О б о л ь я н и н о в. Как же вы переведете деньги?
З о я. Гусь!
О б о л ь я н и н о в. Ну, а визы? Ведь мне же откажут.
З о я. Гусь!
О б о л ь я н и н о в. По-видимому, он всемогущий, этот бывший Гусь. Теперь
он, вероятно,
орел.
З о я. Ах, Павлик... (Смеется.)
О б о л ь я н и н о в. У меня жажда. Нет ли у вас пива, Зоя?
З о я. Сейчас. Манюшка! Манюшка...
М а н ю ш к а. Что, Зоя Денисовна?
З о я. Принеси, детка, пива побыстрей...
Манюшка. Я в Мисильпроме возьму. Сколько?
З о я. Бутылки четыре.
М а н ю ш к а. Счас. (Упорхнула и забыла закрыть дверь в передней.)
О б о л ь я н и н о в (таинственно). Манюшка посвящена?
З о я. Конечно. Манюшка мой преданный друг. За меня она в огонь и воду...
Молодец
девчонка!
О б о л ь я н и н о в. Кто же еще будет?
З о я (таинственно). Лизанька, Мымра, мадам Иванова... Пойдемте ко мне,
Павлик.
Уходят. Зоя опускает портьеру, глухо слышны их голоса. Голос тонкий и
глупый поет под
аккомпанемент разбитого фортепиано:
"Вечер был, сверкали звезды,
На дворе мороз трещал...
Шел по улице..."
А м е т и с т о в (появился в передней). Малютка.
Голос: "Боже, говорил малютка,
Я озяб и есть хочу.
Кто накормит, кто согреет,
Боже добрый..."
Сироту. (Ставит замызганный чемодан на пол и садится на него.)
Аметистов в кепке, рваных штанах и френче с медальоном на груди.
Фу, черт тебя возьми! Отхлопать с Курского вокзала четыре версты с
чемоданом - это тоже
номер, я вам доложу. Сейчас пива следовало бы выпить. Эх, судьба ты моя
загадочная,
затащила ты меня вновь в пятый этаж, что-то ты мне тут дашь?
Москва-матушка. Пять лет
я тебя не видал. (Заглядывает в кухню.) Эй, товарищ! Кто тут есть? Зоя
Денисовна дома?
Пауза. Глухо слышны голоса Обольянинова и Зои. Аметистов подслушивает.
Ого-го...
О б о л ь я н и н о в (за сценой, глухо). Для этого я совершенно не гожусь.
На такую
должность нужен опытный прохвост.
А м е т и с т о в. Вовремя попал!
М а н ю ш к а (с бутылками). Батюшки! Двери-то я не заперла! Кто это? Вам
что?
А м е т и с т о в. Пардон-пардон. Не волнуйтесь, товарищ. Пиво? Чрезвычайно
вовремя! С
Курского вокзала мечтаю о пиве!
М а н ю ш к а. Да кого вам?
А м е т и с т о в. Мне Зою Денисовну. С кем имею удовольствие
разговаривать?
М а н ю ш к а. Я племянница Зои Денисовны.
А м е т и с т о в. Очень приятно. Очень. Я и не знал, что у Зойки такая
хорошенькая
племянница. Позвольте представиться: кузен Зои Денисовны. (Целует Манюшке
руку.)
М а н ю ш к а. Что вы. Что вы. Зоя Денисовна!
Входит в гостиную, Аметистов за нею с чемоданом. Выходят З о я и О б о л ь
я н и н о в.
А м е т и с т о в. Пардон-пардон! Лучшего администратора на эту должность
вам не найти.
Вам просто свезло, господа. Дорогая кузиночка, же ву салю*! Прошу
извинения, что
перебил столь приятную беседу.
* je vous salue! - я вас приветствую! (фр.)
З о я (окаменев).
А м е т и с т о в. Познакомьте же меня, кузиночка, с гражданином.
З о я. Ты... вы... Павел Федорович, позвольте вас познакомить. Мой кузен
Аметист...
А м е т и с т о в. Пардон-пардон. (Оболъянинову.) Путинковский,
беспартийный, бывший
дворянин.
О б о л ь я н и н о в (поражен). Очень рад...
А м е т и с т о в. Кузиночка, позвольте мне попросить вас на два слова а
парт*, как
говорится.
* a parte - в сторону (фр.).
З о я. Павлик... извините, пожалуйста. Мне нужно перемолвиться двумя
словами с
Александром Тарасовичем...
А м е т и ст о в. Пардон! Василием Ивановичем. Прошел ничтожный срок, и вы
забыли
даже мое имя! Мне это горько. Ай-яй-яй.
З о я. Павлик...
О б о л ь я н и н о в (поражен). Пожалуйста, пожалуйста... (Уходит.)
З о я. Манюшка, налей Павлу Федоровичу пива.
Манюшка уходит.
Тебя же расстреляли в Баку, я читала!
А м е т и с т о в. Пардон-пардон. Так что из этого? Если меня расстреляли в
Баку, я,
значит, уж и в Москву не могу приехать? Хорошенькое дело. Меня по ошибке
расстреляли
совершенно невинно.
