Кранц, рыцарь Шерман и аббат. Остальные гости почли за благо незаметно
исчезнуть.
Когда же барон обернулся и глаза его в мятущемся факельном пламени
зловеще полыхнули, Шерман внезапно пожалел, что ему не хватило
благоразумия и смелости не ввязываться в столь сомнительное предприятие.
Эту мысль нетрудно было прочесть на его благородном лице, с суетливо
бегающими глазками. Глаза же аббата, вновь утонувшие в "смотровых щелях",
разглядеть было уже невозможно, только алчный проблеск таился меж
набухшими тяжелыми веками. Лишь маркиз Кранц не боялся - ибо был пьян и
туп, что и отражалось на его, далеко не святом, лике и столь же нетвердой
поступи, - туп сегодня, а пьян всегда...
- Святая троица, - невольно хмыкнул барон.
- Не кощунствуй, сын мой, - неуверенно проворчал аббат.
Рыцарь Шерман - промолчал, так на всякий случай, а маркиз Кранц
многозначительно и задумчиво икнул...
...ОН замер. За дверью таился невероятный сгусток эмоций: страх,
вожделение, неприятие, ярость, тупое равнодушие и всепобеждающее
самодовольство. ОН тряхнул мгновенно отяжелевшей, "набухшей" головой,
пытаясь сбросить тягостные эмоциональные путы. И в это время двери конюшни
широко распахнулись...
Барон Марк невольно отшатнулся, факел в его руке дрогнул. Со спины на
барона напирали: аббат и маркиз. Рыцарь Шерман пока благоразумно держался
поодаль.
- Он... там... - довольно невразумительно пробормотал барон.
- Какая приятная неожиданность! - немедленно отреагировал маркиз,
слегка посвежевший на воздуху - правда посвежевший, не настолько чтобы
мыслить абсолютно логично. Аббат, оттеснив замешкавшегося барона, с трудом
разместил свое объемистое тело в дверном проеме и простер вперед дрожащую
пасторскую длань, огромную распухшую и красную, словно несвежий окорок,
надеясь, по видимому, быть неуязвимым при столь эфемерной защите.
- Сын мой, - торжественно начал аббат, но натужная бодрость
гармонично и непосредственно переросло в тихую панику. - Да, он же
совершено невредим!!!
- Я привез его едва живого... обожженного... Он почти не дышал!!! -
шептал ошеломленный барон Марк.
Рыцарь Шерман вдруг проворно рухнул на колени и стал истово молиться.
Аббат от неожиданности резко обернулся и осенил рыцаря крестным знамением,
а затем яростно плюнул с досады. Маркиз Кранц тихонько сполз по дверному
косяку и удобно устроившись на грязных плитах залился жизнерадостным
сатанинским смехом.
В зыбком факельном свете общая картина приняла аллегорическую
многозначность, допуская одновременно противоречивые толкования
происходящего: то ли приобщение к некому таинству, то ли картина всеобщего
безумия.
- ТИХО!!! - взревел барон Марк.
...ОН замер в центре конюшни, бесцеремонно вырванный из ласковых
объятий тьмы светом и безжалостным перекрестьем эмоциональных флюидов.
Эмоциональные импульсы такой интенсивности буквально пригвоздили, распяли
ЕГО. Пытаясь сбросить наваждение ОН сделал шаг на встречу источнику
мучений...
Аббат шарахнулся от протянутой бледной руки и как поршень выдавил из
дверного проема и барона, и маркиза Кранца. Рыцарь Шерман, проявив
завидную сноровку и несколько шокирующую поспешность, мигом захлопнул
дверь конюшни, нежно приперев ее своим тщедушным аристократическим телом.
Маркиз Кранц, которого уронили-таки окончательно, не вставая и
отрешенно созерцая звездное небо вдруг трезвым и мрачным голосом объявил:
- Балаган!
Аббат дернулся и злобно прошипел:
- Антихрист!!!
- Это вы мне? - слабо шевельнулся маркиз.
