- Безусловно. За последние пятьдесят лет ни один пилот не покидал
Земли. Скоро они разучатся управлять кораблями.
- Понимаю, все автоматизировано... Ну а если случится нечто
непредвиденное?
- Трудно сказать. Если корабль попадет в незапрограммированную
ситуацию, он будет парализован, по крайней мере, временно. Я думаю,
там стоят селекторы оптимального выбора, но вряд ли испытанные. В
лучшем случае он будет действовать замедленно, в худшем - вообще не
будет действовать. По мне - так пусть! Надоело сшиваться вокруг машин,
день за днем наблюдая безотрадное однообразие операций. Большинство
моих коллег чувствуют то же самое. Мы хотим дела, любого дела! Вы
знаете, что сотни лет назад пилотируемые корабли исследовали планеты
других звездных систем?
- Да.
- Вот это нам необходимо сейчас. Двигаться вперед, исследовать,
изучать!
- Согласен. Но вы не думаете, что говорите довольно опасные вещи?
- Кажется. Но, если говорить честно, я уже не боюсь. Пускай
отправляют на Омегу, если хотят. Хуже мне не станет.
- Вы слышали об Омеге?
- Про нее знает каждый, кто связан с космическими кораблями.
"Земля - Омега" - единственный сохранившийся маршрут... Страшная
планета. Лично я во всем виню церковь.
- Церковь?
- Только ее. Проклятые ханжи, только и знают, что канючат про
всякий там Дух Человеческого Воплощения. Одного этого достаточно,
чтобы человека потянуло ко злу...
***
(Гражданин Отец Бойрен, возраст 51 год, занятие -
священнослужитель. Коренастый мужчина в шафрановой рясе и серых
сандалиях.)
- Верно, сын мой, я аббат местного отделения Церкви Духа
Человеческого Воплощения. Церковь является официальным религиозным
выражением правительства Земли. Наша религия едина для всех народов и
состоит из лучших элементов старых исповеданий, искусно
скомбинированных во всеобъемлющую веру.
- Гражданин аббат, а разве нет противоречий между доктринами
религий, составляющих вашу веру?
- Были.
Но мы стремились к согласию и сохранили лишь отдельные яркие
детали некогда великих религий, детали, знакомых мне людям. В нашей
церкви нет сект и расколов, так как мы всеприемлющи.
Личность может веровать во что угодно, если только несет священный
Дух Человеческого Воплощения. Ибо наш культ есть культ Человека. И дух
его есть дух божественного и священного добра.
- Не могли бы вы определить понятие "добро", гражданин аббат?
- Пожалуйста.
Добро - есть сила внутри нас, вдохновляющая людей на общение и
содружество. Культ Добра является культом самого себя и потому
единственно верным культом. Личность, которой мы поклоняемся, есть
идеальное социальное существо; человеческое содержимое в нише
общества, готовое ухватить любую возможность продвижения. Добро есть
действительное отражение любящей и лелеющей Вселенной. Добро
непрерывно изменяется во всех своих аспектах, хотя его проявления... У
вас странное выражение лица, молодой человек.
- Простите. Мне кажется, что-то похожее я уже слышал.
- Сие всегда остается правдой.
- Безусловно. Еще один вопрос, сэр. Не могли бы вы рассказать мне
о религиозном воспитании детей?
- Эту обязанность несут роботы-исповедники, в соответствии с духом
древнего трансцендентального фрейдизма. Робот-исповедник наставляет
ребенка так же, как и взрослого. Он их постоянный друг и учитель.
Будучи роботом, исповедник дает точные и недвусмысленные ответы на
любые вопросы. Это большая помощь в воспитании ортодоксальности.
- А что делают священнослужители-люди?
- Наблюдают за роботами-исповедниками.
- Присутствуют ли эти роботы в закрытых классах?
- Не могу вам ответить... Нет, я в самом деле не знаю. Закрытие
классы закрыты для аббатов так же, как и для всех остальных.
- По чьему приказу?
- По приказу Шефа Секретной Полиции.
- Понимаю... Благодарю вас, гражданин аббат Бойрен.
