- Нет.
- Постой-ка. - Он противно щелкнул пальцами. - Ну, конечно, теперь я вспомнил. Мы же условились с ним на завтра. Я все перепутал.
Они сели за стол. Она глядела на свою тарелку, но руки ее не прикасались к еде.
- В чем дело? - спросил он, не поднимая глаз, бросая куски мяса в бурлящую лаву.
- Не знаю. Не хочется есть, - сказала она.
- Почему?
- Не знаю, просто не хочется. В небе родился ветер; солнце садилось. Комната вдруг стала маленькой и холодной.
- Я пытаюсь вспомнить, - произнесла она в тиши комнаты, глянув в золотые глаза своего холодного, безупречно подтянутого мужа.
- Что вспомнить? - Он потягивал вино.
- Песню. Эту красивую, чудесную песню. - Она закрыла глаза и стала напевать, но песня не получилась. - Забыла. А мне почему-то не хочется ее забывать. Хочется помнить ее всегда. - Она плавно повела руками, точно ритм движений мог ей помочь. Потом откинулась в кресле. - Не могу вспомнить.
Она заплакала.
- Почему ты плачешь? - спросил он.
- Не знаю, не знаю, я ничего не могу с собой поделать. Мне грустно, и я не знаю почему, плачу - не знаю почему, но плачу.
Ее ладони стиснули виски, плечи вздрагивали.
- До завтра все пройдет, - сказал он.
Она не глядела на него, глядела только на нагую пустыню и на яркие-яркие звезды, которые высыпали на черном небе, а издали доносился крепнущий голос ветра и холодный плеск воды в длинных каналах. Она закрыла глаза, дрожа всем телом.
- Да, - повторила она, - до завтра все пройдет.
Август 1999
EЕТНЯЯ НОЧЬ
Люди стояли кучками в каменных галереях, растворяясь в тени между голубыми холмами. Звезды и лучезарные марсианские луны струили на них мягкий вечерний свет. Позади мраморного амфитеатра, скрытые мраком и далью, раскинулись городки и виллы, серебром отливали недвижные пруды, от горизонта до горизонта блестели каналы. Летний вечер на Марсе, планете безмятежности и умеренности. По зеленой влаге каналов скользили лодки, изящные, как бронзовые цветки. В нескончаемо длинных рядах жилищ, извивающихся по склонам, подобно оцепеневшим змеям, в прохладных ночных постелях лениво перешептывались возлюбленные. Под факелами на аллеях, держа в руках извергающих тончайшую паутину золотых пауков, еще бегали заигравшиеся дети. Тут и там на столах, булькающих серебристой лавой, готовился поздний ужин. В амфитеатрах сотен городов на ночной стороне Марса смуглые марсиане с глазами цвета червонного золота собирались на досуге вокруг эстрад, откуда покорные музыкантам тихие мелодии, подобно аромату цветов, плыли в притихшем воздухе.
На одной эстраде пела женщина. По рядам слушателей пробежал шелест. Пение оборвалось. Певица поднесла руку к горлу. Потом кивнула музыкантам, они начали сначала.
Музыканты заиграли, она снова запела; на этот раз публика ахнула, подалась вперед, кто-то вскочил на ноги - на амфитеатр словно пахнуло зимней стужей. Потому что песня, которую пела женщина, была странная, страшная, необычная. Она пыталась остановить слова, срывающиеся с ее губ, но они продолжали звучать:
Идет, блистая красотой
Тысячезвездной ясной ночи
В соревнованье света с тьмой
Изваяны чело и очи.
Руки певицы метнулись ко рту. Она оцепенела, растерянная.
- Что это за слова? - недоумевали музыканты.
- Что за песня?
- Чей язык?
Когда же они опять принялись дуть в свои золотые трубы, снова родилась эта странная музыка и медленно поплыла над публикой, которая теперь громко разговаривала, поднимаясь со своих мест.
- Что с тобой? - спрашивали друг друга музыканты.
- Что за мелодию ты играл?
- А ты сам что играл?
Женщина расплакалась и убежала с эстрады. Публика покинула амфитеатр. Повсюду, во всех смятенных марсианских городах, происходило одно и то же. Холод объял их, точно с неба пал белый снег. В темных аллеях под факелами дети пели:
...Пришла, а шкаф уже пустой,
Остался песик с носом!
- Дети! - раздавались голоса. - Что это за песенка? Где вы ее выучили?
