было, визит призрака отбил у нее на сегодня охоту к лирике. - Помню, в
Снольдере два месяца назад мы искали один документ...
Сварог хмыкнул:
- Насколько я тебя знаю, два месяца назад из-за каждого угла торчали
ноги...
- Да ну, - скромно сказала Мара, мечтательно глядя сквозь него. -
Документ был в шкатулке, и ее нужно было забрать из загородного дома. Я
чинно и благонравно поднялась на третий этаж, забрала шкатулочку и
вернулась к лошадям, никуда не сворачивая и не отвлекаясь. И каждый, у
кого хватило ума спрятаться в камин или выпрыгнуть в окно, остался жив. А
кто не спрятался, я не виновата. - Она бросила на него быстрый лукавый
взгляд. - Бедный, я тебя опять пугаю?
- Удивляешь, - сказал Сварог чистую правду.
- А еще?
- Возбуждаешь. И удручаешь.
- Это еще почему?
- Твое ремесло...
- Милый мой сюзерен, мы опять приближаемся к точке, где перестаем
друг друга понимать...
- Ладно, замнем, - сказал Сварог, устало погладив ее руку. - Слушай,
а мечта у тебя есть?
Она чуточку замялась, но все же выложила:
- Хочу стать королевой.
Сварог хотел фыркнуть, во потом подумал, что мечта эта - не лучше и
не хуже любой другой. На то она и мечта. Особенно здесь, где престолы
частенько брались "на шпагу". Если вспомнить, сколь предосудительные
субъекты ухитрялись нахлобучить все же на темечко корону, Мара с ее
детской мечтой выглядит светлым ангелом...
- Осталась самая малость, - сказал Сварог. - Выйти замуж за короля.
- Ну уж, таких пошлостей мне не нужно. В интересах дела еще можно под
кого-нибудь примоститься, но ради собственного блага никак не стоит...
- Что я в тебе ценю, так это - непринужденность...
- Я человек независимый, - сказала Мара. - И хочу завоевать себе
королевство сама. Конечно, смешно распахивать рот на большое, но найдутся
и маленькие, по моим хрупким плечам. В Майорах. Есть еще Сегур. Я там была
однажды - очаровательный остров. Жалкая кучка гвардейцев и король-растяпа,
без единого наследника.
- А потом?
- Что - потом?
- Ну, завоевала ты королевство. А дальше что?
- Надеваю я корону...
- Ну?
- Сажусь я на трон...
- Ну? - с интересом повторил Сварог.
Она задумалась, нахмурилась:
- Да ну тебя! Все испортил!
- Я тут ни при чем, - сказал Сварог. - Видишь ли, мечты имеют
паршивое свойство - сбываться. Поэтому всегда нужно иметь что-то про
запас.
- А у тебя-то самого есть мечта? - прищурилась она.
- Выбраться отсюда. Чтобы Делии удалось...
- Это не мечта, а отличное выполнение задания, - безжалостно отрезала
Мара. - А мечта?
- Мечты, похоже, нет... - растерянно сказал Сварог, подумав как
следует.
- Вот видишь. А у меня есть. Чья взяла?
Сварог покрутил головой:
- Слушай, много вас таких?
- Хватает. Человек пятьдесят. Большинство, конечно, довольно тупые
приложения к мечам, но есть и умные. Я, да будет тебе известно, существо
особо строптивое, своенравное и самостоятельное. Это я не сама придумала,
а бесстыдно подслушала. Из-за моей репутации Гаудин и поручил мне за тобой
присматривать. Что ты поднял брови выше макушки? Ну да, милорд, ваше
небесное великолепие, вы здесь командуете, вы умеете бить людей топором по
голове, и вы великолепно справились в Харлане. Но вам еще долго предстоит
учиться прокладывать себе дорогу по трупам, не распуская при этом сопли и
не гадая, была ли у проткнутого вами бедолаги седенькая бабушка... А я
этим умением давно овладела, - она скромно потупилась. - Надеюсь, я не
нанесла урона твоей мужской гордости? Всегда готова искупить женственной
покорностью...
