шавано, глядя вокруг себя с удивительным самообладанием.
- Они посланы нашему великому вождю, Черному Медведю, который недавно
ушел в леса!
- Отчего Черный Медведь не пошел с Огненной Стрелой и другими
храбрыми воинами?
- Он будет здесь раньше, чем солнце станет высоко (раньше полудня).
Он ведет с собой вот столько воинов!
Огненная Стрела дотронулся указательным пальцем правой руки до
каждого пальца левой и сделал так десять раз, выражая этим, что вождь
виннебаго был во главе пятидесяти человек. Это, конечно, была сила,
достаточная, чтобы подвергнуть охотников большой опасности, особенно ввиду
того, что один из них был отчасти лишен возможности сопротивляться, и что
они были вне строения, которое могло послужить им укрытием.
- На сто миль к северу отсюда, - сказал Оленья Нога, протягивая в
этом направлении руку, - лежит родина поселенцев, у них там есть блокгауз
и ружья. Разве Черный Медведь боится на них напасть?
- Черный Медведь ничего не боится! - гневно возразил его товарищ и
краска, залившая лицо, должна была предупредить Оленью Ногу воздержаться
от дальнейших высказываний по этому поводу.
- Оленья Нога знает, что виннебаго храбры, но бледнолицые не будут
защищать своих скво и наннузов. Отчего же мои братья ждут в хижине, когда
невдалеке есть белые и в большом числе?
Прежде чем Огненная Стрела ответил на этот несколько щекотливый
вопрос, послышались два выстрела, быстро последовавшие один за другим.
Звук этот раздался очень близко.
В первый раз после начала разговора индейцы выразили волнение. Трое
из них, которые сидели на полу и спокойно курили, вынули трубки изо рта,
что-то проворчали и посмотрели на Огненную Стрелу, ожидая его приказаний.
- Это бледнолицые, - сказал он тихим голосом, и таким образом выдал
себя, то есть доказал, что заявление его относительно их смерти было
ложью. У Оленьей Ноги отлегло от сердца, и он почувствовал прилив радости.
Виннебаго, стоявший у входа, сделал прыжок вперед, приотворил тяжелую
дверь и выглянул наружу так же осторожно, как и прежде.
Он ничего не мог разглядеть, так как стреляли с другой стороны
хижины.
Этот странный виннебаго приотворил дверь и стоял некоторое время
неподвижно, наблюдая и слушая. Когда он несколько вытянул голову, на него
пала полоса солнечного света, что позволило наблюдательному шавано в
первый раз разглядеть его лицо и черты.
Этого было вполне достаточно, чтобы вселить опасение индейцу.
Виннебаго был ему знаком: они встречались раньше.
Несколько ночей тому назад, когда Оленья Нога пошел в лагерь
виннебаго и разбил Черного Медведя со всеми его воинами. Там на страже
стоял краснокожий. Оленья Нога бросил в него отобранное у врагов ружье и
сбил его с ног.
Виннебаго, перенесший это оскорбление, и был тот самый индеец,
который стоял теперь у дверей, и конечно же узнал Оленью Ногу.
Шавано очутился в таком опасном положении, которое было трудно даже
оценить. Он почувствовал, что должен во что бы то ни стало тотчас же выйти
из хижины.
Более благоприятный момент, чем теперь, вряд ли мог представиться.
Огненная Стрела и его товарищи были в другом углу хижины, и только один
виннебаго преграждал шавано путь к свободе.
Стороживший дверь индеец начал ее потихоньку прикрывать, и Огненная
Стрела с прочими ожидали доклада, как вдруг Оленья Нога положил руку к
нему на плечо.
- Пусть мой брат отойдет, и шавано найдет тех, кто стрелял!
Виннебаго повернулся, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.
- Шавано - змея, которая жалит свой собственный народ! Великий Дух
отдал его в руки виннебаго!
8. БЫСТРОТА И НАТИСК
Оленья Нога почувствовал, что, войдя в хижину, он попал в полном
смысле слова в львиную пасть. Он нанес виннебаго не один тяжкий удар, и
они знали это. Теперь пришло время расквитаться за обиды.
