громкоговорителями?
- Да.
- Тогда мне нужны только четыре хороших пилота. Сколько пассажиров ты
можешь взять?
- На этот раз не больше двадцати. Моя калоша почти полна и у меня нет
пассажирских кают.
- А как насчет твоих коллег? Их это интересует?
- Могу спросить.
Передатчик щелкнул и замолчал.
Сангалейн пристально смотрела на Старка. Красные пятна горели на ее
щеках, а глаза были темно-серые, грозовые, без малейших признаков солнца.
Морн возвышался над ней, держа в руках свой трезубец.
- А я, Старк? А мой народ?
Он понимал, что она злится. Он казался ей неблагодарным.
- Поедешь с Аштоном и другими. На Паксе поговоришь о своем деле. Чем
больше людей будет просить помощи, тем скорее Галактический Союз рискнет
оказать ее.
Она по-прежнему не сводила с него глаз.
- Я не знаю Пакса. Я не знаю Галактического Союза.
Дребезжащим от раздражения голосом Педралон прервал ее:
- Мы многого не знаем. Но я предлагаю поехать и...
Морн покачал головой, сделал знак Педралону и мысленно сказал Старку:
- Моя манера говорить понятнее для Сангалейн. Думай!
И Старк стал думать. Он думал о Паксе - городе, который занял целую
планету: высоком, глубоком, широком, сложном, наполненном миллиардами
существ, приехавшими со всех концов Галактики. Пугающий, прекрасный,
несравненный город. Старк думал о могуществе Галактического Союза. О его
законах, простирающихся на самые отдаленные планеты. О мире, свободе,
процветании. И о кораблях, сверкающих между солнцами. Он думал о
Галактике.
Его мысли, бесконечно более быстрые, выразительные, чем слова, шли от
его мозга в мозг Морна и тот передавал их Сангалейн.
Выражение лица Сангалейн изменилось.
Морн сказал:
- Достаточно.
Сангалейн пробормотала:
- По правде сказать, я ничего не поняла.
- Аштон имеет там некоторое влияние. Он сделает все, что в его силах,
чтобы помочь твоему народу.
Она неуверенно кивнула и погрузилась в размышления.
Передатчик щелкнул. Пенквар заговорил:
- В свои каюты они никого не берут. У большинства уже есть беженцы в
каютах.
У самого Пенквара, по-видимому, беженцев не было.
- Из остальных кораблей многие уже полны, а другие отказываются
рисковать. Придется вам договариваться только со мной. Где встретимся?
Они быстро договорились о месте встречи.
- Не давайте им подходить слишком близко, когда я буду садиться,
Старк. Они, похоже, не очень хорошо это понимают.
Слышно было, как поднялся еще один корабль.
- Теперь моя очередь. Ей-богу, жаль, что вы не видите этого зрелища.
Весь город освещен пламенем, очень красиво. Надеюсь, кто-нибудь из бродяг
поджарит здесь зад.
Щелчок и молчание.
- Ты хорошо знаешь этого человека, Педралон? - спросил Старк. - Можно
ему доверять?
- Не больше, чем всякому другому инопланетянину.
Педралон стоял к нему лицом и Старк увидел, что опальный Бендсмен
старше, чем казался с первого взгляда. Гладкая, без морщин кожа
маскировала зрелость и силу.
- Никто из вас не пришел сюда из любви к Скэйту, у всех вас свои
причины и все они эгоистичны. А ты, кроме всего прочего, причинил немалые
убытки единственной стабильной системе правительства, которой обладает мой
несчастный мир. Ты пытался разрушить основы древней структуры и разгромить
ее в интересах не Скэйта, а твоих и Аштона. Интересы Ирнана, Джубара и
Трегада всего лишь случайные факторы, которыми ты воспользовался для своих
целей. За это я ненавижу тебя, Старк. Должен признаться также, что я не
принимаю добровольно факт существования людей на других планетах. В
глубине души я убежден, что только мы, на Скэйте - единственные настоящие
люди, а все остальные - всего лишь полулюди. Но моя планета больна и я,
как всякий врач, должен пользоваться любыми средствами, которые могут ее
вылечить. Только поэтому я и работаю с тобой и Пенкваром и ему подобными.
