Охотники поднялись на ноги и, действуя своими дубинками,
как цепом, начали целыми рядами сбивать трегонов, которые и не
думали улетать. Почти сотня птиц лежала на земле, когда
остальные решились обратиться в бегство
- Вот это подходящая для нас дичь, - сказал Пенкроф - Их
можно брать голыми руками Пенкроф нанизал трегонов, точно
дроздов, на гибкий прут, и охотники двинулись дальше Река
несколько закруглялась, словно собираясь повернуть к югу, но
изгиб, вероятно, был невелик, так как река текла с гор и
питалась водой снегов, покрывавших склоны средней вершины.
Непосредственной целью экскурсии было, как известно,
желание раздобыть для обитателей Труб как можно больше дичи
Пока что Пенкроф и Харберт были не особенно близки к достижению
этой цели Моряк упорно продолжал поиски добычи и сердито
ворчал, когда какое-нибудь животное, которое он даже не успевал
раз-. глядеть, быстро убегало, скрываясь в густой траве
Если бы только с ними была собака - Топ' Но Топ исчез
вместе со своим хозяином и, вероятно, погиб
Около трех часов дня охотники заметили среди зарослей
можжевельника новые стаи птиц, которые усердно склевывали
пахучие ягоды Неожиданно в лесу раздался трубный сигнал Этот
странный громкий звук издают представители семейства куриных,
которых называют косачами Вскоре показалось несколько пар этих
птиц с буро-красным оперением и коричневыми хвостами.
Харберт легко узнал самцов по острым надкрыльям,
образуемым приподнятыми шейными перьями. Пенкроф считал весьма
желательным поймать парочку косачей, по величине не уступавших
курице, а по вкусу напоминавших рябчика. Но сделать это было
трудно, так как косачи не позволяют к себе приблизиться. После
нескольких бесплодных попыток, которые только распугали птиц,
моряк заявил:
- Ну, раз их нельзя убить на лету, нужно попробовать
поймать их на удочку
- Как карпов? - воскликнул Харберт, до крайности
удивленный этим проектом
- Да, как карпов, - серьезно ответил Пенкроф.
Моряк нашел в траве с полдюжины гнезд, в которых лежало по
два-три яйца. Он не прикоснулся к этим гнездам, к которым их
хозяева могли вернуться. Именно вокруг них Пенкроф и вздумал
натянуть свои лески - настоящие лески для ужения, с крючками.
Отойдя от гнезд подальше, он смастерил эти странные орудия,
которым мог бы позавидовать любой ученик Исаака Уолтона (8).
Харберт с понятным интересом следил за действиями Пенкрофа,
хотя не очень надеялся на удачу. Материалом для лесок послужили
веревки из тонких лиан длиной в пятнадцать-двадцать метров. На
одном конце их вместо крючков матрос привязал толстые, крепкие
колючки, добытые в зарослях карликовых акаций. Что же касается
приманки, то для этой цели как нельзя лучше подошли жирные
красные черви, во множестве ползавшие по земле.
Изготовив удочки. Пенкроф осторожно пополз по траве и
укрепил концы лесок, вооруженные крючками, у самых гнезд
косачей. Потом Пенкроф с Харбертом спрятались за большое
дерево, крепко держа в руках концы удочек. Теперь оставалось
терпеливо ждать. Харберт, надо признаться, все еще не очень
надеялся на успех плана своего изобретательного товарища.
Прошли долгие полчаса. Как и предполагал Пенкроф,
несколько косачей вернулись к гнездам. Весело подскакивая, они
искали себе пищи, ничуть не подозревая присутствия охотников,
которые осторожно спрятались с подветренной стороны. Харберт
был очень заинтересован и, затаив дыхание, следил за птицами.
Пенкроф вытаращил глаза, раскрыл рот и вытянул губы, словно
заранее смакуя вкусный кусок дичи.
Птицы спокойно расхаживали взад и вперед, не обращая на
крючки никакого внимания. Наконец Пенкроф слегка потянул за
лески, и червяки закачались, как живые.
Можно не сомневаться, что моряк в эту минуту волновался
куда больше, чем обыкновенный рыболов. Рыбак ведь не видит свою
добычу, скрывающуюся под водой.
