Деловой. Значит, так. Чтобы не было побоища, давайте сейчас
разберемся, кто спускается вниз. Остальным больше воздуха останется.
Женщина. Я могу надеяться... женщины...
Сосед (прикидывающе). Детей она рожать уже не сможет...
Умный. Значит, так. Три молодые женщины и два молодых мужчины.
Циник. А зачем второй мужчина?
Веселый. А вдруг у первого не будет получаться?
Учительница. Мы не животные!
Циник. Тонкое наблюдение. Уж они-то бы такого не натворили.
Партбосс. Мы действительно не животные. И главное - мы должны
сохранить и донести наши достижения, открытия...
Злой. Это вы-то - наши достижения? Где тот топор, чтоб вырубить эти
достижения с изгаженных страниц истории!..
Старый. Предлагаю нашего милиционерика. Юн, здоров, может порядок
поддерживать, опять же.
Партбосс. Должен быть один опытный человек, знающий, обладающий
информацией, опытом работы с людьми...
Грубый. Отдыхай, дядя. Ты свое откомандовал.
Активный. Конкурс! Конкурс!
Аккуратный. Каждый может выставить свою кандидатуру и пояснить всем,
почему именно себя он считает достойным спасения.
Благородный. Но можно предлагать и других.
Дотошный. И демонстрация, демонстрация - пусть дадут всем разглядеть
себя.
Циник. Конкурс красоты на кладбище! Очередной кандидат в человеческие
консервы обнажает плоть и лезет на стол: смотрите! завидуйте! я -
гражданин Советского Союза!
Лакей. Прекратите глумление.
Девица. Если он разденется, меня стошнит.
Циник. Он кого стошнит, того в рай не пускать. Хватит от них нас
здесь тошнило.
Злой. Членов партии не пускать.
Справедливый. Без дискриминации! А может, он не виноват?
Дотошный. И надо заполнить анкеты. Вдруг там были наследственные
заболевания.
Милиционер (раздевается, влезает на стол, показывая себя всем).
Родился двадцатого июня тысяча девятьсот девяносто седьмого года. Русский.
Образование среднее. Не болел - ну, только там корь, ангина, грипп.
Врачиха. У него плоскостопие.
Мент. Когда в армию брали, вы же сидели в комиссии! И ничего,
сказали, что здоров!
Хор. Давай, слазь! Косолапые нам в будущем не нужны! Долой!
Партбосс (отводя врачиху в сторону). Слушайте, вы жить хотите? Здесь
в аптечке есть снотворные... и другие препараты... сильнодействующие... вы
меня понимаете? Так вот, надо наладить... скажите, что для поддержки сил.
Ясно?
Врачиха. Какие гарантии?
Партбосс. Сами же будите разливать и давать! Себе и мне в том числе,
так что не перепутайте, ради бога.
Врачиха. А кто еще?
Партбосс. Я, вы, моя секретарша и мой помощник.
Врачиха. А он зачем?
Партбосс. Рабочая сила.
Врачиха. Но ведь там пять мест.
Партбосс. Чем меньше народу, тем дольше продержимся. Ясно?
Врачиха. У меня здесь сестра.
Партбосс. Никаких сестер. Сколько ей лет?
Врачиха. Сорок три.
Партбосс. А вам?
Врачиха. Тридцать шесть.
Партбосс. Послушайте, ни вам, ни ей не светит. Принимаете мое
предложение? Вам я место гарантирую. Быстрее, здесь скоро кончится воздух.
Согласны?
Врачиха. Хорошо. Где ваша аптечка?
Партбосс. Пойдемте (ведет ее).
Серый (перехватывает ее и отводит в сторону). Жить хочешь?
Врачиха. Что такое, вы о чем?
Серый. Тихо. Здесь есть аптечка, и в ней весьма полезные препараты,
но надо правильно рассчитать...
Мент (со стола в слезах). Товарищи, я давал присягу, и теперь
заверяю, что если мне окажут доверие...
Молодой ветеран со шрамом (завладевает оставленным автоматом). Не
шевелиться! Всем отойти от двери!
Актер. Хи-хи-хи! Я помню - это из пьесы "Награда для героя". Вы тоже
актер, я сразу понял.
