Килгор ткнул его носком сапога:
- Встань, жалкая пародия на колдуна! Ты с самого начала старался
мешать нам. Ты отвратительное маленькое существо, но твой большой рот чуть
не послужил причиной моей гибели в Гримшлаге. Ты помнишь это?
Варт скулил, плакал и дрожал. Одно из его ушей было почти откушено, а
плащ разорван так, что состоял из одних дыр, сшитых вместе.
- О, я не хотел этого! Позволь объяснить: эти колдуны такие...
- Я думаю, что в его рот пора вставить затычку, - сказал Скандерберг,
угрожающе взмахнув рукой. - И у меня кое-что приготовлено специально для
тебя, Варт. Я сожгу твой магический аппарат, если его можно так назвать.
Варт начал стонать, умолять, все время глядя своими хитрыми глазами
на Килгора. Он старался выглядеть таким жалким и несчастным, как только
мог.
- Я прошу вашей милости, господа, я обещаю впредь вести себя хорошо!
- Доброта и милость только вредят тебе, - сказал Килгор. - Все, что
ты сделал, простить нельзя.
Варт задрожал еще сильнее и молитвенно сложил руки:
- Я уже решил исправиться и провести остаток жизни в добре. Я всегда
считал, что такие благородные люди, как вы, всегда щедры, добры, и...
- Хватит! - рявкнул Скандерберг, и, схватив Варта за ворот, пинком
отправил его к остальным колдунам. Глаза Скандерберга были красны от
гнева.
- Теперь мое последнее слово. - Скандерберг поднял свой посох. - Я
изгоняю вас навсегда из Скарпсея и никогда ни один ваш волос не появится
на этих берегах, а то я брошу вас в геенну огненную. Я приказываю вам
явиться на суд Гильдии Огненных Колдунов, чтобы она решила, какой кары вы
достойны за профанацию своего высокого искусства, за то, что вы отдали
свое могущество ледяной магии. Пусть те обличья, которые я дам вам сейчас,
длятся до тех пор, пока Гильдия не решит окончательно вашу судьбу.
Прощайте! Пусть ваше путешествие будет приятным!
Пропев какое-то заклинание, он провел посохом над четырьмя колдунами,
и они мгновенно исчезли в облаке оранжевого дыма. Когда дым рассеялся, на
полу оказались четыре комочка: это были самые отвратительные крысы, каких
когда-либо видел Килгор. Три крысы сразу же бросились наутек, а четвертая
с диким писком оскалила зубы и бросилась на людей, пока Килгор не взял
камень и не вынудил ее спасаться бегством.
- Варт всегда стремился сказать последнее слово, даже если это
грозило ему смертью, - засмеялся юноша.
Когда они вышли из пещеры на улицу, на юге за рекой уже трубили
трубы. Все смотрели, как через реку переправился большой отряд всадников и
поскакал через равнину к кургану, на вершине которого горел траурный
огонь.
- Это возвращаются Эльбегаст и альфары, - сказал Скандерберг. -
Посмотри на них, Килгор. Всего несколько человек видели их и, может быть,
уже никто никогда не увидит.
Килгор не мог произнести ни слова. Он стиснул рукоять меча, стараясь
проглотить комок в горле. Он знал, что больше нет нужды в Килдурине, и
Эльбегаст, вероятно, заберет его в горы альфаров, где он был когда-то
выкопан.
Когда альфары подскакали к кургану и спешились, Асни уже встала рядом
с Килгором. Сам Эльбегаст в золотом шлеме и сверкающей кольчуге подошел,
чтобы приветствовать их. Пожимая руку Килгора, он весело сказал:
- Значит, ты последовал совету старого свинопаса и трижды протрубил в
рог. Да, ты здорово изменился со времени нашей первой встречи. У тебя
взгляд орла, и если я не ошибаюсь, ты точная копия своего предка Вультера.
Он был хорошим другом мне, и он бы гордился тобой, как горжусь сейчас я.
На лице Килгора появилась такая счастливая улыбка, что уголки губ
чуть не достали до ушей.
- Шиммельпфиннинг, - сказал он. - Я хотел выбросить этот рог, но ты
вернул его мне обратно. И теперь... - Он вдруг замолчал, хлопая себя по
поясу. - Он исчез!