З о я. У меня даже голова закружилась.
А м е т и с т о в. От радости.
З о я. Нет, ты скажи... ничего не понимаю.
А м е т и с т о в. Ну, натурально, под амнистию подлетел. Кстати об
амнистии, что это у
тебя за племянница?
З о я. Ах, какая там племянница. Это моя горничная Манюшка.
А м е т и с т о в. Так-с. Понимаем. В целях сохранения жилплощади. (Зычно.)
Манюшка!
Манюшка появилась.
А м е т и с т о в. Милая, приволоки-ка мне пивца. Умираю от жажды. Какая же
ты
племянница, шут тебя возьми!
М а н ю ш к а (расстроенно). Я... сейчас... (Уходит.)
А м е т и с т о в. А я ей руку поцеловал. Позор-позор!
З о я. Ты где же собираешься остановиться? Имей в виду, в Москве жилищный
кризис.
А м е т и с т о в. Я вижу. Натурально, у тебя.
З о я. А если я тебе скажу, что я не могу тебя принять?
А м е т и с т о в. Ах, вот как! Хамишь, Зойка. Ну что ж, хами... хами...
Гонишь
двоюродного брата, пешком першего с Курского вокзала? Сироту? Гони, гони...
Что ж, я
человек маленький. Я уйду. И даже пива пить не стану. Только вы пожалеете
об этом,
дорогая кузиночка.
З о я. Ах, ты хочешь испугать. Не беспокойся, я не из пугливых.
А м е т и с т о в. Зачем пугать? Я, Зоя Денисовна, человек порядочный.
Джентльмен, как
говорится. И будь я не я, если я не пойду и не донесу в Гепеу о том, что ты
организуешь
в своей уютной квартирке. Я, дорогая Зоя Денисовна, все слышал!
З о я (стала бледна, глухо). Как ты вошел без звонка?
А м е т и с т о в. Дверь была открыта.
З о я. Судьба - это ты!
Манюшка входит с пивом.
Ах, Манюшка, Манюшка! Ты дверь не закрыла?
М а н ю ш к а (расстроенно). Извините, Зоя Денисовна, забыла.
З о я. Ах, Манюшка, ах. Ну, ничего, ничего. Иди. Извинись перед Павлом
Федоровичем...
Манюшка ушла.
А м е т и с т о в (пьет пиво). Фу, хорошо! Прекрасное пиво в Москве! В
провинции такая
кислятина, в рот взять нельзя. Квартиру-то ты сохранила, я вижу. Молодец,
Зойка.
З о я. Судьба. Видно, придется мне еще нести мой крест.
А м е т и с т о в. Ты что ж, хочешь, чтобы я обиделся и ушел?
З о я. Нет, постой. Что ты хочешь прежде всего?
А м е т и с т о в. Прежде всего - брюки.
З о я. Неужели у тебя брюк нет? А чемодан?
А м е т и с т о в. В чемодане шесть колод карт и портреты вождей. Спасибо
дорогим
вождям, ежели бы не они, я бы прямо с голоду издох. Шутка сказать, в
почтовом поезде от
Баку до Москвы. Понимаешь, захватил в культотделе в Баку на память
пятьдесят
экземпляров вождей. Продавал их по двугривенному.
З о я. Ну, ты и тип!
А м е т и с т о в. Чудное пиво. Товарищ, купите вождя! Один буржуй пять
штук купил. Я,
говорит, их родным раздарю. Они любят вождей.
З о я. Карты крапленые?
А м е т и с т о в. За кого вы меня принимаете, мадам?
З о я. Брось, Аметистов. Где ты шатался пять лет?
А м е т и с т о в. Эх, кузина!.. Эх... В Чернигове я подотделом искусств
заведовал.
З о я. Воображаю.
А м е т и с т о в. Белые пришли. Мне, значит, красные дали денег на
эвакуацию в Москву,
а я, стало быть, эвакуировался к белым в Ростов. Ну, поступил к ним на
службу. Красные
немного погодя. Я, значит, у белых получил на эвакуацию и к красным.
Поступил
заведующим агитационной группой. Белые, мне красные на эвакуацию, я к белым
в Крым.
Там я просто администратором служил в одном ресторанчике в Севастополе. Ну,
и
напоролся на одну компанию, взяли у меня пятьдесят тысяч в один вечер в
железку.
З о я. У тебя? Ну, уж это, значит, специалисты были.
А м е т и с т о в. Темные арапы, говорю тебе, темные! Нуте-с, и пошел я
нырять при
советском строе. Куда меня только не швыряло, господи! Актером был во
Владикавказе.
Старшим музыкантом в областной милиции в Новочеркасске. Оттуда я в Воронеж
подался,
отделом снабжения заведовал. Наконец, убедился за четыре года: нету у меня
никакого
козырного хода. И решил я тогда по партийной линии двинуться. Чуть не
погиб, ей-богу.
Дай, думаю, я бюрократизм этот изживу, стажи всякие... И скончался у меня в
комнате
приятель мой Чемоданов Карл Петрович, светлая личность, партийный.
