что сначала?
В воздухе стоял запах рвоты.
Горд поднял брови.
- Всем нам, кажется, надо привыкнуть к невесомости, - сказал он. - И
у нас масса работы для щеток и ведер...
Одной рукой схватив противника за горло, а другой за руку с оружием,
Деккер повернулся, чтобы посмотреть, как разваливались леса. Гигантский
цилиндр всего лишь на секунду повис в воздухе, а потом из дюз вырвались
белые облачка, и Рубка пропала внизу, оставив на палубе отверстие, в
которое беспомощно падали люди.
Итак, все было кончено, Деккер остался за бортом. И он с
удесятеренной силой сдавил горло противнику, выдавливая из него жизнь.
Еще долго на Плоту продолжались убийства.
15
Первые несколько часов после отлета были просто невыносимы. Пахло
рвотой и мочой, и люди всех возрастов с воплями и проклятиями метались по
Рубке, то и дело устраивая дикие потасовки.
Рис подозревал, что проблема была не просто в потере веса, а в самом
факте возможного падения на Ядро. Внезапное осознание того, что их мир
вовсе не безграничен, что это просто плавающая в воздухе пылинка из
железных лоскутов, казалось, приводило некоторых пассажиров на грань
сумасшествия.
Быть может, действительно надо было на время отлета сделать окна
матовыми?
Рис провел долгие часы, руководя работами по созданию заполнившей всю
Обсерваторию сети из веревок и тросов.
- Надо заполнить весь объем изотропной структурой, - посоветовал
Холлербах. - Пусть она выглядит одинаково по всем направлениям. Тогда
будет меньше недоразумений, когда мы достигнем Ядра и весь этот чертов мир
перевернется вверх тормашками...
Вскоре пассажиры развесили на веревках одеяла, каждый отгородил себе
небольшой закуток. По мере того, как это подобие лачужного города
разрасталось, строго технологичный интерьер Рубки становился все более
обжитым. Воздух наполнили привычные домашние запахи.
Когда у Риса выдалась свободная минута, он добрался до того, что
раньше было крышей Обсерватории. Корпус тут все еще был прозрачным. Рис
прижался лицом к теплому материалу, невольно вспомнив, как когда-то
смотрел из желудка кита.
После падения с Плота Рубка быстро набрала скорость и развернулась
так, что теперь ее тупой нос был направлен в самое сердце Туманности. Она
неслась к Ядру, и Туманность превратилась в гигантскую трехмерную модель.
Ближайшие облака проносились мимо, звезды подальше плавно скользили, и
даже на самом пределе видимости, на расстоянии сотен миль, их едва
заметные точки медленно передвигались вверх.
Плот давным-давно превратился в пылинку, затерянную в розовом небе.
Корпус слегка содрогнулся. В нескольких футах над головой Риса
беззвучно вырвалось и мгновенно исчезло позади облачко пара, знак того,
что снятая Гордом с Кротов система управления работала исправно.
Ученый чувствовал, что корпус стал теплее. Скорость движения здесь
должна быть огромной, но почти полное отсутствие трения у материала Рубки
позволяло воздуху скользить свободно, лишь ненамного повышая температуру
аппарата. В усталом мозгу Риса замелькали разрозненные идеи. "Если
измерить разницу температур, - подумал он, - можно было бы определить
коэффициент трения материала корпуса. Конечно, необходимы также сведения о
теплопроводности материала..."
- Впечатляет, правда?
Рядом стоял Нид. В руках у юноши был секстант.
Рис улыбнулся:
- Чем ты занимаешься?
- Измеряю скорость.
- И что?
- При данном притяжении и вязкости среды мы достигли константы По
моим расчетам Рубка приблизится к Ядру примерно через десять смен...
Увлеченный зрелищем Нид произнес эти слова машинально, но на Риса они
подействовали как электрический разряд. Десять смен... Всего через десять
смен он увидит Ядро, и судьба расы решится окончательно!
Он вернулся к настоящему.
- Ты так и не смог завершить обучение, Нид?
- Были дела поважнее, - сухо ответил юноша.