***
(Гражданин Энайн Дравивиан, возраст 43 года, занятие -
государственный служащий. Узколицый мужчина, усталый и преждевременно
постаревший.)
- Добрый день, сэр. Так вы состоите на государственной службе?
- Совершенно верно.
- Давно?
- Около восемнадцати лет.
- Ясно. А не могли бы вы сказать, в чем конкретно заключаются ваши
обязанности?
- Пожалуйста. Я - Шеф Секретной Полиции.
- Вы? Понимаю, сэр, это очень интересно. Я..
- Не тянитесь к иглолучевику, экс-гражданин Баррент. Заверяю вас,
он не будет действовать в зоне вокруг этого дома. А попытка вытащить
его лишь причинит вам вред.
- Каким образом?
- У меня есть свои средства защиты.
- Как вы узнали мое имя?
- Я знал все, как только ваша нога коснулась поверхности Земли. Мы
еще кое на что способны. Впрочем, войдемте-ка лучше в дом и
побеседуем.
- Я бы предпочел воздержаться от беседы.
- Боюсь, что это необходимо. Входите, Баррент, я не кусаюсь.
- Я арестован?
- Конечно, нет. Мы просто немного потолкуем. Сюда, сэр, сюда.
Устраивайтесь поудобнее.
Глава 23
Дравивиан провел его в просторную комнату, обшитую панелями
орехового дерева и обставленную массивной лакированной мебелью. Одну
стену закрывал тяжелый выцветший гобелен с изображением средневековой
охоты.
- Вам нравится? - спросил Дравивиан. - Все здесь сделано руками
членов моей семьи. Гобелен вышила жена, скопировав его с оригинала в
музее Метрополитен. Мебель смастерили два моих сына. Они хотели
что-нибудь старинное и в испанском стиле, но более удобное; отсюда
некоторая модификация линий. Мой собственный вклад увидеть нельзя - я
специализируюсь по музыке периода барокко.
- В свободное от работы в полиции время? - спросил Баррент.
- Именно. - Дравивиан отвернулся от Баррента и задумчиво "смотрел
на гобелен. - Мы еще коснемся этого вопроса. Скажите сперва, что вы
думаете о комнате?
- Она очень красива, - произнес Баррент.
- И?
- Ну.., я не судья...
- Вы должны быть судьей, - подчеркнул Дравивиан. - В этой комнате
- вся цивилизация Земли в миниатюре. Скажите прямо, что вы о ней
думаете?
- Она кажется безжизненной, - проговорил Баррент.
Дравивиан улыбнулся.
- Вы выбрали удачное слово. А ведь это комната людей высокого
статуса. Сколько творческих усилий было затрачено на артистичное
улучшение древних стилей! Моя семья воссоздала кусочек испанского
прошлого, как другие воссоздают кусочки истории майя или Океании. И
все же налицо пустота. Наши автоматические заводы производят одни и те
же продукты. Так как товары у всех одинаковы, нам приходится изменять
их, улучшать, украшать, и такими способами выражать себя. Вот что
происходит на Земле, Баррент.
Наши энергия и способности уходят на никчемные цели; личность
замкнулась на себе. Мы мастерим старинную мебель в соответствии с
рангом и статусом, а тем временем нас тщетно ждут неисследованные
планеты. Мы давно кончили развиваться. Стабильность принесла застой, и
мы ему подчинились.
- Не ожидал я услышать такие слова из уст Шефа Секретной Полиции.
- Я необычный человек, - произнес Дравивиан с тонкой улыбкой. - И
Секретная Полиция - необычное учреждение.
- Но, очевидно, очень эффективное! Как вы узнали обо мне?
- Ну, это просто. Почти все встретившиеся вам люди распознали в
вас чужака. Вы выделялись, как волк среди овец, и мне немедленно
сообщали.
- Ясно, - сказал Баррент. - Что же теперь?
- Хотелось бы послушать ваш рассказ об Омеге.
Баррент рассказал Дравивиану о своей жизни на планете
преступников. - Я так и думал, - со слабой улыбкой произнес Шеф
Секретной Полиции. То же самое происходило в свое время в Америке и
Австралии. Конечно, разница есть: вы совершенно изолированы от родины.
