинилась ей как "сочувствующие" и "попутчики",
остальные были выброшены из жизни. Так, в подмороженном виде,
идеология "Малого народа" и была пронесена в теле партии через
десятилетия, пока не ожила вновь. Поэтому современный "Малый
народ" родился из партии и связан с ней общностью многих основных
черт. Их роднит отчуждение от народа и отношение к нему как к
"средству" и "материалу". Ленин пояснял Горькому свой взгляд на
"мужика" (80 процентов населения): "Ну, а по-вашему, миллионы
мужиков с винтовками в руках - не угроза культуре, нет? Вы
думаете Учредилка справилась бы с их анархизмом? Вы, который
так много - и правильно! - шумите об анархизме деревни, должны
бы лучше других понять нашу работу". Сюда же относится и образ
России как "головни", которой можно зажечь мир. Да и Бухарин -
как предлагавший переделывать человечество при помощи
расстрелов, так и в свой самый мягкий период - исходил из того,
что крестьянство надо направлять, преобразовывать, руководить
им, отказывая ему в праве на развитие согласно своим собственным
традициям и взглядам. Сталинская коллективизация была для
партии проблемой не идеологии, но тактики - поэтому она так
легко и была партией принята. И Хрущев ли, Брежнев или Андропов,
говоря о "нашем государстве", всегда отсчитывали его историю с 17-
го года. А до этого было что-то для них "не наше". Я храню
опубликованный в "Правде" ответ Брежнева на поздравления с 70-
летнем. Там нет не только намека на 1000-летнюю историю
государства, в котором он властвует, но даже ни слова об этом
государстве вообще - все только о партии и Ленине, как если бы он
был в этой стране чужаком, иноземным завоевателем. Идеология
"Малого народа" и партии едина и в убеждении, что виновник всех
неудач - народ. У Солженицына Сталин сетует: "Народ-то его
любил, это верно, но сам народ кишел уж очень многими
недостатками, сам народ никуда не годился". А сейчас наша
экономика в кризисе, так как народ ленив. По той же причине
эстрадные артисты, особенно любовно вырисовывавшие образ
дурака-алкоголика из народа, были высоко ценимы партийными
верхами, были увенчаны высшими наградами. Да это и понятно: так
утешительно, глядя на талантливо поданный образ этого серого,
неумного народа, еще раз убеждаться, что именно он причина любых
неудач.
  Но когда "народ" воспринимался не как все население, а как
определенная нация, то это были русские, национальная
персонификация, архетип абстрактного "народа". У Троцкого: их
основная черта - "стадность", ленинская характеристика: народ
"великий только своими насилиями, великий так, как велик
держиморда", и так вплоть до сталинской формулы истории
России, которая заключалась, "между прочим, в том, что его все
время били...". В этом отношении А. Н. Яковлев выражал
фундаментальную партийную традицию в своей статье "Против
антиисторизма" (1972) - сигнала к разгрому группы литераторов,
заподозренных в русском патриотизме. Логично встречаем в ней и
тезис, что "справного мужика" так и надо было "порушить". И
совершенно в том же духе в статье "Синдром врага" (1990) он
набрасывает свою схему русской истории ("Возьмем хоть Россию"):
  "С кем только ни воевала". "Все это формирует сознание, остается
в генофонде". "Психологически - наследие отягчающее". Как же
жить народу с отягченным генофондом: ведь гены не
перевоспитываются? (Одно утешение, что из школы знаем:
  приобретенные признаки на генофонд не влияют!) Так сливается
идеология "Малого народа" и правящего партийного слоя.
  Единство идеологии - причина преданной любви
современного "Малого народа" к революционному прошлому и его
героям: "бурному, почти гениальному Троцкому" или Бухарину -
"человеку, отвергающему зло" (как его назвала одна газета). Особенно
же к 20-м годам - эпохе, когда готовился прыжок на деревню,
воспитывался слой людей, для которых весь деревенский уклад жизни
был отвратителен, подлежал уничтожению. Витает надежда, что
недоделанное тогда удастся завершить сейчас: "На дворе двадцатые
годы. Не сначала, так с конца". Нам предлагают считать деятелей
той эпохи романтиками - быть может, заблуждавшимися - в
отличие от чудовища Сталина. Действительно, те люди
испытывали некий подъем, прилив энергии: это можно назвать
романтизмом, можно - одержимостью. Но ведь такой же подъем
давала и романтика "нордической расы"! Казалось бы, следует
применять одну мерку к тем, кого судили в Нюрнберге, и к тем, кто
уничтожал казаков. Или истребление мужиков - это только
ошибка романтиков? Интересно вспомнить, как всего года 3 назад
левая пресса встала стеной на защиту этих дорогих воспоминаний.
  "Ни шагу назад от 37-го года!" - было тогда лозунгом дня. "Для чего
надо уравнять преступность и безнравственность Сталина с
безвыходностью (?) революционеров? - Чтобы посеять в душах
сомнение в правильности социалистического выбора". Это писалось
не в правоверной партийной газете, а в самом популярном левом
издании. Когда В. В. Кожинов высказал мысль, что сталинизм -
результат всемирного процесса, эта же пресса обвинила его в том,
что он хочет этим реабилитировать Сталина. А когда я поддержал
и развил его мысль, то моя заметка была уравновешена статьей Р.
  Медведева, где он разоблачал страшную тайну, что я хочу бросить
тень на лозунг "больше социализма!" (который все они тогда
твердили). Моя старая работа "Арьегардные бои марксизма" была
перепечатана здесь, когда все левые идеологи еще мужественно вели
эти бои. Подобных примеров много. Именно мы, "консерваторы",
постепенно заставили левое течение отказаться от той
фразеологии "заветов Ленина", "социалистических идеалов" и даже,
частично, марксизма, которую многие из них сейчас уже
патетически клеймят.
  Да связь "Малого народа" с партийным правящим слоем
видна и на персональном уровне. Кто сегодня их вожди:
  политические лидеры, идеологи? Это вчерашние деятели
партийного аппарата (вплоть до очень высоких), экономисты-
специалисты по анализу развитого социализма, идеологи, философы,
даже следователи, генералы КГБ, министры МВД! Почти все из них
1-2 года назад были членами КПСС: "коммутанты", по выражению
Б. Олейника. Среди них нет почти никого, кто вчера противостоял
бы этому правящему слою. Из тех, кто боролся против переброски
рек, отравления Байкала, - никто не оказался среди левых лидеров.
  Даже участники диссидентского правозащитного движения,
несмотря на близость многих взглядов, очень плохо принимаются
этим слоем. Сахаров был редким исключением, им надо было бы
беречь его, как зеницу ока, не вовлекать в сиюминутные свои
конфликты.
  Переход от ортодоксальной коммунистической к левой
фразеологии происходит часто почти мгновенно, что было бы
невозможно, если бы здесь не было идеологического единства. Так, В.
  Гроссман писал: "Партия, ее ЦеКа, комиссары дивизий и полков,
политруки рот и взводов, рядовые коммунисты в этих боях
организовали боевую и моральную силу Красной Армии". В войне, по
его мнению, "побеждали рабочие и крестьяне, ставшие
управителями России". Он даже подписал письмо Сталину,
требующее самой суровой кары "врачам-убийцам". (См. Семен
Липкин. "Время и судьбы". М., 1990).
  Единство так сильно, что одна сторона болезненно
чувствует, когда задевают другую. Так недавняя комсомольская, а
ныне независимая ленинградская газета "Смена", посвятив целую
страницу критике моих взглядов, самыми жирными буквами
выделила слова, связанные с утверждением (в моем интервью,
напечатанном ранее той же газетой), что дело не в личном
противостоянии Ельцина и Горбачева, а просто - что не будет у
нас эффективного руководства, пока оно в руках представителей
прежней партийной верхушки. Единство сказывается и в том, с
какой легкостью "левые" апеллируют к аппарату власти: суду, КГБ
  - хотя теоретически они его сурово осудили. Парадоксальный
пример - Г. Померанц так опровергает мое мнение, что идеология
"Памяти" и прибалтийских "фронтов" совпадает: "Правда,
официально известно, что одного из лидеров "Памяти", Васильева,
пришлось предупредить насчет ответственности на случай
погрома". Но кому это "пришлось"? - КГБ. Ему же, только
называвшемуся МГБ, насколько я знаю, "пришлось" в свое время не
только "предупредить", но и отправить в лагерь Померанца.
  Неужели даже это не мешает рассматривать такое
"предупреждение", как весомый аргумент?
  Особенность современного "Малого народа" в том, что он
уже не в первый раз в нашей истории оказывается одной из
решающих сил. Видимо, в связи с этим для него такую болезненную
роль играет проблема исторической ответственности, вины. Как
странно! Из этого слоя мы часто слышим, что поиски "виноватого",
"синдром врага" - это признаки ущербного сознания. Нам
разъясняют, что выбитые из жизни, дестабилизированные люди и
целые слои народа склонны искать где угодно "козла отпущения". Но
удивительным образом тут же мы слышим, что носителем
сталинизма являются низы народа ("сталинизм, так сказать,
массовый, низовой"), социальной базой Сталина было
патриархальное крестьянство, сейчас питомник тоталитарной
идеологии - разоренное крестьянство ("новые гунны"), в революции
виноват народ, русские. Но ведь все эти группы тоже "кто-то" - и
почему же их дозволительно делать "козлами отпущения"? Почему
это не признак ущербного сознания? Недавно появилась
парадоксальная статья сотрудника КГБ, где автор, жалуясь, что его
ведомство стало "мальчиком для битья", призывает не искать
виноватых, а признать, что виновна "вся нация". Здесь отсутствие
логики явно бросается в глаза, равно как и цель - прекратить
разговоры на неприятную тему. Но и в остальных же случаях дело
обстоит не иначе.
  А ведь проблема "исторической ответственности" очень
глубока и важна - и как жаль, что она превратилась в футбольный
мяч, который перебрасывается от одного к другому! Все сводится
лишь к тому, чтобы назвать "виноватого" - патриархальное
крестьянство, масонов, национальные черты русских или евреев. Но
сначала ведь надо было бы обсудить саму постановку вопроса. Говоря
о вине народа, мы пользуемся аналогией народ - человек, так как
обычно лишь к человеку применяется понятие вины. Такие аналогии
часто продуктивны для постановки вопросов, но опасны как метод
для поиска ответов. Все ведь зависит от того, как далеко
простирается аналогия! Можно действительно привести много
аргументов в пользу того, что народ - это нечто живое. Даже
одухотворенное, так как способно к творчеству - например,
фольклора. Но в то же время это "организм", которому в гораздо
большей степени присуще бессознательное творчество, чем
логическая выработка решений для достижения сформулированной
цели. Только рассмотрение множества исторических ситуаций
могло бы уточнить, в какой мере такому "организму" свойственно
понятие "вины". В нашей революции очень отчетливо выделяется
одна фаза, условно - "февральская", когда усилиями тогдашнего
"Малого народа" разрушаются "интегрирующие механизмы",
позволяющие народу ощущать себя и действовать как единое целое.
  Подвергается осмеянию и делается предметом ненависти
национальная история, вера, историческая власть, армия. Создается
множество мифов, внушаемых народу (о колоссальных помещичьих
землях, которые могут утолить земельный голод крестьян, об
измене двора, всевластии Распутина и т. д.). Народ как бы
парализуется, становится беззащитной жертвой небольших
агрессивных групп. Такой процесс больше похож на болезнь, чем на
преступление - понятие вины к нему применять трудно. С другой
стороны, русская революция была звеном в грандиозном всемирно-
историческом процессе, длившемся не одно столетие. В те же годы,
что Советская Россия, возникла Советская Венгрия и Советская
республика в Баварии, коммунистические партии возникали во всех
странах. Западное общественное мнение в большинстве своем
приветствовало "блестящий эксперимент". Существенную роль
играли устойчивая неприязнь Запада к исторической России, деньги
германского генерального штаба, мощный приток сил радикального
еврейства в революцию. Все эти внешние факторы надо откинуть,
рассматривая проблему "русской вины". Остается ли хоть что-то
после этого? Чувство говорит мне - то да! Что история не
является процессом "по ту сторону добра и зла", где бессмысленно
задавать вопрос о вине, как бессмысленно (по любимому сравнению Л.
  Н. Гумилева) спрашивать - кто прав: щелочь или кислота в
химической реакции. Есть проблема выбора, в решении которой
возможна нравственная ошибка, влияющая на всю следующую
историю - то, что Достоевский называл "ошибками сердца".
  Выделить этот фактор (или убедиться, что его не существует) -
было бы очень важно для осознания нашей судьбы.

  3. "МАЛЫЙ НАРОД" ЧИТАЕТ "РУСОФОБИЮ"

