11. Что же касается некоего Франца Свободы, который
утверждает, будто он спас оставшуюся в живых, но раненную
Великую княжну Анастасию из дома Ипатьева и отвез ее в соседний
дом на телеге своего знакомого, то показания Свободы --
наиболее важные из всех свидетельских показаний. Привожу свои
соображения относительно показаний Свободы, которые, на мой
взгляд, не выдерживают никакой критики по следующим причинам:
12. Во-первых, зачем австрийскому военнопленному
заботиться, с огромным риском для собственной жизни, о судьбе
Императора государства, с которым его родина воевала?
13. Во-вторых, Свобода сочиняет небылицу о каком-то "Г"
(имя его он не называет потому, что человек этот до сих пор
живет в СССР), который, по его утверждению, был руководителем
Чека и помог ему связаться с Царем на предмет его освобождения.
В условиях террора, свирепствовавшего в Екатеринбурге в то
время и дикую, фанатическую ненависть к Династии Романовых со
стороны Екатеринбургской Чека, состоявшей преимущественно из
евреев, у которых были причины ненавидеть Царский режим,
предательство со стороны одного из ее сотрудников -- к примеру,
"Г" -- немыслимо. Кроме того, являясь британским консулом, я
был чрезвычайно хорошо информирован относительно всего, что
происходит, и почти наверняка узнал бы о мнимой деятельности
Свободы, если бы таковая действительно имела место.
14. В-третьих, и это самое существенное, в ночь злодеяния
был объявлен комендантский час, согласно которому никому не
разрешалось появляться на улице после 8 часов вечера. Ни один
человек, которому была дорога жизнь, не посмел бы нарушить его.
И при таких обстоятельствах нам предлагают поверить, будто
Свобода и его "знакомый" сумели раздобыть лошадь и телегу,
[проникнуть] в дом Ипатьева, опознать и вынести раненную
Анастасию (которую они никогда прежде не видели), чтобы отвезти
ее в один из соседних домов, когда каждый дом в округе
находился под неусыпным надзором вездесущих агентов Чека.
15. Наконец, в его заявлении, сделанном под присягой,
Свобода (страница 69, абзац 4 книги) утверждает: "Два-три дня
спустя по Екатеринбургу разнесся слух об исчезновении
Анастасии, и по всему городу начались обыски. Я также помню,
что было приказано обыскать и окружающую местность, но поиски
не дали результатов". Показания Свободы по этому поводу
подтверждают другие лица, а именно А.Роше (стр. 70 книги) и на
странице 72, строка первая, где утверждается, что "большевики
расклеили афиши, в которых сообщалось об исчезновении Великой
княжны". Я категорически отрицаю эти рассказы. В это время я
занимал свою должность в Екатеринбурге, а также ездил в Пермь,
когда генерал Пепеляев вместе со своей Сибирской армией отбил
этот город у красных; затем поехал в Владивосток, находящийся
на Дальнем Востоке. Однако я ни разу не слышал ни слухов, ни
сообщений о спасении Великой княжны, не видел и афиш, в которых
об этом сообщалось.
16. Я полагаю, что искажения общеизвестных фактов,
упомянутые выше, а также неубедительный рассказ Свободы, одного
из самых важных свидетелей, не может не вызвать недоверие и к
остальным свидетельствам, приводимым автором в ее книге; факт
этот лишь укрепляет мое убеждение, что Великая княжна Анастасия
погибла вместе с остальными членами русской Императорской семьи
в ночь с 16 на 17 июля 1918 года.
ПРИВЕДЕН К ПРИСЯГЕ
по адресу Воберн Сквер, 18,
Лондонское графство
Т.Г.Престон (подпись)
22 дня января месяца
1960 года
В моем присутствии,
У.Е.Г.Черчер (подпись)
присяжный уполномоченный
Приложение Б. Романовские "капиталы" в Англии
Покойный сэр Эдвард Пикок, директор Английского банка в
1920-1924 г.г. и с 1929 по 1946 год, подвел черту под вопросом
о капиталах семьи Романовых, хранившихся в Англии.
Сэр Эдвард находился в Торонто в сентябре 1960 года,
незадолго до кончины Великой княгини Ольги Александровны. Мы с
ним имели две продолжительные беседы, после которых картина
выяснилась окончательно.
"Я полагаю, что следует сказать правду, -- заявил сэр
Эдвард Пикок, -- в особенности теперь, когда дни Великой
княгини сочтены. И, поскольку она поручила вам написать ее
мемуары, я дам вам информацию, которая вас интересует.
Я также считаю, что это нужно сделать в интересах Великой
княгини Ольги Александровны. Ведь, в конечном счете, именно ее
кузен Георг V поручил мне защищать ее интересы.
Я совершенно уверен, что ни в Английском банке, ни в
каком-либо другом английском банке никогда не было никаких
средств русской Императорской семьи. Разумеется, слово
"никогда", возможно, и не следовало применять, но я убежден,
что, по крайней мере, там не было никаких средств после первой
мировой войны и в продолжение тех долгих лет моего пребывания в
должности директора банка".
Я расстался с сэром Эдвардом с чувством облегчения, потому
что наконец-то, незадолго до смерти Ольги Александровны, он
поставил точку на проблеме, которая так беспокоила одну из
оставшихся в живых представительниц Дома Романовых все долгие
годы ее страданий и жизни в изгнании. Великую княгиню особенно
угнетало столько лет обвинение, будто бы она и остальные члены
ее семьи отказались признать в госпоже Андерсон Великую княжну
Анастасию, потому что якобы сами "положили глаз" на эти
мифические "капиталы".