Воин, узнавший шавано, закрыл перед ним дверь и произнес
вышеприведенные хвастливые слова, но ему не удалось окончить свою речь. В
одно мгновение левая рука шавано вытянулась и, схватив виннебаго за горло
словно железными когтями, отбросила с такой силой, что он почти замертво
грохнулся оземь. В то же самое время дверь растворилась, и Оленья Нога
выскочил наружу. Он, конечно, не тратил времени на то, чтобы закрыть ее за
собой, но бросился за угол хижины и помчался во весь опор к лесной
прогалине.
Быстроногому шавано предстояло пробежать лишь небольшое пространство,
но секунды были дороги: от каждой из них зависела его жизнь. Врагам, от
которых он так быстро убежал, стоило сделать несколько шагов, чтобы
нагнать его, а они наверняка не теряли времени.
Воспитание американского индейца с самого нежного возраста направлено
к тому, чтобы сделать его быстрым во взорах и движениях, и, хотя воины,
находившиеся в хижине, может быть и были ошеломлены дерзостью молодого
индейца, но, наверное, скоро пришли в себя и оправились.
С быстротой, которую никто не мог бы превзойти, Оленья Нога побежал
прямо к той части леса, где были Фред Линден и Терри Кларк, устремившие
внимательные взоры на хижину в ожидании развязки событий.
То, что они увидели, действительно поразило их: молодой шавано на их
глазах выбежал из-за угла, держа в левой руке свой карабин, его ноги
двигались с такой быстротой, что едва можно было разглядеть мелькающие
мокасины. Оленья Нога спасал свою жизнь и сознавал это.
Фреду и Терри казалось, что шавано вместо того, чтобы убегать, должен
бы был повернуться к своим врагам и стрелять в них, но их было пятеро, а
он один, и шансы были слишком не равны. Короче говоря, единственным
спасением было поспешное бегство. Он это прекрасно сознавал и делал все от
него зависящее.
Огненная Стрела стоял в углу у огня, когда увидел, что
виннебаго-привратник падает навзничь, и что шавано исчезает за дверью.
Громко вскрикнув, он тотчас же перескочил через пламя, между тем как
другие, в том числе и привратник, быстро вскочили на ноги. В два прыжка
вождь очутился у двери, которая была полуотворена, Огненная Стрела толкнул
ее и выскочил наружу.
Осмотревшись кругом, он не увидел беглеца, но, догадавшись об уловке,
бросился к углу хижины и увидел шавано, бегущим подобно испуганному,
ищущему защиты оленю.
Лучшей цели не могло ему представиться. Как ни была удивительна
быстрота индейца, она не могла сравняться с быстротой ружейной пули,
притом у Огненной Стрелы было достаточно времени, чтобы прицелиться метко,
раньше чем его жертва успеет скрыться из виду.
С торжествующей улыбкой виннебаго взвел курок ружья, поднял его к
плечу и прицелился в беглеца.
Читатели, конечно, не забыли что Фред и Терри стояли не очень далеко
от бегущего шавано и оба увидели угрожающие действия виннебаго.
- Это джентльмен принадлежит мне! - заметил молодой ирландец, быстро
наводя свой карабин на Огненную Стрелу, который, казалось, не видел
молодых людей, стоявших как раз перед его целью.
- Не промахнись! - воскликнул Фред. - Не то Оленья Нога погибнет!
- На этот раз я не промахнусь! - уверенно ответил Терри, который
теперь действительно чувствовал, что цель принадлежит ему.
Положение было настолько отчаянное, что Фред Линден тоже не хотел
терять своих шансов. Он также взял ружье и отстал от своего товарища не
более, как на секунду.
Таким образом случилось, что все трое приготовили свои ружья почти в
одно время. Огненная Стрела едва успел прицелиться в Оленью Ногу, как
одновременно с этим в него прицелились Фред и Терри. Однако, никому из них
не удалось спустить курка.