- Надо найти уголок, где мы могли бы заняться обучением людей...
- ...И если ты не скажешь этому несчастному старому шуту, что он
полностью оторвался от реальности и не может отличить главное от
второстепенного, я за себя не отвечаю!
Разъяренная Джаен замахала руками под самым носом у Риса. Бедняга
тихонько застонал. Передышка закончена. Рис оглянулся. Осторожно
пробираясь сквозь сплетения веревок, к нему пробирался Холлербах.
- Я не помню, - ворчал старый ученый, - чтобы простой Второй класс
разговаривал со мной подобным образом со времени... со времени...
Рис поднял руки.
- Спокойно, прошу вас. Начни сначала, Джаен. В чем дело?
- Дело в том, - отрезала Джаен, показывая пальцем на Холлербаха, -
что этот глупый старпер, который...
- Ах ты, бесстыжая...
- Заткнитесь! - рявкнул Рис.
Джаен, с трудом сдерживаясь, постаралась успокоиться.
- Рис я или не я отвечаю за Телескоп?
- Насколько я знаю, ты.
- И моей задачей является обеспечить Навигаторов и их так называемых
помощников-Костяшников всеми необходимыми данными, чтобы мы могли выйти на
требуемую траекторию вокруг Ядра. И это должно быть первоочередной
задачей. Верно?
Рис задумчиво почесал нос.
- Не могу спорить с тем...
- Тогда скажи Холлербаху, чтобы он не прикасался своими чертовыми
руками к моему инструменту!
Рис, сдерживая улыбку, повернулся к Холлербаху.
- В чем дело. Главный Ученый?
- Рис. У нас остался единственный приличный научный инструмент.
Послушай, я не хочу снова обсуждать аргументы за и против, размеры
генетического пула, конечно, важнее всего... - Холлербах ударил кулаком по
ладони. - И все же быть слепым именно в этот момент, когда мы приближаемся
к величайшей научной загадке этого космоса, к самому Ядру...
- Он хочет повернуть Телескоп к Ядру, - сказала Джаен. -
Представляешь?
- Знания, полученные даже при поверхностных наблюдениях, будут
неоценимы.
- Холлербах, если мы не используем этот чертов Телескоп для
навигации, мы можем изучить Ядро лучше, чем нам хотелось бы! - Джаен
взглянула на Риса. - Ну?
- Что ну?
Холлербах грустно взглянул на Риса.
- Увы, мальчик, думаю, что этот маленький спор только первый из
многих, которые тебе придется разрешать.
Рис почувствовал себя растерянным и одиноким.
- Но почему я?
- Потому что Деккер остался на Плоту - отрезала Джаен. - А кто еще,
по-твоему, должен это делать?
- Действительно, кто? - пробормотал Холлербах. - Извини, Рис, но я
думаю, что у тебя нет выбора...
- Так что же все-таки с этим чертовым Телескопом? - Рис постарался
сосредоточиться. - Ладно. Послушайте, Холлербах, я должен согласиться с
тем, что в данный момент работа Джаен важнее... - Джаен гикнула и сделала
победный выпад. - Так что продолжайте работу. Ладно? Однако, - быстро
продолжал он, - когда мы подойдем достаточно близко к Ядру, паровые дюзы
все равно окажутся неэффективными. Навигация станет ни к чему... Телескоп
освободятся, и Холлербах сможет заняться своей работой. Возможно, Джаен
даже поможет ему. - Рис шумно выдохнул. - Как насчет такого компромисса?
Джаен усмехнулась и ударила его по плечу.
- Мы еще сделаем из тебя члена Комитета, - она повернулась и ушла.
Рис сгорбился.
- Холлербах, я слишком молод, чтобы быть Капитаном. И не хочу этого.
Холлербах мягко улыбнулся.