Ветеран (угрожающе водя автоматом). Подальше от двери, все к стене,
ну! Я вам покажу, кому положены льготы, а кому нет! Я кровь проливал, а вы
тут еще критику наводили! мокрицы. Скажи-ка, свинья в лампасах, за что я
кровь проливал? чтоб ты консервы жрал, когда я зачехлюсь, а? Вот так!
Светка, иди к двери! Быстрее! Открывай! сейчас мы там закроемся, и пусть
они потом здесь делают, что хотят!
Учительница. Молодой человек, но ведь там пять мест!
Ветеран. Была бы ты помоложе, взял бы и тебя.
Циник. Тебе помощник не нужен лампу держать?
Ветеран. Управлюсь! Когда мы в пустыне подыхали под огнем, ты мне в
помощники не набивался! Иди гуляй.
Врачиха. А врач?
Ветеран. Врач. Ты врач? Так. Ладно, сойдешь еще. Иди к двери тоже.
Ну, что вы там ковыряетесь? Быстрее!
Серый (незаметно передвигается, оказывается у него за спиной, достает
из подмышки пистолет и аккуратно стреляет ему в затылок). Чека начеку.
Социалистическая законность не дремлет.
Мент (еще почти голый, поднимает автомат и вдруг упирает ствол серому
в бок). Не двигаться! Брось пистолет! (отшвыривает пистолет по полу
ногой). Будет так, как все решат, понял! (Всем, водя автоматом): осталось
четыре места. Идет врач. Значит, осталось три места! От меня двое
беременели, так что помощник мне не нужен, ясно? Пойдут ты, ты и ты! Все!
Остальным отойти подальше. Стреляю без предупреждения.
Девица. Я не пойду.
Мент. Почему-у?
Девица (подходит к рокеру, закидывает ему руку за шею). Потому что ты
меня не привлекаешь как мужчина.
Рокер. Понял, легавый?
Мент. Ты хочешь, чтоб она сдохла?
Девица. Лучше сдохнуть с ним, чем жить с тобой. (Рокеру). Слушай,
рвем отсюда. Команда такая дерьмовая, и трахаться я при них не хочу, они
все старые и слюни пускают.
Рокер. Ну, у тебя вечно прихваты. Как мы там жить-то будем?
Девица. А здесь как? Ну так как же, как и раньше, может, не так
долго, так какая разница. Покрути-ка (на штурвалы выхода) эту хреноту.
Рокер (менту). Выпуски-ка нас, мусор, мы нынче ничего не нарушали.
Больше места в твоей камере останется.
Мент (пожимает плечами, идет к выходным дверям, открывает).
Пожалеешь, курва.
Учительница. Куда же вы, деточка.
Девица. Спасибо за счастливое будущее, отцы.
Рокер. Я вас даже не ненавижу. Я вас даже не презираю. Я вас в упор
видеть не хочу. Вы все - самая большая дрянь, которая есть на свете. И
чего я только не понимаю - зачем, если есть Бог, он вас создал.
Девица (тянет его за руку, уходит вместе с ним). А солнце-то как
светит! О, валяюсь... зато никто вонять не будет. Слушай, бежим в
гостиницу, наконец она пустая!
Рокер. В люкс!
Мент (закрывает двери). Вот-вот, от таких все грабежи.
Веселый. Коль гибнуть во цвете, уж лучше при свете.
Начитанный. В мир, открытый настежь бешенству ветров.
Циник. Ах, мой конь вороной, белые копыта! уж как вырасту большой,
нажарюсь досыта!
Учительница. Нет повести печальнее на свете...
Внимательный (смотрит на дверь в бункер). Послушайте, а где наши
начальники?..
Все (вспомнив, смотрят на дверь, которая явственно щелкает внутренним
замком). АА!!! ОО!!! Суки! гады, пустите! откройте! ААА!!!
Конец - делу венец творения.
Один. Как же это все вышло...
Другой. Как же мы все это угробили...
Третий. Как же нас всех угробили, накололи, выжали...
Начитанный. Да-да, вечные вопросы: как случилось, что делать и кто
виноват.
Злой (лупит в дверь). А они там внизу выживут, суки!
Антисоветчик. Достукались, паразиты. Это еще в девятьсот семнадцатом
все и заложили. Говорили им: не узурпируйте власть, не разгоняйте
демократическое правительство, не устанавливайте диктатуру, не давите всех
несогласных, не убивайте без суда: нет! штыками загоним человечество к
счастью! А штыками загнать человечество можно только в братскую могилу!