И с интересом наблюдала за ним. Однако Сварог уже понял, что лучший
способ сохранить лицо при общении с напарницей - это выглядеть совершенно
бесстрастным.
- А тебе не приходило в голову, что Гаудин использовал удобный
случай, чтобы от тебя отделаться?
- Гаудин - сплошная меланхолическая загадка, - сказала Мара. -
Меланхоличность касается облика, а загадочность - ума и характера. Какие
ходы он просчитывает наперед и сколько их, угадать невозможно. Сейчас мы
выполняем задание. Я не сомневаюсь, что игра затеяна всерьез и ставки
высоки - но одновременно наше задание хитрыми ходами, непонятными и
неизвестными нам с тобой, связано с достижением и других целей. Нет, я не
утверждаю, будто так и есть. Но допустить стоит... Большинство его
поручений - с двойным и тройным дном.
- Должность у человека такая... - сказал Сварог задумчиво. И
направился на террасу - подышать прохладным ночным воздухом на сон
грядущий. Окрест стояла тишина, только через два дома отсюда на гребне
крыши раздавалось звяканье виолона и явственно долетало меланхолическое
пение:
Этот витязь бедный
никого не спас,
а ведь жил он в первый
и последний раз.
Был отцом и мужем
и - судьбой гоним -
больше всех был нужен
лишь своим родным...
У трубы виднелась темная фигура, сидевшая верхом на коньке, как на
лошади.
- Твой-то опять надрывается, - лениво сказал Сварог бесшумно
появившейся рядом Маре.
- Я вот в него сейчас чем-нибудь попаду... - безжалостно заявила
сподвижница.
Сварог фыркнул. Обитавший неподалеку юный уличный певец, сосед
лишенного наследства восемнадцатого герцога Номера, положил глаз на Мару
(отчего-то очаровавшую его даже в своем новом облике, не столь уж и
прекрасном) и регулярно угощал серенадами.
- Сейчас я его...
- Отставить, - сказал Сварог. - Традиция такая, терпеть нужно...
От него осталась
жажда быть собой,
медленная старость,
замкнутая боль.
Неживая сила,
блики на воде.
А еще - могила.
Он не знает, где...
- И так тошно, а тут еще тоску наводит...
- Помолчи-ка, - сказал Сварог, насторожившись. - Видишь?
- Что?
- Вон, левее, прямо над мостом...
- Ничего там нет, - уверенно сказала Мара.
Сварог протер глаза, поморщился:
- Ну как же нет? Что-то вроде орла.
- Ничего я там не вижу.
Сварог не настаивал. Однако был уверен, что ему нисколечко не
почудилось: над городом, очень низко, кружили уже три огромных черных
птицы, почти не шевеливших крыльями, подобно парящим орлам, временами
заслоняли далекие огни домов, уличные фонари. И летали они, не выбираясь
за пределы оцепленной зоны...
- Нет там ничего, - пожала плечами Мара. - Пошли спать, а?
- Пошли, - сказал он решительно.
И подумал: нет, пора отсюда убираться, такие собаки и такие птицы
ничего хорошего не сулят...
16. ПРАВО УБЕЖИЩА
Харчевня именовалась без особых претензий - "Кошка и кастрюля".
Кошек, помимо той, что на вывеске, обнаружилось целых три - зажравшихся до
того, что они дремали под столами, брезгливо игнорируя брошенные им в
приступе пьяной любви к животным мясные огрызки.
Мара легонько придавила одной хвост носком башмака, но та открыла
один глаз, лениво вытянула хвост из-под подошвы и вновь задремала.
- Не мучай животное, - мельком заметил Сварог без особой укоризны.
- Настоящая кошка должна быть зверем, - Мара нацелилась на кошачий
хвост уже каблуком. - А эта...
- Если она заорет, привлечешь к нам внимание.
