окажется, так сказать, "рождена". У нас здесь запасено двадцать самцов и
шестьдесят самок. Можно рассчитывать, что половина из них достигнет
поверхности. Если понадобится, сделаем и больше.
Не так сами Ю-сфинксы дороги, - продолжал он, - как их доставка.
Поэтому Джо будет оставаться один, пока мы не убедимся, что его вид
жизнеспособен.
- Насколько я понял, вы сначала экспериментировали с низшими формами
жизни? - сказал Корнелиус.
- Конечно. Несмотря на применение мощных катализаторов, понадобилось
двадцать лет, чтобы совершить путь от искусственных космических спор до
Джо. Мы отрабатывали пси-лучевую технику управления на всех формах жизни.
Межвидовое управление вполне удается, если нервная система искусственной
модели животного специально приспособлена для этого и не имела случая
создать собственной системы реакций, отличной от импульсов пси-оператора.
- И Джо - первый вид, с которым начались затруднения?
- Да.
- Придется зачеркнуть одну гипотезу.
Корнелиус присел на рабочий стол, болтая толстыми ногами и поглаживая
ладонью свои жидкие, песочного цвета волосы.
- Я думал раньше, что это может быть связано с физическими условиями
на Юпитере. Теперь же мне кажется, что причины надо искать в самом Джо.
- Сначала мы тоже подозревали что-то вроде этого, - сказал Викен. Он
зажег сигарету, затянулся, так что его худые щеки глубоко запали, и мрачно
посмотрел на Корнелиуса. - Однако трудно понять, как это могло получиться.
Биоинженеры говорили мне, что Pseudocentaurus Sapiens сконструирован более
тщательно, чем любой продукт естественной эволюции.
- Даже его мозг?
- Да. Он точно скопирован с человеческого, чтобы сделать возможным
пси-лучевое управление. Однако введены и некоторые усовершенствования,
например большая нервная устойчивость.
- Ну, тут есть еще и психологическая сторона, - сказал Корнелиус. -
Несмотря на все наши усилители и прочие хитрые штуки, пси-лучевое
управление до сих пор относится в первую очередь к области психологии. А
может, дело и не в этом... Возьмите хотя бы травматические шоки. Наверное,
взрослый юпитерианский зародыш пережил тяжелую посадку?
- Корабль - да, - сказал Викен, - но не сам Ю-сфинкс. Он спокойно
плавал в жидкости вроде той, в которой все мы находились до момента
рождения.
- И все-таки, - настаивал Корнелиус. - Ведь двести атмосфер, под
которыми он хранился здесь, не могут абсолютно точно соответствовать
давлению на Юпитере. Могла эта перемена подействовать пагубно?
Викен посмотрел на него с уважением.
- Вряд ли, - ответил он. - Я же вам говорил, что Ю-звездолеты
сознательно сконструированы негерметичными. Внешнее давление передается на
маточный механизм постепенно, через цепь фильтров. Вспомните, что посадка
занимает несколько часов.
- Ну, а потом? - продолжал допытываться Корнелиус. - Корабль садится,
маточный механизм открывается, "пуповина" отсоединяется, и Джо, так
сказать, "рождается". Но ведь мозг у Джо взрослый! Он же не защищен, как
полуразвитый детский мозг, от шока внезапно пробуждающегося сознания!
- Мы и об этом позаботились, - сказал Викен. - Энглси находился на
пси-луче, заранее настроенном на Джо, с того момента, как корабль покинул
спутник. Так что никакого неожиданного возникновения сознания не было. Джо
с самого начала был только психологической копией Энглси. Он не мог
пережить большего душевного потрясения, чем Эд. Ведь там, на Юпитере, по
сути дела, Эд, а не Джо!
- Будь по-вашему, - упирался Корнелиус. - И все-таки не нацию же
управляемых моделей вы хотите создать! Ведь нет?
- Боже избави, - сказал Викен. - Об этом и речи быть не может. Как
только мы убедимся, что Джо хорошо освоился, мы затребуем с Земли еще
парочку пси-операторов и отправим Джо подмогу в виде новых Ю-сфинксов.
