моста указывал, что это Меррит Айленд, а чуть дальше была территория
Космического Центра Кеннеди. Это была группа опрятных жилых строений и
элегантных деловых зданий, в целом все было спланировано подобно парку и
напоминало современный студенческий городок.
-- Самый молодой город в Америке -- а дальше выход в космос,--
пробормотал Иво.
-- Где-то так,-- согласился Гордон, опять не поняв шутки.-- Здесь
находятся почта, телефон, банк, больница, завод по очистке сточных вод,
электростанция, вокзал, кафетерии, склады, офисы...
-- А для космических кораблей места не нашлось?
-- Нет,-- серьезно ответил Гордон.
Этот человек казался непробиваемым для иронии.
-- Здесь работают ежедневно сорок тысяч человек. Корабли
изготавливаются и собираются во многих местах, но пусковые площадки
находятся на безопасном расстоянии, разумеется. Мы здесь остановимся только
ради некоторых формальностей -- идентификация, проверка здоровья,
инструктаж и все такое. Неизбежное зло.
-- Я здоров и не могу представлять угрозу безопасности, так как я
родился в Филадельфии, вскормлен гидропоникой и не знаю, что я здесь делаю.
-- Хотите заключить пари, что вы в состоянии выдержать
десятикратную перегрузку? Что ваша нервная система способна перенести
внезапное свободное падение без побочных реакций, как, например, сильная
тошнота? Или что у вас нет аллергии на...
-- Я никогда не заключаю пари,-- сказал Иво с внезапной уверенностью.
-- А что касается теста службы безопасности, то тут дело даже не в том,
что вы знаете, а в том как вы будете реагировать на то, что узнаете в
дальнейшем. Хорошие намерения и неполная информированность могут
привести к наиболее неожиданным...
-- Я понял. Где пусковая площадка?
-- Около шести часов езды отсюда. Шаттл уже собирают.
-- Собирают? А что случилось с тем, что был раньше?
Гротон проигнорировал вопрос, на этот раз юмор ему, по-видимому,
совсем не понравился.
Через четыре часа и массы тестов их привели в сборочный ангар,
сооружение устрашающих размеров.
-- Наибольшее здание в мире, на момент его постройки,-- сказал
Гротон, и Иво сразу этому поверил.
-- У нас их два. Здесь собирают носители типа "Сатурн".
-- Сатурн? А я думал, что на Сатурн полетели три года назад.
Гордон остановился, взглянул на него и улыбнулся.
-- Вы имеете в виду планету Сатурн? Вы правы, это была беспилотная
миссия в 1977. Планировалось пройти за один раз мимо четырех газовых
гигантов. Сейчас аппарат приближается к Сатурну, а завершит полет у
Нептуна, через шесть лет. То же самое относится к параллельному
конкурирующему советскому полету, разумеется.
-- Так что здесь за Сатурн?
-- "Сатурн VI" -- так называется наш ракетоноситель. Основные
компоненты собираются здесь, в вертикальном положении, а затем подвижной
пусковой стол транспортирует его на космодром. Это позволяет эффективно
использовать наши возможности.
-- Я понял,-- сказал Иво. Хотя на самом деле ничего не понял, но
постеснялся выказывать свое невежество опять. Зачем, интересно, Гротон
проводит эту экскурсию, вместо того, чтобы пойти прямо к шаттлу. Недалеко
от серо-черного сборочного ангара он заметил любопытную конструкцию на
гусеницах. Она была в высоту футов двадцать и размером с половину
футбольного поля.
-- А это что?
-- Гусеничный транспортер. Весит около шести миллионов фунтов,
нагруженный развивает добрую милю в час.
-- Мне по душе эти скорости космического века.
Затем, не давая Гордону постичь иронию сказанного:
-- И куда же он ползает? Что он возит?
-- Он ползает по транспортной дорожке. А возит он подвижной
пусковой стол.
Иво не унимался:
-- А где кончается транспортная дорожка? И что они там запускают?
-- Груз. То есть нас.
-- Ах, да.
