между 1240 и 1432 годом, то есть, нападения происходили почти каждый год.
С 1365 года по 1893, за 525 лет, Россия провела 305 лет в войне.
Неудивительно, что закаленный в боях, привыкший жертвовать собой русский
чаще побеждает, чем жители страны, в истории которых войны играли меньшую
роль.
В течение долгих веков Русь несла тяжелые жертвы от нападения
врагов.
III
Как же можно объяснить, что маленький, "невежественный" народ, живший в
суровой местности, сумел побороть всех своих сильных, культурных врагов и
создать величайшее государство. Объяснить это можно только двумя причинами,
других объяснений найти нельзя:
Первое - духом народа, второе - государственной организацией сил
этого народа. Изумительной стойкостью и энергией русских и тем, что
Московское княжество, а затем царство, как справедливо указывает Солоневич
в "Народной Монархии", "всегда представляло более высокий тип государства,
чем нападавшие на них государства". Потому что "государственная организация
Великого Княжества Московского и Империи Российской всегда превышала
организацию всех своих конкурентов, противников и врагов - иначе ни Великое
Княжество, ни Царство, ни Империя не смогли бы выдержать этой борьбы не на
жизнь, а на смерть".
Дальше Солоневич не менее справедливо подчеркивает, что: "Все наши
неудачи и провалы наступили именно тогда, когда нашу организационную
систему мы подменяли чьей-либо иной. Неудачи и провалы выправлялись тогда,
когда мы снова возвращались к нашей организации".
Чем объясняется успех русского национального государства?
Тем, что Россия всегда имела более лучшую государственную
организацию, чем народы Европы. Уменьем уживаться с покоряемыми врагами.
Необычайной духовной стойкостью русского народа и его упорством в борьбе за
поставленные цели. И наконец, тем что все слои народа в течение всей
русской истории всегда дружно поддерживали национальную власть.
"Если бы организационная сторона русской государственности равнялась
бы современной ей западно-европейской, то Россия просто напросто не
существовала бы: она не смогла бы выдержать". (4)
"Россия падала в те эпохи, когда русские организационные принципы
подвергались перестройке на западно-европейский лад: удельные наследники
Ярослава Мудрого привели к разгрому Киевскую Русь, отсутствие центральной
власти привело к татарскому игу, Петровская европеизация привела к
крепостному праву, (и рождению антинациональной европейской по духу
интеллигенции. Б. Б.), Ленинское "догнать и перегнать Америку" - к
советскому.
"Сейчас мы можем сказать, что государственное строительство Европы -
несмотря на все ее технические достижения было неудачным строительством.
И мы можем сказать, что государственное строительство России,
несмотря на сегодняшнюю революцию, было удачным строительством".
Всего этого не может не заметить самый поверхностный исследователь
исторического прошлого русского народа. Но тем не менее этого упорно не
замечали ни иностранные, ни русские историки за очень редким исключением.
Почему не замечали? Да потому, что "Русскую государственную одаренность
Европе нужно отрицать во что бы то ни стало, вопреки самым очевидным фактам
истории, вопреки самым общепринятым законам логики. Ибо, если признать
успех наших методов действия, то надо будет произнести суд над самими
собой. Нужно будет вслед за нашими славянофилами, а потом и за Шпенглером и
Шубартом сказать, что Западная Европа гибнет, что ее государственные пути -
начиная от завоевания Рима и кончая Второй Мировой войной, как начались
средневековьем, так и кончаются средневековьем, и, что, следовательно,
данный психический материал ни для какой имперской стройки не пригоден по
самому его существу.
Тогда нужно будет признать, что устроение человеческого общежития,
начиная от разгрома Римской Империи и кончая Второй Мировой войной,
несмотря на всякие технические достижения, было сплошным провалом и что
попытки пятнадцати веков кончаются ныне возвратом к методам вандалов,
лангобардов и франков. И что следовательно, какого бы то ни было лучшего
устроения жизни европейских народов нужно ожидать или от России, или от
англосаксов. Но это означало бы отказ от государственной национальной
самостоятельности всех племен Западной Европы. Это означало бы признание
реакционности и бессмысленности свей политической истории Европы за
последние полторы тысячи лет: ничего, кроме непрерывной резни не
получилось. И нет решительно никакого основания предполагать, что
что-нибудь получится: те методы завоевания, включения, колонизации и
прочего, которые практиковались вандалами и лангобардами тысячу пятьсот лет
тому назад - повторяются и сейчас, с истинно завидной степенью
последовательности и постоянства". (5)
ПОЧЕМУ СРЕДНЕВЕКОВАЯ РУСЬ ЧУЖДАЛАСЬ
СРЕДНЕВЕКОВОГО ЗАПАДА?
I
В настоящее время можно слышать еженедельно передающиеся по
лондонскому радио лекции крупнейшего английского ученого проф. Арнольда
Тойнсби, автора шеститомного труда "Исследование истории", нашумевшей книги
"Цивилизация на испытании" и других трудов, получивших широкую известность
в англосаксонском мире. Тойнсби рассматривает всю историю человечества не
как конгломерат разрозненных фактов, но как единый всемирный процесс жизни
различных циклически развивающихся и сменяющих одна другую культур,
(цивилизаций, как называет их он) соответствующих историческим типам их
носителей.
Последняя декларация "Американского" Комитета явно доказывает, что
"американские вожди преследуют определенную цель - загнать большевизм в
предусмотренные для него западным миром русские границы".