Следующее поколение возникнет, так сказать, естественным путем, ведь
конечная наша цель - это маленькая юпитерианская цивилизация. Там будут
охотники, горняки, ремесленники, земледельцы, домашние хозяйки,
промышленные рабочие. Они будут содержать несколько привилегированных лиц
вроде местного духовенства. Именно эта элита и будет находиться под нашим
управлением, как Джо. Они будут заняты только изготовлением инструментов,
воспитанием населения, научными экспериментами. Они-то и сообщат нам все,
что мы захотим узнать.
Корнелиус кивнул. Насколько он понял, именно в этом и состояла суть
проекта "Юпитер". Теперь он мог оценить важность своего собственного
назначения. Но у него так и не было ключа к разгадке этих постоянных
вибраций в К-трубке.
Пока он был бессилен.
Руки Энглси все еще кровоточили.
Господи, - со стоном подумал он в сотый раз, - неужели это так на
меня действует? Пока Джо там сражался, неужели я действительно мог,
оставаясь здесь, в кровь разбить кулаки о металлический пульт?!
Его взгляд скользнул по комнате к столу, за которым работал
Корнелиус. Он не любил этого толстого, сосущего сигары слюнтяя с его
бесконечными разговорами. Он уже не заставлял себя быть вежливым с этим
"земляным червем".
Псионик положил отвертку и потянулся, разминая усталые руки.
- Ух!.. Хочу немного передохнуть.
Наполовину собранный передатчик - легкое ажурное сооружение -
выглядел не на месте рядом с его толстым пухлым телом. Да и сидел он на
своей лавке как-то по-жабьи, неуклюже поджав ноги. Энглси тяжело переживал
сам факт, что ему приходилось ежедневно с кем-то делить эту комнату, хотя
бы на несколько часов. Последнее время он требовал, чтобы ему приносили
еду прямо сюда. Он уже давно не выходил за порог пункта управления. Да и
зачем, собственно?
- Что вы с ним возитесь столько времени? - проворчал Энглси.
Корнелиус покраснел.
- Если бы у вас был готовый запасной агрегат вместо этих частей... -
начал он. Пожав плечами, он вынул окурок сигары и тщательно прикурил:
запас надо было растянуть надолго.
Энглси размышлял, не назло ли ему Корнелиус выпускает изо рта эти
вонючие клубы дыма. Вы мне не нравитесь, господин землянин, и это,
безусловно, взаимно.
- Пока не прибудут другие пси-операторы, в новом передатчике нет
особой надобности, - сказал Энглси угрюмо. - А мой, судя по контрольным
приборам, в полном порядке.
- И тем не менее, - сказал Корнелиус, - через определенные промежутки
времени в нем возникает дикое возмущение, которое сжигает К-трубку. Вопрос
в том, почему? Как только новый передатчик будет готов, вы его испробуете.
Хотя, откровенно говоря, я вообще не думаю, что тут дело в электронике...
или даже в каких-то неожиданных причинах физического порядка.
- В чем же тогда? - по мере того как разговор приобретал чисто
технический характер, Энглси чувствовал себя все свободнее.
- Ну посудите сами. Что такое К-трубка? Это сердце передатчика. Она
усиливает природные психические импульсы, преобразует их в модуляцию
волны-носителя и выстреливает пучок пси-лучей туда, к Джо. Она также
улавливает ответные импульсы Джо и усиливает их для вас. Все остальное
только служебное дополнение.
- Обойдусь без ваших лекций, - проворчал Энглси.
- Я повторяю очевидные вещи только потому, - сказал Корнелиус, - что
порой самый простой ответ труднее всего найти. Может, это не К-трубка
шалит. Может, все дело в вас.
- Что?! - побелевшее лицо калеки уставилось на него.
- Я не имею в виду ничего обидного, - торопливо проговорил Корнелиус.
- Но вы же знаете, что за подлая бестия наше подсознание. Предположите в
качестве рабочей гипотезы, что в глубине души вы не хотите быть на
Юпитере. Насколько я представляю, обстановка там жуткая. Что, если сюда
примешивается какой-нибудь затаенный страх? Может быть, например, ваше
подсознание не в состоянии понять, что смерть Джо не означала бы вашей
собственной смерти?
