остров или материк. До тех пор делать нам нечего.
- А огонь? - снова повторил упрямый моряк.
- Будет вам и огонь, Пенкроф,- сказал Гедеон Спилет.-
Потерпите немного.
Пенкроф посмотрел на журналиста с таким видом, точно хотел
сказать: "Ну, если за это дело возьметесь вы, нам нескоро
придется отведать жаркого". Однако он смолчал.
Сайрес Смит ничего не ответил на слова моряка Вопрос об
огне, видимо, очень мало его тревожил После нескольких минут
размышления он сказал:
- Друзья мои, наше положение, может быть, и плачевно, но,
во всяком случае, оно вполне ясно Либо мы находимся на
материке, и тогда ценой известных усилий мы достигнем
населенных мест, либо наша земля - остров. В последнем случае
возможно одно из двух: если этот остров обитаем, мы как-нибудь
выберемся отсюда с помощью его жителей; если же на нем нет
жителей, нам придется выпутываться самостоятельно
- Да, действительно, это очень просто,- сказал Пенкроф
- Но где же, по-вашему, лежит этот материк или остров, на
который нас занесла буря? - спросил Гедеон Спилет.
В точности я этого сказать не могу, ответил инженер, - но,
судя по всем данным, мы находимся в Тихом океане. Когда мы
покинули Ричмонд, ветер дул с северо-востока, и самая его сила
говорит за то, что он не изменил направления. Если мы
действительно летели с северо-востока на юго-запад, то наш путь
лежал над штатами Северная Каролина, Южная Каролина и Георгия,
над Мексиканским заливом, над самой Мексикой в ее узкой части и
над частью Тихого океана. Я думаю, мы покрыли не меньше
шести-семи тысяч миль, и если ветер переменился хоть на
полрумба, то он отнес нас либо к архипелагу Мендана, либо на
острова Паумоту. Если же предположить, что скорость ветра была
значительней, чем я думаю, то мы могли достигнуть даже Новой
Зеландии. В случае правильности этой последней гипотезы нам
будет легко вернуться на родину. Кого-нибудь, англичан или
маори, мы, несомненно, встретим. Если же мы находимся на
каком-нибудь необитаемом островке Микронезийского архипелага,
нам, быть может, удастся это установить, взобравшись на вершину
этой горы. В таком случае, придется устраиваться здесь
навсегда.
- Навсегда! - воскликнул Гедеон Спилет. - Вы говорите -
навсегда, мой дорогой Смит?
- Разумнее заранее приготовиться к худшему, чтобы не
разочароваться потом, - ответил инженер.
- Хорошо сказано,- заметил Пенкроф.- Будем надеяться, что
этот остров - если мы и вправду на острове - не лежит в стороне
от морских путей. Это было бы уж слишком обидно.
- Для того чтобы узнать, как обстоит дело, нам нужно
прежде всего подняться на гору,- ответил Смит.
- Но не слишком ли утомит вас подъем, мистер Сайрес? -
спросил Харберт.
- Надеюсь, что нет, если только вы с Пенкрофом окажетесь
хитрыми и ловкими охотниками,- ответил инженер.
- Мистер Сайрес, - вмешался Пенкроф, - вы, кажется,
говорите насчет дичи?
- Принести-то ее я принесу, а вот касательно жаренья - не
знаю.
- Приносите, приносите, Пенкроф,- ответил Сайрес Смит.
Было решено, что инженер и Спилет останутся в Трубах и
обследуют побережье и верхнее плато. Тем временем Наб, моряк и
Харберт отправятся в лес за новым запасом топлива и дичи -
пернатой или пушной.
Часов в десять утра они тронулись в путь. Харберт был
полон надежд, Наб сиял от радости, а Пенкроф бормотал про себя:
Если я вернусь и найду дома огонь, я буду знать, что он
упал с неба.
Охотники двинулись вверх по берегу Дойдя до излучины реки,
моряк спросил товарищей:
- С чего начнем с охоты или со сбора дров?
- С охоты, - ответил Харберт. - Видишь, Топ уже делает
стойку.