Вот это моментально подействовало, и Мара унялась. Сварог глянул на
распахнутую дверь - отец Калеб все не появлялся, а пора бы... Ввалилась
компания, еще с порога заоравшая, что вина им нужно много, а вот закуска
вовсе и не обязательна. Судя по гильдейским бляхам, явились речники топить
в чарке горе - "Кошка и кастрюля" располагалась неподалеку от одного из
портов, и попавшие в кольцо блокады речные суда обязаны были встать на
мертвый якорь, а паромы - прервать сообщение меж берегами. По этой причине
речной народ пил с утра до вечера, но в обличении властей не поднимался
выше Речного департамента, августейшую особу не затрагивая, - в любом
порту хватало шпиков.
Сварог думал о своем - пытался понять, почему их с Марой бросили.
Какие бы там сложные интриги ни плелась среди правящей верхушки, они не
объясняли бездействия и деликатности Гаудина, столь несвойственных
начальнику тайной полиции, особенно в столь серьезном деле. Гаудин уже
д_о_л_ж_е_н_ был знать о призраке, подменившем принцессу. Мог бы и
направить связного, мог бы помочь. Противники Гаудина были владетельными
особами, но их люда оставались шпионами-любителями, а у Гаудина имелась в
руках Контора. Как показывает исторический опыт, Контора побивает в три
хода дилетантов любого ранга...
Поневоле подворачивалась невеселая, но веская гипотеза - Гаудину
сейчас не до земной тверди, что бы эпохальное там ни происходило. На
тверди небесной случилось нечто столь серьезное и важное, что лихая
компания Сварога обречена на автономное плаванье. Вульгарно говоря,
наверху шерсть летит клочьями. Так частенько случается, стоит юной
императрице надолго увлечься сильванскими охотами - впрочем, придворные
баталии с тем же успехом разыгрываются и в отсутствие старого и сурового,
собаку съевшего на кознях и интригах монарха...
Что, если точнехонько так все и обстоит? При этой мысли стало
невероятно неуютно. Но он браво плюнул под стол - благо нравы грязной
харчевни дозволяли - и подумал, что уж если его за тридцать с лишним лет
не смогли угробить в обители развитого социализма, здесь и подавно не
слопают, подавятся...
- Ты что это под стол плюешь, барон? - спросила Мара.
- Придумал, как организовать ситуацию, когда всем станет не до облавы
и не до нас.
- Как?
- Поджигаем королевский дворец. Со всех восьми концов.
- Лихо, - Мара посмотрела на него с уважением. - Только мне придется
изрядно повозиться, чтобы состряпать "слезы дракона". Есть такой горючий
состав. Даже на воде полыхает так, что любо-дорого. Значит... Смолы
немеряно здесь же, в порту, пробежаться по аптекам пошлем Паколета,
нашатыря на Бараглае полно у любого алхимика...
- Да погоди ты, - сказал Сварог. - Я же шутил.
- Да? А план не столь уж наивен. Послушай, если и в самом деле...
Сварога спасло появление отца Калеба, одетого арматором средней руки.
Харчевня, хоть и захудалая, делилась на две половины: "пьяную" и
"деловую". В первой вино трескали ради самого процесса, а во второй -
потягивали, обсуждая дела. Сварог обосновался в "деловой", где разговоры
шепотом были в порядке вещей, и те, кто беседовал, сдвинув над столом
головы, выглядели не заговорщиками, а совершенно приличными людьми -
например, контрабандистами, а то и "ночными рыбаками" [выловленную в
океане рыбу разрешается продавать только в строго определенных портах;
"ночными рыбаками" именуются люди, выправляющие на партии рыбы фальшивые
документы (занятие крайне прибыльное, однако законом сурово
преследуется)].
- Братья согласились вам помочь, - сказал отец Калеб. - Однако должен
предупредить: к вам до сих пор питают некоторое недоверие, причины
которого мне непонятны...
- Пусть питают, - сказал Сварог. - Лишь бы помогли.
- Вам сказали правду. Под церковью святого Круахана и в самом деле