Короткая поездка вдоль транспортной дорожки, чем-то напоминающей
федеральную автостраду, за исключением того, что дорожка имела мягкую
поверхность, покрытую галькой, и они уже были на пусковой площадке,
которая представляла собой неправильный восьмиугольник более чем полмили
в диаметре. В центре находилось возвышение из бетона и стали с глубокой
траншеей, проходящей через середину. На возвышении, присев над траншеей,
как человек по большой нужде, находилась платформа и башня из стальных
балок, которые подпирали ракету высотой в триста сорок футов.
-- Мобильный пусковой стол,-- сказал Гордон,-- со стандартным
ускорителем типа "Сатурн VI". Довольно старая разработка, но надежная.
-- А кто будет ездоком?
-- Наш шаттл.
Теперь Иво разглядел крохотную ракету, двухместную космическую
шлюпку. Мог бы сразу догадаться.
Носитель имел тридцать три фута в диаметре внизу и не намного
меньше вверху. Издалека гроздь маршевых двигателей -- всего их было шесть --
казались миниатюрными на фоне громады носителя. Они были похожи на
пришитые чашеобразные пуговицы, но с близкого расстояния он обнаружил,
что каждый двигатель был размером с эскимосское иглу. "Сатурн VI" выглядел
чудовищен, Иво имел некоторое представление о том, какая мощь в нем
заключена, так как он знал, что ее хватит, чтобы зашвырнуть всю эту массу в
космос.
-- Одноступенчатый носитель, девять миллионов фунтов тяги. Это
наиболее универсальный носитель в программе,-- сказал Гротон во время
подъема в лифте.-- Раньше нужно было три ступени, чтобы выйти на орбиту, а
сейчас две из них заменили полезным грузом. Эти транспортники, как правило,
неуправляемы, так что мы будем единственными пассажирами. Делать ничего
не нужно, расслабьтесь и наслаждайтесь поездкой.
-- А кто подносит спичку?
-- Зажигание автоматическое.
-- А если сломается?
Гордон не ответил. Лифт остановился, и они вскарабкались по крутому
трапу к маленькому люку возле носа ракеты.
Иво посмотрел вниз. Бетонная пусковая площадка казалась
подозрительно маленькой с этой высоты, а торчащие конструкции напоминали
россыпь белых костей домино. Могучий торс "Сатурна VI", казалось, сильно
сужался к низу, а у самой земли его стягивала крохотная юбочка.
Иво сжал поручень, инстинктивно испытывая страх высоты на узкой
площадке. Гордон, по-видимому, этого не заметил.
-- Куда мы летим? -- опять спросил Иво, после того как начался
автоматический отсчет времени перед пуском.
-- Брад занимается исследованиями на орбитальной станции?
-- Нет.
-- На Луне?
-- Нет.
-- Где же?!
-- На макроскопе.
Конечно! Где же еще быть Брадли Карпентеру! Но осознание этого
факта породило новый приступ нервозности. Брад никогда бы не позвал его в
такое место, если бы не...
Зажигание.
Иво подумал, что ракета развалится от тряски. Он подумал, что сейчас
его барабанные перепонки лопнут. Он подумал, что похож на сухой боб,
болтающийся в жестянке во время урагана.
Постепенно, когда стих шум и прошло головокружение, до него дошел
смысл того, что называют гравитационными перегрузками. Сейчас он
чувствовал себя, как в средневековой камере пыток: огромный вес медленно
выдавливал дыхание и жизнь из упакованной в кандалы жертвы. Неужели он
добровольно пошел на это?
Свобода выбора, где же твоя...
Он знал, что все длилось всего несколько секунд и надеялся, что ему
никогда не придется испытать то же в течение минут.
Грудь начала болеть, по мере уменьшения перегрузки он буквально
хватался за воздух.
Наконец сила тяжести исчезла. Иво почувствовал болезненную встряску
-- отделилась первая ступень, затем ускорение вновь вдавило его, но на этот раз
терпимо.
-- Эй,-- выдавил из себя Иво.-- Вы же говорили, что эта штука
одноступенчатая? А что это за...
-- Я сказал, что ракетоноситель имеет одну ступень. Не самый
экономичный способ достичь второй космической скорости, но надежный.
Правительство решило принять одну модель как стандарт, вот это она и есть.