  Никак я не ожидал, что реакция на мою работу "РУСОФОБИЯ" достигнет такого
размера: только отдельных, посвященных ей статей (у нас и на Западе) мне
известно более 30.
  Сверх того, многочисленные пассажи о ней в статьях, посвященные
ей радиопередачи, множество писем. Критические статьи, письма и
передачи исходят, в основном, как раз от того слоя, который я
назвал "Малым народом". Внешне различаясь - от корректных до
грубо-ругательных, разного уровня культурности и даже
грамотности, они основаны на очень единообразном мировоззрении.
  Было бы жаль не воспользоваться столь обильной информацией об
этом слое. Соблазнительно попытаться яснее понять явление
русофобии при помощи откликов на "РУСОФОБИЮ".
  Русофобия как переживание, чувство особенно ярко
проявляется в письмах. "Алкогольно-послушное большинство",
"революция, задуманная как освобождение, как истинный социализм,
выродилась на русской почве из-за ряда национальных особенностей",
"народ, бунтующий за 6- или 8-конечный крест или из-за способа
написания имени идола" (намек на раскол, одним из поводов к
которому было изменение написания имени Иисуса. Так что "идол"
  - это Христос, чувство выражено серьезное!). Вот некоторые
характеристики из одного только письма: "самовлюбленный дурак:
  мы на горе всем буржуям!", "тысячелетие диктатур подорвало
интеллектуальный и моральный потенциал масс", "претензии на
пуп земли", "народ с упоением самоуничтожающийся" , "нищий
дебил с атомной бомбой", "герой фольклора Иванушка - дебил есть
ли еще у какого народа?". Последнее хоть проверить можно. У
Афанасьева к сказке "Иван-дурак" есть примечание: "Сказка
известна во всей Европе, на Кавказе, во всей Азии, на островах
Зеленого Мыса, в Америке. Древнейший известный вариант
относится к 492 г. и содержится в китайском сборнике Po-yu-king,
переведенном с индийского". Сюжет приведен в справочниках
всемирно распространенных сюжетов Bolte-Polivka, Aarne-Thompson
и многих других. Автор, видимо, и не пытался проверить свой взгляд:
  он был ему заранее известен и факты должны были его подтвердить
  - иначе, что же это за факты!
  Концепция "Малого народа" тоже выражена очень ярко.
  Один корреспондент пишет, что концепция ему даже нравится, но
ее надо дополнить одним положением: "А очень просто. Они умнее
других". Сопоставим с мыслью предшествующего автора о народе-
дебиле. Как же "умные люди" поведут его по пути прогресса? Ведь он
элементарной логики не понимает, тут нужны другие средства.
  (Вот и автор уже посылает на меня жалобу в идеологическую
комиссию ЦК - написано-то было еще в 1989 г.)
В критических статьях поразила меня какая-то пропасть
взаимного непонимания; мои аргументы просто не воспринимаются
критиками, наши рассуждения движутся в разных, не
пересекающихся пространствах. Причем мне кажется, что лишь в
некоторых случаях это есть сознательное игнорирование сказанного
как полемический прием.
  Пример такого загадочного непонимания - обсуждение
(множеством авторов) самого явления русофобии. Есть
стандартный набор цитат из статьи в статью, в письмах, в
записках после выступлений. Это - слова из письма Пушкина о себе
самом: "удрал в Париж и никогда в проклятую Русь не воротится -
ай-да умница", предсмертная запись в дневнике Блока: "Слопала меня
Россия, как чушка глупого поросенка", "Прощай, немытая Россия"
Лермонтова, "В судах полна неправды черной" Хомякова, Чаадаев,
Гоголь. Авторам кажется убийственным вопрос: "Не зачислите ли
Вы и их всех в русофобы?" Всякий раз кажется, что спрашивающие,
если бы захотели, смогли бы и сами понять и ответить - а если
есть желание не понять, то любые ссылки излишни.
  Тут смешиваются отрывки из личного письма и дневниковые
записи со статьями и книгами. Но кто будет судить, например, об
отношении мужа к жене по словам, вырвавшимся во время ссоры?
  Когда-то в связи со скандалом, вызванным публикациями Синявского,
и в частности "Россией-сукой", в оправдание ему вспоминали, что и
Блок-де назвал Россию чушкой. В письме в парижскую "Русскую
мысль" один не раскрывший своего имени автор из СССР обратил
тогда внимание на то, что Блок написал это в дневнике, а Синявский
в журнале "Континент"; Блок - в России, умирая с голоду, а
Синявский - в Париже, отнюдь не голодая. И Блок, назвав Россию
чушкой, назвал и себя поросенком, а Синявский, написавший "Россия
  - Мать, Россия - Сука", не пожелал сделать из этого
напрашивающийся о нем самом вывод.
  Еще поразительнее любовь к "немытой России". Авторство
Лермонтова не раз ставилось под сомнение, стихотворение впервые
упоминается через 30 лет после его смерти, автографа нет. В
некоторых дореволюционных изданиях печаталось в разделе
"приписываемое". Во всяком случае не его следовало бы привлекать
для характеристики отношения Лермонтова к России, столь
отличного в других его произведениях. (Для сравнения - пушкинское
стихотворное переложение "Отче Наш": "Отец людей, Отец
Небесный..." в последних изданиях его сочинений вообще не
упоминается). Недавно я просмотрел ряд учебников литературы за
все классы: "Немытая Россия" повторяется дважды - если ученик
забыл, чтобы через несколько лет вспомнил. Что же отражает
такая сладострастная тяга к этому стихотворению, как не
русофобию?
  Конечно, было и такое загадочное явление, как Чаадаев,
друживший с Пушкиным и писавший: "Мы миру ничего не дали", "мы
не дали себе труда ничего создать в области воображения". Но было
и еще ярче, Печерин: "Как сладостно отчизну ненавидеть! И жадно
ждать ее уничтоженья". Что же это доказывает? Только
существование русофобии (у Чаадаева - как одной из компонент его
загадочного мировоззрения). Так о том и статья.
  Конечно, существуют явления, обладающие общими
внешними чертами, хотя и совершенно различные. Но ведь разница
чувствуется сразу! Когда Гоголь читал Пушкину "Мертвые души",
тот сначала смеялся, потом становился все печальнее и воскликнул:
  "Боже, как грустна наша Россия!" Но разве мог бы кто-нибудь
сказать, что "Россия грустна", читая роман Войновича, где наши
потомки в ХХI веке питаются переработанным калом; этот
"вторичный продукт" сдают в приемные пункты, а выполнившие
норму получают право в особом чулане предаться рукоблудию. У
Гоголя ощущается ужас перед греховностью человека, для него,
конечно, - русского человека. Это "критика человека", идущая в
глубь его духовной сущности, но основанная не только на сочувствии,
но на чувстве единства с ним. Роман же Войновича содержит,
собственно, лишь, поверхностные, хоть и нечистоплотные
ругательства, бессодержательные, как ругательства,
выкрикиваемые пьяным или написанные на заборе. Сочувствию же
здесь явно нет места: всю ситуацию автор описывает, весело
похохатывая, а может быть, и со злорадством.
  Казавшийся мне столь любопытным феномен "Малого
народа" не вызвал вообще никакого интереса, попыток
принципиального обсуждения. А меня-то так поразила
единообразность всех исторических реализаций этого явления! Когда
наши публицисты утверждали, что в России вообще нет
литературы, Пушкин и Лермонтов - бездарности, вся культура - у
немцев, немецкие то же писали о своей литературе, о Гете, и
культуру видели лишь во Франции, а французские - в Англии. Но я
встретил лишь возражения то поводу деталей. Наиболее
распространенное - что это неправдоподобно, будто меньшинство
могло навязать свою волю большинству, что такая мысль даже
оскорбительна для "Большого народа". Конечно, если бы речь шла о
чисто физическом столкновении, так сказать "стенка на стенку",
это был бы убедительный довод. Но ведь "Малый народ" действует
через идеологию, средства массовой информации или подпольные
партии - тут не численное соотношение решает. Ведь не удивляет
же то, что, например, отсутствие витамина В12, которого в
организме всего 1-2-миллионные доли грамма, вызывает
злокачественную анемию и смерть или что еле видимые бациллы
убивают крупное животное, - "оскорбителен" ли этот факт для
животного? В начале 80-х гг. прошлого века департамент полиции
составил список всех известных ему революционеров. Он включал
действительно подавляющее число участников революционного
движения, а всего в списке был 151 человек, это за четверть века до
революции! Наиболее ярко непонимание этой стороны социальной
жизни проявил Сталин, когда на замечание о роли папы римского
спросил иронически: "А сколько он может выставить дивизий?"
Кроме того, область деятельности "Малого народа" есть
разрушение, а оно всегда примитивнее и требует гораздо меньших
усилий, чем созидание, жизнь. Чтобы создать Пушкина, необходимы
были тысячелетия русской и мировой истории, чтобы убить -
достаточна одна пуля Дантеса.
  Иногда мои критики в своих взглядах отстоят друг от друга
дальше, чем я от каждого из них. Так понятию "Малый народ"
даются две диаметрально противоположные интерпретации. Одна
  - что это любое меньшинство. Например, штатный философ
"Радио Свободы" Б. Парамонов напоминает, что и апостолы
составляли меньшинство, и предлагает мне, как христианин
христианину, над этим задуматься. Но ведь "Малый народ" - это
такое меньшинство, которое стремится сохранить свою
изолированность среди остального народа, видя в этом путь к
подчинению большинства его воле. Апостолам же было завещано
проповедовать свою веру всем народам - т. е. перестать быть
меньшинством! Почему-то это очевидно нелепое возражение
повторяют многие критики. Противоположная интерпретация,
наоборот, чрезвычайно суженная, что "Малый народ" - это одни
евреи. Например, Синявский не раз так излагает мою работу:
  "Малый (еврейский) народ, оказывается, ведет давнюю смертельную
борьбу с большим (русским)". Какое отношение это может иметь к
моим взглядам, если в качестве примера "Малого народа" я привожу в
своей работе пуритан во время Английской революции, в то время,
как евреи были изгнаны из Англии еще в ХIII веке, и въезд туда им был
запрещен под страхом смерти? В применении к современному
"Малому народу" я разбираю этот вопрос подробно ("Наш
современник", 1989, №6, с. 189 и №11, с. 165) и привожу ряд
соображений, почему отождествление "Малый народ" - евреи, на
мой взгляд, неверно. Вот случай, который никак уж нельзя отнести
за счет добросовестного непонимания. То же утверждение
содержится в письме за подписью 31-го автора ("Книжное
обозрение" №38, 1989). Письмо вообще содержит иногда и прямую
неправду, написано в духе писем, когда-то разоблачавших
Пастернака, Солженицына или Сахарова. К сожалению, под ним
стоит и подпись самого А. Д. Сахарова! Еще больше поражает
подпись академика Лихачева, для которого добросовестное
отношение к разбираемому источнику должно бы быть
профессиональной привычкой. Одно утешение - надеяться, что оба
они подписали письмо, не вчитываясь, положившись на
составителей.
  Многие возражения остались мне просто непонятными, как
ни старался. Например, тот же философ со "Свободы" Б. Парамонов
упрекает, что мне "любезно" представление об органическом
характере общества - с его же точки зрения, "общество нельзя
понимать по аналогии с природой", так как в природе нет свободы.
  Но если у Парамонова есть собака, то он должен видеть, как она все
время проявляет свободу - например, убегая от хозяина за
встречной кошкой. Именно взгляд на природу как нечто низкое,
неодушевленное породил концепцию "покорения природы",
уверенность в праве делать с нею все что захочется - то есть тот
экологический кризис, который угрожает гибелью природе и человеку,
забывшему, что он ее часть. А между тем аргумент так понравился,
что перекочевал в несколько наших статей. Но Б. Парамонов пугает
и страшнее: "Органические общества - это застойные общества".
  Однако органична, прежде всего, Природа, а в ней происходят, как
известно Б. Парамонову, не застой, но - эволюция. За 4 миллиарда
лет до нас на земле еще не было жизни, за 2 миллиона - не было
человека, а совсем недавно - самого Б. Парамонова. И нет
уверенности, что природа исчерпала на нем свои творческие силы -
как сказал один герой Конан Дойла, быть может, она нам готовит
еще большие сюрпризы.
  Видимо, как мои критики не понимают меня, так и я их
понять не способен. Включая и критику с использованием
христианской лексики. Например, в связи с коробящими критика
цитатами из Ветхого Завета. Что же, христиане должны
манипулировать цитатами из Писания, как марксисты своими
"классиками"? Если в Библии говорится, что царь Давид клал
побежденных под пилы, то можно попытаться уяснить себе, каково
место этих и подобных эпизодов Ветхого Завета в христианском
мировоззрении, можно, на худой конец, признать, что это нам
сейчас не понятно, но постыдно притворяться, будто это не
существует. Что уж говорить о пестрящей текстами из Писания
статье, где я уличен в жажде расправы, ненависти, в том, что я
вмешиваюсь в Божественное Домостроение, недоволен Богом,
духовно отказался от Христианства, презрел евангельские заповеди,
ношу маску инквизиторов, тайна которых "Мы с ним". "Он" же -
это сатана, принимающий вид "Ангела Света". В заключение автор
кротко напоминает, что "христиане призваны не проклинать".
  (Один из героев Вальтера Скотта сказал о пуританах: они вас не
долго думая повесят, а чтобы успокоить совесть, сопроводят это
каким-нибудь текстом вроде "Тут Финеас восстал и произвел суд").
  Поражает меня, что авторы хранят молчание как раз по
поводу вопросов, в которых они компетентны. Например, Синявский
не согласен со мной, что русские и украинцы изображены в
"Конармии" Бабеля существами низшего типа. Нет, говорит он,
скорее, героическими людьми. Но ведь у меня, например, приведена
цитата: "И чудовищная Россия, неправдоподобная, как стада
платяных вшей..." Синявский говорит, что Бабелем много
занимался: вот тут бы и разъяснить, что же в этом образе "скорее
героического". И как раз об этом он молчит, хотя где только не
писал и не выступал по поводу "Русофобии".
  Или вот Б. Хазанов высказал очень интересную мысль,
которую я в своей работе цитирую: "Заменив вакуум, образовавшийся
после исчезновения русской интеллигенции, евреи сами стали этой
интеллигенцией". Ведь интеллигенцию можно сопоставить с
нервной системой народа. Что же это получилось за необычное
существо, у которого нервная система и тело сделаны из разного
этнического материала? Хазанов посвятил "Русофобии" особую
статью, где сравнивает меня и с Гитлером, и Розенбергом, и
Штрейхером - но вот эту интересную мысль никак не
комментирует.
  Или еще: по поводу фразы Солженицына "аппарат ЧК
изобиловал латышами, поляками, евреями, мадьярами, китайцами".
  Померанц уличает автора, что он "засунул опасное слово посредине,
чтобы его нельзя было выдернуть для цитирования". В "Русофобии"
я высказываю свое недоумение, почему "опасно" именно это слово,
стоящее посредине, а не все остальные? Но тщетна была надежда
получить ответ: Померанц много раз высказывался о "Русофобии",
но говорил о чем угодно, только не об этой своей фразе, смысл
которой он мог бы нам открыть. Как жаль!
  Когда стало ясно, что на работу будут появляться отзывы,
я с большим интересом стал их читать, надеясь встретить
обсуждение по существу, пусть бы авторы и были со мной
полностью несогласны. Но в результате - полное разочарование.
  Часто я так и не мог понять, каково же отношение авторов к
основным положениям статьи (например, как они сформулированы в
начале этой работы). Если даже принять все возражения - и про
Природу, и про Бабеля, и о Священном Писании и т. д. - все же
остается, например, непонятным: считает ли автор русофобию
реальным, весомым фактором нашей жизни? Существует ли такой
исторический феномен - "Малый народ"? Впечатление от этих
критик было другое: они стремятся внушить, что работу читать
не следует, если же кто прочел - тому лучше ее скорее забыть. А
сверх того видна в ряде случаев неприязнь к окружающему народу,
уверенность в его неполноценности и в призвании "умных людей"
решать судьбу "народа-дебила".
  Особый оттенок всей дискуссии придают применяемые в ней
полемические приемы. Например, Померанц пишет: "Теперь
несколько слов о полемических хитростях. Это тоже, кстати,
черта несвободного сознания. И. Шафаревич (...) заявляет себя
человеком, далеким от "Памяти" (бедной, оклеветанной "Памяти")
  - и кончает статью трегубой аллилуйей в ее честь". Прочитав, я
так и ахнул - откуда же это? Но автор приводит точную цитату:
  "Верю в громадную силу памяти, в то, что каждый народ... и даже
все живые организмы... все они хранят в себе память..." А вот это:
  "Все в жертву памяти твоей..." Так и Пушкин, оказывается, тайно
сочувствовал "Памяти"! Ах, неосторожные это были слова о
"полемических хитростях" и "несвободном сознании".
  Еще пример. Получаю письмо за подписью Алексея Шмелева с
рядом вопросов по поводу "Русофобии". В том числе - откуда взяты
цитаты из Талмуда. Ответил, указав мои источники (включая
недавнюю книгу профессора университета в Тель-Авиве Я. Каца),
даже посоветовав, в какой библиотеке эти книги можно найти.
  Получаю письмо с благодарностью за "ясный и точный ответ".
  Вдруг в журнале "Знамя" встречаю статью того же Алексея
Шмелева "По законам пародии? (И. Шафаревич и его "Русофобия")".
  Автор приводит слова М. Агурского по поводу совсем другой статьи
другого человека (псевдонима), что там "цитаты, исполненные
искажений, (...) заимствованы из антисемитской литературы
дореволюционного периода, как книги А. Шмакова, И. Лютостанского
и др.". И дальше: "Не пользовался ли Шафаревич этим же
оригиналом? Или он обнаружил какие-то новые данные?.." Увы, эти
данные известны не только мне, но и Шмелеву. (А после, ссылаясь на
Шмелева, казанская газета "Наука" печатает статью: "Как
Шафаревич источники извратил".) Что уж тут апеллировать к
Священному Писанию и христианским ценностям: на такие
проделки не пойдет и средний готтентот!
  И еще пример. Был у меня вечер в МГУ в октябре 1989 года, и
через несколько дней станция "Свобода" передала сообщение о нем:
  "от нашего московского корреспондента Марка Дейча". Всем,
пришедшим на вечер, не удалось поместиться в зале, и устроители
радиофицировали холл. Марк Дейч рассказал, что было совсем
немного народу, да и неудивительно, так как уважающие себя люди
не пошли бы на встречу с автором "Русофобии" (как любезно по
отношению к сотням присутствовавших!). Вечер продолжался три
с половиной часа, пока я не ответил на все вопросы. Марк Дейч
сообщил, что, ответив на несколько записок, я сказал, что устал и
хотел бы закончить вечер, и т. д. Остается недоумение: что это -
моральный и профессиональный уровень самого Марка Дейча или
стиль радио "Свобода"? Чему можно и можно ли чему-либо верить в
передачах этой радиостанции?
  Публицист Б. Сарнов пишет: "Я не способен в
джентльменском парламентском стиле полемизировать, скажем, с
Шафаревичем". К сожалению, далеко не он один. Вот некоторые
характеристики, данные мне и моей работе: фашист, законченный
нацист, сравнение с Гитлером-Розенбергом-Штрейхером (в
назидание упоминается, что последние повешены), публикация
работы в ФРГ - уголовно наказуемое действие, мания
преследования, инсинуации, параноидальный бред, инквизитор,
слился в одну кучу с Ниной Андреевой и идет с ней разными дорогами
к одному обрыву, "фанатическая книга", "националистическая
опухоль". "Книга полемики не заслуживает", "говорить не о чем",
Синявский предлагает по поводу работы "не браниться, не
сердиться, не читать нравоучения, а смеяться" - но ни он сам, ни
другие авторы явно совету не последовали. Зато в "Новый мир"
пришло письмо, в котором автор возмущается, что журнал
напечатал мою статью (совсем другую): "Дело здесь не в содержании
статьи, а в имени автора". Развивая эту линию плюрализма, Б.
  Сарнов потребовал, чтобы КГБ занялось моей работой. В газете
"Советский цирк" эссе профессионального эстета о "Русофобии"
иллюстрируется каким-то лицом с выпученными глазами и
высунутым языком. В газете "Смена" публикация статей с
критикой моего интервью той же газете сопровождается
редакционным введением, содержащим ругательства, которые я
раньше слышал только от пьяных, не полагал их возможными в
прессе... Парамонов - философ - опубликовал эссе с нецензурным
(или неоцензурным?) названием, обозначающим вещество, ранее
относившееся исключительно к ведению ассенизаторов. На
протяжении всего своего философски-ассенизационного исследования
он весело купается, барахтается и ныряет в "веществе".
  Тогда услышал я (о диво!) запах скверный,
Как будто тухлое разбилося яйцо,
Иль карантинный страж курил жаровней серной.
  Я, нос себе зажав, отворотил лицо.
  Но мудрый вождь тащил меня все дале, дале -
И, камень приподняв за медное кольцо,
Сошли мы вниз, - и я узрел себя в подвале.

