то, что мы совершили...
Она, верно, новичок в Патруле, но свою работу выполнила безупречно.
Эверард решил, что и она, и ее спутники заслуживают объяснений.
- Не переживайте. Историю мы не изменили. В какой эпохе вы родились?
- Ямайка, сэр, 1950 год.
- Прекрасно. Прибегая к понятиям вашей эпохи, вообразите, что у вас
на глазах начинается драка. Неожиданно спускаются несколько вертолетов.
Они сбрасывают бомбы со слезоточивым газом, который нейтрализует толпу, не
причиняя никому особого вреда. Мужчины в масках затаскивают двоих
зачинщиков в вертолет. Один из мужчин говорит свидетелям, что эти два типа
- опасные коммунисты, а их подразделение прислано из ЦРУ, чтобы схватить
их по приказу правительства. Отряд улетает. Предположим, что все
происходит в отрезанной от мира долине, телефонная линия повреждена и
поблизости нет никаких средств экстренной связи.
Что ж, в местном масштабе это сенсация. Но к тому времени, когда
история дойдет до всего мира, она утратит новизну и занимательность,
средства информации уделят ей мало внимания или вообще не заметят, а
большинство людей, услышав об этом, сочтут все фантазией журналистов,
преувеличением и скоро забудут. Даже вы, на глазах которых произошло
событие, перестанете вскоре обсуждать его, и оно сотрется из вашей памяти.
В конце концов, вы не пострадали, и вообще у вас своя жизнь, свои заботы.
Кроме того, в происшествии нет ничего сверхъестественного. Вы знаете о
существовании вертолетов, слезоточивого газа, ЦРУ. Странно все, конечно,
но такие вещи случаются. Вы расскажете о происшествии своим детям, но,
вероятно, они не станут делиться рассказами со своим потомством.
Так же выглядит и кратковременное вторжение богов в сознании людей
этой эпохи. Конечно, мы вмешиваемся в историю, только когда в том есть
абсолютная необходимость, и чем короче вмешательство, тем лучше.
Через передатчик Эверард отдал приказы. Убитого и раненого
экзальтационистов погрузили на темпороллеры, которые тут же исчезли. С
ними отправился еще один сотрудник Патруля, освободив место и оставив
снаряжение для Эверарда.
Напарником Эверарда был коренастый, плотный европеец, его
современник, по имени Имре Ружек. Он занял сиденье за спиной Эверарда, а
тот устроился за рулем. Патрульный бросил прощальный взгляд на женщин.
Когда темпороллер поднялся в воздух, он заметил, как на их лицах
замешательство борется с надеждой.
Три темпороллера поднялись на высоту, достаточную для того, чтобы
казаться с земли всего лишь маленькими точками, и плавно двинулись по
направлению к Бактре. Под ними разворачивалась широкая панорама - горы на
юге, зеленые и коричневые поля, испещренные деревьями и крошечными
постройками, река, словно ручеек ртути, город и лагерь завоевателей,
казавшиеся игрушечными. Ни малейшего признака горя и лишений не доходило
до чистых и холодных потоков ветра, лишь седоки несли в душах этот
печальный груз.
- Теперь послушайте, - заговорил Эверард. - В живых остались еще двое
бандитов, и если мы будем действовать безошибочно, то, думаю, сумеем
схватить их. Главное здесь - именно действовать безошибочно. В нашем
распоряжении всего одна попытка. Никаких затейливых петель во времени,
никаких повторных попыток в случае провала первой акции. Одно дело -
продемонстрировать местным жителям чудо, другое - игры с
причинно-следственными связями, способными вызвать неуправляемый
темпоральный вихрь, пусть даже вероятность этого незначительна. Вам
понятно? Я знаю, что все вы помните принципы работы Патруля, но Ружек и я
будем на земле, и, если мы потерпим неудачу, кто-то из вас захочет,
возможно, рискнуть. Так вот я запрещаю.
Эверард описал дом Раор и его планировку. Сигнализация настроена так,
что система срабатывает в тот момент, когда в радиусе несколько миль
появляется или отбывает темпороллер.
