цвета штрих-пунктирным орбитам, так же обозначались и орбиты всех
спутников.
-- Попытаюсь восстановить историю Солнечной системы,-- пояснил он.-
- Но потребуется время для составления карт макронных потоков, при том
условии, что в них есть хоть какая-то система. Затем я состыкую записи, так
как не уверен, что исходные данные будут в хронологическом порядке. Так что
пока вам смотреть не на что.
-- Мы с вами,-- с неожиданной теплотой сказала Афра.-- Мы
посмотрим, может, сможем вам чем помочь.
Он знал, что ею руководят соображения целесообразности, но все же
эти слова согрели его. Это был тот тип отношений, который ему нравился --
работать с ним, а не пытаться его купить. Он занялся делом, выискивая
информационные потоки. Ему предстояло из разрозненных макронных
фрагментов собрать цельную картину, как в детской головоломке.
-- Дай, я покажу, как надо, инвалид,-- прошептал ему на ухо Шен.-- Я
все сделаю за час, а ты провозишься неделю и, к тому же, многое упустишь.
Иво уже осознал объем задачи. Он не хотел утомлять аудиторию
долгим и бесполезным ожиданием в течение многих часов.
-- Давай, покажи,-- раздраженно ответил он Шену и передал
управление. Связь между ними становилась все теснее. Но если Шену удастся
справится с этой задачей с помощью макроскопа, то какие у него могут быть
проблемы с разрушителем? Причина, по которой Иво раньше отказывался
выпускать Шена, казалось все более сомнительной.
А что, если... это была его надежда?.. ему не удастся это сделать?
Но Шен не хвастался. Он завладел телом и мозгом Иво, и всей мощью
своего юного и гениального интеллекта набросился на задачу. Иво наблюдал,
как левая рука Шена бегала по клавиатуре, а правая управляла ручкой
манипулятора, и думал, не совершил ли он непоправимую ошибку. Он еще не
освободил Шена -- но Шен мог вполне освободиться и сам, воспользовавшись
этой возможностью. Он достаточно умен...
Экран очистился. Маркер указывал, что масштаб равен двум световым
годам на весь экран. Появилось изображение облака космической пыли.
-- Что вы делаете? -- спросила Афра.-- Это ведь не Солнечная система.
-- Это реликтовое облако водорода, дура,-- ответил Шен языком и
губами Иво, сам Иво лишь вздрогнул.
Афра обиженно замолчала, и представление пошло дальше. Сам Иво не
мог его видеть, но был уверен, что это потрясающее зрелище. Практически, с
помощью макроскопа, Шен смог собрать и обобщить макронные потоки,
испущенные пять-десять миллиардов лет назад, и картина, пусть и полученная
косвенным методом, пусть немного урезанная, была истинной.
Реликтовое облако газа бурлило, сжималось, временной маркер
указывал, что 25 секунд соответствуют примерно одному миллиону лет. Через
десять миллионов лет облако сжалось до диаметра в сто миллионов миль, затем
до какого-то миллиона, затем комок газа вспыхнул -- образовалась звезда.
Сжатие продолжалось, была достигнута температура термоядерного синтеза в
реакции водород-гелий. Начала выделяться колоссальная энергия превращения
четырех ядер водорода в ядро атома гелия.
-- Это все равно, что попытаться влить четыре бокала виски в пятый,--
пояснила Афра Беатрикс.-- Все в пятый бокал не войдет, так что...
-- А разве это не зависит от объема пятого бокала? -- спросила
Беатрикс.
О, Боже, подумал Иво. Опять женщины сцепились.
И Гарольду, как всегда, придется их разнимать. В конце концов
Беатрикс растолкуют, что суммарная масса четырех атомов водорода
составляет 4,04, а атома гелия -- ровно 4. При слиянии атомов водорода дефект
массы в количестве 0,04 высвободится в виде энергии -- в этом то и заключается
жизнь звезды.
Выделялась энергия только одного процента массы атома, но поток
энергии был таким сильным, что отображаемое на экране облако перестало на
некоторое время сжиматься. Практически весь свет Вселенной излучался
благодаря этому процессу -- миллиарды звезд Млечного Пути были просто
реакторами по превращению водорода в гелий.
