никогда. Ее впалые щеки порозовели, в глазах сверкали молнии.
Куда подевалась немощная старая дама. Я увидел перед собой
представительницу Дома Романовых, защищающую честь своей семьи
и своего народа с пылкостью и отвагой молодого казака.
-- А что можно сказать о бездарности западных политических
деятелей того времени! -- продолжала она после краткой
передышки. -- Они просто-напросто играли на руку большевикам.
Даже если западные державы не испытывали большой любви к
Императорской России, в их же интересах было пресечь
распространение коммунизма. Клемансо был твердо убежден, что
этого можно добиться созданием санитарного кордона! Большей
слепоты и глупости нельзя было и придумать. Ведь именно союзная
блокада в сочетании с ужасающими транспортными условиями, к
которым нужно прибавить несколько неурожайных лет, привели к
полнейшему хаосу. Начался неслыханный голод. Естественно,
большевики использовали блокаду западных держав в собственных
интересах. Иностранцы -- вот кто душат страну, заявляли они
народу, и миллионы крестьян верили этому. Неужели кто-нибудь на
Западе мог понять, что происходит в то время в России?
Президент Вильсон и итальянский премьер Орландо откровенно
признались в своей полной неспособности понять русскую
проблему. Сделать это было трудно, но ведь будущее благополучие
Запада зависело от того, сумеет ли он справиться с возникшими
осложнениями своевременно.
По мнению Великой княгини, весна 1919 года была одним из
самых решающих периодов в истории XX столетия. Ленин и Троцкий
отчетливо сознавали, сколь шатко их положение. На подступах к
Петрограду находился генерал Юденич, бывший главнокомандующий
войсками Кавказского фронта. На юго-востоке страны, на Кавказе,
собрал вокруг себя значительные силы генерал Деникин. В Сибири
изо дня в день усиливалось положение адмирала Колчака,
располагавшего большой армией. Но все они нуждались в помощи и
рассчитывали на то, что их союзники на Западе пришлют им оружие
и другое снаряжение.
-- Сложилась крайне благоприятная обстановка. Большевики
были окружены со всех сторон. Преступления ЧК против городского
и сельского населения озлобили и тех, и других. Красноармейцы
обессилели от голода, были разуты, не имели боеприпасов. У них
не было таких блестящих генералов, как Юденич или Колчак. Даже
Троцкий сомневался в боеспособности тогдашней Красной армии.
Однако возможность эта была упущена. Объявленная Западом
блокада ударила не столько по кремлевским заправилам, сколько
по миллионам простых людей -- мужчин, женщин, детей, которые
никогда не интересовались политикой. А какая помощь была
оказана Западом Белым армиям? Действительно, какую-то помощь
западные страны предлагали, но на таких условиях, каких белые
не могли принять. Потом в Баку высадились англичане. Затем они
двинулись в Батум и объявили его свободным городом, а
Азербайджану предоставили независимость. С какой же целью?
Чтобы помочь Белым армиям? Восстановить в России порядок?
Ничего подобного! Западу была нужна нефть...
Итальянцы, давно присматривавшиеся к марганцевым
месторождениям Грузии, под бой барабанов, размахивая знаменами,
вошли в Тифлис, превратив Грузию в самостоятельное государство.
Полагая, что и они не лыком шиты, французы заняли Одессу,
главнейший порт России на Черном море, и стали заигрывать с
украинскими "самостийниками". Боеприпасы, артиллерию и
аэропланы, которые следовало бы передать Деникину и Юденичу,
достались полякам, которые под руководством Пилсудского
вторглись в Россию и оккупировали Киев и Смоленск. Верхом
глупости и недальновидности была высадка американцев во
Владивостоке. Их примеру вскоре последовали и японцы.
В результате такой политики, утверждала Великая княгиня,
кремлевские вожди одержали крупную моральную победу. В глазах
русских большевики неожиданно стали защитниками суверенитета
России, которой угрожали со всех сторон. Чуть ли не в мгновенье
ока, благодаря недальновидным действиям союзников, из красных
дьяволов большевики превратились в ангелов-хранителей страны.
Белые генералы поняли, что больше нет смысла продолжать борьбу.
Одна за другой их части начали распадаться. Многие тысячи белых
воинов просто разошлись по домам. Тысячи вступили в красную
армию, чтобы сражаться со своими исконными врагами -- поляками.
-- Под создавшейся ситуацией подвел черту генерал
Брусилов, знаменитый герой Императорской армии, -- проговорила
Великая княгиня. -- Когда польские пушки начали бить по Киеву и
Смоленску, Брусилов сделал сенсационное заявление: "Поляки
осаждают русские крепости, опираясь на помощь тех государств,
которые мы спасли от верного разгрома в самом начале войны. Я
от всей души желаю успехов Красной армии, и да поможет мне Бог!
К 1920 году обескровленные и дезорганизованные Белые армии
фактически перестали существовать. Стычки, в которые они
вступали время от времени то в одном, то в другом месте, лишь
озлобляли обывателей. Любая армия, утратившая дисциплину, цель
и единство, неизбежно стала бы допускать эксцессы.
-- А вспомните, что произошло после второй мировой войны,
-- продолжала Великая княгиня. -- Союзники были словно малые
дети, которых водил за нос Сталин со своими бандитами. И
президент Рузвельт воображал, будто в состоянии договориться с
Кремлевскими правителями. Ничто на свете не сможет снять с него
вины за последствия тех позорных условий Ялтинской конференции.