Движения червяков заинтересовали птиц, и они подбежали к
крючкам, широко разинув клювы. Три косача, самые прожорливые,
мигом проглотили приманку, а вместе с ней и крючки. Внезапно
Пенкроф резким движением дернул за лески, и сильное хлопанье
крыльев подтвердило, что добыча поймана
- Ура! - закричал Пенкроф, бросаясь со всех ног к своей
дичи. Не прошло и минуты, как три тетерева уже бились у него в
руках.
Харберт громко захлопал в ладоши. Он никогда еще не видел,
чтобы птиц ловили на удочку. Но Пенкроф, человек очень
скромный, сказал, что делает это не впервые и что заслуга этого
изобретения принадлежит не ему.
- В нашем положении,- заявил он,- еще и не такую штуку
придумаешь!
Тетерева были крепко связаны за лапки, и Пенкроф,
счастливый, что возвращается с добычей, решил, что время
двинуться в обратный путь. Солнце уже клонилось к закату.
Река указывала дорогу домой, и охотникам оставалось только
идти вниз по течению. Часам к шести вечера Харберт и Пенкроф,
утомленные, но довольные, возвратились в Трубы.
ГЛАВА VII
Наб еще не вернулся. - Размышления журналиста. - Ужин.
Готовится буря. - Страшный, ураган. - Ночные поиски. -Борьба с
ветром и дождем. - В восьми милях от лагеря.
Гедеон Спилет стоял неподвижно на берегу. Скрестив руки,
он смотрел на море, сливавшееся на горизонте с темной тучей,
быстро поднимавшейся по небу. Ветер, уже довольно свежий,
крепчал. Небо было мрачно. По всем признакам, собиралась буря.
Харберт вошел в Трубы, а Пенкроф направился к журналисту.
Углубленный в свои мысли, Спилет не заметил его.
- Нам предстоит ненастная ночь, мистер Спилет, - сказал
моряк.- Хватит и дождя и ветра, на радость буревестникам.
Журналист обернулся и, увидев Пенкрофа, тотчас же спросил
его'
- Как, по-вашему, на каком расстоянии от берега унесло
волнами мистера Смита?
Пенкроф не ожидал такого вопроса Подумав немного, он
ответил:
- Самое большее - в двух кабельтовых
- А сколько это - кабельтов? - продолжал Гедеон Спилет.
- Примерно сто двадцать брасс, или шестьсот футов.
- Значит, Сайрес Смит исчез в тысяче двухстах футах от
берега? - сказал журналист
- Да, приблизительно, - подтвердил Пенкроф
- Вместе с собакой"?
- Да.
- Вот что меня удивляет, - сказал Спилет - Предположим,
что наш товарищ погиб но почему же Топ погиб вместе с ним и
почему ни один из трупов не был выброшен на берег?
- При таком сильном волнении моря это вполне естественно,
- ответил моряк - К тому же их, возможно, выкинуло на берег
где-нибудь подальше
- Итак, вы думаете, что мистер Смит действительно утонул?
- снова спросил журналист.
- Да, я так думаю
- Что касается меня, Пенкроф, то, при всем моем уважении к
вашей опытности, двойное исчезновение Сайреса Смита и Топа -
живы ли они или умерли - кажется мне непонятным и
неправдоподобным.
- Мне очень хотелось бы согласиться с вами, мистер Спилет
Но, к несчастью, я твердо убежден, что они погибли.
Сказав это, моряк направился к Трубам. На очаге весело
пылал огонь. Харберт только что подбросил новую охапку
хвороста, и высокое пламя ярко освещало самые отдаленные уголки
пещеры
Пенкроф немедленно принялся готовить обед. Ему казалось
необходимым пополнить меню чем-нибудь существенным, так как и
он сам и его товарищи нуждались в подкреплении сил Нанизанные
цепочкой трегоны были оставлены на завтра, но зато Пенкроф
ощипал двух косачей, и вскоре птицы жарились на ярком огне
В семь часов вечера Наб еще не вернулся.