В несколько напряженных минут вместилось еще несколько миллиардов
лет. Топливо кончилось, и Солнце распухло, превратившись в огромного
красного гиганта, в сто раз больше звезды, которую они видели до этого.
-- Но это не может быть Солнцем! -- запротестовал Гарольд.-- Наша
звезда прошла только половину жизненного цикла.
Шен не удостоил его ответом. Иво тоже не понимал, что же
происходит, но был уверен, что изображения верны. Звезда, исчерпав весь свой
водород, начала коллапсировать. Теперь внутри ее находилось ядро из чистого
гелия, результат труда всей ее жизни. Звезда сжалась в еще более плотный шар,
температура возросла в десять раз по сравнению с начальной стадией процесса.
Что-то должно было произойти. И произошло. Из гелия начал синтезироваться
углерод. Было найдено новое горючее.
Звезда ожила вновь -- это был уже недолговечный белый карлик.
Но и запасы гелия вскоре исчерпались, и звезда погасла, оставив после
себя шар остывающей материи, размером не больше планеты. Пришел
печальный конец. Мертвая звезда состояла из очень плотной
сколлапсировавшей материи, на поверхности плавали тяжелые элементы,
захваченные в течении жизни из галактического пространства. Мертвый пепел,
плывущий в космосе.
Еще через несколько миллионов лет этот маленький трупик попал в
поле действия рождающейся звезды, объекта, формировавшегося из обильных
скоплений газа у края галактики. Новая звезда вспыхнула, в ней активно шли
процессы первой стадии, а мертвая звезда, став спутником, умудрилась еще и
прихватить немного окружающего ее газа. За счет этого газа она увеличила
свою массу, но все равно осталась инертной. Ее время давно ушло, и не суждено
было ей обрести былое величие.
-- Это Земля! -- воскликнула Афра. Нет, этого не может быть. Не тот
состав, и ядро слишком плотное.
На экране автоматически отображались элементный состав и
плотность планеты.
К системе присоединился еще один элемент, тоже останки давно
умершей звезды. Затем третий, четвертый,-- все они собирали, по возможности,
скудную дань с окружающей систему космической пыли и газа.
Последние два объекта имели ядра гораздо большие, чем первый, и им
удалось собрать к старости гораздо большую атмосферу, но о воскрешении в
качестве светила не могло быть и речи. Теперь вокруг звезды вращались четыре
планеты, причем любая из них была старше, чем сама звезда.
Но по соседству творилось что-то неладное. Картина сместилась, чтобы
зрители могли видеть все сами. В этом месте находилась еще одна звезда,
гораздо большая, она пожирала водород в невероятных количествах. Но через
несколько миллионов лет термоядерное топливо, разумеется, кончилось. Но
масса и температура звезды были столь высоки, что термоядерный процесс не
остановился на этапе углерода. В этой звездной топке стали образовываться
новые элементы -- кислород, кальций, кремний, натрий -- все элементы вплоть
до железа, 26 номер в периодической системе. Произошло несколько вспышек
звездной активности, во время которых температура еще поднялась, и стало
возможным образование из ядер гелия небольших количеств тяжелых металлов
-- вплоть до свинца, но все равно, главную роль в воспроизводстве энергии
играл начальный процесс. Кончина этой звезды обещала быть бурной.
Когда в ядре звезды не осталось элементов легче железа, произошел
гравитационный коллапс. Температура подскочила до ста миллионов градусов.
Огромная энергия, выделившаяся при гравитационном коллапсе, сделала
возможным новый цикл термоядерных реакций -- стали образовываться
элементы вплоть до урана.
Звезда завершила свою жизнь взрывом, разбросав по всей галактике
материю своего ядра -- это была вспышка сверхновой. Потоки материи,
богатые разнообразными тяжелыми металлами, пронеслись мимо более
спокойной соседки и ее спутников, часть их удалось захватить планетам и
пополнить тем самым элементный состав своей коры. Система обогатилась,
нажившись на смерти соседа.