В тот момент, когда жизнь Оленьей Ноги висела, можно сказать, уже на
волоске, вдруг Огненная Стрела издал раздирающий крик. Подскочив на три
фута, он взмахнул руками и упал навзничь.
Даже и в этот ужасный момент Терри не покинула его добродушная
веселость. Как только раздался выстрел, он опустил ружье и сказал:
- Вот какова моя репутация, Фрид! Этот негодяй собирался уж
застрелить Оленью Ногу, как вдруг заметил, что я в него прицеливаюсь. Он
догадался, что ему несдобровать, и поэтому повернулся килем кверху и
бросил свое ружье, не тратя даром пороху. Постарайся, Фрид, приобрести
такую же репутацию, как я!
Фред едва успел расслышать эти, не совсем гармонирующие с
обстановкой, слова товарища, так как события следовали одно за другим с
быстротой урагана. Предсмертный крик Огненной Стрелы еще звучал в воздухе,
когда Оленья Нога, перескочив через группу кустарников прямо навстречу
молодым людям, остановился, быстро повернулся, держа в руках заряженное со
взведенным курком ружье и приготовился вступить в состязание с виннебаго,
от которых он так поспешно убежал.
Обстоятельства пока не особенно благоприятствовали последним. Правда,
их проворный вождь быстро очутился за дверями во главе остальных, но
наградой ему была смерть. Остальные четверо отстали от него не надолго.
Тот из них, которого Оленья Нога опрокинул на землю, жаждал отомстить за
такое унижение. Он вскочил на ноги в тот момент, когда другие бросились
вперед, и был уже между ними, когда они толпой выбегали из двери за своим
вождем.
Выбегая, индейцы услышали отчаянный крик Огненной Стрелы и увидели,
как во время последней агонии его карабин отлетел на несколько шагов
прочь, и как, наконец, его безжизненное тело опустилось на землю.
Удивление виннебаго было полное. Все четверо не знали откуда
раздались выстрелы, и столпились вместе в изумлении и нерешимости, что
предпринять.
События скоро вернули их к действительности: мимо них просвистела
вторая пуля и ударила в бревно хижины. Это привело их в панику, и они
бросились в дом, как стадо баранов, не успокоившись, пока не очутились в
дымной и темной комнате и не заперли за собой дверь. Они жестоко были
наказаны за свои намерения: они замышляли вовлечь путников в обман, но вот
события изменились, и теперь все, по-видимому, было направлено против них.
Когда Оленья Нога бежал, ища защиты, он увидел своих двух друзей. Они
принимали такое горячее участие в его судьбе, что и не думали прятаться, а
стояли на виду, наведя ружья на хижину. Он, конечно, сразу это понял.
Затем раздался крик и звук выстрела, что доказывало, что по крайней мере
один из виннебаго убит.
Даже и в этот критический момент Оленья Нога успел заметить, что у
дул ружей, которые он видел перед собой, не блеснул огонь, и что звук
выстрела, спасшего ему жизнь, раздался совсем с другой стороны.
Однако, он не мог забыть, что другие виннебаго были еще живы. Когда
он прибежал и остановился, то ожидал, что вот-вот завяжется борьба, в
которой примут участие он и его товарищи против краснокожих, которые скоро
должны были получить подкрепление.
Но враги не появлялись. Наши друзья не видели их с тех пор, как
последний из них скрылся в дверях вслед за своими товарищами, спасавшимися
от пуль, одна из которых унесла их вождя. Шавано опустил ружье, которое
пока ему не было нужно.
- Если эти шельмы, - начал Терри, - начнут бегать по хижине с той же
быстротой, с какой они вбежали в нее, то все бревна посыплются им на
голову, как случилось с двоюродным братом моего дяди, который...
Оленья Нога повернулся к Терри с таким недовольным выражением, что
тот моментально притих, как будто бы его хлопнули томагавком по голове. Он
не только любил, но и боялся шавано.
Терри сам почувствовал, что его слова были сказаны некстати, а потому
