моделях, и тому подобное, иногда в совсем разных размерных масштабах.
Сейчас, что я хочу сделать, если некоторым из вас интересно, так это
сделать полнометражный фильм, совмещающий актеров-людей и...
Взрыв восторга, который приветствовал это предложение, заглушил все
выступление на несколько минут.
- Ну, это кладет конец халтурному отношению к своим душам, - сказал
Марк Фоксвелл Питеру Уэллесу, когда детей выпроводили спать.
- Я надеялся на какое-то отвлечение внимания, прежде чем надоест это,
- ответил Питер. - Но они совсем не оставят этого.
- Они сосредоточились, в основном, на развитии во Фреде интуиции, не
так ли? А как насчет развития у Фреда чувств?
- У Тима есть что-то на уме, - ответил доктор Уэллес, - но с этим
надо подождать, пока не будет покончено с этим новым пунктиком
помешательства. Надеюсь, что этот проект не окажется для них недосягаемым;
он предоставляет прекрасное поле для совместных действий.
- И огромную кучу смешного, - добавил Фоксвелл.
В течение двух недель не говорили и не делали ничего другого, как
только о фотографии, микроскопии, сюжетах научной фантастики и планах для
кинофильма. По мере того, как размеры задачи, за которую они взялись,
становились очевидными, первое возбуждение испарилось и было решено, что
для того, чтобы избежать чрезмерных расходов дорогого материала, следует
все планировать и полностью репетировать, и строить модели, прежде чем
можно было начать всякие съемки на самом деле. Была распределена
ответственность за разные части работы, а Макс и Фред прошли интенсивное
обучение фотографии, с тем чтобы сам Джерард смог появиться в некоторых
сценах. Джерард занялся работой над сценарием, создавая роли для каждого в
школе, а также и для других, поскольку предполагается приезд в школу
других до начала съемок.
- Я хочу знать, какого типа костюмы мы будем для этого носить, -
сказала Роза. - Это должно быть, большей частью, что-то подводное, не так
ли?
- Должно быть, - сказал Джерард. - Очевидно, что большинство наших
нечеловеческих героев живет в воде. Придется снимать фильм под водой -
наши роли - в плавательном бассейне, когда мы его построим. Это даст
хороший чистый фон.
- Похоже, что уроки плавания будут необходимыми, как предварительное
условие.
- Конечно будут, Джайлз. Всякому, кто не является хорошим пловцом,
будет дана роль для юмористического разнообразия.
- А что касается костюмов, - продолжила Бет. - Водолазные костюмы
такие ужасные, и в них так трудно отличить одного от другого.
- Мы будем надевать пластиковые шлемы, - сказал Джерард. - Об
остальном мы все еще поспорим. В темном месте, например, в Венеции,
купального костюма было бы достаточно, но вы, девочки, не хотите выглядеть
как карикатура на хорошеньких девочек и, кроме того, в водолазных шлемах
могут люди плавать? Поэтому мы думаем, что сделаем что-то вроде
пластикового костюма, похожего на водолазный костюм, разных цветов для
каждого действующего лица, и будем пользоваться прозрачными шлемами. Мы
можем сказать, что они охлаждаются, поскольку вода на Венере действительно
слишком теплая. И они были бы какой-то защитой от жалящих штучек и от всех
других существ. И, конечно, мы можем надевать водолазные костюмы, если
предполагаются глубокие места. Под пластиковые водолазные костюмы мы можем
надевать купальные костюмы, но они должны быть созданы каким-то особым
образом - форменная одежда или еще что-то.
- Я умею плавать, - сказала Роза, с небольшим сомнением, - но
недостаточно хорошо. Следует ли мне брать уроки в Христианском Союзе
Женской Молодежи или мы можем иметь их здесь?
- И то и другое, - посоветовал Джайлз.
- Ну, Фред, как поживаешь? - как-то спросил Тим.
- Ты говоришь о функциях и о прочем? Думаю, довольно неплохо. Но мне
не совсем понятны различия между типами. Не мог бы ты уточнить, как ты
думаешь? Полагаю, что я являюсь думающим типом, потому что я хочу знать.