Но у вас та же яростная энергия, та же жестокость.
- Что вы собираетесь со мной сделать?
Дравивиан пожал плечами:
- Какое это имеет значение? Предположим, я убью вас. Но вашу
Группу на Омеге не удержать от засылки других шпионов или захвата
одного из тюремных кораблей. Как только омегиане начнут действовать,
они неизбежно обнаружат правду.
- Какую правду?
- А вы еще не догадались? На Земле около восьми столетий не было
войн. Мы не знаем, как сражаться. Сторожевые корабли вокруг Омеги -
чистое надувательство, одна видимость. Они полностью автоматизированы
и запрограммированы на условия, которые существовали сотни лет назад.
Решительная атака - и корабль ваш, а за ним и все остальные. После
этого ничто не в состоянии остановить приход омегиан на Землю; а Земля
не в состоянии с ними бороться. Вот почему у заключенных смывают
память. Уязвимость Земли должна быть скрыта.
- Если вы все это осознаете, то почему ваши руководители ничего не
предпринимают?
- Сначала у нас было такое намерение, но лишь одно намерение. Мы
предпочитали не задумываться всерьез. Казалось, что статус-кво
сохранится навеки... Я тоже лишь видимость, - сказал Дравивиан. Пост
Шефа Полиции - почетная синекура. Вот уже почти век, как Земле не
нужна полиция.
- Она вам потребуется, когда омегиане вернутся домой, - заметил
Баррент.
- Да.
Опять начнутся беспорядки, преступления. Однако я верю, что
конечный сплав получится удачный. У омегиан есть энергия, воля,
стремление достичь звезд. А Земля придаст вам спокойствие и
стабильность. Каковы бы ни были результаты, объединение неизбежно. Мы
слишком долго жили во сне. Но вы пробудите нас, пусть это будет и не
безболезненное пробуждение. - Дравивиан поднялся на ноги. - А теперь,
когда судьбы Земли и Омеги решены, - по глотку освежительного?
Глава 24
С помощью Шефа Полиции Баррент с очередным кораблем всю информацию
отправил на Омегу. Послание сообщало о положении на Земле и требовало
немедленных Действий. После этого Баррент мог приступить к выполнению
своей собственной задачи - найти солгавшего информатора и судью,
приговорившего его к наказанию за преступление, которого он не
совершал. Баррент чувствовал, что, когда он найдет их, у него
восстановится утраченная часть памяти.
Ночным экспрессом он прибыл в Янгерстаун. Аккуратные ряды домов
казались такими же, как и везде, но для Баррента они были по-особому,
щемяще знакомыми.
Он помнил свой город, и его однообразие казалось ему особым,
полным значения. Здесь он родился и рос.
Вот магазин Гротмейера, а напротив через дорогу - дом Хавнинга. А
там жил Билли Хавлок, его лучший друг; они вместе мечтали стать
звездоплавателями.
Дом Эндрю Теркалера. А рядом школы; Баррент помнил ее. Он помнил,
как каждый день заходил в закрытый класс, но не мог вспомнить, чему
там учился.
Вот здесь, у двух исполинских вязов, произошло убийство. Баррент
подошел к этому месту и вспомнил, как все случилось. Он возвращался
домой. Откуда-то сзади донесся крик. Баррент обернулся и увидел, как
по улице побежал человек - Иллиарди - и что-то бросил ему. Баррент
инстинктивно схватил этот предмет и обнаружил, что держит запрещенное
оружие. Через два шага он наткнулся на мертвого Эндрю Теркалера.
А потом? Смятение, паника. Ощущение, что кто-то наблюдает за ним,
стоящим над трупом с оружием в руках. Там, в конце улицы, было
убежище, в котором он скрылся...
Баррент подошел ближе и узнал будку робота-исповедника. Он
заглянул в будку. В маленьком помещении было темно и душно.
Единственный стул стоял перед мигающей огоньками панелью.
- Доброе утро, Уилл.
Услышав мягкий механический голос, Баррент внезапно ощутил