- Ну что же, будет охотиться, согласился Пенкроф.- Потом
мы вернемся сюда и наберем хворосту
Харберт, Наб и Пенкроф выломали себе по хорошей еловой
дубине и последовали за Топом, весело прыгавшим в траве На этот
раз, вместо того чтобы идти по берегу, охотники углубились в
лес По-прежнему в нем преобладали хвойные деревья,
принадлежащие к семейству сосновых. В отдельных местах сосны
росли не так густо и достигали огромной величины Их
значительные размеры как будто указывали, что эта местность
лежит в более высоких широтах, чем предполагал инженер Редкие
прогалины, утыканные старыми пнями и покрытые хворостом,
хранили неисчерпаемые запасы топлива. За прогалинами деревья
снова смыкались в почти непроходимую чащу.
Ориентироваться среди этих девственных зарослей было не
так-то легко. Время от времени Пенкроф отмечал свой путь
вехами, которые можно было заметить без груда. Но, быть может,
охотники напрасно не пошли берегом, как сделали Пенкроф и
Харберт в прошлый раз После часового блуждания по лесу они не
встретили никакой дичи. Топ, бегая под нижними ветками, только
спугивал птиц, к которым невозможно было приблизиться. Даже
трегонов нигде не было видно, и моряку предстояла неизбежная
перспектива вернуться к болотам, где он так успешно ловил на
удочку глухарей.
- Эге, Пенкроф, - сказал Наб слегка насмешливым гоном, -
если у тебя и дальше будет не больше дичи, огня для нее
потребуется немного
- Потерпи, Наб,- ответил моряк, - дичи-то нам, во всяком
случае, хватит.
- Ты, видно, не очень полагаешься на мистера Сайреса?
- Нет, я на него полагаюсь.
- Но ты не веришь, что он добудет огонь?
- Поверю, когда увижу, что дрова пылают на очаге.
- Раз мой хозяин сказал, значит огонь будет.
- Посмотрим.
Солнце еще не достигло высшей точки над горизонтом.
Экспедиция продолжалась. Скоро Харберт сделал важное открытие -
он нашел дерево со съедобными плодами. Это была итальянская
пиния, приносящая превосходные орехи, которые очень ценятся в
умеренных зонах Америки и Европы. Орехи эти были уже спелые, и
Харберт с товарищами с удовольствием ими полакомились.
- Превосходно! - сказал Пенкроф.- Водоросли вместо хлеба,
сырые ракушки на жаркое и сосновые ядрышки на сладкое - вот
самый подходящий обед для тех, у кого нет в кармане ни одной
спички.
- Не нужно жаловаться,- сказал Харберт.
- Я и не жалуюсь, мой мальчик, - ответил Пенкроф.- Мне
только кажется, что в нашем меню мяса слишком уж маловато.
- Топ что-то увидел! - закричал Наб и бросился в чащу, где
слышался громкий лай умного пса; к лаю примешивалось какое-то
странное хрюканье.
Харберт и Пенкроф последовали за Набом. Если недалеко была
дичь, то не время было обсуждать вопрос, как изжарить добычу,
ибо прежде всего ее следовало поймать.
Войдя в чащу, охотники сейчас же увидели Топа, который
вцепился в ухо какого-то животного и старался его свалить. Это
четвероногое, похожее на кабана, было длиной около двух с
половиной футов. Его покрывала грубая темно-коричневая негустая
шерсть, более светлая на брюхе. Его лапы с когтями, плотно
прижатые к земле, были, по-видимому, соединены перепонкой.
Харберт узнал в нем дикого кабана, одного из самых больших
представителей отряда грызунов.
Кабан не пытался освободиться и только тупо вращал
глазами, заплывшими толстым слоем жира. Вероятно, он видел
людей в первый раз.
Наб крепко сжал в руке дубину и хотел уже ударить
животное, как вдруг кабан вырвал ухо из пасти Топа и с громким
ворчанием кинулся на Харберта. Едва не. опрокинув
растерявшегося юношу, кабан быстро исчез в лесу.
- Вот гадина! - закричал Пенкроф.
Трое. охотников бросились вслед за Топом. В ту минуту,
когда пес почти догнал кабана, тот неожиданно скрылся в большом
болоте, осененном столетними соснами. Наб, Харберт и Пенкроф
остановились. Топ бросился в воду, но кабан, спрятавшись в
глубине, не показывался больше.
