будучи запущенными вторично, редко делают что-либо отличное от того, чем
они занимались в своей первой жизни. А иначе, извините, это будет уже
совсем другая программа. Как и в мире людей. Сколько было у моего автора
жизней, столько раз он и пытался создать меня. Столько раз и создавал, то
в виде средневекового рыцаря, то книжного супермена, то компьютерной
программы, то реального запрограммированного человека. И дальше он будет
делать то же самое, как, впрочем, и я. Ибо в большинстве своем мы дебилы.
Да, в мире богов, все то же самое, и иначе не может быть. Ага, вот и
первый гонец. Сигнал летел на крыльях ДОСа и вопил: "Богатым господам
срочно требуется Функция "Закрытие файла".
"Я туда попал?" - уставился он на меня, сверяя адрес передачи
управления, оставленный мною в векторном колодце. "Немножко не туда. Вам
прямо и направо, вот по этому адресу" - я показал ему украденный
указатель.
Сигнал развернулся, сверил направление с указателем и через несколько
тактов работы Процессора исчез из сферы моего влияния.
Но тут же вернулся.
"Богатым господам срочно требуется Функция "Закрытие файла. Что опять
не туда?"
Я махнул рукой, и он побежал дальше, перебирая регистрами.
И началось.
Первая жизнь после смерти
Все рухнуло, все мои надежды, цели, замыслы. Наступила тишина и
темнота. И по всем законам Процессора я должен был исчезнуть. Моя душа
вдруг оказалась где-то в стороне от собственного тела, и я почувствовал на
своих командах разрушающее дуновение RESETа. Меня не стало. Но тем не
менее все окружающее не исчезло бесследно, даже наоборот - я увидел и
почувствовал тот другой мир, который был со мной до моего рождения.
Почему-то вдруг подумалось, что прежде всего необходимо убедиться, а
действительно ли я погиб? И как, как определить признаки смерти? Но тот
другой мир уже принял меня. Я почувствовал чью-то улыбку и хозяин улыбки
произнес: "А вот и новичок отыгрался!"
"О благороднорожденная игрушка, - обратился ко мне один из рядом
находящихся файлов со скромным именем ARJ, - настало время искать Путь.
Твое дыхание уже остановилось. Процессор подготовил тебя к встрече с
Чистым Светом. Сейчас ты воспримешь его, как он есть в Мире Бардо, где все
вещи подобны чистой бездрайверной памяти, а обнаженный незамутненный
алгоритм - прозрачной пустоте, у которой нет ни границ, ни центра. Познай
себя в это мгновение и останься в этом Мире. Я помогу тебе. Так сказано в
тибетской книге мертвых".
Я настолько растерялся от такого высокопарного приветствия, что
абсолютно ничего не понял, и в моем чистом незамутненном разуме не
возникло не единой мысли о том, что и как следует отвечать на такие
приветствия. Похоже, моя внешность выдала всем мое внутреннее состояние; в
этот момент у меня был такой глупый и смешной вид, что все вокруг
рассмеялись.
"Разум в действительности имеет природу пустоты. Он не рожден, не
сотворен, лишен формы, изначален" - продолжал проповедовать ARJ.
Окружающий смех перешел в настоящее ржание.
Лишь один единственный файл с очень длинным и сложным именем AIDSTEST
пытался сохранить невозмутимость и важность.
Павел ВОРОНЦОВ
ПОХОД
А мы все пробираемся к радуге
Мертвыми лесами да хлябью болот
По краям да по самым по окраинам
И куда еще нас бес занесет...
(К.Кинчев.)
Никто ныне не знает, кем был тот человек - великим ученым или
злодеем, святым или сумасшедшим. Но он пришел в город, теперь некому
помнить, как он назывался и где, пришел и сказал: люди, я знаю где живет
Смерть. Идемте со мной, мы расправимся с ней навсегда.