- Рог? Да, он снова потерян, - сказал Эльбегаст. Лучи солнца играли в
его бороде. - Он потерян и расплавлен в огне Муспелла вместе с Гримшлагом,
как я и хотел. Теперь, когда он собрал альфаров и послужил причиной
разрушения Гримшлага, в нем больше нет необходимости. Килгор, ты даже не
представляешь, как долго ждали альфары, чтобы рог Вультера позвал их на
последнюю битву с Суртом. Располагайтесь, альфары и гардарцы, послушаем
всю историю с самого начала из уст самого героя, чтобы мы могли рассказать
ее своим детям и внукам.
Килгор уселся на камень так, чтобы его могли видеть все. Альфары сели
справа от него, а слева расположились гардарцы, занявшие весь склон
кургана сверху донизу. Асни и семь ее братьев сели у ног Килгора. Альфары
были одеты в роскошные одежды, а гардарцы, напротив, все были в лохмотьях.
Килгор заговорил чистым голосом, начал с Шильдброда. Он рассказал о
своем изумлении, когда узнал, что он - единственный, кому суждено вытащить
меч из дерева. И снова он пересек болота Херонесса, освободил с помощью
меча Асни от заклятия Сурта. Гардарцы довольно улыбались, с гордостью
посматривали на свою королеву, когда Килгор рассказывал о том, как она
спасла их в Трондхейме. Громкий хохот встретил его рассказ о злоключениях
с Вартом и никурами. Но многие из бывших варгульфов вытирали слезы, слушая
об ужасной ночи под Беордстадом, когда Килгор чуть не стал одним из них.
Эльбегаст и альфары обменялись сардоническими улыбками, услышав описание
величественной крепости Эльдарна, куда не допускались волнения и трагедии
большого мира.
Затем Килгор бесстрастно рассказал о предательстве Графгримра в
Свартгейме. Он рассказал о ночи в Ватнарсмаунде, о быке и о коте.
Рассказал о вхождении в Гримшлаг, о том, как он лишился меча. Килгор не
упоминал имени Графгримра, пока не закончил рассказ о последней битве с
Суртом в подземелье.
К тому времени все уже с нетерпением ждали, когда он назовет имя
нового героя.
Килгор продолжал:
- Я не знаю, где он сейчас, но он по праву больший герой, чем я. С
самого начала он выбрал трудный путь, рискуя быть обвиненным в
предательстве своими ближайшими друзьями. Я не сомневаюсь, что он был
абсолютно честен с самого начала, но мы слишком поспешно осудили и даже
отвергли его. Если бы не он, мы бы проиграли, а я наверняка бы погиб под
ударами колдунов Сурта. Мне бы хотелось, чтобы он был здесь, порадовался
вместе с нами нашей победе и принял бы наши глубочайшие извинения за то,
что мы сомневались в нем. У меня нет слов, чтобы вознести ему подобающую
хвалу. Я назову его имя, чтобы оно всегда стояло рядом с моим. Это имя -
Графгримр, колдун альфаров. - По толпе пробежал шепот, и вдруг Килгор
воскликнул:
- Графгримр! Ты здесь?
Все люди бросились вперед, а Графгримр спокойно стоял в задних рядах
альфаров. Эльбегаст махнул ему рукой, и Графгримр вышел вперед, в самое
море улыбающихся радостных лиц. Тысячи рук с обожанием касались края его
плаща, чтобы потом многие поколения говорили: наш прадед касался плаща
самого величайшего из героев Скарпсея!
Скандерберг подошел к нему и молча пожал руку.
Асни сказала:
- Я беру назад все свои слова и подозрения относительно тебя.
Пожалуйста, прости меня, если сможешь.
- Простите меня за то, что я был вынужден обманывать вас, - сказал
Графгримр, сердечно пожимая руки друзьям.