- Последнее, вероятно, говорит о том, что ты такой же человек, как и
все. Рис, боюсь, что тебе придется смириться с новой ролью. Ты
единственный человек на борту, непосредственно знакомый с Плотом, Поясом и
планеткой Костяшников... Поэтому ты единственный, кто хоть как-то приемлем
в роли лидера для всех разрозненных групп на корабле. И в конце концов то,
что мы оказались здесь, - это твоя инициатива, твой выбор. Ты обязан взять
на себя эту ответственность. Тебе еще предстоят нелегкие решения. Если
даже мы выберем правильную траекторию, встанут другие вопросы -
рационирование питания, низкие температуры за пределами Туманности. Даже
скука может послужить угрозой выживанию! Ты должен будешь обеспечивать
наше существование в экстремальных условиях. Конечно, я чем смогу помогу
тебе.
- Спасибо. Мне все это не очень нравится, но, думаю, вы правы. А что
касается помощи, - резко сказал Рис, - то начните с того, что разберитесь
с Джаен сами.
Холлербах печально улыбнулся.
- В этой молодой женщине слишком много энергии.
- Холлербах, а что вы вообще ожидаете увидеть там, внизу? Вероятно,
черная дыра вблизи - впечатляющее зрелище...
Старческие щеки Холлербаха загорелись.
- Не то слово. Рассказывал я тебе о своих идеях относительно
гравитационной химии? Рассказывал?
Холлербах, казалось, был расстроен тем, что ему не удалось прочесть
очередную лекцию. Однако Рис заверил его, что будет рад послушать своего
учителя и на несколько минут вернуться во времена ученичества, когда
Холлербах и остальные каждую смену рассказывали ему о тайнах многих миров.
- Вспомни мои рассуждения о новом типе "атома", - начал Холлербах. -
Составляющие его частицы - возможно, сингулярности - будут связаны между
собой в основном гравитационными, а не прочими фундаментальными силами.
При определенных условиях, нужных температурах, давлениях и градиентах
гравитации будет возможна новая "гравитационная химия".
- В Ядре, - предположил Рис.
- Да! - заявил Холлербах. - При пролете вокруг Ядра мы увидим новый
мир, другую фазу творения, в которой...
Над плечом Холлербаха нависло широкое, покрытое кровоподтеками лицо.
Рис нахмурился.
- Чего тебе, Роч?
Гигант-рудокоп усмехнулся.
- Я только хотел кое-что тебе показать. Смотри, - он указал на небо.
Рис повернулся. Сперва он не заметил ничего необычного, но затем,
прищурившись, разглядел за падающим вверх звездным дождем неясное
коричневатое пятнышко. Оно было слишком далеко, чтобы можно было различить
детали, но остальное подсказала память, и Рис вновь увидел поверхность из
натянутой на скелеты кожи, белые пятна лиц, направленных на отдаленную
точку в небе...
- Костяшники, - сказал он.
Роч открыл разбитый рот и рассмеялся. Холлербах брезгливо поморщился.
- Ты снова в родных местах. Рис, - хрипло сказал Роч. - Не желаешь
спрыгнуть и навестить старых приятелей?
- Роч, иди работай.
Тот со смехом удалился.
Рис еще постоял у окна, наблюдая за тем, как планетка Костяшников
исчезает в мареве далеко вверху. Еще один кусок жизни ушел из вида и из
памяти...
Пожав плечами, молодой человек отвернулся от окна и, сопровождаемый
Холлербахом, вновь окунулся в суету Рубки.
Почти беспомощный перед увлекающими его силами, потрепанный корабль,
внутри которого копошились человеческие существа, стремился навстречу
черной дыре.
Снаружи потемнело, и небо заполнилось фантастическими звездными
скоплениями, подобными тем, что Рис наблюдал при первом погружении в эти
глубины. Ученые оставили корпус прозрачным. Рис полагал, что это отвлечет
беспомощных пассажиров от тягот путешествия. Так оно и случилось. Чем
дальше, тем большее число их собиралось у огромных окон, и настроение на
корабле стало спокойным, почти благоговейным.
Когда до Ядра осталось около одной смены пути. Рубка поравнялась со
стадом китов, и все пассажиры прижались к окнам. Рис освободил рядом с
собой место для Холлербаха, и они вместе наблюдали за происходящим. На
этой глубине каждый кит имел вид тонкой ракеты, опавшая плоть обтягивала