Раор и Сауво сразу же бросятся к своей машине или машинам, чтобы
скрыться в неизвестном направлении, и даже не подумают спасать своих
компаньонов. Преданность и взаимовыручка у этих закоренелых эгоистов
просто отсутствуют.
Так могло произойти, если система обнаружения действительно
сработала, когда Эверард вызвал помощь и отряд прибыл в храм. Компьютеры
темпороллеров с точностью до микросекунды зафиксировали это мгновение.
Эверард запрограммировал свой роллер на шестьдесят секунд до того момента,
когда он бросился на Драганизу и Булени. В этом случае никто из
экзальтационистов не мог предупредить друг друга.
Находясь в воздухе, Эверард с помощью оптики и электронных
дальномеров с точностью до нескольких футов определил место, где
намеревался появиться в доме, и установил контрольные системы на выбранную
точку. Остальные темпороллеры тоже появятся в заданный момент времени, но
останутся в воздухе до завершения операции на земле.
- Вперед!
Палец Эверарда нажал на пусковую кнопку системы управления.
Он и его коллега оказались вместе с темпороллером в коридоре. Окно
справа от них выходило во внутренний сад. Массивная дверь слева оказалась
запертой на замок. Они отрезали неприятелю путь к темпороллерам.
Сауво стремительно выскочил из-за угла, сжимая в руке энергетический
пистолет. Ружек выстрелил первым. Узкий голубой луч скользнул мимо
Эверарда и ударил в грудь Сауво. На тунике в этом месте появилось
опаленное пятно. В мгновение ока ярость на лице Сауво сменилась удивлением
и обидой - словно у ребенка, которого неожиданно стукнули. Он упал. На пол
вытекло совсем немного крови - раны от лучевого оружия почти не
кровоточат, кровь мгновенно запекается, - но в остальном смерть его была
обыкновенной и по-человечески неприглядной.
- Парализатор подействовал бы слишком медленно, - сказал Ружек.
Эверард кивнул.
- Все в порядке. Оставайся здесь. Я отыщу последнего. - Затем в
передатчик: - Третий готов, остался один.
Группа должна была уловить смысл его команды.
- Мы заблокировали гараж. Следите за дверьми. Если выйдет женщина,
хватайте ее.
Словно бы издалека он услышал испуганный плач женщины-рабыни. Ему не
хотелось, чтобы пострадала хоть одна невинная душа.
- В этом нет необходимости, - пропел холодный голос. - Я не буду
играть с вами в прятки.
Раор сама вышла им навстречу. Тонкие одежды обрисовывали каждое
движение ее стройной фигуры. Красивое лицо под маской презрения обрамляли
распущенные эбеновые волосы. Эверарду вспомнилась Артемида-охотница.
Сердце его замерло.
Она остановилась в нескольких шагах от Эверарда. Он слез с
темпороллера и приблизился к ней.
"Боже мой, - подумал он, вспомнив, какой сам грязный и потный, - я
чувствую себя испорченным мальчишкой, которого учитель вызвал на
проработку".
Эверард расправил плечи. Пульс его бился неровно, но он сумел вынести
взгляд лазурно-зеленых глаз.
Раор заговорила по-гречески:
- Замечательно. Уверена, вы тот самый агент, о котором рассказывал
мой клон, тот, кого вы чуть не схватили в Колумбии.
- И в Перу. Но зато поймали в Финикии, - отозвался Эверард не ради
хвастовства, а потому, что она, как ему казалось, имела право знать
правду.
- Тогда вы незаурядное животное. - В ее мягком голосе появился яд: -
Но, тем не менее, животное. Человекообразные обезьяны торжествуют.
Вселенная утратила смысл существования.
- Что бы... что бы вы... сделали с ней?
Раор гордо вскинула голову, в голосе послышались величавые нотки.