Именно Соединенные Штаты помогли Сталину создать Железный
занавес. Все предупреждения Черчилля отскакивали от него, как
от стены горох. Я не испытываю ни малейшего сочувствия к
американцам, которые страдают и выносят такие нервные нагрузки
в результате холодной войны. В 1945 году, да и позднее, они
были не только достаточно сильны, чтобы помешать целым
государствам попасть под иго коммунистов, но и чтобы настоять
на проведении свободных выборов в самой России. Они упустили
свой шанс, и сегодня целый мир платит за это дорогой ценой.
Затем Ольга Александровна коснулась возникновения
независимых государств сорок лет назад в Прибалтийском крае
Российской Империи.
-- Люди, плохо знающие историю, стали сходить с ума от
радости по поводу того, что "жертвы Имперской политики"
угнетения наконец-то получили свое место под солнцем. Провинции
эти отошли к России свыше двухсот лет назад в результате
победоносной войны со Швецией. Однако никто из тех, кого я
знаю, не сошли с ума от горя, когда после второй мировой войны
эти прибалтийские страны стали жертвой террора, о масштабах
которого мало кто из жителей западных стран догадывается. Да и
сегодня, похоже на то, никто не сетует по поводу бедственного
положения Эстонии и Латвии.
Я все никак не мог собраться с духом, чтобы спросить у
Ольги Александровны относительно той роли, которую сыграли
тысячи русских эмигрантов во время войны, начатой Гитлером, но
она сама заговорила об этом. И в голосе ее прозвучала печаль.
-- Генерал Власов и его сторонники были не в большей
степени предателями, чем вы или я. Они оставались преданными
России в течение всей их жизни в изгнании. Они не разделяли
нацистской идеологии, но совесть заставила их встать на сторону
немцев, потому что, по их мнению, у них появилась возможность
освободить Россию от коммунизма. Мне это известно слишком
хорошо. Многие тысячи эмигрантов, оказавшихся в странах
союзников, встали перед страшным выбором. Но что им оставалось
делать, если союзники были на стороне Сталина? Разумеется, этих
несчастных эмигрантов немцы обманули; они совершили
непростительную ошибку, вторгшись в Россию. Гитлер твердил, что
намерен освободить мою родину от большевиков. Немцам следовало
создать органы местной администрации, целиком состоящие из
русских чиновников и образовать русское правительство. вместо
этого они принялись грабить и убивать, не щадя ни женщин, ни
детей, и в результате были наголову разбиты.
Наши встречи в домике Великой княгини становились все
реже. Меня перестало удивлять, как хорошо помнит прошлое Ольга
Александровна, но ее отношение к текущим событиям меня
естественно ставило в тупик. Я испытал некое подобие шока,
когда услышал от нее такие слова:
-- Я всегда с большим интересом следила за советской
внешней политикой. Она вряд ли отличается от того направления,
которым следовал мой отец и Ники.
Но когда мы стали обсуждать вопрос детально, оказалось,
что она права. Сугубо националистическая политика, которой
руководствовался Император Александр III, была принята на
вооружение и Кремлем. Страх и недоверие по отношению к
Германии, настороженное внимание к росту народонаселения в
Китае, настойчивые требования создания демилитаризованной зоны
в Центральной Европе, панславистские тенденции, стремление
создать все новые и новые порты, строгие административные меры
на границах государства, принимаемые даже в мирное время -- по
существу, все характерные особенности политики царского
правительства -- прослеживаются сегодня с такой же
очевидностью, как это происходило во время царствования
Романовых.
Ольга Александровна была убеждена, что быстро изменяющиеся
условия жизни за пределами России, привели к тому, что режим
вынужден был во многом пересмотреть свою идеологию.
-- Мирное сосуществование -- это вопиющее нарушение
принципов марксизма, который учит, что войны -- неизбежное
условие развития капитализма. Теперь же русским внушают, что
они должны сосуществовать с капиталистическими странами. Для
них это какая-то бессмыслица. Заявляю вам, что рядовой русский
думает собственной головой, живет своим умом, чем бы его
правители ни занимались. И вот эти перемены в идеологии
когда-нибудь приведут к распаду коммунистической системы.
Каждая из таких перемен лишь еще больше ставит в тупик рядового
обывателя. Каждая из них заставляет его понемногу терять
доверие к режиму, который все дальше отходит от принципов,
которые проповедует.
По мнению Ольги Александровны, преследование религии и
верующих в прежние годы наряду с террором, сопровождавшим
богоборчество, -- неотъемлемые элементы советской системы.
Терпимость, которая допускается в настоящее время в России --
абсолютно несовместима с коммунистическим учением. Благодаря
этому как бы создается система внутри системы. Подобная
терпимость на руку Кремлю. Кремлевские вожди поняли много лет
назад, что религиозное чувство искоренить невозможно.
-- С точки зрения коммунистов, -- утверждала Великая
княгиня, -- религия неизбежно подрывает их систему. Разумеется,
они пытаются противодействовать ей атеистической пропагандой
среди школьников, но рано или поздно влияние и пример верующих
-- будь то православные, католики или мусульмане -- представит
собой проблему. И проблема эта будет далеко не единственной.
Ольга Александровна полагала, что все увеличивающаяся
образованная прослойка, появление которой Великая княгиня
поставила в заслугу советскому обществу, в конечном счете
явится для него обоюдоострым мечом.
-- С каждым годом уровень образованности растет, --
признала она. -- Я не верю хвастливым заверениям, будто с
неграмотностью В России покончено, однако бесполезно отрицать,
что в нынешней России сделано многое, в особенности, после
окончания второй мировой войны. Но высокий уровень образования
и правительственные помочи -- вещи несовместимые, во всяком
