случае, они дали наземному народу химические глубинные бомбы и указали,
куда плыть и где их сбросить. И волей злого случая взрывами убило
несколько наших главных специалистов, которые наблюдали за строительством.
Это обратило все в хаос. Нашей миссии там постыдно не хватает рабочих рук.
- В голосе его послышался гнев. - Руней послал гонцов на Бетельгейзе и на
Мерсею в надежде найти кого-нибудь вроде нас, кто мог бы подменить
специалистов, пока не прибудет настоящая замена. Я пересадил своих
инженеров в гражданский корабль. И с тех пор превратил его в боевую
единицу. Я тоже должен поехать.
Брехдан кивнул. Инвори никогда не посылали личный состав в пекло,
сами не высовывались без указания верховного командования.
Он уже знал о несчастье, конечно. Но лучше Элвиху не говорить этого.
Не пришло еще время, чтобы галактика узнала, насколько серьезно Мерсея
заинтересована в Старкаде. Его сын, конечно, осмотрителен. Но лучше, чтоб
он не знал ничего. Тогда он не расскажет ни о чем, если земляне поймают
его и подвергнут гипнозондированию.
- У тебя, вероятно, было полно приключений?
- Да, пожалуй. Изредка развлечения. Интересная планета. - Гнев еще
кипел в Элвихе. - Я утверждаю тем не менее, что наших людей предают.
- Как?
- Их недостаточно. Не хватает оборудования. Нет ни одного
вооруженного космического корабля. Почему мы не поддержим их как следует?
- Тогда земляне поддержат свою миссию так, как нужно, - сказал
Брехдан.
Элвих долго смотрел на своего отца. Шум водопада позади крепостных
валов Дангодхана, казалось, усиливался.
- Мы собираемся по-настоящему драться за Старкад? - спросил он. - Или
позорно уберемся оттуда?
Шрам пульсировал на лбу Брехдана.
- Кто служит Ройдгунам, не отступает. Но они могут заключать сделки,
когда это оказывается полезным для расы.
- Так, - Элвих смотрел куда-то за него, сквозь туман, укрывавший
долину. - Я понял. Вся операция свелась к торгам за столом переговоров,
чтобы отвоевать что-то у землян. Руней сказал мне, что они пошлют сюда
своего представителя.
- Да, его ожидают вскоре.
Поскольку дело было важным, касающимся вопросов чести, Брехдан
позволил взять своего сына за плечи. Их глаза встретились.
- Элвих, - сказал Брехдан мягко, - ты молод и, возможно, но все
понимаешь. Но ты должен понять. Служба нашей расе требует большего, чем
мужество, большего, чем ум. Она требует мудрости. У нас, мерсеян, есть
такие инстинкты: мы получаем активное удовольствие от боевых действий и
склонность рассматривать их как самое цель. А это невероятно! Такой путь
ведет к разрушению. Боевые действия - только средство для достижения
конечной цели - гегемонии нашей расы. А это, в свою очередь, тоже лишь
средство достичь самого высшего итога - абсолютной свободы для нашей расы
делать в галактике все, что она захочет. Но мы не можем только воевать за
свою цель. Мы должны работать, мы должны иметь терпение. Ты не доживешь до
того времени, когда мы будем хозяевами галактики. Для этого нам, может,
понадобится миллион лет. На такой шкале времени собственная гордость -
очень маленькая жертва, которую можно принести, когда оказывается, что
компромисс или отступление дают возможность достичь большего.
Элвих проглотил обиду.
- Отступление от Земли?
- Я думаю, нет. Земля - это первоочередная преграда. Долг вашего
поколения убрать ее.
- Я не понимаю, - протестовал Элвих. - Что такое эта Земная Империя?
Комок звезд? Старые, пресыщенные, развращенные люди, которые не хотят
ничего, кроме того, чтобы сохранять завоеванное для них их отцами. Зачем
вообще обращать на них внимание? Почему бы нам не распространяться вдали
от них, вокруг них, пока они не будут поглощены?
- Да потому, что задача Земли - сохранение статус-кво. Ты забываешь
политическую историю, которая наверняка была частью твоего образования.