  4. "АНТИСЕМИТИЗМ"

  К сожалению, то, что обсуждалось выше, - лишь незначительная часть
написанного о "Русофобии". Доминирует же - и объемом, и силой страсти -
переживание суждений о еврейском течении в современном "Малом народе".
Остальное отодвигается на задний план как незначительная мелочь: судьба
России, трагедия народа, стоящего между бытием и небытием под тяжестью
непрестанного давления на его национальное сознание.
  Даже само название работы должно было бы указать, что
посвящена она русской теме, но это почти полностью игнорируется.
  Как и следовало ожидать, господствует, заглушая робкий
голос разума, один клич: "антисемитизм!". Уже в "Русофобии" я
высказал свое мнение об этом термине: он нарочно оставляется
нерасшифрованным, аморфным. Это сигнал, который, идя помимо
логики, должен действовать на эмоции, возбуждать агрессивность.
  Таков испытанный прием управления массовым сознанием.
  Поразительно, что заданный в старой работе вопрос - что же это
такое, "антисемитизм"? - ВСЕМИ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ
известными мне критиками не замечается. Никто из них не
попытался объяснить, что он имеет в виду: действия, наносящие
ущерб людям лишь потому, что они евреи? Пропаганду
дискриминации евреев или насилия над ними? Выражение презрения
к евреям как нации: типичным чертам внешности или поведения? Да
и еще масса возможных толкований. Даже автор, сообщающий, что
"Сам Бог наложил абсолютный запрет на антисемитизм",
оставляет нас в неведении о содержании этой "одиннадцатой
заповеди" (вот "не убий", "не укради" - разъяснений не требуют!).
  Уж нашему-то поколению, казалось бы, можно было
почувствовать нечистоплотность таких пропагандистских
приемов. Каждый сталкивался с совершенно тождественным по
духу, логической структуре и социальной функции штампом:
  "антисоветизм". Оба эти клише-двойника являются, я думаю,
продуктами одного типа сознания. Казалось бы, теперь пора
устыдиться, как чего-то грязного и постыдного, подобных приемов,
пахнущих 70-й и 58-й статьей, да и "законом" 1918 г. против
"антисемитской и погромной агитации": ведущих подобную
агитацию "ставить вне закона (?)".
  Статьи УК, касавшиеся "антисоветской агитации", были
направлены на сохранение режима и власти правящей верхушки. Но
так обнаженно это нельзя было сказать и в ход шли "государство",
"советский народ" и даже "прогрессивное человечество". Аналогично
и клише "антисемитизма" имеет целью наложить запрет на
обсуждение действий какого-то узкого слоя, входящего в "Малый
народ". Чтобы вычеркнуть из сознания эту сторону, внушается, что
речь идет о некоей (хотя и не расшифрованной) угрозе всему
еврейскому народу. В частности, все критики моей работы как будто
слепнут, доходя до тех ее мест, где высказывается и
аргументируется убеждение, что в современном "Малом народе"
действует какое-то очень специфическое течение еврейского
национализма.
  Насколько проще, не утруждая себя аргументацией,
выстроить цепочку: антисемитизм - фашизм - 6 миллионов
евреев, убитых нацистами (Синявский, для убедительности, - 6
миллионов, убитых в Освенциме!). Этот прием используется
постоянно. Одна "критика" так и озаглавлена: "Обыкновенный
фашизм". В конце автор (все тот же Б. Хазанов) пишет: "Весь
состав идей академика Шафаревича от начала до конца
воспроизводит пресловутое "мировоззрение" (Weltanschaung)
гитлеровской гвардии и, в сущности, выдает в нем законченного
нациста. Все это уже было - и мы хорошо знаем, чем это
кончилось". Все это действительно было, причем всего на два года
раньше, в том же журнале. Вот как это звучало: "Где-то это было
уже - утверждение "национального возрождения" через ненависть
врагов, активные поиски этих врагов во вполне определенном
направлении - среди евреев, конечно. Память не обманула..." Далее
следует цитата: "Да, конечно, это из "Mein Kampf!" Адольфа
Гитлера". Но это не про меня, а про В. А. Астафьева (по поводу
переписки с Эйдельманом) и написано не Хазановым, а его
соредактором Любарским. Так что же это за психология: чуть что
не понравится - это фашист, повторяющий Гитлера. (Точно так,
как писали у нас в 30-е годы!) Ведь если объединить всех, кто когда-
то критически относился к каким-то еврейским группам и
течениям, то получится очень пестрый список: Евангелист Иоанн,
Цицерон, Тацит, Иоанн Златоуст, Савонарола, Лютер, Шекспир,
Петр Великий, Вольтер, Державин, Наполеон, Фурье, Вагнер,
Достоевский, Розанов, Блок и очень многие другие. Гитлер в этом
списке, конечно, тоже должен быть, но занимает совершенно особое
место. Однако будет там и Ленин, и даже евреи, такие, как Маркс и
Отто Вейнингер. Люди столь разнородные, что присутствие в их
соседстве, кажется, ничего не означает.
  События последних лет, а особенно почти неограниченная громогласность,
еще раз показали национальную ориентацию нашего "Малого народа". Как и в
других вопросах, жизнь внесла очевидную ясность там, где раньше приходилось
оперировать догадками и косвенными доказательствами. В последние годы
страну потрясла цепь кровавых межнациональных столкновений. Теперь кровь
льется все время, многие сотни тысяч превратились в беженцев. Тут можно
наглядно увидеть: какой народ более угрожаем, несет большие жертвы? Как же
оценили ситуацию средства массовой информации (в своей подавляющей части) и
поддерживающие их (и поддерживаемые ими) левые вожди? Кого они сочли
нуждающимися в особой защите: армян (Сумгаит), русских (Алма-Ата, Душанбе,
Тува), месхов, осетин? Неподготовленный читатель не поверил бы: мы слышали
лишь одно требование - закона против антисемитизма. Об этом публиковались
статьи, письма в редакцию, подавались петиции депутатов. В то время как
никаких реальных оснований для этого не было. Зато были основания,
созданные средствами информации, печатать письма от боевиков "Памяти" с
угрозой кровавой расправы над редактором прогрессивного журнала (но когда
все мы содрогнулись от ужаса, оказалось, что автор писем - провокатор,
желающий скомпрометировать "Память"), анонимные письма до смерти запуганных
жертв преследований (хотя в других случаях использование анонимок считается
недостойным), публикация тайных инструкций "Памяти" с призывами к
расправам, слухи о грядущих жестоких погромах. О них объявляли уже не раз и
к 1000-летию Крещения Руси, и ко дню Святого Георгия, 6 мая 1990 г. И вот
парадокс: погромам у нас подвергались, кажется, все народы, кроме евреев.
  Столь же сильному давлению подвергается и сознание Запада. Пример -
письмо академика Гольданского, опубликованное в 1990 г. в "Вашингтон пост".
Название: "Антисемитизм: возвращение русского кошмара". Утверждается, что у
нас возникли "злобные антисемитские группы", процветающие "в атмосфере
злобы, зависти, поиска "козла отпущения" и ненависти", они "сейчас стали
самыми мощными и, безусловно, наиболее быстрорастущими силами раскола,
толкающими страну к кровопролитию и гражданской войне". Автор называет их
"монархофашистами". Они стремятся "закончить то, что начал Гитлер", они
"встречают симпатии и попустительство со стороны видных лидеров партии и
правительства СССР". Погром назначен на 6 мая 1990 г., и уже сейчас
произошло нападение на собрание "прогрессивной группы писателей" в ЦДЛ. Я
просто не знаю другого случая такой апелляции к стране, с которой роковым
образом связана наша судьба, возбуждения ее общественного мнения - и столь
чудовищного искажения всех пропорций. Статья и не приводит никаких фактов:
автор ссылается лишь на "анализ" газеты "Советский цирк" и какое-то письмо
из ФРГ, подтверждающее, что на Западе "такие заявления" были бы
неконституционными. А ведь пишет это парламентарий, наш депутат! Прошло
больше года: не совершилось никаких погромов, "монархо-фашисты" не начали
гражданскую войну и не произвели кровопролития. Что же, были ли принесены
извинения за эту напраслину, возведенную на страну, гражданином которой
числится затор? Нет, как и в случае редактора, писавшего об угрозах ему от
"боевиков "Памяти". Возбуждены страсти - у нас и в США, - создана паника,
под влиянием которой тысячи евреев покинули страну, а те, кто этому
способствовали, тихо уходят в тень.
  Кульминацией, но почти и карикатурой был "инцидент", или "шабаш", в ЦДЛ.
На собрание группы писателей в Доме литераторов пришла компания неизвестно
кем пропущенных людей. Появились плакаты, из которых самым криминальным
был: "Сионисты, убирайтесь в Израиль!" (бессмыслица: сионисты - это как раз
те, кто едет в Израиль). При выдворении прибывших возникла потасовка, были
разбиты чьи-то очки. Разразившуюся бурю можно сравнить лишь с "кампаниями"
прежних времен, вроде "Свободу Анджеле Дэвис!". Возбужденные выступления по
телевидению: депутатов, писателей, обозревателей, поток статей. Да и мне
писали: "Как Вы еще можете сомневаться в возможности погромов, когда первый
уже произошел в ЦДЛ?" Главную фигуру "инцидента" - Осташвили - отдали под
суд. Следственное дело составило 10 томов. Заявления Осташвили, как нарочно
кричаще-резкие, передавались по телевидению и сопровождались гневными
комментариями... А теперь сравним это с гонением на русских в Туве.
  Тут уж речь не шла о письмах провокатора или о бессмысленных лозунгах: к
середине лета 1990 года число убитых русских превысило 50. И это сообщение,
едва промелькнув ("Столица", №4, январь 1991 г.), не вызвало никакой
реакции: ни статей, ни телекомментариев, ни дебатов в Верховном Совете, ни
депутатских комиссий.
  Вот статистическая характеристика пяти событий -
столкновений в Сумгаите, Душанбе, Туве, Намангане и "инцидента в
ЦДЛ". Приведено число жертв (убитые) и количество строчек,
уделенных этому событию в посвященных ему статьях такого
типичного для нашей прессы издания, как "Литературная газета":
  
           Число жертв      Число строк
Сумгаит         32              0
Душанбе         24              720
Тува            более 80        0
Наманган        5               309
ЦДЛ             0               1131