- Подождем, - сказал юноша. - Он скоро должен высунуться,
чтобы подышать.
- А он не утонет? - спросил Наб.
- Нет, - сказал Харберт. - Ведь на лапах у него перепонки.
Это почти земноводное животное. Но будем внимательно следить за
ним.
Топ продолжал плавать в болоте. Пенкроф, Наб и Харберт
встали на противоположных концах берега, чтобы отрезать
отступление кабану, которого Топ так тщетно искал под водой.
Харберт не ошибся: через несколько минут животное
показалось на поверхности. Топ одним прыжком вскочил кабану на
спицу и не дал ему снова нырнуть в воду. Через мгновение кабан
был вытащен на берег, и Наб прикончил его ударом дубины.
- Ура! - торжествуя, вскричал Пенкроф.- Только бы был
огонь, а уж мы обгрызем эту добычу до костей.
Пенкроф взвалил кабана на плечи и, увидев по солнцу, что
уже почти два часа, дал сигнал трогаться в обратный путь.
Чутье Топа очень помогло охотникам. Благодаря умному
животному они легко нашли дорогу домой. Спустя полчаса отряд
достиг излучины реки.
Как и в прошлый раз, Пенкроф быстро соорудил сплавной
плот, хотя этот труд казался ему довольно бесполезным, раз у
них не было огня. Пустив дрова плыть по течению реки, охотники
направились к Трубам. Но, пройдя шагов пятьдесят, Пенкроф снова
разразился громким "ура" и, указывая рукой на скалу, крикнул:
- Харберт! Наб! Смотрите! Над утесами вились густые клубы
дыма.
ГЛАВА Х
Изобретение инженера. - Вопрос, который очень тревожит
Сайреса Смита. - Подъем на гору. - Лес. - Вулканическая почва.
Траропаны. - Муфлоны. - Первая площадка. - Ночной лагерь. - На
вершине горы.
Через несколько секунд охотники подошли к ярко пылающему
огню. Сайрес Смит и журналист стояли около него. Пенкроф, с
кабаном в руках, молча смотрел на обоих.
- Вот видите, старина! - вскричал Гедеон Спилет. - Огонь,
настоящий огонь, на котором прекрасно изжарится эта чудесная
дичь.
- Но кто... зажег его? - спросил Пенкроф.
- Солнце!
Ответ Гедеона Спилета был вполне точен: солнце
действительно было источником тепла, которое столь восхищало
Пенкрофа. Моряк не хотел верить своим глазам, он был до такой
степени изумлен, что не мог вымолвить ни слова.
- У вас, значит, была линза, мистер Сайрес? - спросил
Харберт.
- Нет, мой мальчик, но я сделал ее, - отвечал инженер.
И он показал Харберту прибор, заменивший ему линзу. Это
были два стекла, снятые с часов инженера и Спилета. Наполнив их
водой и скрепив их края с помощью глины, Сайрес Смит
сфабриковал настоящее зажигательное стекло, которое
сосредоточило лучи солнца на охапке сухого мха и воспламенило
его.
Пенкроф воззрился на этот "аппарат", потом безмолвно
перевел глаза на инженера. Этот взгляд был красноречивей слов.
Смит казался Пенкрофу, если не божеством, то, во всяком случае,
сверхчеловеком.
Наконец к нему вернулся дар речи. и он воскликнул:
- Запишите это в вашу книжечку, мистер Спилет, обязательно
запишите!
- Уже записано, - ответил журналист.
С помощью Наба Пенкроф наставил вертел, и вскоре кабан,
должным образом выпотрошенный, жарился на ярком огне, словно
обыкновенный поросенок.
Трубы снова стали обитаемыми, не только потому, что огонь
согревал коридоры, но и потому, что загородки из камня и песка
были восстановлены.
Как видно, инженер и Гедеон Спилет хорошо поработали за
день. Силы Сайреса Смита почти восстановились; чтобы испытать
себя, он даже поднялся на верхнее плато. Оттуда он долго
смотрел на вершину, которой собирался достигнуть на другой
день. Привыкший на глаз определять высоту и расстояние, инженер
считал, что эта гора находится в шести милях к северо-западу и
возвышается на три тысячи пятьсот футов над уровнем моря.