На самом деле использованные корпуса ступеней находятся на орбитах с
довольно большим периодом, некоторые, очень немногие, используются как
космические базы, но мы в конце концов все их соберем и используем металл
для построения другой станции. Это произведет благоприятное впечатление на
налогоплательщиков.
Гротону, по-видимому, не составляло труда говорить при перегрузке.
Как долго продлится поездка? Он решил не спрашивать. Макроскоп и
станция находились на расстоянии пять--шесть световых секунд от Земли -- это
около миллиона миль.
Наконец двигатель выключился, и надолго наступила невесомость.
Гротон остался пристегнутым в своем кресле и уснул.
Иво понял это как намек на то, что оставшийся участок пути будет
длинным и скучным, так как делать им совершенно нечего. Он даже не мог
полюбоваться видом космоса -- единственный иллюминатор не показывал
ничего, кроме пустоты.
Он попытался подумать обо всем, как об эвакуации с Земли, Дома
Предков, но воображение работало слабо. Он задремал.
Ему снилось детство: десять лет в великом городе Маконе, население
три тысячи, 3023 согласно последней переписи, плюс две тысячи черных. Его
брату Клиффорду было 8 и малышке Гертруде едва 2 года, было это тем летом
52 года, он любил обоих, но больше играл со своим другом Чарли в торговцев
хлопком. Они представляли себя дилерами, покупали и продавали, рыли склады
в красных глинистых стенах глубокого оврага, что был рядом с автострадой.
Когда большие и медленные фургоны проезжали в направлении города, он и
Чарли выскакивали на дорогу, хватали пригоршни хлопка, чтобы положить
его в свой склад. Рабы, управлявшие фургонами, замечали это, но никогда
ничего не говорили, коль скоро урон от их пиратства был минимальным.
Или, бывало, собирали орешки, которые служили им деньгами или
драгоценностями, искали наконечники стрел, или просто рыбачили. Это были
развлечения на свежем воздухе. Природа прекрасна даже зимой, а то было лето.
Иногда он бродил по лесу, играя на флейте; соседи, когда слышали его,
только качали головами и улыбались, а рабы кивали в такт мелодии.
Иво проснулся, когда они причалили к станции.
На самом деле он засыпал несколько раз, пару раз перекусил пищей из
тюбиков, и более ничего достойного упоминания с ним не случилось.
К тому же невесомость несколько изменила его восприятие времени. Его
прошлая жизнь на Земле сейчас казалась ему такой далекой, часы, месяцы тому,
в совсем иной реальности.
Он чувствовал себя совершенно спокойно. Он знал, что завершена серия
сложных маневров, и контроль передан от земного центра управления станции,
еще, наверное, были промежуточные центры управления -- ракета была будто
бы палочкой в эстафете. Однако для пассажиров это было незаметно. Даже
высадка была скучной; внешне это выглядело, как высадка из вагона метро на
платформу на Земле. Иво был разочарован; как какой-нибудь турист, подумал
он язвительно.
Космический офицер с эмблемой ООН на мундире проверял пассажиров
и следил за разгрузкой.
Легкость тела Иво еще раз напомнила о том, что он не на Земле;
станция создавала "гравитацию" посредством центробежной силы, а это
должно быть внутренний контур с наименьшей скоростью.
Не было проверки здоровья и других тестов, по-видимому, той
процедуры, которую они прошли в Кеннеди было достаточно. Куда же ему
теперь идти?
-- Мистер Арчер -- комната 19, правый борт, контур с нормальной
гравитацией,-- резко произнес офицер, так что Иво показалось, будто его
призвали во флот.
-- Ну вот,-- сказал Гротон,-- я вас могу подбросить или вы сами найдете
дорогу?
-- Лучше я пойду сам.
Гордон удивленно посмотрел на него, но не стал задерживать.
-- Контур с нормальной гравитацией это 8-й уровень,-- сказал он.
-- Восьмая секция. Понятно.
Но Гордон, конечно, не понял и на этот раз.
Иво послушно проследовал к лифту, который служил для спуска на
нижние уровни. Замелькали цифры, обозначающие номера уровней, когда
кабина проходила их -- точно как номера этажей в небоскребе. Ему показалось,
что его вес увеличился, и что ноги тяжелее, чем голова, принимая во внимание