З о я. В Воронеже?
А м е т и с т о в. Нет, уж это дело в Одессе произошло. Я думаю, какой
ущерб для
партии? Один умер, а другой на его место становится в ряды. Железная
когорта, так
сказать. Взял я, стало быть, партбилетик у покойника и в Баку. Думаю, место
тихое,
нефтяное, шмендефер можно развернуть - небу станет жарко. И, стало быть,
открывается
дверь, и знакомый Чемоданова - шасть. Дамбле! У него девятка, у меня жир. Я
к окнам, а
окна во втором этаже.
З о я. Узнаю коней ретивых...
А м е т и с т о в. Ну, не везло, Зоечка, ну что ж ты поделаешь. Возьмешь
карту - жир,
жир... Да... На суде я заключительное слово подсудимого сказал, веришь ли,
не только
интеллигентная публика, конвойные несознательные и те рыдали. Ну, отсидел
я... Вижу,
нечего мне больше делать в провинции. Ну, а когда у человека все потеряно,
ему нужно
ехать в Москву. Эх, Зойка, очерствела ты в своей квартире, оторвалась от
массы.
З о я. Ну, ладно. Все понятно. Раз уж ты притащился, ничего с тобой не
сделаешь.
Слушай, я тебя оставлю... Все слышал?
А м е т и с т о в. Свезло, Зоечка.
З о я. Я не только тебя пропишу, но дам место администратора в
предприятии...
А м е т и с т о в. Зоечка!
З о я. Но в квартире мне о картах не будет и речи. Понял?
А м е т и с т о в. Что она делает, товарищи? Зоя, это не марксистский
подход! Ведь у тебя
ж карточная квартира. Да дай ты мне сюда спецов штук пять, у них теперь
деньги...
З о я. Карт не будет.
А м е т и с т о в. Эх!
З о я. И работать будешь под строгим контролем. Смотри, Аметистов, ой
смотри. Если ты
выкинешь какой-нибудь фокус, я, уж так и быть, рискну всем, а посажу тебя.
Ты вздумал
меня попугать. Не беспокойся, за меня найдется кому заступиться, а ты... ты
слишком много
о себе рассказал.
А м е т и с т о в. Итак, я грустную повесть скитальца доверил змее. Мон
дье!*
*Mon dieu! - Мой бог! (фр.)
З о я. Молчи, болван. Где колье, которое ты перед самым отъездом в
восемнадцатом году
взялся продать?
А м е т и с т о в. Колье? Постой, постой... Это с бриллиантами?
З о я. Ах ты, мерзавец, мерзавец!
А м е т и с т о в. Спасибо, спасибо. Видали, как Зоечка родственников
принимает!
З о я. Документы-то у тебя есть?
А м е т и с т о в. Документов-то полный карман, весь вопрос в том, какой из
этих
документов, так сказать, свежей. (Достает бумажки.) Чемоданов Карл... об
этом речи быть не
может. Сигурадзе Антон... Нет, это нехороший документ.
З о я. Это ужас, ужас, честное слово. Ты же Путинковский!
А м е т и с т о в. Нет, Зоечка, я спутал. Путинковский в Москве - это
отпадает. Пожалуй,
лучше всего моя собственная фамилия. Я думаю, что меня уж забыли за пять
лет в Москве.
На, прописывай Аметистова. Постой, тут по воинской повинности у меня еще
грыжа где-то
была...
Зоя достает из шкафа великолепные брюки.
(Надевая штаны.) Бог благословит твое доброе сердечко, сестренка.
Отвернись.
З о я. Очень ты мне нужен. Потрудись штаны вернуть, это Павла Федоровича.
А м е т и с т о в. Морганатический супруг?
З о я. Попрошу держать себя с ним вежливо. Это мой муж.
А м е т и с т о в. Фамилия ему как?
З о я. Обольянинов.
А м е т и с т о в. Граф? У-у, это карась. Впрочем, у него уж, наверное, ни
черта не
осталось. Судя по физиономии, контрреволюционер... (Выходит из-за ширм,
любуется
штанами, которые на нем надеты.) Гуманные штанишки! В таких брюках сразу
чувствуешь
себя на платформе.
З о я. Сам выпутывайся с фамилией. В нелепое положение ставишь. Павлик!
Голубчик!
Обольянинов входит.
Извините, милый, что бросили вас одного. По делу говорили.
А м е т и с т о в. Увлеклись воспоминаниями детства. Ведь мы росли с
Зоечкой. Я сейчас
прямо рыдал.
О б о л ь я н и н о в (смотря на брюки). Напоминают мне они...
А м е т и с т о в. Пардон-пардон. Обокрали в дороге. Свистнули в Ростове
второй чемодан.
Прямо гротеск! Я думаю, вы не будете в претензии? Между дворянами на это
нечего
смотреть.
О б о л ь я н и н о в. Пожалуйста, пожалуйста. Я их все равно хотел
подарить китайцу...
З о я. Вот, Павлик, Александр Тарасович будет у нас работать