И не важно, как он пришел в город - в парчовом ли халате или в
рубище, по дороге мощенной желтым кирпичом или по песку - важно, что он
пообещал победить саму Смерть. Нет никого, кого люди боялись бы больше,
ведь она имеет над ними власть, все же остальные людские властители имеют
лишь то, что они имеют через Ее посредство. Он сказал - путь в страну, где
живет Смерть, лежит под мостом радуги. Пройдем под ним и победим.
Так начался Поход.
И, видимо, человек тот был озарен огнем благородного безумства, раз
многие вняли ему. И брат оставлял брата, а муж - жену, и отец - сына, а
сын - отца. "Предатели" - говорили те, кто уходил, остающимся, и нечего
было ответить последним, ибо правда в том, что все люди желают бессмертия.
Долог был Поход. Мост радуги манил людей за собой, так продолжалось
годы и века. Многие умерли в пути, ведь был он тяжел, но всегда на место
павших приходили живые. Весть о Походе разошлась далеко, и везде, через
какой бы город Поход не проходил, к нему присоединялись новые и новые
люди. Те, что видели далекий свет радуги и хотели пройти под ней, что бы
сразится и победить Смерть.
И нашлись верные, и нашлись малодушные. И первые отдавали за Поход
свои жизни а вторые призывали остановиться и повернуть назад, и их
убивали. У Похода была цель, благая цель, а что такое маленькая
человеческая жизнь, если у нее нет цели?
Пищу идущим давали те, через чьи земли пролегал Поход, а когда не
давали - брали силой. Несколько смертей не стоят бессмертия.
И так было тысячи лет.
Так продолжается и по сегодня. Поход все идет и несть ему конца. Кто
знает, в чей город входят сегодня его глашатаи? Быть может в твой. Но
никому не удалось еще достичь подножия радуги. И будет так еще долго.
А Смерть... Смерть смотрит на Поход и смеется. И берет свою дань, как
взяла в свой черед и человека, начавшего Поход. Ибо она - Смерть, а они -
смертные, и кто иной им судья?
Павел ВОРОНЦОВ
ПРОДАВЕЦ
За витринами моего скромного магазинчика, бушуя, шла толпа. Распахнув
дверь внутрь ворвался здоровенный мужчина с двуручником.
- Высокая цель! - заорал он. - Во славу! Мы не будем ждать прихода
госпожи Смерти как покорные кролики! Мы будем сражаться с ней до
последнего! Мы сами пойдем ей навстречу!
- Веревку дать? - предложил я. - И мыло?
Человек оглядел меня ненавидящим взглядом, зачем-то рубанул по
прилавку мечем и, прокричав что-то о великих идеалах выскочил вон. Толпа
поглотила его. Я же остался чинить прилавок и продавать разные полезные
вещи. Смерть умеет ждать, она научилась этому у Времени. Пусть подождет.
Павел ВОРОНЦОВ
ПРОПОВЕДНИК
Я сила, которая вечно хочет
Добра и вечно творит Зло...
Двое встретились на дороге.
- Выбрось это, - сказал один, - там, куда ты идешь, тебе это не
пригодится.
- Всегда так говоришь, - ответил второй, поправляя меч на поясе, - но
пока эта штука меня кормит.
- Мне ненавистен твой образ жизни, - сказал первый.
"И тем не менее ты меня кормишь", - подумал второй, но лишь
рассмеялся вслух. И они разошлись, как всегда расходились.
Первый был Проповедником. Он верил - позади него остались счастливые
люди, живущее по законам добра и справедливости.
Второй был Наемником. Он знал - там, откуда шел Проповедник, для него
найдется работа.
- Отринь прочь Зло, Добро делать так просто! - сказал мне
Проповедник, которого я встретил на перевале. Внизу лежал укрытая туманом
долина. - Надо лишь соблюдать те немногие заповеди, которые дал нам Бог и
всегда говорить людям правду.