где мы с вами и пребываем ныне, с чем я вас и поздравляю.
Умный. Э, братцы мои, это банально. Ну, были сто лет назад
демократии. И устроили эти демократии невиданную дотоле мировую войну. И
дети работали, и демонстрации расстреливались, и народ голодал - все было.
А в парламентах болтали благополучные ораторы о демократии. Ну, вот и
решили - без болтовни, потому что уже сто лет Европа болтала о свободе,
равенстве, счастье, - навести порядок, отдать все рабочим, сделать рай на
земле - своей рукой, не через тысячу лет, а сейчас.
Образованный. Стрела Ахримана. Пускаешь в цель - а она возвращается с
обратной стороны и поражает тебя самого. Нельзя слишком сильно чего-то
добиваться, а то как раз получится обратное. Диалектика. Мягче надо,
мягче. Постепенней.
Пессимист. А все одно народ дерьмо и везде всегда жизнью своей был
недоволен.
Один. Что за проклятие такое. Имели шанс при Столыпине - не вышло.
При нэпе - не вышло. При Хрущеве - не вышло. При Горбачеве - не вышло.
Циник. Ничего, больше неудач не будет, это последняя.
Другой. Как же это Колычев свалился на наши головы, а?
Умный. Да элементарно. Все разумные люди это предвидели еще при
Горбаче. После акции идет что? - реакция. Пропасть нельзя перепрыгивать
как? - в два прыжка. Если народу дать свободу критиковать, митинговать,
выражаться, ездить и прочее, а в основах ничего не менять, то раньше или
позже начинаются демонстрации и бунты, да раньше-то молчали, а теперь
расхрабрились, и мало им уже, что говорить можно и не сажают за это, а
надо им уже, чтоб их слушать и делать по-ихнему. Ну, власть себя и
защитила. Еще на первом съезде советов говорили им: не рви влево - выйдет
вправо.
Усталый. Да уж и не рвали, а все одно - задавили.
Начитанный. Потому что власть держится на трех китах, всегда, в любом
государстве: армия, полиция, дворцовый аппарат. Кто из этих трех был
заинтересован в перестройке? никто! Потому что она подрывала мощь власти в
государстве и армии, и партаппарата, и КГБ. Ну, они потерпели-потерпели,
да и посадили своего.
Один. Но они ж не могли не понимать, чем это кончится!
Другой. Наркоман понимает, а без наркотика не может, организм его
такой. Так и они - или гибель страны, но чуть позднее, или гибель их, но
сейчас. Нормальный кризис государственной структуры.
Усталый. Эх, ничего не поделаешь.
Злой. Говорили им, говорили, говорили!
Циник. А Васька слушает, да ест. Эпоха швейкизма, эпоха васькинизма.
Злой. Сначала - армия: сократить, сделать кадровой, кинуть зарплаты,
дать квартиры, увольнение в запас в любой момент, поднять престиж - и
такая армия за тебя - в огонь и в воду! Ничего для нее не жалеть, эти
траты себя окупят. Для генералов придумать должности - пусть тешатся, это
не такие гигантские расходы! И тогда, опираясь на нее - прижать гэбэ:
раскрыть, сократить, отобрать права, поставить под контроль,
продемонстрировать старые подвалы пыток, сменить всю верхушку, - и оно
твое. А уже тогда - власть советам, прижимаем и сокращаем партаппарата, бо
армия и гэбэ наши и за нами. И проводить полную переделку системы. А иначе
- так, косметический ремонт. А народишко волнуется, а экономика
разваливается.
Простяга. Так а что кооперативы-то разогнали?
Умный. А им дать жить свободно - так весь совет министров не нужен
будет, они сами по уму сделают и наладят. Разве ж совет министров мог
допустить такое?
Врачиха. Самое большое было преступление - когда запретили
медицинские кооперативы. Этим приказом миллионы людей приговаривались к
смерти. Подыхай! плевать на тебя.
Урод. Тю! тут треть Белоруссии вымерла, и ничего, зато план давали по
зараженному мясу, и все его ели. У меня тогда сосед семь лет получил за
то, что дозиметром мерил и всем говорил. Дискредитация! - получить наши
пять лет, на урановых рудниках и сгнил.