- Она просто пришла нам в голову, ни с того ни с сего. Какие-то непонятные слова!
Захлопали двери. Улицы опустели. Над голубыми холмами взошла зеленая звезда.
На всей ночной стороне Марса мужчины просыпались от того, что лежавшие рядом возлюбленные напевали во мраке.
- Что это за мелодия?
В тысячах жилищ среди ночи женщины просыпались, обливаясь слезами, и приходилось их утешать:
- Ну, успокойся, успокойся же. Спи. - Ну, что случилось? Дурной сон?
- Завтра произойдет что-то ужасное.
- Ничего не может произойти, у нас все в порядке. Судорожное всхлипывание.
- Я чувствую, это надвигается все ближе, ближе, ближе!.
- С нами ничего не может случиться. Полно! Спи. Спи...
Тихо на предутреннем Марсе, тихо, как в черном студеном колодце, и свет звезд на воде каналов, и в каждой комнате дыхание свернувшихся калачиком детей с зажатыми в кулачках золотыми пауками, и возлюбленные спят рука в руке, луны закатились, погашены факелы, и безлюдны каменные амфитеатры.
И лишь один-единственный звук, перед самым рассветом: где-то в дальнем конце пустынной улицы одиноко шагал во тьме ночной сторож, напевая странную, незнакомую песенку...
Август 1999
CЕМЛЯНЕ
Вот привязались, стучат и стучат! Миссис Ттт сердито распахнула дверь.
- Ну, в чем дело?
- Вы говорите по-английски? - Человек, стоявший у входа, опешил.
- Говорю, как умею, - ответила она.
- Чистейший английский язык!
Человек был одет в какую-то форму. За ним стояли еще трое; все они были заметно взволнованы - сияющие, измазанные с головы до ног. - Что вам угодно? - резко спросила миссис Ттт.
- Вы - марсианка! - Человек улыбался. - Это слово вам, конечно, незнакомо. Так говорят у нас, на Земле. - Он кивнул на своих спутников. - Мы с Земли. Я - капитан Уильяме. Мы всего час назад сели на Марсе. Вот прибыли. Вторая экспедиция! До нас была Первая экспедиция, но ее судьба нам не известна. Так или иначе, мы прилетели. И вы - первый житель Марса, которого мы встретили!
- Марсианка? - Брови ее взметнулись.
- Я хочу сказать, что вы живете на четвертой от Солнца планете. Точно?
- Элементарная истина, - фыркнула она, меряя их взглядом.
- А мы, - он прижал к груди свою пухлую розовую руку, - мы с Земли. Верно, ребята?
- Так точно, капитан! - откликнулся хор.
- Это планета Тирр, - сказала она, - если вам угодно знать ее настоящее имя.
- Тирр, Тирр. - Капитан устало рассмеялся. - Чудесное название! Но скажите же, добрая женщина, как объяснить, что вы так великолепно говорите по-английски?
- Я не говорю, - ответила она, - я думаю. Телепатия. Всего хорошего!
И она хлопнула дверью.
Мгновение спустя этот ужасный человек уже снова стучал.
Она распахнула дверь.
- Ну, что еще? - спросила она.
Он стоял на том же месте и силился улыбнуться, но уже без прежней уверенности. Он протянул к ней руки.
- Мне кажется, вы не совсем поняли...
- Чего? - отрезала она.
Его глаза округлились от изумления.
- Мы прилетели с Земли!
- Мне некогда, - сказала она. - У меня сегодня куча дел - обед, уборка, шитье, всякая всячина... Вам, вероятно, нужен мистер Ттт, так он наверху, в своем кабинете.
- Да, да, - озадаченно произнес человек с Земли, моргая. - Ради бога, позовите мистера Ттт.
- Он занят. - И она снова захлопнула дверь. На сей раз стук был уж совсем неприличным.
- Знаете что! - вскричал человек, едва дверь распахнулась. Он ворвался в прихожую, словно решил взять неожиданностью. - Так не принимают гостей!
- Мой чистый пол! - возмутилась она. - Грязь! Убирайтесь прочь! Если хотите войти в мой дом, сперва почистите обувь.
Человек испуганно посмотрел на свои грязные башмаки.
- Сейчас не время придираться к пустякам, - решительно заявил он. - Такое событие! Его нужно отпраздновать!
Он упорно глядел на нее, словно это могло заставить ее понять, чего они хотят.