- Вы можете объяснить подробнее?
- Только в общих чертах, - ответил Корнелиус. - Ваше сознание
посылает двигательный импульс по пси-лучу к Джо. Одновременно ваше
подсознание, в котором гнездится страх, подает свои собственные тревожные
импульсы - сосудистые, сердечные, всякие. Они действуют на Джо, а его
напряженность передается назад по лучу. В свою очередь, вы воспринимаете
симптомы страха Джо, и тревога в вашем подсознании растет, снова усиливая
эти симптомы. Понятно? Точь-в-точь как обыкновенная неврастения, с одним
только исключением: из-за участия мощного усилителя - К-трубки обратная
связь может бесконтрольно нагнетать вибрацию за считанные секунды. Скажите
еще спасибо, что сгорает лампа, а то бы это могло случиться с вашим
мозгом?
Мгновение Энглси оставался спокойным. Потом он засмеялся. Это был
грубый, варварский смех, больно ударивший Корнелиуса по барабанным
перепонкам.
- Хорошенькая мысль, - сказал пси-оператор. - Боюсь только, что не
все концы сходятся. Дело в том, что мне там нравится. Мне правится быть
Джо.
Он помедлил, а потом продолжал безразличным тоном:
- Не судите об обстановке по моим записям. Это просто идиотские цифры
вроде скорости ветра, перепадов температур, свойств минералов. Все это
чепуха. Разве можно по ним понять, как выглядит Юпитер в инфракрасном
зрении Джо?
- Я думаю, совсем не так, как мы себе представляем, - отважился
ответить Корнелиус после минуты неловкого молчания.
- И да и нет. Это трудно выразить словами. Некоторые вещи я просто не
в состоянии передать, так как человеческий язык не имеет соответствующих
обозначений. Но... Нет, не могу. Сам Шекспир не сумел бы. Запомните
только, что холод, мрак, бури Юпитера, столь пагубные для нас, - это
именно то, что нужно Джо.
Энглси перешел почти на шепот, словно говорил сам с собой:
- Представьте себе, что над вами сияющее фиолетовое небо, полное
огромных блистающих облаков, тени которых несутся по планете вместе с
благодатными потоками дождя. Или горы словно из отполированного металла,
верхушки которых взрываются по ночам алым фейерверком в адском хохоте
грома, раскатывающегося по всей долине. Представьте, что вы сидите на
берегу прозрачного чистого ручья, окруженного низкорослыми деревьями, а их
кроны буквально усыпаны благоухающими цветами, словно выкованными из
темной меди. Или водопад - хотите, называйте его "метанопадом", -
низвергающийся с огромной скалы. Свежий ветер ворошит его пенистую гриву,
в которой запуталась радуга. - А темные, полные незнакомой жизни
юпитерианские леса... Когда продираешься через их чащу, вокруг тебя то
тут, то там пульсируют во мраке красноватые блуждающие огни - жизненная
радиация мелких проворных животных, населяющих лес. А...
Голос Энглси превратился в невнятное бормотание и, наконец, совсем
умолк. Он уткнул голову в сжатые кулаки. Когда он, наконец, поднял ее,
из-под плотно сжатых век текли слезы.
- Представьте себе, что вы здоровый и сильный!
Вдруг Энглси вздрогнул, нахлобучил шлем на голову и начал судорожно
крутить рукоятки передатчика. Далеко в юпитерианской ночи Джо еще спал. Но
он вот-вот проснется и, задрав голову к четырем огромным лунам, весело
зарычит так, чтобы весь лес замер в почтительном страхе...
Корнелиус неслышно выскользнул за дверь.
В отливающем медью свете юпитерианского заката под темными грядами
облаков, в которых созревала новая буря, Джо бодро шагал по склону холма с
чувством человека, хорошо прожившего трудовой день. За его спиной
болтались две большие плетеные корзинки. Одна из них была нагружена