  Таков портрет наших средств массовой информации.
  "Антисоветизм" был предупредительным выстрелом, запретом на обсуждение
идей, неугодных правящей верхушке ленинско-сталинско-брежневского режима.
"Антисемитизм" играет ту же роль для современного "Малого народа", причем
часто и в вопросах, не имеющих вообще никакого национально-еврейского
аспекта. Например, обвинение в антисемитизме можно услышать по адресу
писателя, слишком явно отдавшего свои симпатии деревне, или художника, на
картинах которого слишком много крестов и храмов. Недавно "Еврейская
газета" (7 мая 1991 г.) опубликовала список, озаглавленный "Антисемитские
издания", в котором есть журналы, кажется, вообще никак - ни "про", ни
"анти" - не касавшиеся еврейских проблем (вроде "Москвы").
  Такой "интеллектуальный расстрел" - сильное средство, но все же не может
оказать решающего действия, пока не подкреплен какими-то более
материальными мерами. Слишком жгучи и важны вопросы, стоящие перед русским
народом, чтобы на них можно было наложить запрет, не прибегая к чему-то
вроде Беломорканала.
  Нормальная духовная жизнь народа требует, чтобы его проблемы свободно
обсуждались: не полунамеками, без извинений, постоянных заверений, что мы
хоть и русские, но не расисты. Короче говоря, равноправно проблемам других
народов. А то вот, например, А.
  Шмелев, соглашаясь с моим мнением о "запрете" обсуждения ряда
русско-еврейских проблем, пишет: "После национал-социализма бесстрастно
обсуждать, насколько благотворно или пагубно совместное проживание с
евреями (хотя именно такого вопроса я обсуждать не предлагал. - И.Ш.)
трудно". Однако он не обнаруживает аналогичных "трудностей" в связи с
русскими после расказачивания и коллективизации!
  В ряде изданий была опубликована и не раз читалась по
"Свободе" критическая статья о "Русофобии" Б. Кушнера. Она
выделяется из общей массы своей искренностью. Я способен если не
согласиться с автором, то понять его эмоции. Он пишет:
  "Позвольте сообщить Вам, уважаемый Игорь Ростиславович, что мы так же
ощущаем боль, как и Вы, так же любим своих детей и нам так же тяжело
видеть, как им забивают гвозди в глазницы, как это было бы тяжело (не дай
Бог!) видеть вам по отношению к вашим детям". Вот слова, которые я хотел бы
повторить, адресовав тому кругу, взгляды которого автор выражает. Поверьте
наконец, что нам так же больно, как и вам, и мы имеем такое же право
говорить о нашей боли! У нас была такая же Катастрофа, как у вас, и
продолжалась она 25 пет. Был голод на Украине, унесший за год не то 5, не
то 7 миллионов (их и пересчитать не удается). За войну население Белоруссии
уменьшилось на 1/4 и восстановилось лишь за 40 лет. И о таких же пытках, о
каких пишете вы, безо всякого "было бы" вы можете прочесть, например, в
материалах о деятельности Киевской ЧК. Автор говорит: "Что же, в известном
недавнем периоде русской истории действительно можно наблюдать
непропорциональное (как в количественном, так и в эмоциональном отношении)
участие евреев. Обстоятельство это представляется мне трагическим для моего
народа в такой же степени, как и для Вашего". Неужели действительно "В
ТАКОЙ ЖЕ"? Евреи за этот период избавились от черты оседлости, процентной
нормы, переселились из местечек в города - в основном крупные, во много раз
обогнали другие народы СССР по уровню образования и ученых степеней. У
русских было уничтожено дворянство, духовенство, разрушена деревня,
катастрофически упала рождаемость. Именно русский, а никак не еврейский
народ стоит сейчас перед угрозой гибели. Автор пишет: "Сейчас наступила
пора нашего национального расставания", очевидно, подразумевая эмиграцию
евреев. Но у русских-то нет другой родины, кроме их разоренной страны.
Неужели эта ситуация отражает "ТУ ЖЕ МЕРУ"? Такая холодная отстраненность
от чужих бед может очень далеко завести. Б. Кушнер говорит о "Русофобии":
"Кажется, что вот-вот появятся и пресловутые христианские младенцы"
(намекая на ритуальные убийства). "Словарь русского языка" Ожегова
разъясняет слово "пресловутый" так: "широко известный, нашумевший, но
сомнительный или заслуживающий отрицательной оценки". Но ведь убитые-то
младенцы были самые настоящие, какова бы ни была причина их гибели
(например, в деле Бейлиса, в процессах, описанных Далем). За что же их так
пренебрежительно третировать, хоть они и христианские, - можно бы и
пожалеть!
  Сейчас мы наглядно видим, какой колоссальной силой являются национальные
переживания - подчас посильнее экономических факторов и классовых
отношений, о которых столько лет долбили как о единственном двигателе
истории. Не можем мы отказаться от обдумывания и этого аспекта революции
17-го года - самого трагического кризиса нашей истории. А до сих пор такие
попытки встречают яростное сопротивление или полное непонимание. Из
многочисленных примеров: в "Русофобии" приведено высказывание одного из
вождей с.-д. - Мартова. Он говорит, что, пережив в детстве угрозу погрома,
сохранил на всю жизнь "семена спасительной ненависти". Б. Кушнер упрекает
меня, что я не ощущаю "страдание другого существа как свое собственное", не
понимаю переживаний Мартова или поэта Бялика, вызванных погромами. Зря я,
видимо, объяснял, что хочу вообще воздержаться от "оценочных суждений", а
пытаюсь понять: что же с Россией происходило? А произошло то, что одним из
вождей революции оказался человек, глубинной основой психологии которого
была не любовь к этой стране и ее народу, даже не
интернационалистскимарксистские идеи, а "семена спасительной ненависти" - к
кому? И ситуация, вероятно, была типична не для одного Мартова. Конечно -
как не пожалеть трехлетнего Юлика, со страхом дожидавшегося погрома? Но,
говоря об истории, как не подумать о всей России, судьба которой оказалась
в руках таких вождей? Ведь Россия тоже "существо", и страдания этого
существа тоже надо бы чувствовать!
  Некогда Янов сравнил обвинение в антисемитизме с атомной бомбой в руках
"противников национализма". Это очень тонко подмечено: речь идет именно о
борьбе с "национализмом" (конечно, русским - т. е. о русофобии), а не о
защите еврейского народа от какой-то угрозы. Например, как иначе понять
стальное нежелание замечать, что с "Малым народом" в моей работе
связывается лишь некоторое течение еврейского национализма, - и делать вид,
что речь идет о всем еврейском народе (аналогично, в связи с участием
радикального еврейства в революции). Я пытаюсь примерить на себя: конечно,
есть много эпизодов в русской истории, о которых мне тяжело вспоминать, -
например, подавление польских восстаний или политика обрусения инородцев.
Если бы я встретил работу, утверждающую, что ответственность за это несет
не весь русский народ, а лишь какой-то узкий его слой, то, конечно,
ухватился бы за нее и попытался бы эти аргументы развивать. Как мог бы
автор, стоящий на глубоко национальной еврейской позиции, наоборот,
стараться действия Свердлова, Троцкого или палачей ЧК связать со всем своим
народом? У автора, стоящего на национальной почве, думаю, дрогнула бы рука
написать и то, что высказал Гроссман о России. Ведь в романе "Жизнь и
судьба" он с таким жутким реализмом описывает гибель евреев в газовых
камерах. А это была бы судьба всех евреев СССР, если бы равнины Восточной
Европы не были усеяны русскими и украинскими костями. Этим я отнюдь не хочу
сказать, что евреи (или, скажем, грузины) не воевали, - но по числу своему
не могли влиять на исход войны. И, конечно, русские защищали свою страну и
отнюдь не приобрели тем самым право както утеснять евреев, но на некоторую
благодарность, деликатность в обличении их недостатков могли бы
рассчитывать от людей, живущих интересами всего еврейского народа. Разве
мог быть поднят людьми, озабоченными еврейской судьбой, этот всемирный
гвалт о фантастической (как сейчас всем видно) угрозе погромов?
  Разве заботило его организаторов то, как это отразится на отношениях
других народов - в стране, где сейчас громят чуть ли не всех, кроме евреев!
Ведь это похоже на крики нежных родителей, что их ребенку не хватает яблок
и апельсинов: можно еще понять, когда кругом все сыты, - ну а если другие
дети пухнут с голоду? Не будет ли воспринято как знак жестокого
пренебрежения к чужим жизням? (Так же было и с требованиями дать свободу
еврейской эмиграции, когда у нас колхозники не имели права уехать из своей
деревни). Кинорежиссер С. Говорухин пишет (тут же заверяя, что "Памятью" не
завербован!): "Попробуйте взглянуть на нашу прогрессивную прессу глазами
нормального здорового человека.
  Сколько всего случилось за этот год! Баку, Душанбе, Тува, Ош... С
живых людей сдирали кожу, жгли на кострах! По газетам же
получается: главное событие года - скандал в Доме литераторов".
  "Или я ничего не понимаю, - скажет нормальный читатель, или тут что-то не
так". Это в лучшем случае он так думает, а в худшем - поскребет затылок и
промолвит: "А может, правы те, кто говорит, что евреи захватили газеты,
радио, телеграф?" Вот вам пример обратного эффекта. Идиотизм, ей-богу! В
редакции газет приходят разные письма. Цитирую одно из них по памяти.
  Пишет пожилая еврейская чета: "Почему вы так много места уделяете этому
процессу (над Осташвили. - И. Ш.)? Неужели не понимаете, что это приведет к
росту антисемитских настроений?"
  Да и в связи с "Русофобией" я встречаю поразительные возражения: будто
приводя цитаты из Янова или Гроссмана, я "провоцирую погромы". Я-то в
возможность погромов не верю, но кто и правда ими озабочен, должен был бы
прежде всего обратиться с призывом не печатать таких произведений, одна
цитата из которых может вызвать погром! Наконец, последнее время принесло и
совсем поразительные примеры. Так, в Молдавии звучали чудовищные призывы:
"Утопим русских в еврейской крови!" Но это не вызвало никакого возмущения,
не то что "шабаш в ЦДЛ". Видимо, первая часть призыва вполне оправдала
вторую. Говоря конкретнее, сепаратизм и русофобия есть главная цель, а
судьба евреев второстепенна.
  Все указывает, что течение, столь влиятельное в "Малом народе", так умело
манипулирующее образом "антисемитизма", столь же мало озабочено судьбой
еврейского народа, как в свое время эсеры - судьбой крестьян или большевики
- рабочих. Для них весь народ есть лишь средство, "сухая солома". И мне
верится, что когдато скажет свое слово и "молчаливое большинство".
Например, скажет, что невозможно отбрасывать трагедию окружающего народа
как нечто, не стоящее внимания сравнительно со своими заботами. И не из
страха перед "ростом антисемитских настроений", а просто потому, что это -
не по совести. Есть признаки, что это возможно. Например, в статье "Я,
русский еврей" ("Век ХХ и мир", №10, 1990) автор пишет: "И пусть мы, евреи,
покаемся первыми: хотя мы действительно живем на земле предков, но ведь это
же Русская земля... В первую четверть века, в судьбоносные для России
времена, нам следовало бы проявить величайшую осмотрительность, такт по
отношению к хозяевам - народу этой страны". Ведь есть, значит, возможность
понять точку зрения друг друга. Мне кажется, сейчас успехом было бы хоть
понять, даже не соглашаясь.
  Для России вновь настали судьбоносные времена. К несчастью, нам всем,
всем народам России, не было дано спокойно осмыслить опыт предшествующей
катастрофы. И как бы нам всем не повторить еще раз тех же ошибок, но в
больших размерах, с еще более страшными последствиями!

  Июнь 1991 г.
  
  ШАФАРЕВИЧ Игорь Ростиславович - ученый-математик, философ, публицист и
общественный деятель. Член-корреспондент АН СССР. Автор известных работ:
"Русофобия", "Две дороги к одному обрыву", "Социализм как явление мировой
истории".
  Участвовал в сборнике "Из-под глыб" (Москва-Париж, 1974). Живет в Москве.
  "Вече" (Мюнхен). 1988. "Кубань". 1989 №№ 5, 6, 7, "Наш современник", 1989
№№ 6 и 11 и ряд отдельных изданий.
  Пользуясь случаем, хочу исправить допущенную в прежней работе ошибку.
  Синявский был осужден не на 5 лет, а на 7. Из которых отсидел 6.
  Чувствуется, что здесь не хватает Блока. В последний момент я нашел и о
нем. Один автор в эмигрантском журнале "Грани" умиленно объясняет, чем мы
обязаны И. Бродскому. Оказывается, автор никогда не любил Блока, но
стеснялся этого. А вот Бродский в беседе с Соломоном Волковым ("Континент",
№53) смело сказал: "Блока, к примеру, я не люблю теперь пассивно, а раньше
- активно (...) за дурновкусие. На мой взгляд, это человек и поэт во многих
отношениях чрезвычайно подлый". И тем снял тяжелый груз с души автора. Ныне
Э. Шеварднадзе является министром внешних сношений СССР (Прим. ред.).
    Поразительно! Если исходить из концепции демократии власти большинства
(автор - депутат-демократ), то однозначен вывод: надо вернуть "власть
твердой руки", "хозяина", тюрьмы и икону вождя. Ведь именно такова воля
большинства.
    По данным журнала "Столица" (1991, №4). По другим данным - около 10.


А.М.Верховский

             О грехе Сергианства в Русской Православной Церкви

  Прежде чем выскажу свои суждения на этот счет, хочу рассказать одну
простую историю. Летом 199О г. меня попросили приехать в одно село
неподалеку от Екатеринбурга. В предыдущую осень я помогал восстанавливать
там храм, с общиной сложились у меня хорошие отношения и ко мне, бывало,
обращались за помощью или советом и много времени спустя: когда я там уже
не работал. В тот раз община обратилась ко мне, озабоченная своим
священником, который вел себя недостойным священника образом, а жалобы
архиерею никаких результатов не дали.
  В ту пору я уже состоял в Зарубежной Церкви и принялся с жаром убеждать
общину, что замечательным решением проблемы был бы переход всей общины в
Зарубежную Церковь. Я привел множество доводов, но никого не убедил.
Наконец одна бабушка, которая была душою общины, сказала, что сказанное
мною все хорошо и все правильно, но священника им поставил епископ, и что
они должны любить такого батюшку, какой есть, а не искать другого помимо
епископа и тем более за морем. На этом дискуссия была закончена. Священник
со временем был заменен.
  Та бабушка не прочитала ни одной богословской книжки (у нее даже
Евангелие было переписанным от руки - такая нужда была в книгах, даже и в
9О-м году) но глубину, высказанного "неграмотной бабкой" и ее христианское
смирение, я смог постичь только много времени спустя. А главный вывод,
который с очевидностью следует из дискуссии с бабушкой (а такая бабушка,
хотя бы одна на храм, есть по всей Руси), что подавляющее большинство
приходов Русской Православной Церкви (или, как иначе говорят - Московского
Патриархата) никогда не перейдут по своей воле под юрисдикцию Зарубежной
Церкви, какой бы самой правильной она не была.
  В той общине ко мне прислушивались и моим суждениям доверяли, но убедить
мне никого не удалось, еще меньше шансов будет у заезжего "миссионера", да
и не придерживается такой практики Зарубежная Церковь. Поэтому Зарубежная
Церковь никогда не будет иметь ощутимого количества своих приходов на
территории России.
  Тогда в 9О-м году мне казалось, что "лучшие" приходы или приходы,
находящиеся в тех или иных стеснениях будут переходить под окормление
Зарубежной Церкви в массовом количестве, сначала "лучшие батюшки", затем,
может кто-то и из "лучших архиереев" перейдет в Зарубежную Церковь, затем
неудержимо произойдет лавинообразный переход "лучшей части" Патриаршей
Церкви. И не я один так думал, всем это казалось очевидным, поскольку всем,
кажется, было известно, что Зарубежная Церковь выше. лучше, чище, она не
ввязалась в мерзкую ересь экуменизма, церковно прославила Новомучеников и
Исповедников Российских во главе со св. Царем-мучеником Николаем 11
Александровичем, наконец она не связана с грехом Сергианства. Собственно из
него, из Сергианства, все и идет и поэтому, казалось, стоит только
покаяться в нем и тем самым снять с себя грех и присоединиться к Зарубежной
Церкви, как произойдет общее очищение и воссоединение Церкви на единых
здоровых основах. Так рисовалось многим, но так не произошло и не
произойдет. Это хороший урок всей Церкви, этот урок следует правильно
понять и оценить и я в своих записках со всем смирением попытаюсь это
сделать.
  Предлагаю свой анализ греха "Сергианства", оставляя этот термин, хотя он
не самый лучший, но уже привычный. Под Сергианством мы будем понимать
сотрудничество с антихристовой властью в самом широком смысле слова.
Предварительно необходимо обсудить и результаты открытия на канонической
территории России приходов РПЦЗ, эти результаты настолько важны и
показательны, что никак нельзя обойти их вниманием, чтобы понять состояние
Церкви. Прежде всего потому, что это явное доказательство здоровья и
единства Церкви.
  