Барон Марк, наконец решился: ткнул факел в руки сноровистому рыцарю
Шерману и подхватив Кранца подмышки, рывком поставил его на ноги. Не
дожидаясь дальнейшего развития сюжета, барон Марк решительно оттеснил
задумчиво закостеневшего бравого рыцаря и, отобрав факел обратно, прежде
чем присутствующие успели что-либо сообразить, распахнул дверь ведущую в
конюшню и сделал шаг... И дверь захлопнулась за ним.
...ОН чуял чужое смятение. Тот второй, что таился сейчас в полумраке,
привнес дисгармонию в восприятие внешнего мира. Сбалансированное
мироощущение дрогнуло. Мир чужих страстей взорвал четко отлаженный
механизм стабилизации изнутри. ОН вдруг осознал, что эта непохожесть, с
тем - другим, клокочущими простыми первобытными, но такими мощными и
разнообразными эмоциями, таит в себе предвестие порока. Порока его
идеально защищенной регенерирующей, но такой растительной
психосоматической самоорганизации. ОН ощутил себя чистым листом,
заготовкой. Наконец появилась Цель - ОН должен стать
интеллектуально-эмоциональным сканером. ОН должен вобрать в себя мир, мир
этого - другого. И всех остальных тоже... И тогда... больше не противясь,
ОН открыл все каналы приема информации...
Барон рухнул на колени. Факел выпал из обессиливших рук на землю, и
его свет стал еще более неровным и призрачным. Барон внезапно ощутил, что
его сознание взбунтовалось. Вся его противоречивая натура всколыхнулась,
словно застоявшееся болото в которое угодил метеорит, забурлила в
водовороте захлестывающих петлей желаний, взбесившейся лавиной наползающих
друг на друга. И может быть впервые со дня, когда не стало матушки, Марк
ощутил, как дрогнуло нечто в груди, отдалось гулом в висках, заставило
покачнуться и прикрыть глаза. Не память, а отсвет памяти; не страх - а
неосознанная надежда на страх. И все это вместе - жестокая и безнадежно
адская мука, именуемая Совестью.
Лакированная поверхность повседневного образа покрылась трещинами,
цветные лоскуты отшелушились, барон Марк перестал быть тем кем он был на
самом деле, предохранительные мембраны лопнули, и в кипящем котле эмоций
барон предстал на Страшный Суд. На суд - перед самим собой.
- Господи, спаси и помилуй! - прохрипел Марк и потерял сознание.
...ОН едва держался на ногах. На обнаженную матрицу сознания лег
отпечаток личности существа, чье тело после Контакта покоилось
бесчувственным на земле. Каналы приема "гудели" как тяжело натруженные
мышцы. ОН провел по лицу ладонью, пытаясь снять, убрать хотя бы
соматический дискомфорт, а потом склонился над телом того - Другого...
Маркиз Кранц отшвырнул в сторону, повисшего было на его руке
сердобольного рыцаря Шермана и тяжело качнулся в сторону двери.
- Не пущу, сын мой!!! - взревел аббат, закрывая обширной грудью вход
в конюшню. - Не пущу! Подумай о душе, несчастный. То - ДИАВОЛ!!!
- А вот мы сейчас это и проверим, - индифферентно пробурчал маркиз и
судорожно дернув из ножен короткий, но тяжелый меч, шагнул прямо на
аббата.
- Пропади пропадом нечестивец! - змеей прошипел аббат и резво
отскочил в сторону.
- Благодарю за благословение, отче! - зло ухмыльнулся Кранц и
судорожно вздохнув нырнул в конюшню.
...ОН в ужасе отшатнулся. Еще один! Нет, ОН не выдержит повторного
сканирования чужой, более того чуждой личности. Но цель! Но средства? Та
автономная часть сознания, что обеспечивала бесперебойность
функционирования базовой матрицы сканера похоже грозила дать сбой. Но ОН
нашел в себе остаток сил, чтобы подавить зачатки собственной личности и
открыл входные каналы сканера... Личность того - другого хлынула затопляя
матрицу подготовленную для заполнения новой личностной структурой...
Кранц пошатнулся, но устоял. Эмоциональный всплеск из глубин
подсознания омыл усталую нечистую душу маркиза. Непривычное ощущение
оказалось сродни мощному удару тупым турнирным копьем куда-то под сердце.
- Ты, что же это делаешь? - прохрипел маркиз. - Ты мне это
прекрати...