- Мы бы сделали то, что захотели, разрушили бы ее и перестроили,
подняли бы звездную бурю, сражаясь за обладание реальностью, разожгли бы
очищающий погребальный костер для каждого, кто погиб, и для всей истории,
пока не воцарился бы последний и единственный бог.
Желание погасло в нем, как от дуновения зимнего ветра. Ему вдруг
захотелось оказаться дома, среди привычных вещей и старых друзей.
- Арестуйте ее, Ружек! - приказал он и добавил в передатчик: -
Присоединяйтесь к нам и завершим дело.
1902 ГОД ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА
Квартира Шалтена в Париже, громадная и роскошная, находилась на левом
берегу, у бульвара Сен-Жермен. Выбрал ли он эту улицу умышленно? Шалтен
обладал изощренным чувством юмора. Эверарду он заметил, что наслаждается
жизнью богемы, а соседи, привыкшие к ее странностям, не обращают особого
внимания на самого Шалтена.
Стоял теплый осенний полдень. В окна вливался воздух, слегка отдающий
дымом и густо пахнущий конским навозом. Редкие автомобили неуверенно
пробирались между повозками и экипажами. Меж закопченных серых стен, под
деревьями, меняющими цвета от зеленого к желтому и коричневому, по
тротуарам толпами текли люди. Кафе, магазины, кондитерские бойко
торговали. Жизнь кипела вовсю. Эверард старался забыть, что через
несколько лет этот мир обратится в руины.
Обстановка вокруг него - мебель, драпировки, картины, книги, бюсты,
старинные безделушки - свидетельствовала о стабильности, которая прочно
утвердилась после Венского конгресса. Эверард, однако, заметил и несколько
предметов из Калифорнии 1987 года. То был совершенно иной мир, причудливый
и далекий как мечта - мечта или ночной кошмар?
Он откинулся на спинку кресла. Кожа скрипнула, зашуршала набивка из
конского волоса. Эверард выпустил клуб дыма из трубки.
У нас возникли трудности при поисках Чандракумара, - говорил он, -
поскольку мы не знали, где именно его держат в заключении. Узники из
нескольких камер увидели поразительное зрелище. Но в конце концов мы
установили его местонахождение и вытащили из тюрьмы. С ним все в порядке.
Допускаю, что к той неразберихе, которую мы уже устроили, добавились
видения, исчезновения и прочее. В мирное время это вызвало бы настоящую
сенсацию, но тогда у людей было полно других забот, а кроме того, в
кризисные периоды в воздухе постоянно рождается множество истеричных
россказней, но их быстро забывают. Отчет по тому периоду, с которым я
ознакомился, подтверждает, что исторический ход событий не изменился. Но
вы наверняка и сами его читали.
"История. Поток событий, великих и малых, бегущий от пещерных людей
до данеллиан. Но что же происходит с маленькими пузырьками воздуха в этом
потоке, с неприметными заурядными личностями и происшествиями, которые
быстро забываются и чье существование или отсутствие вовсе не влияет на
течение истории? Хорошо бы вернуться вспять и выяснить, что случилось с
моими попутчиками, с Гиппоником, с теми двумя женщинами и младенцем...
Хотя нет, не стоит. Жить осталось ровно столько, сколько отпущено, а в
жизни и без того немало печального. Быть может, они спаслись..." - думал
Эверард.
Сидящий напротив Шалтен кивнул, не выпуская длинную трубку изо рта.
- Разумеется, - сказал он. - Хотя я и не опасался изменений. Вы могли
схватить или не схватить экзальтационистов, кстати, примите мои
поздравления, - но вы в любом случае действуете продуманно и ответственно.
Кроме того, это особо устойчивая зона пространства-времени.
- Ой ли?
- Эллинистическая Сирия важна, но Бактрия лежит на окраине
цивилизации. Ее влияние всегда было незначительным. После заключения мира
между Антиохом и Эфидемом...
"Да уж, поладили, что называется, полюбовно, - наследник одного
престола женился на наследнице другого, - и снова все тихо-мирно, и кому
какое дело до убитых, искалеченных, изнасилованных, уморенных голодом,