                  * * *

  Мне могут возразить, что малое число приходов Зарубежной Церкви как раз
ничего не доказывает, так как Христова Истина не голосованием утверждается.
В истории Церкви бывали времена, когда почти вся Церковь во главе с
Патриархом и Императором, как при Максиме Исповеднике, например, впадали в
ересь. Христова Истина была сохранена малой по числу, но великой по духу
кучкой людей, говорят, что тогда все православные могли вместиться в одну
комнату. Прихожан Зарубежной Церкви на территории России гораздо больше,
чем количество людей в одной комнате, так может им легче будет, чем во
времена Максима Исповедника?
  Таково ли положение ныне? Разве речь идет об отстаивании
канонической или догматической чистоты Церкви? Все это едино и в
Отечестве и в Зарубежьи, едины и богослужебные книги и обряды и вся
вообще богослужебная практика.  Не Сергием же все это организовано и
написано.
  Догматических и канонических расхождений нет, но есть нечто
иное, что можно отнести не к чистоте Истины, а, если так можно
выразиться, к "чистоте" самих священников и архиереев - обычное
обвинение в их адрес: они плуты, воры и гебешники.  В то же время можно
слышать, что не все священники порочны, что какая-то часть
священников вполне благочестива, именно на них и было главное упование
всей вообще акции по утверждению "параллельных" приходов в России.
  Тогда мы возвращаемся к тому с чего начали.  Динамика переходов
под юрисдикцию Зарубежной Церкви приобретает решающее значение, как
важный показатель процесса "очищения".  Для того, чтобы определиться
с ним, зададимся вопросом: зачем или почему такие переходы
совершаются?
  Первая, часто наблюдаемая, причина имеет чисто материальные
свойства и нами рассматриваться не будет.  В этом случае, тех, кто
переходит интересуют только определенные выгоды.  Другая причина,
хоть и не связана с преследованием примитивных шкурных интересов, и
кажется ее приверженцам духовно-возвышенной, но фактически
предназначена тешить людское тщеславие.  Это та причина, по которой
люди переходят в более престижный университет, скажем, или
спортивную команду.  Зарубежная Церковь, в представлении многих,
наделена именно таким престижем, имеющим реальные основания, о коих
и писано выше.  Поэтому переход туда как бы автоматически повышает
престиж, социальный статус человека и, соответственно, его собственное
самомнение.
  Наконец, третья причина гораздо тоньше, но и опаснее.  Чтобы
пояснить мысль обратимся к Писанию: "Быв же спрошен фарисеями, когда
придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие
приметным образом; и не скажут: "вот оно здесь" или: "вот там".  Ибо
вот, Царствие Божие внутри вас есть.  " Лк.  17, 2О - 21).  В этой причине
перехода в Зарубежную Церковь коренится тонкая духовная прелесть -
подобная стремлению войти в Царство Божие, наделенное "приметным
образом" здесь на земле, а не путем внутреннего преображения.  Церковь
плохая или хорошая в той мере, в коей плохи или хороши мы сами, потому
что она из нас и состоит.  Переход в "лучшую" Церковь сделает ли ее
лучше, сделает ли нас лучшими, чем мы есть и приблизит ли наше
спасение? А разве Церковь не мать? И разве не похож переход в "другую"
Церковь на оставление своей матери пребывающей в стеснении и горести,
ради другой, более благополучной? Да и может ли быть у человека другая
мать?
  Не эти ли вопросы останавливают от перехода в Зарубежную
Церковь именно "лучших" священников? И уж точно они не
останавливают худших.  Вот и переходят как раз не лучшие - очищение
Церкви происходит, но противоположно задуманному, так верно ли
задуманное? Можно ли по отношению к Церкви включать механизм,
напоминающий по своему действию Дарвиновский "естественный отбор"
безнаказанно?
  Чем блистательнее будут представляться ризы чистоты и
непорочности Зарубежной Церкви и чем больше язв будет указано на теле
Церкви в Отечестве сущей, тем тверже будут стоять на своем наши
"лучшие" батюшки и не пойдут в лоно Зарубежной Церкви.  Это тот
самый парадокс, на котором стоит Церковь Христова.  Ведь и Христос
явился в зраке раба, а не в силе и славе.  Стало быть жива наша Церковь
вопреки доктрине Антисергианства, эксперимент с учреждением приходов
Зарубежной Церкви на канонической территории Московского
Патриархата это блестяще доказал.  Но беда в том, что вместе с ростом
числа приходов, падает и авторитет Зарубежной Церкви.  Пока
зарубежная Церковь была за морями, за горами, она, что не говорили бы
наши иерархи в своих официальных речах, пользовалась непререкаемым
авторитетом, даже и среди тех же иерархов.  Но стоило ей приблизиться
к нам, как авторитет и "престиж" ее стали падать.  Причин здесь
несколько, начиная с той, что благодаря действию "дарвиновского" отбора
перешедшие батюшки, в большинстве случаев, за морем пользуются
гораздо большим уважением, мягко говоря, чем дома, где их знают не в
пример лучше, но не всегда с лучшей стороны.  Прочие причины
достаточно очевидны.
  Некоторыми это явление воспринимается как поражение
Зарубежной Церкви, с чем никак нельзя согласиться, так как, не
происходит очищения на внешний, на католический лад или даже, можно
сказать, что не происходит очищения с точки зрения плотского
мудрствования.  Это победа Русской Православной церкви, как целого, а
если не произошло задуманного, то только потому, что, неверными были
средства и неверно сформулированы цели.  Если бы "победа" Зарубежной
Церкви была достигнута, то это победа была бы хуже поражения, потому
что это была бы победа над Православием, а так же свидетельство
произошедшего разделения не только внешне, но и внутренне, в духе.
  

                  * * *

  Ничего иного и не должно получиться в единой Православной
Церкви.  Открытие приходов на "не своей" канонической территории
свидетельствует о стремлении к оформлению внешнего разделения в виде
полного раскола.  При условии, что нет ни канонических, ни догматических
разногласий и, следовательно, истина Христова понимается одинаково, то
разделенной оказывается единая Церковь.  Даже про малую Церковь -
семью, Христом сказано: "Подошли фарисеи и спросили, искушая Его:
  позволительно ли разводится мужу с женою? Он сказал им в ответ: что
заповедал вам Моисей? Они сказали: Моисей позволил писать разводное
письмо и разводится.  Иисус сказал в ответ: по жестокосердию вашему он
написал вам сию заповедь.  В начале же создания, Бог мужчину и женщину
сотворил их(Быт.  1, 27) Посему оставит человек отца своего и мать и
прилепится к жене своей, и будут два одною плотью (Быт.  2, 24); так что
они уже не двое, а одна плоть.  Итак, что Бог сочетал, того человек да не
разлучает.  " (Мр.  1О, 2-9).
  Церковь есть единое мистическое тело Христово, в котором люди
сочетаются со Христом, так в человеческой ли власти разделить тело
Христово? Христос, отвечая фарисеям, говорил не о юридической
возможности совершения акта разделения - именно с ним подступили к
Нему фарисеи, но о недопустимости самого события разделения.
  Мне могут возразить, что в другом месте Христос сказал: "Кто
разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот дает ей повод
прелюбодействовать" (Мф.  5, 32) При соблюдении первого условия о
недопустимости разделения людьми того, что соединено Богом, сказанное
прежде всего означает, не право на развод или разделение, а указание на то,
что любодеяние уже произошло.  То есть Церковь уже совершила грех.
  И вот теперь мы можем рассмотреть грех Сергианства, в его
содержательных основах.
  

                  * * *

  В 1927 году митрополит Сергий подписал печально знаменитую
декларацию, в которой провозгласил отказ от борьбы с богоборческой
властью, овладевшей Россией.  Эта декларация породила разделение единой
Русской Православной Церкви на три ветви: Зарубежную и две
отечественных, Катакомбную и "официальную" Русскую Православную
Церковь (для простоты и ясности будем говорить: "Московский
Патриархат", не вкладывая в него никакого иного смысла кроме
информационного).  В настоящих записках мы не будем рассматривать
правомерность этой декларации, об этом уже достаточно написано.
  Важнее рассмотреть следствия, которые выражаются в том, что
разделение ветвей единой Церкви грозит перерасти в раскол - в разделение
людьми того, что было связано Богом.  Один грех нераскаянный стремятся
прикрыть другим, еще худшим.  Ответственность за все возлагается
фактически на единственное лицо - на митрополита Сергия, но до 27-го
года был 17-й и 27 год не только по порядку времен, но и по причинам
наследовал 17-й.
  В марте 1917 г.  Священный Синод Русской Православной Церкви
согласился с отречением Государя Императора Николая П Александровича,
благословив безбожное масонское Временное правительство.  Если под
Сергианством понимать "служение богоборческой власти", то, как видим,
началось оно не в 27 -, а в 1917 году.
  Говорят, что история не знает сослагательного наклонения, а все
же если бы Св.  Синод не признал отречение Государя и если бы со всех
амвонов была провозглашена анафема бунтовщикам - долго бы
продержалась кучка изменников? Но этого не произошло и народ наивно
радовался "свободе", не предполагая, что радуется он предстоящим
застенкам чрезвычайки, расстрельным продотрядам, раскулачиванию,
ГУЛАГу и Колыме.  Народ радовался, не понимая последствий
случившегося, но Церковноначалие Русской Православной Церкви не могло
не понимать, что значат "свободы", обещанные безбожными "радетелями
народа".  Они-то историю изучали, могли бы вспомнить и "Великую
Французскую Революцию" и свою собственную историю.  Главное -
архиереи Русской Православной Церкви не вспомнили Соборной Клятвы
1613 года: "Заповедано, чтобы избранник Божий, Царь Михаил Феодорович
Романов, был родоначальником правителей на Руси из рода в род с
ответственностью в своих делах перед Единым Небесным Царем, а кто же
пойдет против сего соборного постановления - Царь ли Патриарх ли и всяк
иной человек, да проклянется такой в сем веке и в будущем, отлучен бо
будет от Святыя Троицы.  .  .  "
"Утвержденная грамота" кодифицировала отношения
добровольного союза между Государем и народом в выполнении миссии,
заложенной в замысле Божием о России - хранении в неповрежденной
чистоте Святой Христовой Истины Православия.  Государь, венчаясь на
Царство, принимает на себя служение "Удерживающего", народ - служит
Государю.  Государь свое служение может осуществить, опираясь на
добровольное служение народа и только добровольное; власть
Самодержавного Царя - это власть русского религиозно-нравственного
идеала, она не может утверждаться или держаться насилием.  В 1917 году
народ оставил Царя, не Царь согрешил, отрекшись от Престола, соблудила
земля, и этот блуд благословила Церковь.  Царь же сменил служение
Удерживающего на служение Искупительное, подобно Христу, всеми
оставленный, взойдя на Екатеринбургскую Голгофу.
  Только два архиерея возразили тогда против решения Св.  Синода,
все остальные приняли, а менее чем через год некоторым из них (например
митрополиту Владимиру Киевскому и Галицкому) пришлось принять и
мученическую смерть и своею кровью искупать грех.  Ибо принятием этого
решения Церковь приняла на себя великий грех - приняла разделение между
Царем и народом русским, соединенных Богом, чему свидетельство
"Утвержденная Грамота" 1613 года.  Это и был грех "вины любодеяния", с
него все и началось.  Только два архиерея, не согласившихся с общим
решением, сохранили Церковь от впадения в грех во всей полноте собора
архиереев, но грех совершен и за него заплачено великой кровью, ибо анафеме
виновные подлежат, как указано в "Грамате" ".  .  .  и в сем веке и в
будущем".  И не только великая кровь, но и "Декларация" митрополита
Сергия, есть прямое следствие греха цареотступничества, совершенного
народом и Церковью в 1917 году
Грех "Сергианства" лишь следствие и составная часть более
общего греха, поразившего всю Русскую Православную Церковь и для того,
чтобы искупить и отмолить его, нужно правильно и прямо назвать его -
это грех цареотступничества общеземский и общецерковный.  Искупление
этого греха может быть совершено общеземским же и общецерковным
покаянием, но в нем, а не в грехе Сергианства.  Покаяние только в частном
грехе не только подмена целого частным, но гораздо хуже, так как в
контексте всех требований о покаянии, которого требуют от Московского
патриархата, умалчивается о грехе общем и тем самым утверждаются в
нем.  Более того, часто говорится о возвращении Церкви к положению
времен правления св.  Патриарха Тихона, т.  е.  прямо игнорируется грех
цареотступничества.  Это интересная коллизия становится понятной в
свете сопоставления идеологии антикоммунизма демократов с
Сергианством, или точнее с идеологией борьбы с Сергианством, назовем ее
идеологией Антисергианства.  Её можно определить как совокупность
идей и руководящих установок, служащих в качестве действующей силы
для борьбы с "Сергианством".  Но писать об этом можно только с болью и
сокрушением сердца, так как приходится констатировать очень
нелицеприятные вещи.
  