Первая планета также позаимствовала часть этого богатства,
существенно увеличив свою массу, впрочем, как и другие. Но больше всего
остатков вспышки сверхновой попало на орбиту вокруг звезды, образовав
впоследствии планеты. Теперь у звезды было три маленьких спутника и четыре
больших.
-- Марс, Земля, Венера,-- воскликнула Афра.-- А первая планета,
которую мы видели -- это Нептун, наша планета!
Шен вновь не снизошел до ответа. Иво ощущал, каких усилий стоило
Шену отыскивать, классифицировать и соединять нити макронных потоков,
преобразуя все это в хронологически связанную и доходчивую историю
Солнечной системы. Эта задача требовала всей мощи интеллекта Шена,
вычислительного таланта на уровне его таланта в лингвистике. Шен обладал
исключительными способностями и имел исключительные замыслы: Иво уже
начал было забывать, каким невероятным интеллектом обладало его второе
"я". Если мышь, рожденная под знаком Льва, все же оставалась мышью, то лев,
даже если его запрягла мышь, оставался львом. Или, как в этом случае, Овном.
Прошло еще некоторое время, система постепенно накапливала
материю. Прошел еще миллиард лет, и еще одна сверхновая вспыхнула
неподалеку. Дождь ее останков проходил через систему, все планеты взяли свою
дань, и, к тому же, был получен материал для создания еще двух планет и
множества маленьких спутников.
-- Меркурий и Вулкан? -- спросила Афра.-- Или это Плутон не на своем
месте?
Теперь было пять внутренних планет, больше, чем требовалось.
Шен продолжал работать. Из дальнего космоса пришли астероиды.
Многие проходили дальше, лишь слегка изменив маршрут в гравитационном
поле Солнца. Один, однако, был захвачен, и лег на неустойчивую орбиту
неподалеку от Юпитера.
-- Шесть внутренних планет? -- в тоне Афры слышалась уже ярость.
Но это оказалось не так. Юпитер грубо схватил вновь прибывшего
своим полем и швырнул его в сторону Солнца, к орбите следующей внутренней
планеты. Слишком близко, планеты стали сближаться.
Они разломились на куски еще до того, как соприкоснулись.
-- Достигнут предел Роше,-- прокомментировала Афра.
Один из осколков помчался к Сатурну, и уже почти стал спутником --
но оказался слишком близко. Еще одна иллюстрация сферы Роше -- луна
рассыпалась на множество кусков, которые собрались в кольца Сатурна.
Но самый большой обломок полетел дальше. Он подошел к Нептуну, но
разломился там надвое, образовав два гигантских осколка и множество мелких.
Один осколок был отброшен еще дальше, но не покинул солнечную систему, а
стал самой дальней планетой -- Плутоном, другого же взял под свою опеку
Нептун, и он стал его спутником -- Тритоном.
Два других участника катастрофы свалились на внутренние орбиты,
они были слишком велики, чтобы выйти из системы. Эти два тела образовали
двойную систему -- Земля и Луна.
Затем на экране появилась поверхность Земли в почти нормальном
масштабе времени, семьдесят миллионов лет назад: необычные континенты,
необычная жизнь как на суше, так и в океане. Но произошло неожиданное --
Луна подошла слишком близко к Земле, сейчас она проносилась на расстоянии,
равном одной десятой от того, на котором она находилась во времена человека.
Это было отнюдь не романтическое сближение, а угроза еще одной
демонстрации физического смысла формулы Роше. Приливы на Земле
превратились в настоящее бедствие, зияющие трещины рассекли поверхность
Луны. Горы воды прокатывались по континентам, сметая все на своем пути, не
оставляя за собой ничего, кроме голой и ровной суши. Наземная жизнь стала
невозможной, были смыты даже ископаемые останки, высокоразвитые морские
животные тоже вскоре вымерли в этой буре приливов. Прогресс жизни на Земле
был отброшен назад на миллионы лет -- это был самый грандиозный катаклизм
в истории планеты.
-- А сейчас мы занимаемся любовью при свете Луны,-- заметила Афра.--
И в наших гороскопах она означает чувство.