- Если мои хрустальные булочки перестояли в духовке, - закричала она, - то я вас поленом!..
И она поспешила к маленькой, пышущей жаром печке. Потом вернулась - раскрасневшаяся, потная. Ярко-желтые глаза, смуглая кожа, худенькая и юркая, как насекомое... Резкий, металлический голос.
- Обождите здесь. Я пойду посмотрю, может быть, и позволю вам на минутку зайти к мистеру Ттт. Какое там у вас дело к нему?
Человек выругался так, словно она ударила его молотком по пальцу.
- Скажите ему, что мы прилетели с Земли, что это впервые!
- Что впервые? - Она подняла вверх смуглую руку. - Ладно, это неважно. Я сейчас.
Звуки ее шагов прошелестели по переходам каменного дома.
А снаружи было невероятно синее, жаркое марсианское небо - недвижное, будто глубокое теплое море. Над марсианской пустыней, словно над огромным кипящим котлом, струилось марево. На вершине пригорка неподалеку стоял, покосившись, небольшой космический корабль. От него к двери каменного дома протянулась цепочка крупных следов. Сверху, со второго этажа, донеслись возбужденные голоса. Люди у двери поглядывали друг на друга, переминались с ноги на ногу, поправляли пояса. Наверху что-то прорычал мужской голос. Женский голос ответил. Через четверть часа земляне от нечего делать стали слоняться взад-вперед по кухне.
- Закурим? - сказал один из них.
Другой достал сигареты, они закурили. Они выдыхали неторопливые бледные струйки дыма. Разгладили складки курток, поправили воротнички. Голоса наверху продолжали гудеть и журчать. Командир глянул на свои часы.
- Двадцать пять минут, - заметил он. - Что у них там происходит?
Он подошел к окну и выглянул наружу.
- Жаркий денек, - сказал один из космонавтов. - Да уж, - лениво протянул другой, разморенный полуденным зноем.
Гул голосов наверху сменился глухим бормотанием, потом и вовсе стих. Во всем доме - ни звука. Только собственное дыхание слышно.
Целый час прошел в безмолвии.
- Уж не случилось ли из-за нас какой беды? - произнес командир, подходя к двери гостиной и заглядывая туда.
Мисс Ттт стояла посреди комнаты, поливая цветы.
- А я все думаю, что я такое забыла... - сказала она, заметив капитана. Она вышла на кухню. - Извините. - Она протянула ему клочок бумаги. - Мистер Ттт слишком занят. - Она повернулась к своим кастрюлям. - Да и все равно вам нужен не он, а мистер Ааа. Пойдите с этой запиской на соседнюю усадьбу возле голубого канала, там мистер Ааа расскажет вам все, что вы хотите знать.
- Нам ничего не надо узнавать, - возразил командир, надув толстые губы. - Мы и так уже знаем.
- Вы получили записку, что еще вам надо? - резко спросила она. Больше они ничего не могли от нее добиться.
- Ладно, - сказал командир. Ему все еще не хотелось уходить. Он стоял с таким видом, будто чего-то ждал. Точно ребенок, глядящий на голую рождественскую елку. - Ладно, - повторил он. - Пошли, ребята.
И все четверо вышли из дома в душное безмолвие летнего дня.
***
Полчаса спустя мистер Ааа, который восседал в своей библиотеке, прихлебывая электрическое пламя из металлической чаши, услышал голоса снаружи, на мощеной дорожке. Он высунулся из окна и уставился на четверку одетых в одинаковую форму людей, которые, щурясь, глядели на него.
- Вы мистер Ааа? - справились они.
- Я.
- Нас послал к вам мистер Ттт! - крикнул командир.
- Что за причина? - спросил мистер Ааа.
- Он был занят!
- Ну, знаете, это... - презрительно произнес мистер Ааа. - Уж не думает ли он, что мне больше нечего делать, как развлекать людей, которыми ему некогда заниматься?
- Сейчас это несущественно, сэр! - крикнул командир.
- Для меня - существенно. У меня накопилась куча книг, их нужно прочесть. Мистер Ттт совсем не считается с другими. Он не впервые ведет себя так бесцеремонно по отношению ко мне. И прошу не размахивать руками, сударь, дайте мне кончить. Вам следует быть повнимательнее. Я привык к тому, что люди слушают, когда я говорю. И потрудитесь выслушать меня с должным почтением, иначе я вообще не стану с вами разговаривать.