                  * * *

  Ныне Россия разрушается с помощью идеологии антикоммунизма,
точно так же как три поколения назад она разрушалась и завоевывалась с
помощью идеологии коммунизма.  Возможно ли такое? Возможно.
  Идеология коммунизма есть полное и последовательное служение диаволу,
но идеология антикоммунизма - ему же, но не Богу.  Ибо диаволу, как
известно все едино, что с ним, что против него, лишь бы не с Богом.
  Идеология антикоммунизма противоположна не сути коммунизма, а
идеологии же (мы оставим здесь рассмотрение очень интересного, но
самостоятельного и обширного вопроса о природе коммунизма), т.  е.  лжи,
утверждающей ложь.  Чтобы не запутаться в наслоениях лжи, скажем
проще - идеология антикоммунизма не утверждает, что коммунизм есть
служение диаволу, а говорит, например, об отсутствии "демократии" и
"несоблюдении прав человека".  Таким образом в основании идеологии
заложена некая измышленная концепция, нечто вроде мнимой величины,
точно так же как и в основании самой коммунистической идеологии, что и
роднит их.  Мы православные, скажем, что противоположное коммунизму,
как сатанинскому служению, есть служение Богу, и все становится на свои
места, а не противополагаем одну умственную конструкцию другой
умственной конструкции.
  Что касается власти, то знаем, что любая власть в России,
кроме Самодержавия - оккупационная.  Все эти перестройки и
демократизации, посланные на Россию по Божьему попущению, даны нам
для усвоения этой простой мысли.  Есть первые успехи в учении - слово
"демократия" стало уже ругательным.  Осталось только перейти от
веры в президентов, парламенты и конституции к вере в Бога, вспомнить и
Соборную клятву 1613 года, тогда и дарует нам Господь законную русскую
власть в лице Государя.  Учение дается нелегко, но иначе и не бывает.
  Когда вчитываешься в антисергианскую риторику, с ужасом
обнаруживаешь, что имеешь дело с идеологией, через которую
недокричишься и узнаешь в ней черты, знакомые каждому подсоветскому
человеку.
  Видишь, что разоблачения "демократической" прессы совпадают,
продолжают, словом, переплетаются с разоблачениями прессы
Зарубежной Церкви.  Демократическая пресса делает это с определенными
умыслами - о них даже говорить не стоит, настолько они очевидны -
сокрушение или вытеснение Православия.  Православную Церковь в России
теперь не убивают физически, теперь ее "очищают".  Причем, есть
только поборники чистоты Православия, никого не волнует много ли было
гебешников в мусульманстве или, скажем, в иудаизме, или кто из их
священнослужителей проворовался.  Если демократическая пресса свои
разоблачения Церкви делает с определенными и известными умыслами, то
зачем делает то же самое и Зарубежная Церковь? *
Логическим продолжением Антисергианства стало развитие
приходов Зарубежной Церкви на канонической территории Московского
Патриархата на основании утверждения "о безблагодатности
Московского Патриархата".  Как показал трехлетний опыт указанной
практики, дальнейшее применение ее усиливает как раз "Сергианскую
Церковь" Московского Патриархата и напротив, чрезвычайно вредит
Зарубежной Церкви.  Как уже указывалось, этот трехлетний эксперимент
блестяще опровергает всю антисергианскую риторику, опровергает и
исходный постулат эксперимента "о безблагодатности Московского
Патриархата".
  Но это не все: Вопрос безблагодатности не может быть решен
постановлением какого либо комитета, даже собора епископов, поскольку
благодать Божия подается действием Святого Духа.  Собор епископов
может только решить есть ли свидетельства такого рода и достоверны
ли они.  Поскольку в Русской Православной Церкви совершаются
чудотворения, т.  е.  проявляется действие Святого Духа, а факт этот
общеизвестен, то вопрос этот может быть снят, либо пересмотрен.
  Вопрос этот налагает очень серьезную ответственность на принявших его.
Может быть я, не будучи богословом, что-то упрощаю, может я чересчур резок,
но со всем смирением я должен напомнить о том, что принять на себя
прерогативы Духа Святого это значит совершить великий грех хулы на Него
  В писании сказано: "Посему говорю вам: всякий грех и хула простятся
человекам; а хула на Духа не простится человекам. Если кто скажет слово на
Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не
простится ему ни в сем веке, ни в будущем. " (Мф. 12, 31-32)

                  * * *

  Последовательное применение доктрины Антисергианства будет
для Церкви столь сокрушительным, сколь оказалось сокрушительным
применение доктрины антикоммунизма для разрушения России.  Общее в
них то, что и та и другая направлены на разрушение сложившейся
системы согласно умозрительно выработанным критериям.  Критерии,
взятые сами по себе кажутся более или менее правильными и безобидными,
но будучи приняты в системе, несут смерть и разрушение.  Но народ и
Церковь категории не только не механические, но даже и не системные -
это категории духовные, к ним тем более не применимы умозрительные
критерии.
  Диавол, не имея творческих сил, является нам в образе ангела
света и прельщает многих мнимыми истиной, добром и красотою.
  Коммунизм есть страшное зло последовательного служения диаволу, и
Сергианство (если бы оно реально существовало) тоже зло, поскольку есть
служение ему же.  Но Сергианство, как мы видели выше есть не
реальность, а измышленная умственная конструкция.  Поэтому
Антисергианство борется не с реальным, а с мнимым злом, подменяющим
настоящее зло.  Точно так же антикоммунизм демократов борется с
мнимой измышленной концепцией коммунизма, а не с коммунизмом.
  Мнимость оснований и роднит идеологию антикоммунизма демократов и
борьбу с Сергианством, делая их родственными идеологиями.  Потому что
служение Богу это не идеология и не доктрина, а служение.

                  * * *

  Я далек от мысли, что имею право давать советы Первоиерарху и
Священному синоду Русской Православной Церкви Заграницей, я могу
только умолять сделать должные выводы из написанного, ибо не ради
каких-то личных интересов, но интересов Матери-Церкви я взялся за перо.
  Я не пишу даже каких бы то ни было комментариев.
  Русская Православная Церковь, по греху ее и ради ее сохранения
попущением Божием была разделена внешне, сохраняя внутреннее духовное
единство.  Каждая ветвь получила свое место, одна на своей земле, но в
стеснении, другая в относительной свободе, но на чужой земле.  Место
дано каждой не в заслугу, а в служение.  Совершится величайший грех, если
любая из ветвей, забыв свое служение, воспользуется своим местом для
совершения раскола.  И там, и там часть епископата за раскол и, по делам
их, вы узнаете их.  Обстановка изменилась, смысл разделения Церкви, с
помощью которого Господь сохранил ее от уничтожения, уже исполнен и
нужно найти средства для воссоединения.  Ибо только соединенными
усилиями можно вновь отстроить храмину Российской Державности в
полном соответствии с заповеданным планом Святой Руси
Хранительницы Православия.
  И вспоминаются слова Христа о том, что старшим станет
тот, кто всем слуга.
  
  А.М.Верховский
Екатеринбург, декабрь 1993 г.



А.М.Верховский

               "Шувакишский могильник" и "Царские" останки:
                              обзор проблемы.
  
                  Рече безумен в сердце своем: несть Бог.
                                Пс.  13, 1.
  
  Объявлено в прессе, а теперь и на конференции, что неизвестно чьи кости
из Шувакишского могильника, только на 0, 3% неизвестно чьи, а на 99, 7% -
Царские.
  Что это значит? Царь вместе со Своею Семьею и слугами, убиенные в 1918 г.
в Ипатьевском доме, прославлены как святые мученики двумя поместными
церквами; правящий архиерей Екатеринбургской епархии объявил Их
местночтимыми святыми, только вопрос времени Их прославление и Русской
Православной Церковью в отечестве сущей, Следовательно найденные останки -
суть святые мощи, но не совсем, а на 99, 7%. Как это может быть святость на
99, 7% - не расскажет никто, так как в истории Церкви такого не бывало,
чтобы святость, но не совсем святость, а только на сколько процентов. Вещь
эта для Церкви не только неслыханная, но и прямо невозможная, так же как
Истина, но не совсем истина, а истина на сколько-то процентов.
  Нам могут возразить, что святость - это вопрос веры, а вот
гарантия точности - это вопрос науки.
  В истории Церкви было немало случаев, которые с точки зрения науки были
еще более безнадежными. Хотя бы, как происходило открытие святых мощей св.
праведного Симеона Верхотурского. "В 1692 году заметили, что гроб
праведного Симеона стал подниматься из земли. Все были поражены таким
явлением, но еще более возросло изумление, когда сквозь разщелившиеся доски
гробовой крышки увидели нетленные останки.
  А между тем уже не было человека, который мог бы припомнить имя того
праведника, гроб коего так чудесно стал являться. Все жители удивлялись
такому необычайному явлению и благодарили Господа, являющего верных рабов
Своих. "(Жития святых св. Дмитрия Ростовского, книга дополнительная,
сентябрь-декабрь, М. , 1908г. репринт Изд. Введенской Оптиной Пустыни,
1993г. (стр. 82).
  Возможность самого чуда, т. е. явления подъема гроба из земли, мы обсудим
ниже, здесь же отметим, что имеется несомненное сходство проблем
идентификации тогда и теперь. Обнаружились (обнаружены) останки и нужно
узнать - чьи это останки. Тогда об экспертизах не слыхивали и проблема была
разрешена тем же путем, каким были явлены останки, т. е. посредством чуда.
Имя праведника было дано в сонном видении нескольким людям одновременно.
Имя стало известно сразу с полной определенностью, так, что не
потребовалось исчислять точность определения. Сделано то, на что не
способна наука ни теперь, ни, тем более, тогда. Точность определения,
соответствовала способу, каким это определение делалось и соответствовало
самому объекту определения (если уместно в данном случае само слово
"объект") и делалось на основании веры в то, что "Господь являет верных
рабов своих".
  В 1991 г. возобладала другая вера - вера в науку. Теперь, спустя три года
мы вернулись к тому с чего начинали, теперь принадлежность останков Царской
Семье вновь вопрос веры, но теперь вера в науку трансформировалась в веру
либо в одну группу ученых, либо в другую. Мы можем верить либо тем, кто
утверждает, что скелет N 4 принадлежит Государю Императору Николаю II, либо
тем, кто утверждает, что по анатомическим особенностям скелета это был
человек склонный к полноте и больной радикулитом и без признаков костной
мозоли на черепе, т. е. совершенно другому человеку. Мы должны именно
верить, так-как проверка доступна только высококвалифицированному
специалисту.
  Словом одного эксперта может проверить другой эксперт, а прочие могут
верить тому или другому. Это общее свойство науки - чем глубже она изучает
объект, тем менее доступна пониманию человека "с улицы".
  Если вспомнить историю открытия мощей св. Симеона Верхотурского, то там
было все наоборот. "Всплывший" из недр земли гроб с телом святого мог
наблюдать любой желающий, так же как и нетленность тела и для понимания
этого факта не требовалось решительно никакой специфической (например
научной) квалификации.
  Ничего решительно, кроме обычного здравого смысла.

                  * * *

  В настоящих записках мы не будем касаться таких аспектов Шувакишских
останков, как место и обстоятельства их захоронения. Это самостоятельная
проблема и у сторонников мнения о подлинности этих останков не все ладно с
доказательствами. Они и не решаются действовать на этой очень и очень
зыбкой для них почве. Но, похоже, дело не только в этом.
  Поскольку нам навязывают мнение науки, как решающего арбитра и как
инструмента в установлении истины о Царских останках и точности их
идентификации, то зададимся вопросом, а по силам ли это науке?
  Строго говоря, наука не инструмент познания Истины в ее онтологическом
смысле, а инструмент накопления знаний (информации), их упорядочения,
трансформации и т. д. Наука, как система, не имеет внутрисистемных
критериев своей собственной истинности. Такими свойствами не обладает даже
"Царица наук" - математика, как это следует из теоремы Геделя. В прочих
науках такая проблема даже не сформулирована. Чему примером может служить
скандальноанекдотическая история "Питлсдаунского человека", и прочие
фальсификации подобного рода.
  Собственно наука, базируясь на протестантской догматике, вопрос о истине
даже не ставит. В ней нет истины, а есть мнения, которые в полном
соответствии с принципами плюрализма может высказать любой желающий.
Поэтому никакое накопление новых данных (информации) по останкам из
могильника не приведет к открытию истины о них. Оно приведет лишь к
накоплению еще большей массы информации, к возникновению конкурирующих школ
и так далее, что происходит с любой нормальной наукой. При этом наука в
своем развитии сегодня с блеском опровергает то, что с не меньшим блеском
доказала вчера. Получается бесконечная гонка в неизвестно куда.

                  * * *

  В науке важен не столько сам факт, сколько его интерпретация в рамках
некой парадигмы. Известно классическое высказывание Лавуазье:
  "Камни не могут падать с неба, потому что на небе нет камней". Это
решение Французской Академии наук относительно метеоритов, точнее того, что
Французская Академия наук не будет рассматривать сообщения о метеоритах.
  Потом была создана соответствующая парадигма, в которой нашлось место и
для камней на небе. Но ни одна научная парадигма не предусмотрела место для
чуда. * Рационализм, материализм и позитивная наука приучили нас к мысли,
что "чудес на свете не бывает". Житийное описание открытия мощей св. прав.
Симеона Верхотурского с точки зрения науки "не имеет места быть". Настоящий
ученый если в чем и затруднится, так это посчитать сколько законов природы
было нарушено при "всплытии" гроба из земли. Наука исследует материальный
мир и по логике материализма, "единственно научного мировоззрения" все, что
не поддается научному исследованию не материально и, следовательно, не
существует.
  Мы же можем лишь констатировать, что чудеса, являющиеся реальностью для
нас, исследованию средствами науки не поддаются.
  Действительно: если Закон Архимеда выполняется сегодня и в данной
комнате, а завтра или в соседней комнате не выполняется, то наука в такой
ситуации просто бессильна. Воспроизводимость наблюдений - один из
фундаментальных постулатов науки, что вытекает из свойств материального
мира (по утверждению той же науки). Чудо из тех явлений, которые не
воспроизводимы, как говорится, по определению.
  Вот какой "объект исследования" есть предположительные Царские останки.
Как всякие святые мощи, они обладают свойством чудотворения. О природе
этого свойства мы поговорим ниже, пока только отметим, что это свойство
внематериально и не зависит от свойств самой материальной субстанции из
которой состоят мощи, следовательно, не может быть зарегистрировано или
исследовано средствами науки. Характер и содержание чудес исходящих от
мощей, периодичность или время действия точно также не подчиняются никакой
схеме или причинности, доступной пониманию человека. Примеров неисчислимое
множество. Так мощи св. Симеона Верхотурского "всплыли" из под земли сами,
а мощи пр. Антония Печерского до сих пор находятся под спудом, несмотря на
неоднократные попытки их открыть - ни одна не удалась. Какие-то св. мощи
бывают нетленными на протяжении сотен лет, самое знаменитое из этой области
явление нетленности св. Спиридона Тримифунтского, участника еще I
Вселенского Собора в Никее (происходившего в 325 году). Несмотря на
"возраст", равный чуть ли не 2ООО лет тело святого сохранилось так, словно
он не умер, а спит. В то же время по неисповедимым судьбам Божиим на святой
горе Афон благодатного нетления не бывает. Или, наш великий праведник и
молитвенник св. Серафим Саровский чудотворец - нетления мощей не удостоен,
а в то же время, св. Афанасий Пателларий почивает в нетленных мощах, но он,
увы, как говорят, святостью жизни не отличался. В Константинополе,
захваченном турками в 1453 году, было ими уничтожено множество св. мощей,
но не всех. Какие-то из них были сохранены чудесным вмешательством.
Несколько лет назад промелькнуло краткое газетное сообщение о таком
"эксперименте": Экспериментальная партия семян (нескольких культур)
облучалась массированными дозами гамма-лучей, как утверждалось, доза, в
несколько раз превосходила смертельную для семян. После чего часть семян
проращивалась в обычных лабораторных условиях, а другая вблизи святых
мощей, прочие условия у обеих партий семян строго выдерживались, так же как
у контрольной партии семян, не подвернутых облучению. Облученные семена, в
обычных условиях не дали, как и ожидалось, ни одного всхода. Облученные
семена, проращиваемые около святых мощей дали такую же всхожесть как семена
в контрольной партии. Имя святого не сообщалось, известно только, что
эксперимент проводился в Киеве.
  О взаимодействии чудесного и научного можно сказать следующее:
  1. Чудо, есть сверхъестественное явление, проявляющееся в феномене
нарушения законов природы, эмпирически установленных и зафиксированных
наукой (понятно, что науку интересует только то, что сама она признает.
Понятно также, что есть много такого, что наука не установила и не
зафиксировала).
  2. Сами эти феномены не являются воспроизводимыми. Так чудотворения от
св. мощей, например исцеления, не повторяются со стопроцентной вероятностью
по отношению к любому обратившемуся.
  На одного исцеленного приходится тысячи или десятки тысяч неисцеленных.
Так в Летописи Верхотурского Николаевского Мужского Общежительного
монастыря приводится Акт, составленный в 1896 г. и в котором зафиксировано
всего 1О4 случая благодатной помощи по молитвам св. прав. Симеона
Верхотурского, это почти за 2ОО лет. Или, если св. Марии Египетской дано
было ходить по водам Иордана "аки посуху", то это не значило, что по тем же
водам мог пройти любой желающий и тогда когда ему заблагорассудится. Я не
уверен, что выше описанный эксперимент с семенами удастся воспроизвести
завтра же, хоть с мощами того же святого, хоть с другими. Говоря о
невоспроизводимости результатов наблюдений и самих феноменов, следует
подчеркнуть невоспроизводимость по произволу исследователя и по ожидаемым
результатам. "Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано:
"Уловляет мудрых в лукавстве их". (I Кор. 3, 19).
  Отсюда следует, что идентификация предполагаемых Царских останков с
помощью научных исследований тем самым докажет и их научную
недостоверность. Это воистину апорийная ситуация * или, как обычно говорят,
замкнутый круг. Святость, как это выше показано, есть свойство
материального объекта, исключающее его из круга объектов научного
исследования, в силу недостоверности полученных результатов.
  Отсюда заведомо недостоверны научные результаты, с помощью которых
получено доказательство о причислению объекта исследования к таковому
кругу.  Получается как в известной присказке: вскрытие показало, что
смерть наступила в результате вскрытия.