- Но ты ведь можешь познавать вещи всеми четырьмя способами, - сказал
Тим.
- Вот в чем дело. Как рассматривание объекта со всех четырех основных
направлений компаса... если ты смотришь только с одной стороны или только
с одной точки зрения, ты познаешь его плохо. Ты должен смотреть на все с
трех сторон, по меньшей мере. Я представляю функции, как четыре самолета,
летящих вместе, или четыре корабля в строю, плывущих куда-нибудь вместе
как флот. Обычно один ведет, два других идут по бокам, а четвертый в
хвосте, но должен идти вместе с другими. Если они все начнут двигаться в
разных направлениях, у тебя будут неприятности. Понятно?
- Питер сказал, что у него однажды была пациентка, женщина, - сказала
Стелла, - и когда он сказал ей, что она выбирать мужа только по чувству
или интуиции, она сказала: "Но если я буду спрашивать свой разум, он
скажет одно: "Если он не богат, не выходи за него, поэтому мне это не
нравится". Ему пришлось объяснять, что у разума имеется гораздо больше
сказать помимо этого, и он мог бы совсем этого и не говорить, кроме того,
что из-за человека, который не может или не хочет обеспечить жену и семью,
не стоит и рисковать.
- О, я могу это понять. Что делают функции, точно?
- Ну, функция восприятия просто использует свои пять чувств, - сказал
Тим, - и у того, кто родился слепым, глухим и тупым, почти нет чувств,
таким образом будет противоположное. Мышление происходит на основании
правда-ложь, а переживание - на любви-ненависти, но иррациональные
функции, восприятие и интуиция, просто постигаются. Они видят предмет
таковым, каков он есть. Думаю, что интуиция - это самая лучшая главная
функция, потому что она видит все, прямо на месте, и без распределения
вещей, из-за того, что они плохие или неправильные, а просто принимая и
признавая их за то, что они есть, за их значение и место. И тогда,
конечно, у тебя есть другие две функции, располагающиеся по бокам, для
испытания истинности и правильного переживания и для сохранения всего
устойчивым, и переживания следуют по пятам и могут быть использованы
всякий раз, когда требуется. Сейчас ты являешься мыслительным типом, Фред,
по развитию, если не по природе, поэтому двумя твои помогающими функциями
будут восприятие и интуиция...
- Вот почему ты выбрал рыбу Агассиза и семечко Ванна, - сказал Фред.
- Ну, я как раз думал, что поскольку они были один для другого, они
должны были помочь одному или другому. Переживание противоположно
мышлению, поэтому это будет немного труднее. Если я тебе дам одно
упражнение для этого, трудное, постараешься ты на самом деле?
- Я хочу познать суть, - упрямо сказал Фред, - и со всех сторон.
Поэтому спустя несколько дней Тим пришел как-то днем в зал с
картонной коробкой, которую он поставил перед Фредом.
- Это - твое новое упражнение, - сказал он. - Отойди назад,
послушайте - это принадлежит Фреду.
Фред взглянул на Тима, затем на коробку. Из нее послышался какой-то
звук.
Фред присел, перерезал веревку перочинным ножиком и отогнул края.
Забившись в угол коробки, сидел маленький скулящий белый щенок.
- О, господи! - вскрикнул Фред.
- Она твоя, - пояснил Тим. - Она - дворняжка, и никому не нужна. Она
озябла и напугана, и, вероятнее всего, голодна. Доктор Уэллес говорит, что
ты можешь позаботиться о ней, пока не узнаешь, почему люди любят собак.
Больше никто не должен с ней заниматься.
- Но... я не хочу... - Фред поспешил исправиться. - Я не знаю как
обращаться с щенком.
- Джей и Куртисы могут тебе рассказать.
Фред беспомощно взглянул на Джея.
- Сначала ты лучше вытащи ее из коробки, - сказал Джей. - Она
приучена проситься, Тим?
- Я не мог бы гарантировать это, - сказал Тим. - Вытащи ее, Фред.