Со всеми вами, кто приехал сюда глодать кости Скэйта. Удовлетворись тем,
что я работаю с тобой и не проси ничего большего, - он повернулся к Старку
спиной и обратился к Ландрику: - У нас много дел.
Основная часть этих "дел" состояла в том, чтобы информировать свою
партию, члены которой находились весьма далеко друг от друга, несмотря на
их малочисленность. Педралон не собирался сообщить Старку какие-либо
детали, поэтому Темного Человека проводили в другой тростниковый дом,
откуда он ничего не мог слышать. Сангалейн и Морна отвели в другой. Один
из людей Педралона принес Старку еды, но отказался отвечать на вопросы,
сказав только, что он не Бендсмен. Но на один вопрос он все-таки ответил.
Педралон был сильной личностью и подчинил членов своей партии, как силой
своей воли, так и ясностью мысли. Он был бы очень полезен Паксу.
На острове было тепло и спокойно. Старое Солнце поднималось для
своего ежедневного путешествия по небу. Кругом разливалось чувство
спокойствия и глубокого мира. Старку трудно было представить себе, что его
долгое путешествие почти подошло к концу, и что обе его цели почти
достигнуты.
Почти...
Что-нибудь предпринимать теперь было бесполезно. События сами
принесут свои решения... или не принесут. Старк сознательно создал пустоту
в своем уме и заснул. Он спал до тех пор, пока его не окликнули, чтобы он
присоединился к остальным.
Сияющим золотым днем маленькие смуглые люди проводили их по залитым
водой тропинкам обратно. Путешественников теперь было семеро - с ними был
Педралон и двое его людей. По дороге двое отстали, свернув в другую
сторону, а затем и Педралон оставил группу и исчез среди деревьев. Он
собирался отправиться в Гед Дарод. Морн сопровождал Сангалейн. Связь между
сусмингами, обитателями моря и правящим домом Джубара была, по-видимому,
очень крепкой и древней.
Они добрались до места, где надо было ждать отряд, и отпустили людей
болота. Маленькие люди сели на своих животных и молча удалились.
Морн воткнул в грязь свой трезубец, снял кожаную одежду, погрузился в
неглубокую воду и вытянулся там, наполовину прикрыв глаза прозрачными
мембранами. Его голос простонал в голове Старка:
- Я слабею без холодного моря.
- На Паксе ты получишь его вдоволь, - ответил ему Старк.
Основная часть города-гиганта предназначалась для удобства
всевозможных инопланетян. Жилища некоторых существ имели шлюзовые камеры,
и всякое общение с ними происходило в изолированных помещениях через
стеклянные стены.
Группа сидела на берегу озерка, на сухой земле, под обильной
растительностью. По другую сторону была широкая мирная равнина, ярко
освещенная солнцем.
Долгое время они молчали: каждого занимали свои собственные мысли.
Присоединившийся Педралон был по-прежнему в своей национальной одежде -
пестрой шелковой мантии, но у него в сумке лежала его туника красного
Бендсмена и жезл. Одежда Сангалейн немного запачкалась. Лицо ее побледнело
и осунулось. Старк подумал, что она испугана. Ничего удивительного - она
сделала громадный шаг в неизвестность.
- Ты можешь еще передумать, - сказал он.
Она взглянула на него и отрицательно покачала головой. Королевская
фея из Садов удовольствий исчезла - осталась только женщина, по-прежнему
красивая, уязвимая и человечная. Старк улыбнулся.
- Желаю тебе удачи.
Пожелай ее всем нам, - сказал Педралон с неожиданной горячностью.
- Разве ты сомневаешься в успехе?
- Я сомневаюсь в каждом шаге на этой дороге. Я живу с сомнениями.
Если бы можно было действовать по-другому... Я сказал тебе, что ненавижу
тебя, Старк. Поверишь и поймешь ли ты, если я скажу, что себя я ненавижу
еще больше?
- Понимаю.