У ног маркиза тяжело заворочался и застонал барон Марк. Кранц
попытался отдать долг, но поставить на ноги барона было не так-то просто.
Обессиливший полуобновленный-полуопустошенный маркиз Кранц упал на колени
рядом с негромко, но протяжно подвывающим бароном.
Маркиз вдруг беззвучно заплакал. Слезы катились по обветренным
огрубелым щекам, а сквозь пелену застилающую глаза, Кранц ясно увидел...
себя - трехлетнего задумчивого карапуза, ночью тайком пробравшегося на
крышу старой башни, чтобы увидеть... звезды.
И Кранц, маркиз Кранц, который всегда считал, что вместо сердца у
него - серебряный кубок, тихонько и жалобно завыл...
...На мгновение ОН утратил контроль над потоком захлестывающего
эмоционального омута. Личностная матрица принявшая нагрузку "прогнулась",
как от удара, но выдержала. То что клокотало в ЕГО вновь сформированном
интеллектуально-эмоциональном соматическом банке грозило обернуться
катастрофой и поглотить те элементы, что составляли личностную часть
структуры сканера. Система была на грани распада, более того - грань уже
была достигнута...
Дверь конюшни, будто пасть неведомого хищника, стремительно
распахнулась, выплюнув наружу человека. По вырисовывающимся в едва тлеющем
свете, лежащего на земле факела, общим очертаниям, в человеке можно было
предположить барона Марка...
В первое мгновение доблестный рыцарь Шерман решил, что барона
подменили: словно Мудрый Усталый Путник, завладев платьем барона, устроил
бессмысленный и жуткий маскарад. Вглядевшись рыцарь Шерман все же пришел к
выводу, что сие явление воистину - барон Марк, правда с несколько
непривычно обнажившимися особенностями, ранее сокрытыми до неразличимости
невооруженным глазом, а теперь невольно приковывающими внимание и пугающе
высвеченными.
А глаза! Глаза барона искрились во тьме и этот отсвет, бушующего в их
глубине пламени, завораживал и вынуждал невольно отводить, прятать взгляд
собственных глаз. Рыцарь Шерман почувствовал, что он, словно пес, не в
силах вынести взгляд обновленного барона Марка.
Из конюшни пошатываясь выбрался маркиз Кранц. Рыцарь Шерман бросил на
маркиза косой звериный взгляд и, утратив какой-либо контроль над
поступками и мыслями, позорно бежал, предоставив аббату одному разбираться
во всех этих необъяснимых безумных метаморфозах.
Аббат, не переступая заклятого порога, подхватил с земляного пола
почти угасший факел и высоко вскинув дрожащую руку с вновь обретенным
"светочем", вгляделся в ставшие незнакомыми лица, еще совсем недавно таких
понятных и обыденных, хотя и не самых прилежных его прихожан.
- Это колдовство, - пересохшими губами, с тоской прошептал аббат, но
тотчас шепот сорвался на визг. - Это колдовство!!! Я знал: ОН - ДИАВОЛ!
- Перестаньте, аббат, - устало усмехнулся тот, кто еще недавно был
маркизом Кранцем. - Дьявол Он или бог, это значение не имеет. Главное то,
что я теперь точно знаю: я - Человек.
А первый, присвоивший личину барона, скользнул по агрессивно
сжавшейся фигуре аббата отсутствующим взглядом колдовских пылающих глаз и
спокойно, уверенной поступью пошел прочь из замка.
- Погоди Марк, я с тобой, - твердо сказал оборотень Кранц.
- Вернитесь! Одумайтесь! Покайтесь!!! - истерично завизжал аббат, но
обе фигуры уже поглотила тьма.
Аббат, зажав факел в высоко поднятой руке, заглянул в конюшню, но тот
час отпрянул.
- Будьте вы прокляты!!! - вопль перешел в злобный клекот. Аббат
поспешно запер дверь конюшни. Озираясь, как безумец, загнанный пугающими
иллюзиями, аббат поджег крышу со всех четырех сторон.
Пламя - взметнулось горячими кровавыми ладонями к безучастным
небесам, привычным и видавшим многое в этом мире.
Поднялся ветер. Язычки встрепенулись и слились в бешеном хороводе,