                  * * *

  Большинство чудес бывает открыто пониманию духовно просветленными очами,
неверующие их просто не видят. Есть чудеса, которые технически трудно
зарегистрировать (например исцеления), но есть и такие факты чудес мимо
которых, просто невозможно пройти.
  Например факты мироточения или нетленности св. мощей. Эти факты наука не
признает даже феноменологически, по принципу Лавуазье (на небе нет камней).
При этом известны факты обследования некоторых мощей, например находящихся
на о. Корфу мощей св. Спиридона Тремифунтского, чудесная сохранность
которых потрясает воображение, тем более сильное, что мощи, вопреки обычаю,
установлены совершенно открыто.
  Но об этих фактах я прочел отнюдь не в университетских учебниках - факт
есть, но он замалчивается, идеологически это объясняется тем непреложным
фактом, что не все св. мощи являются нетленными (как будто Церковь
утверждала, что-то обратное).
  Изначально наука, как идеологическая система, базировалась на
протестантской догматике, отрицающей почитание святых. Ныне нет единой
системы, скорее это смесь из материализма, отвергающего Бога, позитивизма,
игнорирующего Бога и деизма, признающего Бога, но отрицающего Промысел
Божий. Деизм это редуцированный протестантизм, доведенный до своего
логического конца и если Ньютон не только ходил в Церковь, но гордился тем,
что был деканом (старостой) общины, то нынешние деисты в церковь не ходят.
По представлениям деистов Бог выступил как, своего рода механик,
сконструировавший, создавший и запустивший Мир, как гигантский механизм,
действующий по созданным Богом же, неизменным законам и с момента создания
и запуска Бог, в действие механизма не вмешивается. В мире, уподобленному
механизму, нет места чуду.
  Церковь же считает, что Творение мира продолжается и по сей день во
всяком случае оно возобновилось с момента Воскресения Христа, это Господь
открывает нам через феномен чудес, при этом человек выступает как сотворец,
поскольку чудеса совершаются по его молитвам.
  Даже величайшее из чудес - Схождение Благодатного Огня над Гробом
Господним в Иерусалиме не совершается без молитвы, причем
принимается только молитва православного патриарха.
  То или иное отношение к феномену чудес - это вопрос веры. Либо веры
православной, либо веры иной.

                  * * *

  "И приступили фарисеи и саддукеи и, искушая Его просили показать им
знамения с неба. <. . . > Род лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и
знамение не дастся ему кроме знамения Ионы пророка. И оставив их, отошел. "
(Мф.
  16, 1;4).
  Фарисеям и саддукеям мало было чудес и знамений исходивших от Христа, им
нужно было доказательство, убедительное для их плотского сознания. И они
названы "лукавыми и прелюбодейными". Лукавыми - это понятно; прелюбодейными
- это, по слову св. Иоанна Златоуста, значит - предавшими Бога и
отвратившихся сатане. Двумя словами точнее не скажешь о современной науке.
  Наука давно утратила очарование своей молодости. Это Кеплер мог сказать,
что занимаясь наукой, он пытается постичь красоту Божественного Творения.
Теперь наука - это давно уже большой бизнес и большая индустрия со всеми
вытекающими отсюда последствиями и, прежде всего финансовыми. Большинство
ученых, как и прежде бессребреники и идеалисты, но тот, кто утверждает
программы исследований и тот, кто их финансирует умеет считать деньги.
  Да и каковы идеалы? Кеплер был верующим человеком, он называл себя добрым
христианином. Нынешние ученые придерживаются идеалов, основанных на так
называемых "иудео - христианских ценностях".
  Название говорит само за себя, а еще лучше говорит такая колоритная
особенность как то, что кажется никто не признается в своей личной
приверженности к нему - ни иудеи, ни христиане. Под христианством, надо
полагать, понимается все тот же протестантизм, редуцировавшийся до
уподобления иудаизму.
  Кто, как не идеалисты создал устрашающие виды оружия - ядерного,
химического, бактериологического, теперь говорят уже и о психотропном
оружии. Есть еще и, так называемые средства психологической войны,
изобретенные и отлаженные наукой.
  Наука давно уже стала частью системы состоящей из промышленных,
финансовых, военных, разведывательных и проч. кругов, которые в
совокупности составляют силу и деньги, т. е. власть. А исполняет она не
бескорыстное служение музам, как в наивные времена галилеев и ньютонов, а
то, что полезно тем же кругам. Вместе с так называемыми средствами массовой
информации, дающими не информацию, а дезинформацию в интересах тех же
кругов.
  Поэтому нет ничего удивительного, что информация об исследованиях
"предположительных Царских останков" подается по правилам "психологической
войны". (Л. Болотин, "Государственная Легитимность", сб. материалов по
дорасследованию убийства Царской семьи, вып. I, стр. 83-84). Дают
высказаться только одной стороне - той, что согласна с идентификацией, а
другой стороне нет, используют и иные средства спецпропаганды. Более того,
возникает устойчивое впечатление, что "исследования" лишь одна из составных
частей акции из арсенала средств психологической войны, проводимой под
маской науки.
  Прим.  : Можно наблюдать совершенно удивительные вещи.
  Например, на прошлой конференции "Государственная легитимность" выступило
несколько экспертов мирового уровня. Они привели факты которые не могут
быть объяснены с позиции признания "Шувакишских останков" за подлинные или
наоборот признать эти кости за подлинные можно только игнорируя эти факты.
И их действительно игнорировали.
  Материалы конференции были опубликованы отдельным изданием и вышли в свет
только теперь перед самым началом настоящей конференции.
  При этом: во-первых ни одно издание эти поразительные разоблачения не
опубликовало; во-вторых что-то не очень соответствуют образу "бескорыстных
искателей истины" те ученые, которые продолжают исследования с целью
доказать заведомо недоказуемое.
  Приведенные факты заведомо известны тем, кто "исследования" продолжил.
Квалифицировать такие "исследования" иначе чем подлогом нельзя; в-третьих
как видим, "ученые" и журналисты действуют рука об руку.
  "Род лукавый и прелюбодейный"- точнее и впрямь не скажешь.

                  * * *

  Подведем итоги. Мы задались вопросом способна ли наука точно и однозначно
ответить: Принадлежат ли останки извлеченные в июле 1991 года из
Шувакишского могильника вблизи г. Екатеринбурга останкам Царской Семьи и
близких им людей, убитых в Ипатьевском доме в июле 1918 г. И возможно ли
получить такой ответ путем исследования самих останков научными методами?
  1. Наука не способна ответить на этот вопрос точно и однозначно в форме
"да" или "нет" с точностью 1ОО%. Свойства самой науки не позволяют сделать
это в соответствии с указанными критериями - у науки иные возможности и
иное назначение.
  2. Если исходить из свойств самого "объекта исследований", то наука: а)
по отношению к нему не может быть объективной, ибо не признает, не может
зарегистрировать и исследовать главное его свойство - святость. б)
однозначный ответ "да" на указанный вопрос тем самым означает признание за
"объектом" святости, что делает признание необъективным, а результаты
исследований недостоверными.
  3. Наука не может считаться беспристрастной инстанцией в ответе на
поставленный вопрос, поскольку является составной часть системы в которой
беспристрастность и вообще стремление к истине не является значимой
ценностью.
  4. Любого из перечисленных в итоге пунктов достаточно, чтобы не придавать
серьезного значения утверждениям об идентичности Шувакишских останков.
  Зато признание Шувакишских останков за истинные, со стороны Православной
Церкви будет иметь для нее очень серьезные последствия.

                  * * *

  Молитвенное почитание св. мощей является древней традицией еще ранней
Церкви эпохи гонений и катакомб. В продолжение и развитие древних традиций
есть положение частичек св. мощей в алтаре, в святейшей части Престола, в
антиминсе.
  Святые - это такие люди, кто, стяжав Духа Святого, свидетельствовал о
Христе своею жизнью или своею смертью; кто сумел найти силы и воплотил
Замысел Божий о себе; кто своими делами посеял семена Жизни Вечной. Смерть,
побежденная Христом, невластна над ними. Их святые мощи были и остаются
оболочкой незримого присутствия их духа, смерть, побежденная Христом,
невластна полностью расторгнуть связь, существовавшую при их земной жизни.
  Поскольку, при воскресении мертвых, душа каждого человека воплотится в
свое индивидуальное тело, то на каждом теле после смерти остается печать
своего духа. На телах святых лежит особая печать - печать святости.
Молитвенное почитание святых мест, святых предметов есть религиозная
конкретизация культа по месту и времени, а без культа, без таинств нет и
религии. Через культ происходит живая связь человека с Богом, земного с
небесным, через таинства изливается на нас благодать Божия, без которой, а
лишь собственными силами не обрести нам спасения.
  В святых предметах незримо и таинственно; нераздельно и неслиянно
происходит взаимопроникновение двух сфер бытия - Божественного, небесного и
земного, материального. При этом никакого физического и вообще
материального изменения вещества не происходит.
  Не происходит никаких видимых изменений в хлебе и вине после их
пресуществления в Тело и Кровь Христовы. Божественное невозможно в них
зарегистрировать никакими тончайшими приборными измерениями.
  Святая вода получает зримое изменение своих свойств - она, как говорят,
не портится, но опять же нет способа измерить это изменение.
  В святых мощах, как мы говорили, незримо присутствует и сам святой. Через
молитвенное обращение к нему происходит наша связь с ним. Чудотворения от
св. мощей производится не самим святым, а по его святому заступничеству
пред Господом, по Его воле, действием Святого Духа.

                  * * *

  Между святыми и их мощами существует неразрывная органичная связь, и
прославление святого и судьба его мощей совершается по воле Божией,
действием Духа Святого. Большинство святых было прославлено через святость
их мощей, что феноменологически определялось посредством чудотворений от
них. В этом случае говорят, что основанием прославления послужило
чудотворения от св. мощей. В этом утверждении содержится маленькая
неточность, которая в дальнейшем превращается в начало для больших
спекуляций. Настоящим основанием для прославления в нашей земной Церкви
может служить только одно - прославление в Церкви Небесной. Чудотворениями
от мощей, производимых по воле Божией действием Духа Святого лишь
показуется Господня воля о святости мощей и соответственно о причтении к
лику святых того, кому принадлежат эти мощи.
  Разделение процедуры прославления Царственных мучеников и процедуры
опознания их мощей искусственно и намеренно, оно и усугубляет апорийную
ситуацию, о которой говорилось выше. Если церковь признает останки,
извлеченные из Шувакишского могильника за подлинные Царские останки, а
затем, на следующем этапе, канонизирует Царскую семью, как святых
мучеников, то тем самым она признает и "Шувакишские останки" за святые
мощи. Апория взорвется подобно бомбе.
  Святость сообщается нам действием Духа Святого. В данном случае
прерогативы Духа Святого будет отнесена к науке, точнее той, не очень
почтенной компании, о которой мы говорили выше. Они могут говорить все, что
им заблагорассудится это их дело, но если Церковь признает их слова за
идентификацию, а "Царские останки" за истинные, то это означает, что
Церковь признает их экспертизы равнозначными действию Святого Духа. Что это
как не хула на Духа Святого?

                  * * *

  Сам выбор "объекта исследований" - не случайность и не прихоть, и не
результат недопонимания возможностей науки. Ведь не исследуется
преступление в целом, где много недорасследовано и где научные методы
вполне уместны, но именно "святые мощи".
  Исследования во всей своей совокупности не преследуют цель выяснения
истины об останках, а являются частью большой игры, где "исследования
Царских останков" есть лишь средство. а не цель. С назойливой
настойчивостью кощунники и гробокопатели продолжают навязывать свои
"исследования". Вскрыли гробницу В. Кн. Георгия Александровича, по сути
дела воровски, вопреки предостережениям и Церкви и родичей. Нет, не истина
их интересует - истина не достигается средствами спецпропаганды. Готовится
удар по Церкви потому и не жалеют ни сил ни средств.

                  * * *

  Мои записки не закончены, так как святые мощи и прославление святых
взаимно связаны. Сейчас мы наблюдаем, что не только в отношении к "мощам"
св. Царственных мучеников, но и к прославлению Их Самих наблюдается
стремление некоторых сил навязать Церкви позицию фарисеев и саддукеев.
Когда наличествует желание видеть только доказательства от плотского
умствования и упорно не видеть чудеса и знамения, которыми Господь
действием Святого Духа свидетельствует нам свою волю.
  