- Я не смог заставить их выслушать себя. А ведь они все тут, перед
глазами! Холод с каждым годом все больше распространяется с севера на юг,
гоня перед собой дикие народы. Земля сужается, а тем, что остается, надо
кормить все больше и больше ртов. Они и сами знают, что произойдет, если
они будут продолжать запрещать эмиграцию.
- Они знают. Неизбежная резня их не беспокоит. И они будут править
всегда, как после Великой Миграции.
- Тогда мы сделали много добра, - сказал Педралон. - Мы были
стабилизирующим звеном. Мы победили безумие.
Старк не стал спорить.
- Мой собственный народ тоже не понимает, - продолжал Педралон, - он
думает, что его храмы, священные реки и белые города останутся стоять
вечно. Он думает, что оголодавшие волки никогда не бросятся на него. Я
злюсь на свой народ. Но я люблю его.
Спокойный воздух наполнился ревом.
Сангалейн подняла глаза и испуганно прижала руку к губам.
Потемневшее небо окрасилось бледным пламенем и гремело. Внезапный
ветер сгибал тонкие ветви деревьев.
На равнине приземлился корабль Пенквара.
Когда взошла первая из Трех Королев, Старк уже был в планетарной
"стрекозе". Он собирался искать Тачвара и Собак.
26
Новейшая технология имеет свои достоинства. Старк с удовольствием
смотрел, как под ним бегут километры при свете Трех Королев. К тому же он
пробегал эти километры в весьма комфортабельных условиях.
"Стрекоза" была далеко не новая, и Пенквар явно не был фанатиком
блеска и полировки. На ней ничего не блестело, даже лазерная пушка
впереди. Но шум моторов был нормальным, роторы быстро крутились в
девственном небе древнего Скэйта. "Стрекозы" были почти немедленно
запрещены Бендсменами, частично для того, чтобы помешать инопланетянам
забираться слишком далеко, а частично потому, что некоторые экипажи
неудачно приземлялись, и маленькие Сестры Солнца захватили группу в своих
горах и принесли в жертву, распевая гимны Солнцу. Дикие банды съели экипаж
второй "стрекозы", а третья, желая изучить развалины в ста километрах от
Скэга, стала пищей Детей Моря. Большинство инопланетян удовлетворялось
торговлей в Скэге.
Пилот был энергичным человеком с выпуклыми челюстями, с голубоватой
кожей и удлиненными чертами лица незнакомой Старку расы. В правой ноздре
он носил золотое украшение в форме насекомого. Он был хорошим пилотом, но
говорил на универсальном языке очень плохо и очень мало, и вообще, видимо,
был не болтлив. Временами он искоса поглядывал на Старка, как бы думая,
что Старк, небритый и в измятой тунике, взятой в Трегаде, не соответствует
его представлению о герое.
А Старк думал, что командир пилота не соответствует его представлению
о капитане торгового звездного корабля. Ему не понравился Пенквар: он
слишком напоминал акулу, особенно, когда смеялся, а смеялся он часто, и
только одними зубами. Он не взял бы Пенквара в щитоносцы в сражении,
которое еще не выиграно. Движущие силы этого человека были подчеркнуто
корыстными. За это Старк его не порицал - если он выполнит свои
обязательства. Пенквар производил на Старка впечатление человека, который
заботится исключительно о себе. А это и некоторые характеристики его
корабля "Аркешти" заставляли предполагать, что Пенквар был из тех
капитанов, чьи торговые дела мало чем отличались от пиратства. Но, в конце
концов, это был корабль Педралона и приходилось его принимать. Как
принимал Педралон.
"Стрекоза" покрыла нужное расстояние удивительно быстро. Старк увидел
дороги паломников, почти пустые этой ночью, и свет Гед Дарода вдали на
равнине. Он сделал знак и пилот пошел по длинной дуге к западу, летя почти
над самыми деревьями. В лесу были следы. Некоторые вели к проходам в
горах, и по ним еще шли банды бродяг, направляясь в Ирнан. Когда
"стрекоза" пролетела над ними, они опрометью кинулись под воображаемую