Безусловно прав проф. И. А. Ильин, писавший в статье "Мировая
политика русских государей", что "Европе не нужна правда о России, ей нужна
удобная о ней неправда. Европейцам нужна дурная Россия: варварская, чтобы
"цивилизовать ее по своему", угрожающая своими размерами, чтобы ее можно
было расчленить, - реакционная, чтобы оправдать для нее революцию и
требовать для нее республики, - религиозно-разлагающаяся, чтобы вломиться в
нее с пропагандой реформации или католицизма, -
хозяйственно-несостоятельная, чтобы претендовать на ее сырье или по крайней
мере на выгодные торговые договоры и концессии".
При анализе исторических взаимоотношений Запада и Востока (России и
Европы), взгляды Тойнсби современного английского историка и русского
писателя Данилевского вполне совпадают. Оба они считают Запад агрессивной,
нападающей стороной в этой культурно-исторической борьбе. (6) Запад, но не
Восток, который лишь обороняется. Тойнсби идет даже далее Данилевского, он
говорит не только про военную агрессию Запада, но и его мирное, идейное и
экономическое наступление на Восток. Кульминационный пункт этой агрессии,
он считает, в русской истории эпоху Петра I. Тойнсби признает, что Европа
вела наступательную политику на Россию, начиная с XIII века, и продолжает
ее по наши дни.
II
Взаимоотношения между Россией и Западом до раскола христианства были
очень дружные. Русские имели хорошие политические и экономические связи со
всем миром. Русские князья имели родственные связи со всеми важнейшими
династиями Европы.
Когда же ухудшились взаимоотношения между Россией и Западной
Европой?
Арнольд Тойнсби в своей нашумевшей книге "Мир и Запад" пишет:.
"...Отчуждение началось в XIII веке после того, как Россия подпала
под татарскую власть; владычество татар над Россией было, однако,
временным, потому что татары были степные кочевники, которые никак не могли
себя чувствовать дома среди русских полей и лесов; длительные потери
России, как результат этого временного завоевания ее татарами, вызваны
отнюдь не ее татарскими завоевателями; а ее западными соседями. Потому что
это они воспользовались выгодой, когда Россия лежала распростертой в
бессилии, чтобы урезать ее владения и присоединить к Западу западные
окраины в лице Белоруссии и западной части Украины. И это лишь в 1945 году
Россия восстановила свое право на владение последним куском тех громадных
территорий, которые были отняты у нее державами Запада в XIII и XIV веке".
Как отразилась агрессивная роль Европы во время монгольского ига на
историю России в отношении русских к Западу?
Тойнсби говорит, что "эти завоевания Запада за счет России в конце
европейского средневековья оказали сильное влияние на внутреннюю жизнь
России и на ее отношения к завоевателям с Запада. Давление на Россию с
Запада не только отдалило Россию от него, а стало одним из суровых фактов
русской жизни. В течение нескольких сот лет, - пишет Тойнсби, - не русский
и восточный мир наносил удары Западу, а Запад наносил удары Миру, что и
испытало на себе ее человечество, входящее в состав этого мира в
подавляющем, по сравнению с Западом, большинстве, и в том числе входившие в
него все русские, мусульмане, индусы, китайцы, японцы и т. д. Все они
назовут Запад агрессором новейшего времени и в состоянии привести образчики
этой агрессии". "Русские напомнят нам, - пишет Тойнсби о том, что в их
землю армии Запада вторгались в годы: 1941, 1915,1812,1709 и в 1610 году".
О таких же агрессивных фактах политики Запада скажут нам африканские
и азиатские народы. И что это Запад, а не кто либо другой захватил в свои
руки пустующие земли в обеих Америках, Австралии и Новой Зеландии.
Североамериканские индейцы могут, - по Тойнсби, - напомнить Западу, что они
были буквально сметены с поверхности американского материка европейскими
колонистами завоевателями, чтобы уступить свои земли им и привезенным для
работ на плантациях их африканским рабам. Эти напоминания и обвинения
поразят Запад в нынешнее время и даже вызовут у него гневные отрицания...
Запад же сделал свободными ныне Бирму, Индонезию, Индию, Цейлон, так что у
современных британцев совесть сейчас чиста в отношении их к агрессивной
войне. С 1902 года (Война с бурами в Трансваале) Британия, а с 1898 года
(Война с Испанией) С. Штаты не вели больше никакой агрессивной воины. "Но
мы забываем, - пишет Тойнсби, - что немцы, которые напали на своих соседей,
включая Россию, в первой мировой войне и вторично во вторую мировую войну,
были также людьми Запада, и что русские, азиаты и африканцы не делают
никакого различия между разными ордами "франков" (по-русски: "европейцев"),
что является общим именем для всех народов Запада в их целом".
III
Только с пятнадцатого по восемнадцатое столетие, по подсчетам
знаменитого русского слависта В. И. Ламанского, татарами и турками было
захвачено и обращено в рабов около пяти миллионов русских. А спрашивается,
сколько погибло за эти три столетия, во время набегов и войн? Все домашние
рабы в Константинополе, как у турок, так и у христиан, по свидетельству
венецианских дипломатов, состояли из русских. Много русских находилось в
рабстве в Египте. С начала семнадцатого века, великой смуты, на большинстве
французских и венецианских военных галер гребцами были русские рабы,
пожизненно прикованные цепями к скамьям галер. Когда венецианцев, главных
торговцев рабами русскими, упрекали в бесстыдной торговле христианами, они
улыбаясь отвечали:
- Мы прежде всего венецианцы, а потом уже христиане.
Так во времена Александра Невского и позже, вплоть до нашего времени
христианский Запад не только был безучастен к страданиям русских, но
старался даже всегда, как и в наши дни, еще извлечь материальную выгоду из
страданий русского народа.
Острая непримиримость к латинскому западу воздвигает с тех пор
высокую стену недоверия между порабощенной монголами Россией и Западом.
Оскорбленная гнусным поведением христианского Запада Россия навеки
