ший наследник Озлаг-шах и подтвердил это, но кипчакские беки не захотели
примириться с султаном не кипчакской крови. Тайно сговорившись, они ре-
шили убить Джелаль эд-Дина.
Его предупредил о заговоре прибывший из Келифа Инаньч-хан.
- Что мне делать в этом городе скорпионов и тарантулов, где даже пе-
ред лицом опасности нет единства! - сказал Джелаль эд-Дин.
Ночью, в сопровождении Тимур-Мелика и трехсот туркмен, он незаметно
покинул Гургандж и направился на юг через Каракумы.
В несколько дней маленький отряд прошел тяжелый путь, на котором ка-
раваны делают шестнадцать ночлегов, и достиг города Нессы. Посланный
вперед разведчик донес, что на зеленом лугу у подножия хребта Копет-Дага
видны какие-то юрты и рядом пасутся стреноженные кони необычной породы.
По-видимому, это монголы, и их не менее семисот человек. Тимур-Мелик
сказал:
- Хотя после трудного перехода наши кони утомлены, но сил у них хва-
тит, чтобы ворваться в монгольский лагерь. А у нас должно хватить уменья
изрубить врагов.
- Смелого догоняет удача! - ответил Джелаль эд-Дин. Вынырнувший вне-
запно из песков отряд туркмен Джелаль эд-Дина с отчаянной яростью набро-
сился на монгольский лагерь. Схватка была горячая, обе стороны рубились,
не щадя жизни. Монголы не выдержали и бежали в беспорядке, прячась в
подземных водопроводных канавах (кяризах). Только немногим удалось спас-
тись.
Это было первое столкновение, в котором туркмены одержали победу над
монголами. До этого монголы внушали всем такой ужас, что их считали не-
победимыми. Джелаль эд-Дин сказал:
- Если бы монголы не стояли лагерем на открытой равнине, а находились
за крепостными стенами Нессы, то мы на своих измученных конях никогда бы
не проскользнули мимо. Скорее ловите их коней и седлайте! Путь наш еще
долог.
Все всадники спешно пересели на свежих монгольских коней и горными
тропами направились на юг, к городу Нишапуру.
Через несколько дней, опасаясь предательства кипчакских ханов, к Нес-
се прибыли из Гурганджа два других сына Хорезм-шаха: Озлаг-шах и Ак-шах.
Их сопровождала большая свита; они пытались пройти незамеченными мимо
монгольского сторожевого отряда, но были окружены и все перебиты.
Тем временем Джелаль эд-Дин, нигде не останавливаясь, направлялся все
дальше, через Нишапур, Зузен и Гератскую область. Начальник одной горной
крепости предлагал ему в ней остаться, полагаясь на неприступность древ-
них стен. Джелаль эд-Дин ответил:
- Полководец должен действовать в открытом поле, а не запираться в
стенах. Как бы ни была сильна крепость, монголы найдут способ овладеть
ею.
Прибыв в Буст, Джелаль эд-Дин имел уже значительный отряд, собранный
из воинов рассеявшейся армии Хорезм-шаха. Здесь он соединился с отрядом
Амин-ал-Мулька, прогнал отряд монголов, осаждавших Кандагар, и прибыл в
Газну, главный город удела, назначенного ему когда-то хорезм-шахом. Там
он принял клятвы верности от всех местных беков.
У Джелаль эд-Дина теперь было около тридцати тысяч туркменских вои-
нов. Столько же присоединилось к нему афганцев, карлуков и воинов других
племен.
С этим войском в шестьдесят тысяч пеших и конных бойцов Джелаль
эд-Дин выступил навстречу монголам и расположился лагерем у городка Пер-
вана, на истоке речки Лугар, впадающей в Кабул.
Отсюда он сделал набег на Тохаристан и разгромил монгольский отряд
Мукаджека, осаждавшего крепость Вариан. Монголы потеряли там до тысячи
человек убитыми, поспешно переправились через реку Пяндшир, разрушая за
собою мосты, и вернулись к Чингиз-хану.
Джелаль эд-Дин отправил к Чингиз-хану гонца с коротким письмом:
"Укажи место, где мы встретимся для битвы. Там я буду тебя ждать".
Чингиз-хан на письмо не ответил, но обеспокоился поражением отряда
Мукаджека и смелостью Джелаль эд-Дина. Он послал против него сорок тысяч
всадников под начальством своего сводного брата Шики-Хутуху-нойона.