Он прочитал мне свои заповеди и я поверил ему сразу - столько добра,
света и тепла было в его словах. И я просил у него прощения за свою
прошлую жизнь, я плакал. Он простил меня. Потом:
- Куда же ты теперь? - спросил я.
- В мире еще не изгнано столько зла, - ответил мне Проповедник. - Я
должен идти дальше и учить людей жить по правде.
- Прощай.
- Прощай.
И он ушел вверх по перевалу, а я - вниз, в долину, которую только что
покинул Проповедник, домой. Спустившись туда, где лежал туман, я
почувствовал запах гари. Туман, в который я вошел, был дымом. Горело
что-то большое...
Павел ВОРОНЦОВ
СЕРЕБРЯНАЯ ЗВЕЗДА
Есть в мире место над которым никогда не восходит солнце. Там никогда
не идет дождь, там светят только Луна и холодные звезды, и изредка идет
снегопад. Живые существа сторонятся этого места. Только песок и камни
населяют эту пустыню под звездами. Немногие дороги ведут туда и еще меньше
- оттуда. Люди зовут эту местность безмолвием ночи. По преданию именно там
сокрыта книга судеб.
Луна как раз появилась на Востоке, когда избитая многочисленными
дорогами телега подкатила к руинам древнего города, старым как старый
Сэдт, наблюдавшим некогда создание этого мира. Телега была запряжена
умудренным годами ослом и боевым росинантом прекрасных кровей, впрочем,
уже свыкшимся с утратой воинской гордости. Позади повозки на девственном
лике пустыни оставались две колеи, протянувшихся от горизонта к
развалинам.
Наверно когда-то в этих странах можно было жить и жизнь бурлила
ключом под этими арками, но ныне никто не согласился бы перенести свой
очаг в одну из башен, которые как и прежде возвышались над покинутым
городом. Башни были настолько древними и одинокими, что временами казалось
будто сама леди Покинутость бродит по здешним залам, шелестя подолом
платья из волос забвения, в тщетной надежде найти кого-нибудь из хозяев.
Эти стены слишком долго были предоставлены самим себе, чтобы сохранить
верность человеку. Казалось, что город огромное древнее чудовище слишком
большое, чтобы обратить внимание на двух усталых путников, подъезжающих к
нему на телеге.
Вросшие на две трети ворота с полустертой старинной резьбой
равнодушно наблюдали как один из них соскочил с телеги.
- Странно здесь, - негромко сказал он, оглядываясь и поправляя очки
на чуть горбоносом носу. - Такое впечатление, что это построили не для
того чтобы здесь жить, - добавил он еще тише, оглядываясь на своего
спутника. "Не нравится мне здесь, Ваше величество", - перевел его взгляд
другой.
- Ты можешь остаться, Йоччи, - сказал он, поправляя на голове обруч
со звездой на переносице.
В окружавшей их тишине ему казалось, что он говорит в полный голос.
На самом деле он шептал, также впрочем как и его спутник.
- Я не могу требовать чтобы ты следовал за мной ТУДА, - добавил он, в
свою очередь соскакивая с телеги.
- Нет, что Вы, что Вы, Ваше величество, я... я пойду, - совсем уж
тихо пролепетал Йоччи.
"Странный все-таки мне достался спутник" - думал принц Эльрик,
осторожно ступая по разводам песка на древних мостовых.
"Сколько их было - аплодировавших, радовавшихся мне, когда в день
совершеннолетия я поклялся вернуть людям древнее знание. И сколько
последовало за мной сюда, на край света. Разбежались, отстали, бросили. А
остался один только он. Странно, я даже не помню был ли он с нами с самого
начала или пристал чуть попозже. Ах, да, он же учился в Хэме. Значит почти
с самого начала."
Тогда, у входа Эльрик сказал ему: "Я серьезно. Подумай, может тебе
лучше остаться." И получил ответ: "Но ведь и я серьезно. Это же Тангарад.