Его долгое отсутствие сильно беспокоило моряка. Он боялся,
что с ним случилось несчастье на неизвестной земле или он, чего
доброго, в отчаянии сам наложил на себя руки. Но Харберт
объяснял его исчезновение совершенно иначе Если Наб не
возвращается, значит произошло что-то непредвиденное, что
заставляет его продолжать поиски. А это новое обстоятельство
могло быть только благоприятно для Сайреса Смита Если бы Наба
не задерживала надежда, он давно бы вернулся. Может быть, он
увидел какой-нибудь знак - отпечаток ноги, предмет, выброшенный
морем, который навел его на верный след. А может быть, он уже
нашел своего хозяина.
Все эти мысли Харберт высказал своим товарищам Те слушали
его, не перебивая Но лишь Гедеон Спилет в душе соглашался с ним
Пенкроф же допускал, что Наб зашел в своих поисках дальше, чем
накануне, и не успел вернуться
Харберт, очень взволнованный какими-то смутными
предчувствиями, много раз порывался выйти навстречу Набу. Но
Пенкроф убедил его, что это напрасно. Темным вечером, да еще в
такую непогоду, он не увидел бы следов Наба Лучше всего
подождать. Если к утру Наб не вернется, сам Пенкроф вместе с
Харбертом отправит ся его искать.
Гедеон Спилет согласился с мнением Пенкрофа Разлучаться
без крайней необходимости было бы неразумно. Харберту пришлось
отказаться от своего плана, но две крупные слезы скатились из
его глаз
Между тем буря разыгралась вовсю. С юго-востока налетел
страшный ураган. Волны с ревом разбивались о кромку скал,
выступавшую далеко в море. Дождь, разлетавшийся от ветра в
мелкие брызги, наполнял воздух жидким туманом Казалось, клубы
пара висят над берегом, по которому с грохотом перекатывалась
галька;
вздымаемый ураганом песок смешивался с дождем; воздух был
пропитан минеральной и водяной пылью. Между устьем реки и
гранью стены кипели огромные водовороты. Бурные вихри,
возникавшие над омутом, не находя выхода, устремлялись в узкую
долину, на дне которой бушевала река.
Дым от очага, сбиваемый ветром, наполнял все уголки
пещеры, в которой нечем было дышать. - Поэтому Пенкроф, как
только тетерева изжарились, притушил огонь, оставив под золой
несколько тлеющих углей.
В восемь часов Наба по-прежнему не было. И теперь можно
было допустить, что ему помешала вернуться буря. Должно быть,
он выжидал конца шторма, укрывшись в углублении под скалами.
Выйти ему навстречу, пытаться его найти было в такую погоду
невозможно.
Дичь была единственным блюдом на ужин. Все с удовольствием
полакомились вкусным мясом тетеревов. Пенкроф и Харберт,
проголодавшиеся после длинной прогулки, ели с особым аппетитом.
Поужинав, Пенкроф и его товарищи улеглись спать на тех же
местах, где они провели прошедшую ночь. Харберт быстро уснул
подле моряка, который растянулся перед очагом.
Вокруг все сильнее бушевала буря. Она не уступала по силе
урагану, который принес воздухоплавателей от Ричмонда к этой
земле на Тихом океане. Во время равноденствия такие штормы
нередки. Проносясь над широким океаном, они не встречают
никаких преград и часто вызывают ужасные катастрофы. Ничем не
защищенный с запада берег принял на себя главный удар страшной
бури. К полуночи неистовый ураган достиг неописуемой силы.
К счастью, скалы, в которых нашли приют потерпевшие
крушение, были крепки. Но даже эти огромные глыбы гранита как
будто качались под напором бури. Пенкроф, опиравшийся рукой о
стену, чувствовал, что она слегка содрогается. Но он повторял
про себя, и не без основания, что тревожиться нечего и что их
временное убежище не обрушится. Однако он слышал, как грохочут
камни, сброшенные ветром с вершины плато. Некоторые из них
долетали до верхней стены Труб и, ударившись о нее, разбивались
на куски. Два раза моряк вставал и подползал к выходу, чтобы
взглянуть, что делается снаружи Убедившись, что эти
незначительные обвалы не представляют никакой опасности, он
снова ложился у очага, на котором слабо потрескивали угли,