Эльбегаст занял место на камне. Одна рука его опиралась на плечо
Графгримра, другая - на плечо Килгора. Когда все стихло, он сказал:
- Друзья, альфары и гардарцы, многие из вас знают, какие трудности
преодолел наш друг Графгримр. Он не только успешно завершил самое опасное
дело, какое когда-либо видел Скарпсей, но истратил всю жизнь, готовясь к
нему. Он целые годы завоевывал доверие врагов и обманул даже Сурта,
величайшего из обманщиков. Благодаря своему уму и искусству, он проник в
холлы темных альфаров, выведал их тайны и привел их к концу. Свартгейма
больше нет благодаря Скандербергу и Графгримру. Король темных альфаров
мертв, а сами они изгнаны из туннелей. Годы тщательной подготовки помогли
успешно завершить операцию с волшебным мечом. Самое страшное заключалось в
том, что друзьям Графгримра приходилось идти через темные и опасные
страны, не зная, могут ли они доверять ему. И тяжесть эта легла на его
плечи. Его жизнь была постоянно в опасности, так как его могли разоблачить
те темные силы, с которыми ему приходилось сотрудничать. Однако важность
этой миссии не наполнила его спесью и чванством. До последнего удара меча
он находился рядом с Килгором, помогая ему выполнить предназначение -
убить Сурта. За исключительную отвагу и благородство, за преданность
Килгору и королеве Гардара даже перед лицом колдуна Сурта в гробнице
мертвого короля, за величайшие познания в колдовстве, я, Эльбегаст, король
светлых альфаров, награждаю тебя самым почетным знаком альфаров -
Тарнкаппе.
Эльбегаст держал плащ, который казался полным лунного света и радуги.
Он сверкал и колыхался на ветру. Лучи солнца играли в его складках, и все
люди были потрясены, их охватил священный трепет: ведь им выпало увидеть
такое, чего еще никогда не видел ни один смертный и вряд ли кто-нибудь еще
увидит.
Графгримр встал на колени, принимая подарок, и Эльбегаст сам
застегнул пряжки. Затем Графгримр занял место среди избранных альфаров,
награжденных тем же знаком отличия.
- А теперь, дорогие друзья, - сказал Эльбегаст, повернувшись к
Килгору, Асни и Скандербергу, - прежде, чем я уйду, я хочу оставить вам
что-нибудь на память об альфарах. Он достал из кармана золотое кольцо и
надел его на палец Асни. Кольцо подошло девушке, как будто было сделано
специально для нее.
- Это кольцо, прекрасная королева, кольцо правды. С ним ты всегда
сможешь отличить правду от фальши, друга от врага. А если попытаешься
поступить бесчестно, оно будет резать тебе палец. Надеюсь, ты никогда не
расстанешься с ним.
- Никогда, - с трепетом сказала Асни. - Я никогда не сниму его.
- А тебе, Скандерберг, - мне хотелось бы, чтобы все колдуны были
такими, как ты, - я предлагаю стать моей правой рукой и советником посеем
моим делам. Я хочу, чтобы твоя добрая магия служила мне.
Скандерберг сначала удивился, а потом нахмурился:
- Благодарю, но я не могу принять предложения. Я должен вернуть юношу
страдающему старику-отцу в Шильдброд. Сердце старика полно печали и боли.
После этого я хочу ходить среди людей и помогать им разбираться с
неурядицами. Мне не нужно никакой награды, я только выполнил свой долг. Но
обещай, что всегда поблизости будет находиться старый свинопас на случай,
если снова появится кто-то вроде Сурта.
Эльбегаст поклонился колдуну:
- Мы всегда будем рядом, Скандерберг.
Затем он повернулся к Килгору, который все еще не мог справиться с
комком в горле:
- А ты, Килгор? Что мне оставить тебе на память?
- Ничего. Этот день навсегда останется в моей памяти. Теперь, когда
дело сделано и война выиграна, я возвращаю тебе этот меч и благодарю за
честь, благодарю за то, что ты выбрал меня для этой миссии. Килдурин
хорошо послужил мне. Пусть он займет почетное место в твоем холле. - Он с
трудом проговорил эти слова. Он держал меч, и тот блестел на солнце, как
сверкающая лента. Килгор видел начертанные на нем письмена, которые
навсегда врезались в его сердце. И он повторил их в последний раз:
НОЧЬ НЕ ЗАСТАНЕТ ВРАСПЛОХ СЫНОВ АСКА И ЭМБЛЫ
Эльбегаст взял меч и любовно повертел его в руках:
- Эти руны уже стали исполнившимся пророчеством. С самого рождения
человеческой расы и до самого отдаленного туманного будущего людей эти
руны всегда будут правдивы. Этот меч ждал тебя сотни лет до твоего