А.М.Верховский
Екатеринбург, ноябрь 1994г.


Князь Николай Жевахов

                           Причины гибели России

  Князь Николай Давыдович Жевахов - виднейший русский духовный писатель,
товарищ Обер-прокурора Священного Синода перед самой революцией. Основные
литературные труды князя Жевахова посвящены церковной деятельности Иоасафа,
Святителя Белгородского и Обоянского. Этот замечательный подвижник XVII
века ныне снова прославлен в лике святых: первое прославление было в 1911
году в Царствование Николая Второго. Шесть томов жизнеописания Святителя
принадлежат перу князя Жевахова, и эти труды доныне не утратили своей
значимости.
  Выдающимся явлением в русской мемуаристике надо считать появление двух
томов "Воспоминаний" князя Н.Д.Жевахова, вышедших в начале 20-х годов за
рубежом.
  Предлагаемая читателям статья князя Жевахова написана им в городе Бари
(Италия), где он служил на подворье святого Николая Мир Ликийских
Чудотворца в церковно-археологическом кабинете. Умер Николай Давыдович в
1938 году, сподобившись перед кончиной побывать в Закарпатье, недалеко от
родных краев. Родина же его - Черниговщина, город Прилуки. Там родился
Святитель Иоасаф, там же родился и князь Н.Д.Жевахов, дальний родственник
его по линии матери.
  Статья "Причины гибели России" мало известна нашему читателю

                                        Александр Стрижев.
  
                           Причины гибели России

  На фоне мировых событий истории гибель России явилась такой гигантской
катастрофою, что даже люди неверующие стали видеть в ней выражение кары
Божией.
  Человечество ведь и до сих пор еще не усвоило в своем сознании природы
Бога, не могущего быть ни мстителем, ни карателем, привыкло и до сих пор
обвинять Бога во всех своих бедах и напастях, и там, где не разбирается в
их причинах, там всегда виноватым остается Бог. В действительности же все
то, что люди называют "гневом" или "карою" Божиими, является лишь
выражением естественных законов причинности, только облеченным в
ветхозаветную формулу - "Мне отмщение, Аз воздам" (Второзаконие 32, 35).
  И если бы люди были более проницательны, жили бы, действовали и мыслили
по-Божьи, не нарушая Божеских законов и не противясь всегда благой воле
Бога, то никогда бы не видели тех "кар Божьих", какие являются лишь
результатом их собственных преступлений.
  В чем же выразились преступления русского народа, повлекшие за собой
гибель России?
  Прошло уже 10 лет с момента этой гибели, а между тем и до сих пор нет
единства в понимании причин ее. Каждый по-своему объясняет катастрофу,
оправдывая себя и обвиняя других, однако же все вместе откровенно или
прикровенно сваливают всю ответственность за гибель России на Государя
Императора, обвиняя Царя в самых разнообразных преступлениях и не
догадываясь о том, что эти обвинения обличают не только их собственное
недомыслие, но и являются именно тем преступлением, какое и вызвало гибель
России.
  Так, один из виднейших иерархов Православной Церкви, обвиняя Государя
Императора в нежелании восстановить патриаршество в России, говорит:
  "Господь покарал Государя и Государыню, как некогда праведнейшего Моисея,
и отнял у них царство за то, что они противились Его воле, ясно выраженной
Вселенскими Соборами касательно Церкви"... (Неверное по существу, обвинение
и беспочвенно, ибо Государь Император не только не был принципиальным
противником восстановления патриаршего чина, а, наоборот, Сам стремился к
иночеству - Н.Ж.) Государственная Дума обвиняла Царя в нежелании даровать
ответственное министерство, иначе в нежелании Государя Императора сложить с
себя Свои обязанности Царя и Помазанника Божия и тем нарушить данные Богу
при священном миропомазании обеты.
  Ожидовленная общественность, устами своих передовых людей, давно уже
кричало о том, что Самодержавие, как форма правления, устарело и что
уровень "культурного" развития русского народа давно уже перерос эту форму,
как пережиток восточного деспотизма и абсолютизма...
  В соответствии с таким пониманием, Самодержец стал рассматриваться как
заурядный носитель верховной власти и к Нему начали предъявляться самые
разнообразные требования, отражавшие абсолютное непонимание Его священной
миссии Помазанника Божия, связанного обетами к Богу и призванного творить
волю Божию, а не "волю народа", обычно выражающую собою волю злонамеренных
единиц.
  Даже самые благожелательные люди, убежденные монархисты, глубоко
понимавшие значение русского самодержавного строя и высоко ценившие
личность Государя Императора, и те вторили общим крикам, отражавшим
прикровенное и откровенное недовольство Царем и обвиняли Царя в
бесхарактерности, говоря, что Государь слишком добр, слаб и снисходителен и
не обладает качествами, коими должен обладать каждый носитель власти.
  Словом, к моменту разразившейся катастрофы слились воедино самые
разнообразные обвинения, направленные и против личности Государя
Императора, и против общего строя и уклада русской государственности, а в
связи с ними и самые нелепые и преступные требования, предъявляемые к
Государю и Его правительству, включительно до требования во имя блага
России, отречения Царя от Престола.
  Уступая насилию, Царь подчинился такому требованию, но... благодать
Божия, осенявшая священную Главу Помазанника Божия и изливавшаяся на всю
Россию, вернулась к Богу...
  Россия лишилась Божьей благодати... Свершился акт величайшего
преступления, когда-либо бывшего в истории. Русские люди, восстав против
Богом данного Помазанника, тем самым восстали против самого Бога.
Гигантские размеры этого преступления только и могли привести к гигантским
результатам и вызвали гибель России.
  Поразительнее всего то, что в этот момент разрушения православной русской
государственности, когда руками безумцев насильственно изгонялась благодать
Божия из России, хранительница этой благодати Православная Церковь, в лице
своих виднейших представителей, молчала. Она не отважилась остановить
злодейскую руку насильников, грозя им проклятьем и извержением из своего
лона, а молча глядела на то, как заносился злодейский меч над священною
Главою Помазанника Божия и над Россией, молча глядит и сейчас на тех, кто
продолжает делать свое антихристово дело, числясь православным
христианином.
  Чем же были вызваны безумные требования отречения Царя от Престола?
Разумею не требования мироправителей - жидов, хорошо понимавших природу и
задачи Самодержавия и видевших в Русском Царе оплот мировой христианской
культуры и самого опасного врага в борьбе с христианством, а требования
русских людей, отражавшие абсолютное непонимание природы Русского
Самодержавия и Богопомазанничества.
  "Власть, по самой природе своей, должна быть железной, иначе она не
власть, а источник произвола и беззакония, а Царь слишком добр и не умел
пользоваться Своею властью", - говорила толпа.
  Да, власть должна быть железною, она должна быть неумолимою и не
доступною движению сердца. Ее сфера должна чуждаться гибкости и мягкости.
Власть должна быть бездушной, как бездушен закон. Гибкость закона есть
беззаконие, слабость власти есть безвластие. Бездушной, строгой,
неумолимой, внушающей только трепет и страх, должна быть власть.
  
  Но не таковою должна быть власть Царская.
  
  Царь - выше Закона. Царь - Помазанник Божий и как таковой воплощает Собою
ОБРАЗ БОЖИЙ НА ЗЕМЛЕ. А Бог - Любовь. Царь и только Царь является
источником милостей, любви и всепрощения. Он и только Он Один пользуется
правом, Ему Одному Богом данным, одухотворять бездушный закон, склоняя его
перед требованиями Своей Самодержавной воли, растворяя его свои
милосердием. И потому в сфере действия закона только один Царь имеет право
быть добрым, миловать и прощать. Все же прочие носители власти, облекаемые
ею Царем, не имеют этого права, а если незаконно им пользуются, гонясь за
личной популярностью, то они воры, предвосхищающие прерогативы Царской
власти.
  "Доброта" Царя есть Его долг, Его слава, Его величие. Это ореол Его
Божественного помазанничества, это отражение лучей небесной славы
Всеблагого Творца.
  "Доброта" подчиненных Царю органов власти - есть измена, воровство,
преступление.
  Кто осуждал Царя за Его доброту, тот не понимал существа Царской власти,
кто требовал от Царя твердости, суровости и строгости, тот сваливал на Царя
свои собственные обязанности и свидетельствовал о своей измене Царю, о
непонимании своего служебного долга и о своей непригодности ни Царю, ни
России.
  А между тем, среди тех, кому Царь вверял охрану Закона, не было почти
никого, кто бы не совершал этого преступления. Начиная от министров, кончая
мелкими чиновниками, носителями ничтожных крупинок власти, все желали быть
"добрыми", кто по трусости, кто по недомыслию, кто по стремлению к
популярности, но мало кто отваживался осуществлять неумолимые требования
закона, существующего не для добрых, а для злых людей; все распоряжались
законом по собственному усмотрению, обезличивали его, приспособляя к своим
вкусам и убеждениям и выгодам, точно его собственники, а не стражи его
неприкосновенности, забывая, что таким Собственником мог и должен быть
только Самодержавный Русский Царь.
  И на фоне общего хаоса, царившего в области отношения к закону, чуть ли
не единственным свидетельством подлинного уважения к закону являлись только
смертные приговоры военных судов, подносимые на Высочайшее утверждение. Суд
честно выполнял свою задачу, склонялся перед неумолимыми требованиями
закона, выносил суровый приговор, но в то же время взывал к милости Хозяина
закона, сознавая, что совершил бы преступление, дерзнув самовольно
осуществить это право Хозяина. Во всех же прочих областях действия закона
царил неимоверный хаос, как результат погони за личной популярностью и
непонимания того, что такое закон и каковым должно быть отношение к нему со
стороны лиц, призванных охранять его. И такое отношение к закону сделалось
до того обычным, что по степени популярности держателей власти можно было
безошибочно судить об их ничтожестве, и наоборот. Преследовались лучшие,
превозносились - худшие.
  Сколько же недомыслия нужно было иметь для того, чтобы отождествлять Царя
с заурядными носителями власти, чтобы обвинять Царя в "доброте", т.е. в
том, что составляло Его долг и сущность Его Царского служения? И кажется
мне, что ни один русский Царь не понимал Своей Царской миссии столь
глубоко, как понимал ее благодатный Государь Николай Александрович. Здесь -
источник Его мистицизма, точнее Его веры, Его общения с Божими людьми, Его
поисков духовной опоры, какой он не находил вовне, со стороны тех, кто не
понимал, кем должен быть Русский Царь и осуждал Его. Но здесь же и источник
той злой травли, какой подвергался Государь, преследуемый жидомасонами и их
прислужниками именно за Свою "доброту", в которой они видели не слабость и
дряблость, а выражение самого яркого, самого верного и точного образа того,
кем должен быть Русский Царь, понимающий сущность Своего Царского служения
и Своей Божественной миссии Помазанника Божьего.
  В этом не понимании русскими людьми природы Самодержавия и сущности
Царского служения и выразилось главное преступление русской мысли, попавшей
в жидомасонские сети, и настолько глубоко проникшее в ее толщу, что не
изжито даже до сих пор, спустя 10 лет, прошедших с момента гибели России.
Еще и сейчас, по мнению одних, России нужен Диктатор, способный заливать
Русскую Землю кровью своих подданных, по мнению других, - конституционный
монарх, т.е. Царь, связанный ответственностью не перед Богом, а перед теми
незримыми единицами, которые творят волю пославшего их Незримого
Правительства, выдавая ее за "волю народа".
  Нет, не безответственные монархи, как послушные орудия в руках
жидо-масонов, и не железные Диктаторы, облеченные Царскою властью, нужны
России, а нужны были ей и будут нужны железные исполнители закона, верные и
честные слуги Царя, Которого нужно сперва вымолить у Бога. Русский же
Православный Царь, осуществляя Свою Божественную миссию Помазанника Божия,
не может быть Диктатором, ибо Его священная миссия выходит далеко за
пределы прав и обязанностей заурядного носителя власти, хотя бы и
облеченного ее наивысшими прерогативами.
  Другое преступление русского народа выразилось в непонимании самой России
и ее задач.
  Царь и Россия - неотделимы друг от друга. Нет Царя - нет и России. Не
будет Царя - не будет и России, а русское государство неизбежно сойдет с
пути, предуказанного Богом.
  И это понятно, ибо то, что Бог вручает своему Помазаннику, того не может
вручить толпе.
  Задачи Русского Царя, Промыслом Божиим на Него возложенные, выходят
далеко за пределы задач верховного носителя государственной власти. Это -
не глава государства, избираемый народом и угождающий народу, которым
назначен и от которого зависит.
  Русский Царь помазан на царство Богом и предназначается быть Образом
Божиим на земле: Его дело - творить дела Божие, быть выразителем воли
Божией, носителем и хранителем общехристианского идеала земной жизни.
  Соответственно сему и задачи Русского Царя, выходя далеко за пределы
России, обнимали собою весь мир. Русский Царь устанавливал мировое
равновесие в отношениях между народами обоих полушарий. Он был защитником
слабых и угнетенных, объединял Своим верховным авторитетом разноплеменные
народы, стоял на страже христианской цивилизации и культуры, был тем
"держащим", на которого указывал Апостол Павел в своем 2-м послании в
Фессалоникойцам, говоря: "тайна беззакония уже в действии, только не
совершится до тех пор, пока не будет взят из среды удерживающий теперь"
(гл. 2, 7-8).
  Вот в чем заключалась миссия Русского Православного Самодержавного Царя!
  Сколько же недомыслия нужно было иметь для того, чтобы допускать, что эта
миссия, заключающаяся в борьбе с коллективным антихристом и в охране
христианского идеала на земле, могла быть выполнена с помощью слуг
антихристовых, скрывающихся под маскою всякого рода коллективов, от
парламентаризма до профессиональных союзов, преследующих как раз обратные
цели!?
  А между тем такое недомыслие со стороны одних и преступность со стороны
других лежали в основе всех тех нелепых требований, какие предъявлялись к
Царю и Его правительству с единственной целью - низвести Царя с той высоты,
на какую Он был поставлен Богом, урезать Его самодержавные права и вырвать
из рук Царя то дело, какое Господь возложил на Своего Помазанника.
  Дело же это - не только благо России, но и мир всего мира.
  В этих посягательствах на самодержавие Русского Православного Царя и
сказался тот великий грех русских людей, в результате которого Господь
отнял от России Свою благодать, и Россия погибла.
  И пока русские люди не уразумеют миссии Самодержавного Русского Царя,
пока не сознают, в чем заключались и должны заключаться задачи Самодержавия
и Богопомазанничества и не дадут обета Богу помогать Царю в осуществлении
этих задач, до тех пор благодать Божия не вернется в Россию, до тех пор не
будет и мира на земле.
  
Кн. Жевахов, г. Бари, 14/27 мая 1928 г.



Ваша оценка:	Подпишусь под каждым словом (+3) Понравилось (+2) Нормально (+1) Посредственно (-1) Ерунда какая-то (-2) Чушь собачья (-3)
Комментарий:
Подпись:	(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
Сайт:

Комментарии (5)