Джелаль эд-Дин смело двинулся навстречу монголам. Битва произошла в
долине на расстоянии одного фарсаха (7 км) от Первана. Перед началом боя
Джелаль эд-Дин дал войску такой приказ:
"Богатыри, берегите силы коней до тех пор, пока не забьют барабаны.
Только тогда садитесь в седло. До того сражайтесь пешими, привязав по-
водья коней за спиной к поясу".
Битва продолжалась два дня. Шики-Хутуху-нойон, видя, что его мон-
гольские воины устали и выбиваются из сил, а одолеть противника не мо-
гут, на второй день прибегнул к хитрости. Он приказал приготовить из
войлока куклы и посадить их на запасных коней. Сначала уловка подейство-
вала и мусульманские войска заколебались, но Джелаль эд-Дин ободрил вои-
нов, и они снова продолжали упорно сражаться.
Наконец Джелаль эд-Дин приказал ударить в барабаны. Все стали са-
диться на коней. Он повел своих всадников в атаку. Сам бросился в сере-
дину монгольского войска и расколол его. Тогда монголы обратились в
бегство, "высекая искры копытами коней". Всадники Джелаль эд-Дина на не-
утомленных конях легко догоняли и избивали убегавших врагов. Только с
незначительными остатками разгромленного войска Шики-Хутуху-нойон вер-
нулся в лагерь Чингизхана.
Слава о битве при Перване и разгроме непобедимых монголов пронеслась
через горные хребты и долины. Монгольский отряд, осаждавший крепость
Балх, немедленно снял осаду и ушел на север. В некоторых городах, заня-
тых монголами, жители восстали и перебили монгольские гарнизоны. Тогда
Чингиз-хан прибегнул к своей обычной хитрости: он подослал лазутчиков к
ханам, союзникам Джелаль эд-Дина, и обещал им верблюдов, нагруженных зо-
лотом, если они покинут смелого султана.
Вскоре в лагере Джелаль эд-Дина при дележе добычи из-за пустяков про-
изошли раздоры. В споре за арабскую лошадь один кипчакский хан ударил
плетью по голове Аграка, предводителя большого отряда, и Джелаль эд-Дину
не удалось их примирить. После этого и Музафар-Малик, предводитель аф-
ганцев, и Азам-Мелик с карлуками, и Аграк с воинами Кельджа, поверив ко-
варству Чингиз-хана, отделились от войска Джелаль эд-Дина, жалуясь на
высокомерие и грубость кипчаков, которые смеют бить плетьми воинов дру-
гих племен:
- Эти самые тюрки (т. е. кипчаки) раньше боялись монголов. Они уверя-
ли, что монголы не похожи на обыкновенных людей, что они непобедимы, по-
тому что удары мечей не могут их поранить. Поэтому монголы будто бы не
страшатся никого на свете и нет другой силы, которая могла бы бороться с
ними. А теперь, когда мы разбили монголов и все увидели, что и мон-
гольское племя так же, как и все люди, может быть ранено и истекать та-
кой, как у всех, кровью,- теперь кипчаки переполнились хвастовством и
стали оскорблять нас, тех, кто помог им в битве...
Джелаль эд-Дин ничего не мог поделать. Тщетно он доказывал, что Чин-
гиз-хану легко будет разбить противников, нападая на каждого в от-
дельности, его уверения были напрасны, и половина войска от него ушла.
Он остался только с туркменами Амин-ал-Мулька.
Когда Шики-Хутуху-нойон, вернувшись к Чингиз-хану, рассказывал ему
подробности битвы при Перване, Чингизхан оставался, как всегда, невозму-
тимым и непроницаемым. Он только сказал:
- Хутуху привык быть всегда победоносным и одолевающим. Теперь, испы-
тав горечь поражения, он станет более внимательным и опытным в военных
делах.
Однако Чингиз-хан не медлил, стянул к себе все войска, какие только
мог собрать, и выступил с огромной силой. Он гнал всадников с такой пос-
пешностью, что в пути не было возможности сварить пищу. Каган шел прямо
на Газну, и когда колесный путь кончился, он бросил весь обоз и двинулся
тропами через горы.
Глава вторая. БИТВА ПРИ СИНДЕ
Не буду звать тебя конем, буду звать тебя
братом. Ты мне лучше брата.