Земля не позволит нам стать более могущественными, чем сама. Таким
образом, она обязательно будет противостоять каждой нашей попытке
разрастись. И не надо ее недооценивать. Эта раса все еще несет хромосомы
завоевателей. В Империи есть пока храбрые люди, преданные люди,
проницательные люди... которые ориентируются на опыт истории более
древней, чем наша. Если они увидят, что обречены, то будут драться, как
демоны. Так что мы будем двигаться очень осторожно, пока не истощим их
силы. Ты понял?
- Да, отец мой, - воскликнул Элвих. - Я думаю, что понял.
Брехдан успокоился. Они оставались серьезными столько, сколько
требовали их роли.
- Пойдем, - его лицо еще раз расплылось в улыбке, он взял сына за
руку. - Пойдем, поприветствуем родственников.
Они шли по коридорам, увешанным щитами их предков и охотничьими
трофеями с разных планет. Лифт поднял их на этаж, где были женские
владения.
Весь род ждал их - мачехи Элвиха, сестры, их мужья, детеныши, младшие
братья. Все смешалось, закружилось! Тут и крики, и смех, и толкотня, и
сплетение хвостов, и музыка из проигрывателей, и хороводы...
Пронзительный крик нарушил веселье. Брехдан склонился над колыбелью
своего нового внучонка.
"Я должен поговорить с Элвихом о женитьбе, - подумал он. - Пора уже
произвести на свет наследника".
Маленькое существо, лежавшее в мехах, обхватило кулачком узловатый
палец, погладивший его. Брехдан Айронрид растаял.
- Твоими игрушками будут звезды, - напел он вполголоса. -
У-тю-тю-тю...
4
Энсин Доминик Флэндри из Имперских Войск Военно-Морской Авиации
остался живым благодаря удаче, а возможно, своему умению. В девятнадцать
лет, когда твои закодированные молекулы едва успокоились после присвоения
первого офицерского звания, было естественно думать, что благодаря
последнему. Но если бы отсутствовал хоть один из факторов, которые он
использовал, чтобы спастись, ему не пришлось бы размышлять об этом.
К тому же его беды отнюдь не кончились. Земляне дали радиограмму
"Стрельцу", поскольку он был торговым кораблем, принадлежавшим Сестринству
Курсовиков. "Стрелец" подобрал Флэндри. Но корабль этот был полной
развалиной - какой-то разгильдяй с куриными мозгами осуществлял его
содержание и техобслуживание на уровне железного века. Драгойка
согласилась плыть назад, к себе домой. Но из-за отвратительного ветра им
предстояло еще дни напролет барахтаться в море на этом проклятом корыте,
пока они не свяжутся с кораблем, у которого передатчик в рабочем
состоянии. Но это было еще не смертельно - per se [само по себе (лат.)].
Флэндри не умер бы с голоду, он мог поедать здешний паек через
пищеприемник своего шлема; биохимия Старкада была в значительной степени
похожа на земную, так что большинство продуктов не отравили бы его, да у
него еще были витаминные заменители. Правда, вкус, о господи... ну и вкус!
Наиболее зловещим был тот факт, что его сбили не так далеко отсюда.
Возможно, ситролли и мерсеяне оставят с покое этот тигерийский корабль.
Если они еще не готовы показать свою хватку, то наверняка вскоре это
сделают. Причем его неудача указывала на то, что их приготовления были
близки к завершению. Когда ему случилось пролетать над их новейшим
злодейским сооружением, они были настолько самонадеянны, что открыли
огонь.
- И затем потусторонний народ атаковал тебя? - спросил его Ферок. Его
урчащий голос прорывался сквозь свист ветра, натиск и шлепанье волн, скрип
снастей. Звуки искажались и усиливались густым воздухом.