Фред неловко сгреб щенка и поставил его на пол, а затем направился к
двери, зовя щенка, который припал дрожа к полу и скулил. Фред вернулся,
подобрал щенка и понес его к выходу; все пошли следом.
- Чего она боится? - спросил Фред.
- Вероятно, за этим щенком был хороший уход, пока его не отняли от
матери, а затем, из-за того, что он женского рода и к тому же дворняжка,
его не удалось продать, поэтому его взяли и куда-то выбросили. Вероятно, с
ним грубо обращались и прогоняли, и дети взяли его домой, но им пришлось
его снова выставить, пока кто-то не сжалился и не принес его в загон для
скота. Я взял его оттуда.
- Погладь ее, что ты стоишь, - возмущенно воскликнула Элси. -
Посмотри, как она напугана.
Фред нагнулся и начал гладить щенка, который робко лизнул его руку.
- Джей, какая порода у щенка?
- Вероятнее всего, фокстерьер, должен сказать, - критически произнес
Джей. - Эти уши и глаза вроде бы такие же, как у чи-ва-ва [очень маленькая
собака старинной мексиканской породы], вот о хвосте я не могу сказать. Об
этих породах мелких собак я знаю немного. Ты бы лучше покормил ее, Фред.
- Костями?
- Теплым молоком. И проверь его пальцем, оно должно быть немного выше
температуры тела. И я достану тебе немного галет для щенков; думаю, у нас
осталось немного, - сказал Джей, который пополнил запас в преддверии этого
события.
На этот раз щенок пошел за Фредом, немного неуверенно, сделав
несколько шагов; но когда Фред продолжал идти, щенок сел и начал скулить.
Фред остановился, вернулся и взял щенка.
- Не понимаю, что тут такого забавного, - сказал он, - просто у меня
раньше никогда не было собаки.
- Если ты будешь хорошо о ней заботиться, ты, вероятно, узнаешь,
почему люди любят собак, - сказал Джей.
- Ты имеешь в виду всю эту чепуху, если ты работаешь для кого-нибудь,
ты его потом полюбишь? - презрительно спросил Фред. - Должно быть что-то
еще, кроме этого.
- Должно быть, - сказал Джей.
Тим и доктор Уэллес, и Джей уже проинструктировали всех. Хотя все
всегда готовы дать совет, никто не помогал заботиться о щенке, кормить или
ласкать его. Мягко, но твердо все отталкивали щенка и звали Фреда.
Фред покорно кормил щенка и готовил в коробке для него постель. Когда
щенок скулил и жалобно тявкал ночью, именно Фред сонно подходил неслышными
шагами и, когда не помогало ничего, в отчаянии брал щенка к себе в
постель. И это был Фред, который в мрачном молчании мыл за щенком...
- Она приучена, - объяснял Фред, - но она еще ужасно маленькая, и ты
должен ее часто выводить, особенно в такую дождливую погоду.
И это был Фред, кто говорил: "Нет, нет! и "Эй", когда щенок,
становясь все резвее и увереннее, жевал что-нибудь, что можно было жевать,
прыгал в кресла, пытаясь лизать лица и дурачился с вечерней газетой. И это
был Фред, кто наказывал его за это скверное поведение, согласно указаниям
Джея, сложенной газетой - пробуя сначала на своей собственной руке, чтобы
убедиться, что это не очень больно.
И это был Фред, за кем ходил щенок, и именно на его колени он хотел
забраться, у его ног он всегда желал спать, кладя свою голову на его
ботинок; и именно тапочки и носки Фреда он предпочитал жевать. Он следил
за ним яркими карими глазами и скулил, когда он его оставлял, пока Фред, в
раздражении, не спросил Джея, будет ли это продолжаться вечно.
- Он ведь только еще щенок, - успокаивал Джей. - Он еще так мало у
тебя; он еще не уверен в тебе.
- Эй! - сердито закричал Фред, и щенок бросил карандаш, который
жевал, и бросился в другой конец комнаты, тревожно оглядываясь назад, а
затем он быстро к нему, прыгал на колени и лизал в лицо. Фред сбрасывал