(Китаби-Коркуд)
После ухода союзных отрядов Джелаль эд-Дин уже не мог вступить с мон-
голами в открытый бой, как хотел раньше, и направился на юг. Его задер-
жала быстрая и многоводная река Синд, стесненная горами. Султан искал
лодок и плотов, чтобы переправить войско, но стремительные волны разби-
вали все суда о высокие скалистые берега. Наконец привели одно судно, и
Джелаль зд-Дин пытался посадить в него свою мать Ай-Джиджек, жену и дру-
гих спутниц. Но и это судно развалилось от ударов о скалу, и женщины ос-
тались на берегу вместе с войском.
Вдруг примчался гонец с криками: "Монголы совсем близко!" А ночь в
это время, все затянула своим черным покрывалом.
Чингиз-хан, узнав, что султан Джелаль эд-Дин ищет переправы через
Синд, решил его захватить. Он вел войско всю ночь и на заре увидел про-
тивника. Монголы стали приближаться к войскам султана с трех сторон.
Несколькими полукругами монголы остановились в виде согнутого лука, а
река Синд была как бы его тетивой.
Чингиз-хан послал Унер-Гулиджу и Гугус-Гулиджу с их отрядами оттес-
нить султана от берега, а своему войску дал приказ: "Не поражайте султа-
на стрелами. Повелеваем схватить его живым".
Джелаль эд-Дин находился в середине мусульманского войска, окруженный
семьюстами отчаянных всадников. Увидев на холме Чингиз-хана, который от-
туда распоряжался боем, султан бросился со своими джигитами в атаку с
такой яростью, что погнал монголов, и сам монгольский владыка пустился в
бегство, погоняя плетью коня.
Но дальновидный и осторожный Чингиз-хан перед битвой спрятал в засаде
десять тысяч отборных воинов. Они вылетели сбоку, напали на Джелаль
эд-Дина, отбросили его и понеслись на правое крыло туркмен, которыми на-
чальствовал Амин-ал-Мульк. Монголы смяли его ряды, оттеснили их в сере-
дину войска, где все перемешались и стали отступать.
Затем монголы разбили также и левое крыло. Джелаль эд-Дин продолжал
биться вместе со своими джигитами до полудня и, потеряв обычное спо-
койствие, бросался, как затравленный тигр, то на левое, то на правое
крыло.
Монголы помнили приказ кагана: "не пускать в султана стрел", и кольцо
вокруг Джелаль эд-Дина все сжималось. Он бился отчаянно, стараясь прору-
биться сквозь ряды врагов. Поняв, что положение стало безнадежным, сул-
тан пересел на любимого туркменского коня, сбросил шлем и другие воинс-
кие доспехи, оставив только меч. Он повернул коня и с ним кинулся с вы-
сокой скалы в темные волны бурного Синда. Переплыв реку и взобравшись на
крутой берег, Джелаль эд-Дин погрозил оттуда мечом Чингиз-хану и уска-
кал, скрывшись в зарослях.
Чингиз-хан от чрезмерного удивления положил руку на рот, показал на
Джелаль эд-Дина сыновьям и сказал:
- Вот каким у отца должен быть сын!
Монголы, увидев, что султан бросился в реку, хотели вплавь пуститься
за ним в погоню, но Чингиз-хан запретил.
Они перебили все войско Джелаль эд-Дина. Воины успели бросить в реку
его жену и мать, чтобы те не достались монголам.
Остался в живых только семилетний сын Джелаль эд-Дина, захваченный
монголами. Они поставили его перед Чингиз-ханом. Мальчик, повернувшись
боком к кагану, косился на него смелым, ненавидящим глазом.
- Род наших врагов надо вырывать с корнем,- сказал Чингиз-хан.- По-
томство таких смелых мусульман вырежет моих внуков. Поэтому сердцем
мальчишки накормите мою борзую собаку.
Палач-монгол, улыбаясь до ушей от гордости, что он может перед вели-
ким каганом показать свое искусство, засучил рукава и подошел к мальчи-
ку. Опрокинув его на спину, он в одно мгновение, по монгольскому обычаю,
вспорол ножом его грудь; засунув руку под ребра, вырвал маленькое дымя-
щееся сердце и поднес его Чингиз-хану.
Тот несколько раз, как старый боров, прокряхтел: "Кхукху-кху!", по-
вернул саврасого коня и, сгробившись, угрюмый, двинулся дальше вверх по
каменистой тропинке.
После этой битвы при Синде султан Джелаль эд-Дин, скитаясь по разным
странам, еще много лет продолжал удачно воевать в монголами, собирая от-