- Да, - ответил Флэндри. Он подыскивал слова. Пока его везли сюда с
Земли, он получил электронный курс языка и знание традиций цивилизации
курсовикян. Но некоторые вещи было трудно объяснить в доиндустриальных
терминах. - Из воды поднялось что-то вроде корабля, который, похоже, может
и погружаться в море, и летать. Его радиопомехи заглушали мои позывные. И
прежде чем я смог пробить толстую броню, его лучи сбили мой флиттер. Я
едва спас свою шкуру, когда он тонул. Я продолжал погружаться, пока враг
не ушел. Затем всплыл и стал искать помощи. Маленький моторчик, который
поднимал меня, уже почти выдохся, когда я встретил наш корабль.
Честно говоря, гравитационный импеллер не потянул бы его дальше без
перезарядки аккумуляторов. Флэндри хотел использовать его снова. Ту
энергию, что осталась в плечевом блоке, нужно было сохранять для работы
алапанов стекловидного шара, в котором находилась его голова. Человек не
мог, дыша морским воздухом Старкада, остаться в живых. Такая концентрация
кислорода сожгла бы его легкие прежде, чем его убило бы азотным наркозом и
ацидозом двуокиси углерода.
Флэндри вспомнил, как лейтенант Даниэльсон отчитал его за то, что он
снял шлем. "Энсин, мне сто раз наплевать, что эта штука неудобная, тогда
как мы могли бы наслаждаться кондиционированным воздухом в кабине. И я
нисколько не сожалею по поводу вторжения в частную жизнь, когда
записывается каждое ваше движение во время полета. Моя задача -
удостовериться, что такие щенки, как вы, которым кажется, что они знают
намного больше, чем содержит в себе тысячелетний опыт астронавтики,
соблюдают инструкцию. Еще одно нарушение, и вы заработаете тридцать секунд
нервного удара. Разойдись!"
"Конечно, ты спас мне жизнь, - ворчал Флэндри, но все равно ты -
сопливый ублюдок".
Некого было винить за утерю бластера. Он был оторван от кобуры в один
из бурных моментов, когда Флэндри выкарабкивался наружу. У него
сохранились уставной нож да полная сумка всякого хлама. Остались ботинки
да серый запятнанный комбинезон, который не мог идти ни в какое сравнение
с очаровательным мундиром. Вот, пожалуй, и все.
Ферок опустил термочувствительные усики над глазами - нахмурился.
- Если ваз-Сираво ищут то, что осталось от твоего флайера там, внизу,
и не найдут твоего тела, они могут догадаться, что ты сделал, и начнут
искать тебя, - сказал он.
- Да, - согласился Флэндри, - наверное.
Он привязался, чтобы защитить себя от бортовой и килевой качки, и
выглянул за борт. Высокий, по-юношески худощавый, русые волосы, серые
глаза, довольно продолговатое, с правильными чертами, лицо, загоревшее под
Саксо... Перед ним волновался и блестел зеленоватый океан, плясали
солнечные блики, и белые шапки волн ходили не быстрей, чем на Земле, из-за
гравитации Старкада. Гигантские тучи громоздились в кучи на горизонте, но
в плотной атмосфере они не предвещали шторма. Крылатая тварь парила в
небе, морское животное появлялось и снова ныряло. На таком расстоянии
Саксо был в три раза меньше, чем Солнце, видимое с Земли, и давал лишь
половину своего света. Адаптирующееся человеческое зрение воспринимало это
нормально, но смотреть в сторону беспощадно яркого и белого светила было
просто невозможно. Короткий день перевалил далеко за свою половину, и
температура, вообще никогда высоко не поднимающаяся в этих широтах,
падала. Флэндри знобило.
Ферок представлял полную противоположность ему. Старкадиец, тигериец,
тоборко, назовите его как хотите, был невысок, с невероятно длинными
ногами; его руки были четырехпалыми, ноги - большими и когтистыми, сзади -
короткий хвост. Голова слабо напоминала человеческую: круглая, с плоским
лицом, переходящим в узкий подбородок. Под ветвистыми усиками сверкали
большие раскосые глаза с ярко-красной радужной оболочкой. Нос, или то, что
было на его месте, имел одну ноздрю. Рот был широкий, с плотоядными
зубами, уши - большие, внешние края их походили на крылья летучей мыши.
